Время шло, словно кто-то решил придержать стрелки часов. Скука одолевала каждую клеточку её тела и заставляла целый день сидеть в комнате, слушая пластинки, играя с новым питомцем и читая книги. Не было совершенно никакого желания выходить из своего убежища. Светло-зелёные стены давно стали такими родными и заменяли друзей. Белый потолок, в который можно было тупо уставиться и провести часы, уже заменял голубизну неба. Спать до обеда, только потому, что ночью она разглядывала звезды, глядя в открытое окно, сидя на подоконнике и поглаживая кота. Типичная депрессия на почве безответной любви. Она передумала так много за эти дни. Что она скажет ему в сентябре? Захочет ли он вообще с ней говорить? Ведь теперь она была невидимкой. Просто девушкой с его курса. Просто той, которая потеряла его из-за своей гордости. Может из-за глупости или по какой-то другой причине. Она могла станцевать самбо в костюме зайчика у него пред носом, но и тогда, по её мнению, он бы не заметил её. Она так много передумала за эти дни. Иногда в голову приходили совершенно безумные идеи. Например, хотелось трансгрессировать на его крыльцо и признаться во всём, но, когда она понимала, что там можно запросто встретиться с его новой пассией, руки опускались и хотелось просто рухнуть на кровать и в объятиях пухлых подушек провести остаток дней. Рыжий кот уже давно не успокаивал, а лишь притуплял жгучую боль в районе сердца. Она сидела в комнате и выходила только поесть. Родители давно бросили попытки, разговорить дочь. Они просто смотрели, как она уходит после ужина в спальню, а за ней, громко мяукнув и подняв длинный хвост трубой, убегал Лис. Даже Петунья смотрела на сестру уже не с ненавистью, а с какой-то жалостью.
За обедом собиралось всё семейство, так что Туни могла видеть ещё помятую ото сна Лили. Рыжее существо неизменно устраивалось у неё на коленях, а сама Лили без аппетита ковыряла вилкой еду. С каждым днём родители всё больше беспокоились, а Петунья всё больше задумывалась о том, что делают сёстры в таких ситуациях. Пусть даже не лучшие сёстры. Раньше, до поступления в Хогвартс, у Лили не было таких депрессий, и Петунье не нужно было успокаивать её, но теперь девушка таяла на глазах. Рыжие волосы были растрепаны, под глазами поселились синяки, которые брались неизвестно откуда, если учесть, что большую часть времени Лили спала.
Теперь каждый раз Петунья останавливалась у её двери и в нерешительности стояла с поднятой для стука рукой, но каждый раз она вспоминала про стену между ними. Её рука падала вниз, словно у марионетки отрезали ниточку. Плечи приподнимались и вся девушка сжималась и почему-то хотела спрятаться. Не смотря на то, что она так давно перестала общаться с Лили, она всё ещё делила с ней все печали поровну.
В этот летний день было так жарко, что земля, казалось, плавилась под прямыми лучами. Асфальт действительно плавился, и по улицам ездила поливалка, которая хоть как-то охлаждала его и прибивала пыль. Лили снова лежала в постели на горе подушек. В этот самый момент она совершенно ничего не делала. Она просто лежала, закрыв глаза, даже не думала.
В дверь робко постучали. Девушка приподняла ресницы и посмотрела в её сторону. Она снова закрыла глаза, когда дверь отворилась. В комнату вошла блондинка в светло-розовом платье и с немного длинноватой для её роста шеей и села на краешек кровати.
— Лили, — тихим голосом сказала она. Голос был такой знакомый, но интонация давно забыта. Нежный и родной, он заставил снова открыть глаза. Перед Лили сидела её сестра. Глаза девушки были полны тревоги и оглядывали младшенькую. От удивления она села на кровати и впилась взглядом в Петунью. — Лили, что-то случилось?
Девушка сидела перед блондинкой и не могла поверить в то, что это её сестра. Сестра, которая издевалась над ней всё детство, после того, как ей пришло письмо из Хогвартса. Сестра, которая не разговаривала с ней нормально с одиннадцати лет. Сестра, которая через столько лет пришла спросить, всё ли в порядке. Лили сидела и смотрела на Петунью, словно та была приведением или галлюцинацией.
— Лили… — снова протянула Петунья.
— Да. Я влюбилась, Туни, — девушка поняла, что ничего утаить не сможет, и тихо повторила: — Я влюбилась.
— Что же в этом плохого, Лилс? — улыбнулась сестра. — Я тоже влюблена, но не закрываюсь в комнате с котом, — Петунья осторожно перевела взгляд на Лиса, который недовольно мяукнув скрылся за дверью.
Слёзы снова наполнили изумрудные глаза, а в горле стал огромный ком, который мешал говорить. Лили снова разрыдалась уткнувшись в плечо сестры. Старшая растерялась. Так давно она не обнимала сестру. Петунья растерянно поглаживала её по спине и волосам и пыталась уверить, что всё будет хорошо. Потихоньку всхлипы становились тише, а, когда Лили утёрла слезы и прекратила икать, Петунья тихо попросила:
— Расскажи мне.
Младшенькая посмотрела ей в глаза. Её серые, точь-в-точь как у отца, всегда заполненные колючей ненавистью глаза, сейчас излучали свет и любовь. Лили доверилась ей. Она рассказала. Ей так давно нужно было выговориться. Рассказать всё. Всё полностью. Без утайки. Подруги многого не знали, но Петунья теперь хранила цельный секрет.
— Я ехала домой и хотела признаться ему, а он… — Лили тихо всхлипнула, но слёз уже не было. — Он целовал другую в тамбуре.
— Боже мой, Лили. Какая ты дура, — Петунья снова обняла сестру, а та кивала, соглашаясь.
— Что мне делать, Туни? Я не знаю, как мне быть.
— Успокойся, Лилс. Он ещё одумается, — заверила сестру Петунья. — Все парни такие. Он не понимает, что теряет.
— Вы все так говорите. А что если он остыл? Перегорел?
— Утри слезы, Лилс. Если он перегорел, если он разлюбил, разве нужен тебе такой?
Обе замолчали: Петунья ждала реакции, а Лили обдумывала сказанное. Лили тихонько кивнула, соглашаясь, а Петунья невесело улыбнулась, думая, что делать дальше.
— Хочешь прогуляться? Я покажу тебе что-нибудь интересное. Пошли со мной, Лили, — Петунья поднялась с кровати и потянула за собой младшенькую.
Девушки зашли в ванну и Петунья включила воду. Она заставила Лили умыться и снова потянула в спальню. Лили полностью доверилась ей и послушно шла.
— Мы тебя вытащим из депрессии, — улыбнулась Петунья. — Садись.
Она поставила в центре табурет и усадила Лили на него. Она, недоумевая, хлопала ресницами. Петунья раскрыла шкаф и, что-то бубня себе под нос, стала выбрасывать из него одежду. Салатовое платье, в котором Лили ехала в поезде, вылетело из шкафа первым. За ним следом высокие туфли и поясок. Туни собрала вещи в кучу и отдала Лили, которая надела их на себя.
— Покружись, — Петунья оценивающе взглянула на сестру. — Отлично. Теперь сиди и не дергайся.
Старшая ушла к себе и вернулась с огромным чемоданом со всевозможными кремами, помадами, блесками… Лили сидела смирно, пока Петунья, словно настоящая волшебница колдовала над её бледным личиком.
— Ну, всё. Готово. Подожди меня две минутки, — девушка выпорхнула из комнаты, не закрыв дверь, а через пять минут стояла у двери уже с сумочкой в руках и готовая к выходу.
— Пойдём. Я познакомлю тебя с друзьями.
Лили подхватила свою сумочку и нехотя пошла за сестрой.
— Мам, мы будем поздно. Не ждите нас, — прокричала Петунья, а на её голос вышла миссис Эванс.
— А вы куда? — удивлённо смотря на дочерей, спросила Кэтлин. Не мудрено, ведь ещё неделю назад Петунья и знать не хотела свою младшую сестру.
— Ещё не знаем, — быстро ответила Туни и, наспех клюнув мать в щеку, закрыла дверь за собой и Лили.
***
Девушки шли по раскаленной дорожке молча. Лили просто нечего было сказать, а Петунья размышляла. Она готовилась к встрече с друзьями, которые должны были принять Лили или не принять. Очень хотелось, чтобы она им понравилась. Хотя как Лили могла не понравиться? Эти чудесные веснушчатые щёчки и замечательные рыжие волосы, а душа… Тот, кто смог обойти её характер, становился счастливейшим человеком, потому, что мог узнать эту девушку поближе. Раньше Петунье очень хотелось быть хоть чуточку похожей на сестру. Мысли снова оккупировали тот день, когда Лили пришло письмо. Как же тогда ей хотелось тоже стать волшебницей, но судьба распорядилась иначе. Волшебство! Если Вернон узнает…
— Я хочу познакомить тебя с друзьями, но они не знают о твоей… твоих способностях. Ты уж постарайся их скрыть, — так давно она не называла волшебство способностью. Чаще, она подбирала слово «ненормальность», но теперь что-то поменялось.
Лили кивнула и поспешно закрыла сумочку, в которой лежала палочка.
***
— Ребята, знакомьтесь. Это Лили, — сестра потащила младшую в центр достаточно шумной компании, которую они встретили на одной из улочек Лондона.
— Привет! — ребята сразу же зашумели ещё больше. — Думали, ты уже не придешь.
— Очень приятно, наконец, с тобой познакомиться, Лили, — девушка в широких брюках и с толстой косой золотистых волос улыбнулась.
— Привет, — робко поздоровалась со всеми Лили. Она была самой младшей из ребят и немного смущалась.
— Не стесняйся. Тут все свои, — притянул её за талию высокий брюнет с маленьким колечком на губе.
— Хорошо, не буду, — Лили убрала руки парня с талии и стала возле сестры, которая смешливо поглядывала на того молодого человека.
— Знакомься. Это Саймон, — брюнет подмигнул девушке, — Лизи, — Девушка с косой немного присела, делая реверанс, — Амелия…
— Зови меня Мили, — откликнулась девушка в светлом платье с мелкими цветочками.
— Это Макс, — невысокий парень коснулся двумя пальцами виска. — Томас, — парень, поднял руку вверх, показывая, что этот он.
— Это ещё не всё, Лилс, — снова начал брюнет. — Туни, Вернона сегодня ждать?
Старшая Эванс залилась краской и сказала, что не знает, а Лили с интересом смотрела на сестру.
— Ладно, — хитро протянул Саймон. — Куда пойдём?
— Давайте просто прогуляемся, — предложила Мили, широко улыбаясь новой знакомой.
— А давайте покажем Лили наше место, — предложил Саймон, задумчиво покусывая колечко в губе. Петунья ненадолго задумалась, а девушки сразу же пошли в сторону «их места». — Давай, Пет, пошли.
Петунья закатила глаза, но пошла за девушками, увлекаемая Саймоном. Лили ничего не оставалось, как следовать за ребятами.
***
Во время прогулки, друзья Петуньи раскрыли для Лили некоторые новые стороны Лондона. Например, младшей Эванс ни разу не приходило в голову забраться на крышу самого высокого здания, до этого закупившись провизией, и устроить пикник. Саймон отлично играл на гитаре, а Томас прекрасно играл в карты. Девушки пели всем известные старые песни под гитару, Саймон играл, а Макс в это время уплетал гору бутербродов. Лили очень понравились друзья Петуньи. Уже после получаса, девушка стала чувствовать себя частью компании, а Петунья радовалась, что вытащила сестру из комнаты. Казалось, не было этих шести лет. Они словно не ругались. Сестры смеялись вместе. Пели вместе. Да, что греха таить, пили вместе.
Ребятам было очень весело. Они провели весь вечер на крыше, а после того, как стемнело, любовались звездами. Лили смеялась над шутками Саймона, пыталась выиграть Томаса и слушала интересные истории Макса. Она понимала, почему сестра так дорожила своими друзьями: они были потрясающими.
— Ты придешь ещё, Лилс? — спросила Мили, когда ребята спускались по лестнице.
— Я не думаю, что это будет скоро. Я завтра в школу уезжаю, — сказала Лили и немного поморщилась.
— Где ты учишься?
— На севере. Закрытая школа, — попыталась объяснить Лили, Петунья напряглась, а Мили понимающе качнула головой.
— Я училась примерно в таком же заведении, но ещё там были только девочки. Скучно очень. Ещё и жила с какими-то слишком правильными девушками. Ни мальчишек привести, ни на крышу слазить. Скучно было. А тебе там как?
— Мили, не лезь ты к ней. Последний день перед учебой, а ты со своими расспросами, — вставил Саймон, положив руку на плечо Лили.
— Вы нас проводите? — сменила тему Петунья.
— Конечно, Пет, — Макс улыбнулся девушке.
Оказавшись в центре Лондона ребята зашагали к вокзалу, чтобы посадить обеих Эванс на поезд: все остальные жили в городе. По пути на вокзал, ребята снова шутили и смеялись.
— Ну, все, девчонки. Пока, — улыбнулся им Томас.
— Увидимся, Пет. Пока, Лили. Удачного тебе учебного года, — Мили обняла Лили, и та ответила на объятие.
— Пока, — парни хлопали Лили по спине, а девушки обнимали.
— Пока, ребята, — в ответ махала рукой она.
— Пока, Эванс, — вскрикнул Саймон, подхватил Лили и обнял. — Собиралась сбежать без моих объятий? — тихо шепнул парень. Девушка тихонько хихикнула.
— Ну, все, Саймон! Хватит. Отпусти мою сестру! — Петунья, смеясь, вытащила Лили из объятий парня и увела в поезд.
***
— Лили. Лили! Поднимайся, дорогая! — миссис Эванс стучала в дверь комнаты, а Лили, постанывая, села на кровати. Голова, словно чугунная, просила принять прежнее положение. — Лили!
— Я, да. Я поднялась, — сонным голосом ответила девушка. Она бросила быстрый взгляд на часы. 8.15
— Детка, забери свои вещи из стирки и положи в чемодан.
— Хорошо, мам, — ещё с закрытыми глазами Лили сидела на кровати.
Девушка дотронулась холодной ладошкой до лба. Какого Мерлина, она так напилась? Хорошо, что Туни была рядом. Кстати о Туни, где она? Поднявшись, Лили маленькими шажками направилась в ванную. Умывшись, так же медленно Лили поплелась в комнату Петуньи. Она постучала и, услышав что-то нечленораздельное, вошла. Петунья лежала под горой подушек и одеял. Лили приподняла край одеяла и плюхнулась на кровать сестры.
— Во сколько мы вернулись? — тихо спросила рыжая, закрыв глаза.
— Около пяти. Дай поспать, Лили, — девушка отмахнулась. — Закрой шторы и иди собирайся. А то мама заставит и меня подняться. Да. Если что, мы пришли в двенадцать, — монотонно проговорила в подушку Петунья, а её золотистые волосы рассыпались по одеялу.
Лили встала и ушла из комнаты. Ей предстояло сложить вещи в чемодан.
***
— Лили! Лилс! — Алиса тихонько трясла её за плечо. — Всё хорошо?
— Да, Алиса. Просто не выспалась, — пробубнила Эванс, потирая глаза.
Вагон качался, а монотонный стук колёс клонил в сон.
— А почему ты не выспалась? — Алиса сидела рядом с Лили и читала книгу. Фрэнк ушёл за сладостями, и Мерфи, немного заскучав, увидела, что подруга задремала.
— Я гуляла всю ночь с Петуньей.
Брови Алисы поползли вверх.
— А вы случайно не ненавидите друг друга? — решила уточнить Мерфи.
— Кажется, уже нет. Так случайно вышло, что у меня не было настроения весь месяц, а она пришла меня развеселить.
— Могла бы мне написать. Или МакКиннон. Кстати, где эта несносная блондинка?
— Прости, Алиса, — Лили потупила взгляд. А ведь действительно, она могла просто написать подругам, но летом эта идея казалась бредовой. Казалось, что каждая из них, занята своим личным счастьем и, написав, она оторвёт девушек от важных дел. Какая же она глупая! Хотя иногда такое со всеми случается, когда начинаешь жалеть себя.
