Если это было

Сегодня Тебе нравилось, что здание Службы стоит в глубине, спрятанное зеленью от суеты проспекта. Постороннему не найти сразу, а то и вообще не найти. Ты несколько раз видел на лицах чужих удивление, даже испуг, когда на них медленно выплывала громада строения. На самом деле Служба было не слишком-то большой, но серый каменный куб посреди разросшегося парка выглядел впечатляюще. В пасмурные дни он словно сливался с небом, а по ночам светился из глубины рядами окон. Единственное, что бы ты поменял, - цвет света. С бледно-белого на обычный, жёлтый. Вот тогда бы ты произнёс наконец вслух: «иду домой». Тропинка помнилась до каждого извива, до последней нависающей ветви. Вместо «официальных» ступеней к крыльцу ты давно облюбовал её, эту тропку за поворотом у автобусной остановки. Песочная, земляная, глинистая, ближе к зданию она превращалась в асфальтовую дорожку и даже обрастала бордюром. Ты и сегодня уже прицелился нырнуть туда, на свой личный путь к ФЭС, когда твоя тень внезапно раздвоилась. Откуда-то из-за плеча выбежала маленькая беленькая девочка. Первой мыслью было – и как её отпускают одну так поздно?.. Девочка проскакала вперёд, в жёлтый конус фонаря, и ты разглядел её как следует. Расстёгнутая куртка, футболка в горошек, полосатые сиреневые гетры и кепка с ушами. И кроссовки – те, с колёсиками в подошвах. Девочка крутнулась на пятках и укатила дальше, в темноту. Ты видел много таких вот звонких разноцветных девочек. Часто думал: вот бы это была твоя сестра. А сейчас впервые подумал: вот бы она была твоей дочерью. И зазвонил телефон. *** Привычно и ровно светились окна вернувшейся из Гринвича Галины Николаевны. Когда ты приходил в ФЭС под вечер – с намерением переждать ночь – то выныривал из-под веток у самой стены, и первым, куда просился и сам собой поднимался взгляд, были её окна. Ты смотрел в белые квадраты, и они смывали тяжесть дня чистым проточным светом. А ночёвки в ФЭС, как самое сильное лекарство, ты берёг лишь для самых тяжёлых дней. На этот раз ноги сами привели тебя сюда. Привели за минуту до того, как зазвонил телефон и твоя жизнь перевернулась, словно игрушечный шарик. Некогда Стояла страшная жара. В лаборатории и в квартире спасали кондиционеры, но на улице только и оставалось, что перебегать от одного супермаркета к другому, оживать у прилавков с молочкой и, словно оазисы, встречать ларьки мороженого. Почти неделю Москва жила в жарком мареве – пока внезапно не накатили тучи. Быстрые, тёмные, рыхлые и грозовые. Солнце просвечивало сквозь них, и от этого мир был слабо-жёлтого, непривычного, пугающего цвета. Ты мчался к ФЭС дворами, в которых воздух, казалось, загустел в предчувствии дождя. Ни зонтика, ни кепки. Ничего, что могло бы укрыть от готовых вот-вот пролиться потоков. Ветер поднялся такой, что у ребятни сносило панамки. Шумели листья, по асфальту несло песок, мусор и мелкие камешки. Улицы пустели мгновенно, резко холодало, и тело уже ёжилось в тонкой трикотажной футболке. В окружающем шуме ты едва различил вибрацию звонка. - Тихонов!!! Где ты шляешься? – орал в трубку Майский. – Штормовое предупреждение! Рогозина побежала тебя искать! Ты помотал головой. Происходящее вокруг – жёлтые тучи, вихри листьев и совершенный людской вакуум, не считая тебя, - больше напоминало какой-то второсортный ужастик. Из реальности прорывался голос Сергея: - Где ты? Стой на месте! Стой на месте, запеленгуем! Жди Рогозину! Но последних слов ты то ли не услышал, то ли не понял, и только ещё быстрее понёсся к ФЭС. Галина Николаевна, во всей это круговерти, ищет тебя? Зачем только она вышла на улицу? Нет, ты успеешь перехватить её где-нибудь около Службы… Ты ворвался внутрь, встрёпанный, задыхающийся от бега. - Где Галина Николаевна? - Вы разве не… она разве не с тобой?.. Не слушая больше, вылетел обратно. Снаружи бушевало вовсю, тебя едва не сбило с ног у самого порога. Но ты вклинился, вклюнулся обратно в переулки. Повезло, что ветер бил в спину. Такой упругий и мощный, что на него можно было лечь. Небо окончательно заволокло, наконец потемнело. Неестественный жёлтый свет сменился серым, и ты, приставив руку козырьком, чтобы в глаза не летела всякая дрянь, бежал вперёд. Её не было нигде; отчаянно оглядывался по сторонам, кричал, звал; нигде. Наконец догадался набрать её номер. - Галина Николаевна! Галина Никола-ев-на! – вопил то ли в трубку, то ли в ветер. В момент, когда ты уже отчаялся её найти, услышал знакомую мелодию. - Галина Николаевна!!! – она оказалась почти рядом, у тебя за спиной, бежала к тебе, крича что-то на ходу. Ветер раздувал полы её пиджака, растрепал причёску. Ты круто развернулся и, позабыв отключить телефон, бросился навстречу. Тогда вы всё-таки успели в ФЭС до дождя.