Сказка, которую они для себя напишут сами

*** POV «Алиса». *** Я поеду заграницу, представляете? Думаю, каждый гражданин, имеющий нормальную ситуацию с семейным бюджетом, может себе позволить хоть разочек отдохнуть за пределами страны нашей. Я же, да и подруга моя, относимся к тем лицам, которые, вроде и бедными себя назвать не могут, но и на роскошную поездку не в силах отважиться, прекрасно понимая, если нагрянет беда в виде болезни, пожара или ещё чего в этом роде, надеяться будет нужно только лишь на свои кровные. И всё-таки, когда Нора сообщила мне о том, что направляется в Швецию, предложила поехать с ней и дочерью управляющей, разум словно помутился. Да и в конце концов, если подворачивается такой шанс, почему не воспользоваться? Не зря же есть хорошее изречение: «бери от жизни всё, что можно». Вот я и решилась в коем-то веке не быть скучной, временно перестать расписывать свою жизнь по дням и часам, а собрать чемоданчик и ждать своего звёздного часа. *** — Как же я устала от этой бумажной кутерьмы. Элеонора, откинувшись на спинку стула летней кафешки, куда мы с ней пожаловали отметить окончание тяжб с документами, барабанила пальцами по столу, с нетерпением поглядывая в глубь помещения, где неустанные работники колдовали над двумя порциями мороженного с шоколадом и коктейлями в таком же количестве. — Теперь и билетики взять можно. Я сунула руку в сумочку, вынула кошелёк и стала пересчитывать наличку. — Лис, — Нора придвинулась ко мне и зашептала в самое ухо, — погоди бумажки считать. Я такое провернула, ты только не кипятись. Ну, помнишь, тебе было неловко от того, что мы с Лизой лечиться едем, а ты хвостом прицепишься и отдыхать будешь? Я кивнула. — Так вот, я решила соврать, ну, на благое дело. Я рассказала о тебе управляющей, зарекомендовала твою персону, как супер психолога. Он-то может Лизке пригодиться? Так вот, Стрельцовы не только одобрили твою кандидатуру, но ещё и билеты нам заказали, номера в гостинице оплатили. И что тут скажешь? Сначала, я думала пожурить подругу, мол у людей такое горе, а мы за счёт них отдыхать собираемся, но потом, если посмотреть на эту ситуацию с другой стороны, мне будет не трудно стать моральной опорой для Лизы, а то, что я буду в Швеции делать, этокасается только меня, я же не должна круглосуточно у кровати боль ной сидеть? — Ой, Нора, Нора. Это было единственное, что я нашлась ответить. Может и ещё что-то добавить смогла бы, да вот из недр кухни показалась худенькая официантка с подносом в руках. — Ты уже всё купила? — спросила Нора, будто ребёнок слизывая шоколад с белоснежных шариков мороженного. — Ага. Я особо не брала ничего, так, по минимуму. Что понадобиться, там возьму. — Что будешь делать, когда Стокгольм примет нас? Я улыбнулась. — Хм, странный вопрос. Если честно, сама пока не знаю. С вами в больницу съезжу, если вы там сильно долго будете, похожу по окрестностям. Видимо, мой ответ не удовлетворил подругу. Она обижено надула губы, предварительно вытерев их салфеткой, и сказала нарочито строго: — Я тебя зачем с собой взяла, а? чтобы ты на шведских больных смотрела или отдыхала с комфортом, да о личной жизни заботилась? — О, ваша строгость, — я плеснула возмущенной Норе коктейля из своего стакана, — поймите меня, с таким уровнем английского, мне не шведа надо искать, а русского, который в эту страну пожалует. Толи мои слова смягчили недовольство подруги, то ли жизнь подсластили пару добавочных глотков коктейля, но она, издав тихий смешок, сказала: — Ладно, Алиска, не боись, прорвёмся. — Прорвёмся. — эхом отозвалась я, поднимаясь из-за стола. *** Утомительная штука эти сборы, приготовления и вся кутерьма, связанная с поездками. И это ещё хорошо, что муж Стрельцовой похлопотал о выдаче виз в кратчайший срок. Но всё когда-нибудь кончается. Вот и наша канитель со сборами вошла в стадию завершения, и завтра мы должны были покинуть Москву. В этот вечер, перед отъездом, по растаскивав родным и знакомым свои комнатные цветы, я решила заняться собой любимой. Я записалась к косметологу, чтобы почистить кожу лица, привести в порядок руки, ногти… в общем, захотела навести полный марафет. У салона красоты, носившего название «Богиня», толпился народ. Я не сразу поняла в чём тут дело, пока, подойдя поближе, не рассмотрела среди молоденьких девушек и довольно солидных дам, миниатюрную, худощавую цыганку. На вид ей было не более тридцати. Длинные чёрные волосы рассыпались по плечам, выражение лица сосредоточено. Видимо, она и была причиной такого сборища около этого здания. «не проходите мимо». — мысленно съехидничала я. Но мои насмешки, пусть и не в слух выраженные, были прерваны звонким голоском виновницы собравшихся. — Зря смеёшься, девонька. Подойди сюда, не пожалеешь. Правду тебе расскажу, коли надо — беду отведу, суженого приворожу. Я попыталась затеряться среди толпы. Не хотела я, чтобы во всеуслышание оглашалась вся моя подноготная и, скорее всего, приукрашенная, наполнена неправдоподобными выдумками и домыслами. Мне почти уже удалось затеряться. Я даже протиснулась к двери салона, как вдруг, лёгкая рука опустилась на моё плечо. — Ой, красавица, зря не веришь мне, зря насмехаешься над моими умениями, — цыганка говорила тихо, вкрадчиво, а её большие и выразительные глаза, казалось, смотрели в душу, задевая самые потаённые её струны, — вижу большие перемены в твоей жизни скоро будут. Парня ты встретишь, хороший он, добрый. Но бойся его потерять, миленькая. Довольно немалой популярностью у девок он пользуется. Я слушала цыганку, будто загипнотизированная. Ну не могла я ей ничего сказать: ни возразить, ни словечко вставить, просто стояла и впитывала информацию, как губка. — Вижу разлучница на вашем пути стоит, душа у неё тёмная, зла в ней много. Но и хорошие люди в твоём окружении есть. Так что если правильно себя поведёшь- всё преодолеть сможешь. Она провела тоненькими пальцами по моей ладони, по-видимому, читая что-то по линиям жизни, судьбы и всем остальным, название которых мне неизвестны. На какую-то долю секунды она задержалась на одной из них и, резко отдёрнув руку, заговорила быстро и сбивчиво. — Смерть около тебя ходит, понимаешь? Вот вижу любовь и смерть. Иди, иди, девонька, будь осторожна, сердечко своё слушай, да на интуицию девичью уповай, авось всё и образуется. Я стояла не жива не мертва, прокручивая в голове фразу о смерти, любви, которые ходят где-то рядом. Вот казалось бы, сущая ерунда, а ведь задело за живое. Опомнившись, я стала искать цыганку в толпе, хотела ей денег дать, ведь вроде жизнь предсказывала, хоть я этого и не просила. Но гадалка, как в воду канула. После процедур в салоне я прогулялась по вечерним московским улицам, пытаясь успокоиться и выбросить услышанное из головы, и только тогда, когда столица России-матушки стала окутываться в сумеречную мглу, я зашагала домой. *** — Девочки, берегите Лизочку, умоляю вас, глаз с неё не спускайте. Татьяна Николаевна уже почти пол часа грузила нас напутствиями, прощалась с дочерью, напоминала Элеоноре, чтобы та не забыла позвонить ей, когда приземлимся. Я стояла, придерживая свой чемодан, и смиренно слушала речи переживающей матери. Нора же была более активной. Она пыталась утешить начальницу, обещала, что будет пылинки с Елизаветы сдувать, в общем, поддерживала женщину, как могла. Объявили регистрацию нашего рейса и мы, подняв свой багаж и, прихватив Вещи Лизы двинулись по направлению к терминалу. — Лиза, тебе точно не плохо? — спросила я, когда в пути мы были уже где-то час. Младшая стрельцова сидела впереди, и вид у неё был не самый лучший. Казалось, что она вот-вот сознание потеряет. — Может, воды попросить? — тихо спросила Нора, тронув Лизу за плечо. — Да отвалите вы, дайте поспать. — буркнула наша спутница и, отвернувшись к иллюминатору, закрыла глаза. «ох и повезло нам с тобой, Лизонька». — подумала я, решая последовать примеру Стрельцовой, ведь дорога-то не близкая, и действительно, будет лучше вздремнуть..