Соловьи тоже воры

Только Даркнесс вернулась, завалилась на кровать и уснула, а только проснулась, подошла к главе и сообщила то, что узнала от того противного ящера. - Что?! Карлия?! – взбесился Мерсер, узнав у воровки новости. – Это и впрямь плохие вести. Начало конца? Хм, подходит только одно место. То, где она убила Галла. Собирайся! Мы поедем к Снежной Завесе! - Мы? – переспросила воровка. - Да, я что, непонятно объясняю? Через три дня встретимся у Завесы! – он рыкнул, забрал вещи необходимые, отметил на карте, что лежала на столе место этих руин, и вышел через запасной вход. - Да понятно, - прошептала воровка, смотря на пометку близко от Винтерхолда. – Псих. Она села на стул и посмотрела на шкаф, на котором расставлены “изюминки”, самые необыкновенные вещи, которые она уже продала старине Делвину. Это та бутыль с золотом и мёдом Хонинга, статуэтка пчёлки, невесть откуда взявшаяся карта, но тут она была задолго до девушки. Пылиться. Этим и заканчивается разнообразие коллекции. А перед шкафом – стол Мерсера, на котором лежит открытая конторская книга. В руках она вертела монетку, но потом она укатилась куда-то, воровка вздохнула и, опершись на кулак руки щекой, моргнула. Пусть её глаза уже привыкли к постоянной тьме, она понимала, что так она очень быстро сломает зрение. Послышались шаги, Даркнесс обернулась. - Нечего деньгами разбрасывать, детка, - положил на стол один септим рыжий вор. – Что случилось? Вижу, Мерсер ещё не вышел из своего скверного настроя. - Нет, не в том дело! – сказала воровка. – Я смогла сломать Гулум-Ая, а он сказал, что во всём вина какая-то Карлия, но что-то тут не чисто! - Твои подозрения беспочвенны, детка, Мерсер – хороший человек, пусть и хмурый и часто сердится. А Карлия… Я её знал, она предала нас, убив Галла. Что может толкнуть мера на такое преступление?.. - Не знаю как ты, но лично у меня плохое ощущение, - девушка встала со стула и скрестила руки, прищурилась. – Может, я не права, но мои ощущения меня редко подводили. - Да брось, детка! – воскликнул Бриньольф. – Представим, что этот случай – исключение, я Мерсера знаю много лет. Карлия любила Галла, но, видимо, захотела себе прихватить власть. И любовь испарилась. Воры не любят. Единственное, что им по нраву – золото. - Это верно, - какое-то низкое чувство захватило разум девушки. Воры не любят… - Если я не вернусь из Снежной Завесы, а вернётся только Мерсер – я тебя предупреждала. - Будь осторожнее тогда, - ухмыльнулся жулик, но он не увидел лица Даркнесс, которое было полно боли. Она ему безразлична, даже всерьёз её слова не воспринимает. Она повернулась и ушла к своему сундуку. – Ты что, обиделась? Девушка не ответила – лишь достала охотничий лук, колчан со стальными стрелами, стальной небесный кинжал и, сверкая очами, вышла из Цистерны навстречу жаркому, душному, южному воздуху, хотя обещали, что скоро ветер изменит своё направление, подует с вечно снежной Атморы. По щеке нордке пробежала слеза. Ложные надежды, ложная мечта, ложная вера в то, что рыжий вор обратит на неё внимание, но он “кот, гуляющий сам по себе”, как сказал Этьен. Так что внушать себе то, что быть не может, она не должна. Воровка шмыгнула за ворота, её лицо, недавно бывшее, как грусть со смесью безнадёжности, стало каменным и холодным, как лёд. Ветер со смесью песка бьёт её по щекам, пробуждая от недавнего сна и оставляя на коже царапинки. Окрестность изменилась, золото Рифта уступило пространство холодным ветрам и заснеженным долинам. Великие сосны покрывались инеем и красотой края севера, холодало. Темнело. Впереди виделись огни города или деревни – девушка не знала, пусть и проходила эту дорогу сотни раз. Именно этот участок она проходила стороной, потому что знала, что тут много стражников. И правда, только не городок, а палатки Имперского Легиона. Девушка, ёжись, подошла к ним и улыбнулась, только увидела первого солдата без каски. Она остановилась у него, тот же как-то напряжённо смотрел на воровку. - Добрый человек, у вас переночевать можно? – поинтересовалась она. Тот провёл её к одному из спальников, где и спала эту ночь девушка. В Истмарке холоднее, чем где-нибудь. Даркнесс не додумалась почему-то взять меха, чтобы укрыться от этого завывающего ветра. Пусть она и норд, но от отморожения никто не зачарован! Потому приходилось согреваться холодной тканью своей брони. Катжит, наверное, уже умер от такого количества снежинок. Кстати, о кошках, впереди стоит один, облачённый в золотисто-жёлтую робу. И как он ещё не замёрз? Девушка подошла к нему, тот как-то непонятно на неё посмотрел, “О ещё один спутник, главное, чтобы не приставал”. - Эй, тебя как зовут, катжит? - Катжита зовут М’Айк, М’Айк Лжец. Некоторые говорят, что Алдуин – Акатош. Некоторые говорят, что М‘Айк – Лжец. Не верьте ни тому, ни другому. Впрочем, чем катжит может помочь норду? - Э? – не поняла девушка, удивление вышло у неё как-то не очень. - Норды часто носят броню из меха. Иногда это нервирует М'Айка. Понимая, что этот кошара – сумасшедший, девушка пошла дальше по ледяной долине. Кот остался позади, пока Даркнесс бежала на север. На небо набегают облака, начинает идти мелкий снегопад, едва затмевая дорогу, но этот завывающий ветер нервирует воровку – не к добру. Только девушка дошла до моста в Виндхельм, началась настоящая буря, темно. По двум причинам – непогода и ночь, вступившая в свои права. Девушка пожалела, что не видит неба – так красивы мерцающие звёзды. Она заплатила конюху за комнату, а с утра, позавтракав, выдвинулась. Хорошо, что вчера прибыл караван катжитов и очень хорошо, что в нём не было полоумного М’Айка. Кстати, торговец, у которого воровка купила зелья, подтвердил, что он какой-то странный. Знакомы, видимо. Заплатив за пять бутылей с лечащим зельем красного цвета, девушка распрощалась с торговцами. - Пусть дорога приведёт тебя в тёплые пески! – крикнул вдогонку караванщик. Теперь была проблема посложнее – перейти реку. Девушка знала, что если пройти дальше, по течению реки, то можно заметить мелководье, из которого выпирают камни. Это место проблематично для тех, кто плавает на кораблях, оно кнаходится возле кургана Ингола. Там девушка не была, то есть внутри, но у входа побывала. Там лежит книга об легенде про друга Исграмора и несколько горноцветов. Вот оно, перед ней, нордские руины. Что-то девушку туда тянуло, потому она ухмыльнулась. Любопытство и жажда добывать богатства когда-нибудь её убьёт. Именно добывать, а не иметь, сам процесс её забавлял. Девушка прошлась по мелкому месту, дальше её приветствовали освещённые Магнусом ледяные поля Винтерхолда. Когда светило кончало свой поход по небу и край начал краснеть, девушка увидела нечто, похожее на руины нордов. У входа, на ступеньках сидел Мерсер, заряжая камнем душ меч. Это не очень прихотливое занятие: взял розовый камушек, начинаешь вытягивать из него магию, перенаправляя на предмет, это умеют даже не-маги, ибо это скорее не энергия Этериуса, а сама душа, что почти заключена в Каирне Душ. Об этом месте девушка один раз слышала, хватило на всю жизнь. Завидев воровку, гильдмастер выкинул прекратившие светиться осколки и подошёл поближе. - Я иду вперёд, но только заходим, я буду ступать вслед за тобой, понятно? - Понятно, - Даркнесс прочитала в его глазах ненависть ко всему в этом мире, презрение и многое другое, что отражается в его крысиных глазах, она подошла ко входу, дёрнула дверь – зачарованная, не открыть отмычкой. – К ней нужен ключ! - Отойди! – приказал Мерсер. – Считается, что в некоторые захоронения нордов иногда совсем нельзя проникнуть, - он что-то достал из кармана. – Тут, судя по всему, не тот случай, - замок щёлкнул. Это отмычка, но далеко не обычная. – Всё совсем просто, - начал объяснять Марсер, убирая “нечто” обратно. – Не знаю, почему про эти замки рассказывают столько небылиц. Всё что нужно – умение плюс крупица знаний. Вот и всё. После тебя. Девушка дёрнула за ручку двери, которая со скрипом отварилась. Воровка удивилась, но зашла. В гробнице был какой-то затхлый воздух, тяжёлый, нежели снаружи. Пахло гнилью, вонь была неимоверная. Пройдя один пролёт, девушка вступила в лужу, в которой росли морские жёлуди. И тут Мерсер всё-таки озвучил очевидное, только тихо: - Ну и вонь! Пахнет смертью. Смотри в оба, не хочу вытаскивать тебя из какой-то ловушки! “Спасибо,” – мысленно съязвила девушка, прокрадываясь дальше. А дальше – чёрные гробы, на которых осела вековая пыль. Воровка провела пальцем – на подушечке остался слой серого цвета. Её молодые ноги не могли идти тихо, потому часто спотыкалась, падала, затаивала дыхание, нервно хихикала, понимая, какая же она неуклюжая для вора. Дальше были коридоры, заполненные нежитью, что пахла, как продукт, который нельзя есть, потому что он покрыт плесенью, везде были инструменты бальзамирования. - Костяные колокола, - загадочно произнёс гильдмастер. – Смотри, не задень! Сказано – сделано. Девушка упала на пол и поползла, когда Мерсер успел задеть половину из них, а ещё говорит, что Даркнесс неумелый вор, разбудил всех драугров. Девушка ударила себя по лицу и покачала головой, достала лук и выстрелила в одного, что упал с проткнутой глоткой. Осталось три, два из которых начали искать невидимого врага, что прятался в тени гробов. Вторая фигура послушно упала на пол, кряхтя, когда вторая побежала туда, откуда был произведён выстрел. Девушка достала кинжал и начала парировать удары. Это было сложно, но, в конце концов, гильдмастер победил своего врага и обезглавил драугра, что нападал на девушку. - Гм-м. Совсем неинтересно. Девушка, пока не видел глава, покрутила пальцем у виска. Шеогорат в помощь. Потом пошли дальше. Краем глаза девушка заметила что-то интересное. Моделька корабля! Воровка тут же убрала её в свою сумку и заулыбалась, как идиот. Что поделаешь – вор в душе навсегда остаётся вором. - Мы на верном пути. Она здесь была, - проговорил Мерсер, когда они прошли ловушку с отравленными дротиками. Потом пришли в зал, в конце которого была деревянная дверь. Стены не стены, сколько истории, на которых были выдолблены записи друвних в виде картинок-барельефов. “Интересно, сколько они стояли бы, если я вынесу их отсюда?” – мелькнуло в голове у воровки. - Та дверь впереди… хорошее место для засады. Будь начеку! Только Дарнесс толкнула дверь, как та заскрипела, послышалось, как несколько гробов лишаются крышки. Эбонитовый топор! В глазах девушки мелькнула зависть, пусть он и тяжёлый, и пользоваться им она не умеет. Им владел драугур. - Фус… Ро – Да! – крикнуло чудовище и их с гильдмастером впечатало в прямом смысле в каменную кладку храма. – Дир волан! - Ту’ум, - прохрипела девушка, чувствуя, как её рот заполняется чем-то солёным и невкусным. Сглотнула и встала. Весь мир вокруг шатался, а в ушах звенело. Хорошо её впечатали. Волосы мокрые – тоже в крови. Девушка на ходу выпила зелье и ударила нежить по руке. Ей было всё равно, а вот воровка досталось – в ногу впилась боль от топора. Вот тебе и хорошее оружие. Нордка крикнула, когда живой труп вынимал топор. Боль в ноге, горящая боль. Она не чувствовала ничего – лишь очередной голос нежити, потом она падает. - Урок окончен! Воровка досаёт зелье и выливает полностью на рану, кусает губу. Щипит, больно, вот, о чудо!, начало заживать то, что было рублено драугром. Даркс неуверенно встала, потом обошла каменное возведение и увидела легендарную Стену Слов. Она прикоснулась к записям. Только Довакин может понять их и знающий драконий язык, а вот поглотить силу из них – только рождённый с кровью дракона. Дальше – легендарный Зал Историй, в котором была не менее знаменитая головоломка, связанная с когтём. Мерсер хмыкнул. - Ага, вот одна из известных нодских дверей с секретом. Без подходящего когтя такую дверь обычно не открыть. А поскольку Карлия с когтём далеко, нам придётся исхитряться, - он подошёл к правому краю двери и вытащил свой секрет, после чего круги завертелись, линия из птиц встала, потом камень отъехал вниз. – Иди вперёд.