***
Мустафе никак не удавалось увидеть свет из-за тяжеленных гирь, давящих на веки. С трудом подняв затекшую руку и проведя ей по лицу, он понял, что никаких гирь нет, и приоткрыл две крохотные щелочки, в которые превратились его глаза. Оказалось, что он лежит в комнате, с местами облупившейся штукатуркой на стенах, увешанных черно-белыми фотографиями, с которых подмигивали полуголые девицы. Одна из них даже материализовалась и мирно посапывала рядом с ним. Через Мустафу, будто, пропустили электрический разряд - он вскочил с кровати и, путаясь в простыне и собственной одежде, схватил все, что не было, на его взгляд, женским бельем, и "пулей" вылетел вон. Впереди, он знал, его ждал жесткий выговор от капитана: согласно железному правилу, они никогда не выходили в море, если хотя бы один из рыбаков отсутствовал на пристани в назначенный час. Мустафа не сомневался, что вся команда до сих пор ждет его. Судя по солнцу, и по циферблату часов в холле дешевого мотеля, их отправка задержалась, без малого, на семь часов. Можно считать, что день потрачен зря, весь улов уже достался другим суденышкам. Несколькими часами позже, под хмурыми взглядами Сердара и остальных друзей-рыбаков, Мустафа включил мобильный телефон и увидел с десяток пропущенных вызовов от матери и госпожи Мукаддес. От нее же пришло сообщение: «Она хранит его подарок». Четыре слова, и все стало на свои места. «Ты ответишь мне за это, Фатмагюль, ты и Керим, вы оба мне ответите за вчерашнюю ночь. Из-за вас я так низко пал. Лучше бы вам держаться подальше от меня и поближе к Аллаху».***
Пару дней госпожа Мукаддес держала свое слово и не выпускала Фатмагюль из дому даже для того, чтобы вынести мусор. Два вечера подряд Керим безрезультатно кружил возле молочной фермы Кетенжи, но ему не удавалось увидеть девушку даже краешком глаза. Стоя на балконе и видя мучения молодого человека, госпожа Мукаддес лишь самодовольно посмеивалась. Однако на третье утро невестке все же пришлось отправить Фатмагюль на базар за продуктами: одной улыбки девушки было достаточно, чтобы торговцы делали ей хорошую скидку. Фатмагюль прохаживалась вдоль торговых рядов и остановилась возле лотка с принадлежностями для шитья. Ее приданое было давно готово и аккуратно уложено в сундук, который Мустафа сделал собственными руками. Она отчетливо помнила тот день, когда ее пришли сватать. Ни жива, ни мертва она сидела в своей комнате, ожидая его прихода. Язык не повернулся предупредить о приходе сватов ни брата, ни невестку. Когда во дворе скрипнула калитка и, один за другим, начали заходить гости, ладони Фатмагюль стали влажными. Мустафа, Сердар и двое его кузенов несли новенький, еще пахнущий краской, сундук. - Фатмагюль, - со злобным шипением к девушке ворвалась невестка, - зачем они пришли, а? Отвечай мне! - Мукаддес! Фатмагюль! – следом вбежал Рахми, - Выходите, Мустафа пришел, сваты пришли, пришли, - радостный, как ребенок, брат потянул Фатмагюль за руку, а невестка прошипела: - Ну, ты мне еще ответишь за это, девчонка! «Неужели это все! Неужели они пришли! Значит, скоро я выйду отсюда невестой? У меня будет свой дом, свой ключ, я буду закрывать и открывать свою дверь, спать в своей постели. На кухне буду готовить то, что сама захочу, сошью шторы из тканей, которые понравятся мне, даже ложки в шкафу будут моими», - эти мысли вихрем носились в голове девушки, пока она варила кофе, щедро сдобрив его сахаром. Когда родители Мустафы спросили у Рахми, отдает ли он им сестру, брат, конечно, расплакался, и она крепко обняла его. «Я всегда буду рядом», - шепнула девушка и смахнула набежавшие слезы. А уж когда гости попробовали кофе и довольно заулыбались, свекор и брат хлопнули по рукам и принялись договариваться о дате помолвки. Казалось, все это было лишь вчера, но сегодня Фатмагюль уже не знала, что принесет ей день грядущий. О чем думает Мустафа? Какой будет их встреча? Фатмагюль перебирала клубки нитей и не сразу услышала, как кто-то звал ее по имени: - Фатмагюль, милая, о чем ты так глубоко задумалась? – Мерьем расцеловала девушку и взяла ее под руку. - Тетя Мерьем, как ваши дела? – Фатмагюль была так рада видеть знахарку, что печальные мысли на некоторое время покинули ее. - Все хорошо, дочка, пришла пополнить кое-что из моих запасов. Скоро зарядят дожди, Керим часто простужается в это время года, буду готовить ему отвары и настойки. - Наш Мурат тоже всегда болеет осенью. То горло, то нос, аман, аман*! - Хочешь, дам тебе пару рецептов? Эти отвары и такого, как Керим, за пару дней ставят на ноги, а уж малышу тем более помогут, - радостно предложила Мерьем. - Конечно, хочу, только, вот, не знаю, удастся ли мне выбраться из дома, - замялась Фатмагюль. - Мы сделаем вот что: я сейчас провожу тебя и скажу госпоже Муккадес, что мне нужна твоя помощь на кухне, заодно и дам ей новый крем, думаю, она тебя отпустит, - хитро посмотрела Мерьем на Фатмагюль, и обе весело рассмеялись. - А, мы не побеспокоим брата Керима? – Фатмагюль вовсе не хотелось снова оказаться в двусмысленной ситуации. - Нет, милая, в это время он всегда у себя в мастерской.***
- Он вообще редко бывает дома, работает по двенадцать-четырнадцать часов, даже в выходные. Старается побольше заработать, - продолжала Мерьем, стоя бок о бок с Фатмагюль на своей кухне, тщательно вымешивая медово-горчичную смесь. - На свадьбу? – заулыбалась Фатмагюль. - Нет, милая, - рассмеялась Мерьем, - он хочет продолжить учебу в Стамбуле. - Но у него, ведь, есть невеста? - Как сказать… Он познакомился с Кристин, когда она приезжала сюда отдыхать с друзьями из Лондона. Показал им весь Измир, а затем три дня провел с ними в Стамбуле. С тех пор они активно переписываются. Три месяца назад Керим снова ездил в Стамбул на встречу с Кристин. Сказал, что она приглашает его в Лондон, она ведь архитектор, и на ее стройках Керим будет незаменим. Но он до сих пор думает. Гордость не позволит ему налаживать свой быт на деньги Кристин, даже в первое время. Если честно, он давно мог бы уехать, его отец…- здесь тетя Мерьем осеклась, а Фатмагюль было неловко расспрашивать. - Тетя, тетя! – неожиданно голос Керима раздался совсем близко, со двора, заставив Фатмагюль вздрогнуть. - Керим-джим**! Что случилось? Ах! – Мерьем побежала к порогу и немедленно вернулась на кухню в поисках аптечки. - Что-то случилось? – спросила Фатмагюль. - Он сильно обжегся. Керим, зайди сюда, - крикнула Мерьем. - Сейчас, рубашку сниму, - отозвался Керим из глубины дома, а через некоторое время и сам появился на кухне, пригнув голову, чтобы переступить порог. Он не сразу заметил Фатмагюль, скрывшуюся за дверцей морозильной камеры, в поисках льда. - Привет, - застенчиво дала о себе знать гостья. - Привет, - уже присевший, было, Керим вскочил со стула, и Фатмагюль увидела, как сильно была обожжена его рука от плеча до локтя. Ему стало неловко за свой полураздетый вид, и он быстро сел на место в тщетной попытке загородиться столом от Фатмагюль, медленно заливающейся румянцем. Тетя Мерьем уже начала хлопотать над его ожогом, в суматохе не замечая смущения, повисшего между молодыми людьми. - Фатмагюль, милая, будь добра, принеси Кериму какую-нибудь рубашку с коротким рукавом, пока я здесь закончу. - Хорошо. Она с облегчением выскочила за порог и без труда нашла спальню Керима, соседствующую с кухней. Открыв шкаф, девушка почувствовала приятный запах одеколона, исходивший от его одежды, и схватила первую попавшуюся рубашку, спеша захлопнуть дверцы. Стараясь опустить глаза, как можно, ниже, Фатмагюль вернулась на кухню и подала рубашку тете Мерьем. Керим бросил на девушку быстрый взгляд из-под длинных черных ресниц и заявил: - Я голоден. Мерьем и Фатмагюль весело переглянулись и принялись накрывать на стол. После вкусного обеда в обществе Фатмагюль, Керим заметно повеселел, и к концу трапезы все трое уже вели непринужденную беседу, обсуждая общих знакомых и подшучивая над соседями. Фатмагюль сварила свой фирменный кофе со щепоткой корицы, и тут ее взгляд упал на дешевенькие часики на потертом кожаном ремешке: - Иии, уже седьмой час, невестка убьет меня! – девушка вскочила со стула и спешно засобиралась. - Я провожу тебя, - Керим тоже поднялся со своего места, но тут увидел виноватый взгляд Фатмагюль, брошенный на него исподлобья. - Знаешь, тебе не стоит идти со мной. - Почему? – хором спросили Мерьем и Керим. - Я… ну… - у девушки никак не поворачивался язык сказать, что ее подозревают в измене жениху, да еще с Керимом, но проницательность Мерьем выручила ее. - Фатмагюль, у тебя были проблемы из-за того, что Керим проводил тебя в прошлый раз? В ответ девушка только кивнула. - И, конечно, об этом доложили твоему жениху и его родителям? – догадалась знахарка. Девушка опустила голову еще ниже и с несчастным видом ответила: - Мама Халиде очень разозлилась на меня, сказала, что Мустафа обо всем знает и тоже сердится. - Не волнуйся, - подал голос Керим, - когда твой жених вернется, я поговорю с ним и все объясню. Он поймет, вот увидишь. - Спасибо, - на лице Фатмагюль засияла счастливая улыбка, и она благодарно кивнула. Керим начал медленно сходить с ума: улыбку на ее лице вызывали только разговоры о Мустафе. - И потом, мне тоже не нужны лишние сплетни, ты ведь знаешь… Кристин и… - для пущей убедительности пустился Керим в объяснения, не заметив удивленный взгляд Мерьем на себе. - Да, конечно. Я понимаю. Поэтому для всех будет лучше, если ты не станешь меня провожать. Лучше отдохни, рука, ведь болит, наверное? Поправляйся скорее, - с этими словами Фатмагюль расцеловала тетю Мерьем и выскочила за ворота. - И? – обратилась знахарка к Кериму, - ты ничего не хочешь мне объяснить? – Керим поднял глаза на тетю и понял, что трудного разговора не избежать.***
- Явилась! – с такими словами невестка встретила Фатмагюль, слегка запыхавшуюся от быстрой ходьбы. - Мама Халиде! – Фатмагюль с радостным удивлением обнаружила в гостиной свекровь с чайным стаканчиком в руке. - Как вы поживаете? – девушка подошла к свекрови и хотела, было, поцеловать ей руку и приложить ее ко лбу***, но женщина отняла ладонь и поднялась с дивана. - Зашла тебя проведать, много думала о нашей последней встрече и поняла, что была несправедлива к тебе, даже не выслушала. Фатмагюль счастливо улыбнулась, но свекровь продолжила: - И что же? Прихожу, а невестка говорит, что ты снова в том доме. - Понимаете, я встретила сестру Мерьем на базаре, и она предложила мне научиться готовить разные полезные настои и отвары от простуды. Мустафа ведь может заболеть, когда выходит в море… - неуверенно закончила Фатмагюль, заметив выражение лица свекрови. - И? Вы были с ней одни? Ее сына не было дома? – при этом вопросе и свекровь и невестка так и впились в лицо девушки. Фатмагюль обвела их взглядом, и где-то в глубине ушных раковин застучали крохотные молоточки. - Сначала не было, а потом пришел, - с непривычной для себя смелостью ответила девушка, - он же живет там, верно? – молоточки застучали громче, - Или вы думаете, я специально пошла туда, чтобы увидеть его? Он обжег руку и пришел домой! Человек не имеет права прийти домой, когда ему плохо?! – молоточки уже вовсю отбивали барабанную дробь, - Он не знал, что я там, а я не знала, что он так рано придет с работы. Я пошла, чтобы научиться готовить лекарство от простуды, вот и все, ясно вам? – Фатмагюль зарыдала и бросилась вверх по лестнице. Закрывшись в своей комнате, она бросилась на постель и со щемящей тоской задумалась о том, почему же в доме незнакомых людей, ей лучше, чем в родной семье.***
В день приезда Мустафы Фатмагюль поднялась очень рано. Накануне она искупалась и теперь ее волосы мелкими завитками рассыпались по плечам. Надев любимое платье Мустафы, и повязав его шейный платок, девушка бесшумно выскользнула из дома и пустилась бежать по предрассветным улочкам Илдыра. - Мустафа! Смотри! Невестка пришла тебя встречать! – Сердар толкнул Мустафу в плечо и указал глазами на фигурку девушки, замаячившую вдалеке. Тот поднял голову от очередного ящика с рыбой и увидел ее, бегущей вдоль кромки воды и машущей его же шейным голубым платком, который она обещала хранить на груди в тот злополучный вечер помолвки у Яшаранов. Мустафа не хотел оттягивать тяжелый разговор. Отпросившись у капитана и бросив невесте «иди за мной», он углубился в сторону берега и вывел Фатмагюль на пустынный пляж, посреди которого разбросало свои ветви столетнее дерево. - Зачем ты пришла? – Мустафа не поворачивался. Его взгляд был устремлен далеко за горизонт. Солнце еще и не думало подниматься, природа мирно спала. Лишь где-то неподалеку, у второй пристани, были слышны чьи-то песни - должно быть, еще одна команда рыбаков вернулась с хорошим уловом. - Мустафа, - прошептала Фатмагюль, - почему ты не смотришь на меня? - Ты не заслуживаешь того, чтобы на тебя смотреть. Ты… предала меня, - Мустафа выплюнул эти слова и сцепил ладони на загорелой шее. - Мустафа, что ты такое говоришь? Дай мне объяснить. Я ни в чем не виновата перед тобой. Не знаю, что тебе сказали, но Керим обещал поговорить с тобой и… Мустафа резко развернулся и посмотрел ей в глаза. - Керим… обещал, - повторил Мустафа, - ты настолько сблизилась с ним, что он уже успел что-то пообещать тебе? – прогремел Мустафа. От страха девушка даже отступила на пару шагов. - Ты, моя невеста, общаешься с каким-то ублюдком, без роду и без племени, и еще смеешь говорить, что была мне верна? Да мне надо было порвать с тобой еще тогда, когда я увидел вас двоих в саду у Яшаранов. - Мустафа… - Фатмагюль заплакала, по-детски всхлипывая и утирая глаза ладонями, - Я ни в чем перед тобой не виновата, поверь мне, я люблю тебя, я так ждала тебя, - девушка протянула к жениху руки, но тот отпрянул в сторону с брезгливым выражением лица, смерил Фатмагюль презрительным взглядом и усмехнулся: - Надеюсь, ты хоть снимала этот платок, когда т……ь с ним, - Мустафа плюнул на песок и размашисто зашагал прочь от рыдающей девушки. Фатмагюль, тяжело всхлипывая, упала на колени, давясь своими слезами и продолжая звать жениха по имени. - Эй, парни! Есть среди нас Мустафа, а? – чей-то резкий пьяный окрик заставил Фатмагюль вскочить, и она увидела троих мужчин примерно в десяти шагах от себя. - О, какая красотка! Можешь называть меня Мустафой, - парень был настолько пьян, что его язык заплетался, а ноги плохо слушались. Неверной походкой он двинулся на Фатмагюль. - И меня! – вторил его приятель, пахабно ухмыляясь и расстегивая ремень. - А потом меня, - выкрикнул кто-то, кого Фатмагюль уже не рассматривала, потому что бросилась прочь. Хоть парни и были пьяны, но вид девушки заставил их встряхнуться и пробудил нечто сродни охотничьему инстинкту. Выкрикивая какие-то непристойности, они протягивали руки, чтобы схватить ее за платье, но в их ладонях лишь свистел ветер. Фатмагюль хорошо ориентировалась на берегу и юркнула прямо в густые кусты, за которыми, она знала, была дорожка. Ей бы только попасть на нее, а там, вскоре, уже начинались жилые дома. Она бросилась бежать по этой дорожке, но крики преследователей все не смолкали. На ходу повернув голову, она поняла, что двое сейчас догонят ее, как, вдруг, врезалась в чью-то высокую фигуру, крепко схватившую ее за плечи.