Гром и молнии

Я сразу тогда поняла, ты — мое. Когда ты близко под ногами, будто гололед. По сердцу бьет током, стрелять так жестоко, Что ты боишься, ведь ты уже навел курок. Elvira T — Море

Всей фиговости ситуации было не передать словами. Той же ночью я проснулась от собственного воя во сне. Рио стоял на пороге моей комнаты. Он уснул всего несколько часов назад, это впервые почти за три дня. Он хотел сдать все экзамены на высокие баллы, чтобы вернутся в Россию. И по этому зубрил всё как никогда прежде. Я его понимала, сама хотела так сделать. Он даёт мне стакан воды и таблетку. Я тяжело вздыхаю, и выпиваю залпом эту гадость. Он собирается уходить, как я с поразительной для себя скоростью хватаю его за край футболки. — Ох, ладно, — устало вздыхает он, и ложится рядом, благо кровать большая, и позволяет это сделать. Я обнимаю Рио за талию и нагло засыпаю на нём. Именно вот так я и засыпала во время моей затяжной депрессии. Именно по этому в моей комнате стояла двухспальная кровать. Только рядом с братом, я засыпала без каких-либо лекарств. Всё это началось именно с того, что единственный член моей семьи не оставил меня, когда я отчаянно нуждалась в поддержке. Родители не могли долго задерживаться в городе, 2-4 дня, и они снова уезжали кто куда. А Рио, он был со мной. Всегда. Сколько я себя помнила. Он даже не сразу подпустил ко мне Олега. Злился, ревновал, как брат, конечно, но потом всё же, невообразимым образом нашёл с ним общий язык. Что было даже удивительно. Но как я не пыталась узнать, Рио даже сейчас не говорит, как так получилось. Может и к лучшему. На утро я просыпаюсь от матов Рио, которому я видимо куда-то заехала, или просто что-то отлежала. Но утро конечно было сильно сказано, час дня. Теперь понятно, почему Рио мягко говоря недоволен. Он говорил, что сегодня у него важная встреча в 12. И он её безнадежно проспал, и поняв это решил уже не спешить и растянуться на моей кровати, почти спихивая меня с неё, сам он упирался в стену, и его такая проблема не сильно тревожила. Думаю, нас можно было назвать настоящими братом и сестрой. Да, мы друг друга подкалывали, да мы ссорились, но мы были готовы встать за друг друга горой. На прошлый новый год, одноклассник Рио устроил вписку, конечно, брат не пошёл на неё, предпочитая провести новый год со мной. Но вот его лучшая подруга, Соня, пошла туда, и перебрав упала со второго этажа. Высота хоть и была не большая, но упала она очень не удачно, сломала позвоночник без шанса на то, что она сможет ходить. Рио тогда винил себя, если бы он пошёл, Соня бы не перебрала и не упала бы с балкона. Он тогда был ужасно подавлен, и был немного лучше, чем я, когда потеряла Олега. Он хотя бы спал и ел. И не кидался на людей. Но в его душе остался огромный рубец. Брат оклемался быстро. Не без моей помощи, но всё же. А вот я, кажется, не оклемалась до сих пор. — Слушай, Рио. У меня тут глобальная проблема есть. — я нагло сажусь на его живот и он матерясь скидывает меня, и сам подскакивает. Я сажусь, привалившись спиной к стене. И брат хмурится, понимая, что разговор будет серьёзным. — Понимаешь, в меня влюбился Акаши. И кажется, я в него тоже. Брат издаёт радостный клич. И в этот момент его пятая точка перевешивает, и он почти падает спиной назад, благо ума было не так мало, как предполагалось изначально, и он хватается за изголовье кровати. — И что ты радуешься, болван?! — гневно шиплю я, подавляя желание запустить в него лежащею под попой подушку. — У него, вообще-то девушка есть! — У тебя тоже был парень, когда ты с Олегом познакомилась! — весело отзывается Рио, раскачиваясь на сложенных по-турецки ногах, — В чём проблема-то? — Его девушка, из семьи, того же помёта, что и семья Акаши — он присвистывает, а потом показывает поднятый большой палец, — Не смешно. Помнишь в декабре девушка пропала? — Ну припоминаю. Если честно, мимо ушей пропустил, а что? — он видимо улавливает мою мысль, и его лицо преображается. Глаза буквально лезут на лоб от удивления, и пониманию ситуации. Или же, посетившей его догадки, — Стой! Только не говори, что та девчонка, это и есть девушка Акаши? — он ловит мой взгляд, и его челюсть наверное дотянулась до самого центра Земли, — Ебать ты лох! — Ну спасибо, блин! — я всё-таки кидаю в него подушку, но промахиваюсь, потому что руки всё ещё болят после кидания мяча в корзину. Надо же, даже напульсники не спасли. Очень печально. — А если серьёзно. Саш, я правда не знаю, как тебе тут поступить. — он разводит руками, и садится около меня обнимая за плечи. Он тоже понимает, что от моего решения, зависит моя дальнейшая судьба. Пойду ли я ко дну, или же восстану из пепла прошлого, как феникс возрождается из своего пепла. — Ладно, посмотрим, как всё сложится, — я потягиваюсь, и заваливаюсь на гору подушек. Я любила свою кровать именно за это. А ещё потому что летом я спала, почти голой, и подушки служили неким щитом. Хотя брат и считал это самой хреновой привычкой в мире, сам спал таким же образом, и как ни странно, тоже летом. Ещё с час мы валяемся на кровати, деремся подушками, смеёмся и просто дурачимся. Потом мы наконец-то выползаем из кровати и идём умываться. Я готовлю нам завтрак, и каждый начинает заниматься своими делами. Рио приносит на кухню свои учебники, и взяв пол литровую кружку высыпает туда два пакетика растворимого кофе и разбавляет водой. Он готовится к экзаменам, его можно понять, а я собираю сумку и иду в спортзал, в паре кварталов от моего дома. Я очень устала от всех этой бредятины, что творится вокруг меня. Переодеваюсь в комплект, который остался у меня после съёмок с Кисе, и выхожу в зал. Он почти пустой, три-четыре девушки и не многим больше парней. Кардио или силовая? Лучше силовая, не хочу на дорожке бегать. Лень немного. Наконец-то я вернулась сюда. Когда на улице уже темнеет я только выхожу из душа. Мда, задержалась я тут. Я поворачиваюсь спинной к зеркалу, смотря на свои изуродованные шрамами лопатки. Я никогда не была спокойной. Нет. Пожалуй, единственный человек, который смог приструнить меня, это был Олег. Но до встречи с ним, неприятности просто преследовали меня. На левой и правой икре у меня было четыре продолговатых шрама от роликов. По одному шраму на коленке, один после того, как я упала с невысокого гаража, второй когда мы пробрались с Сашей на крышу дома, и я налетела на арматуру. Это было самое малое, что я могу вспомнить. Всё мое тело, куда не глянь усыпано шрамами. Не то, чем следует гордится девушке. Обычно их было не видно, единственные два шрама, что всегда привлекали внимание, это шрамы на лопатках. Словно оторванные у ангела крылья. Хотя история этих двух шрамов самая обыкновенная. Не какая-то мистика, а действительно, самый обыкновенный несчастный случай. Каких бывают сотни и тысячи. Но почему-то именно такой поганый случился только со мной. Я шла домой со школы, и рядом с домом провалился асфальт, как это часто бывает именно в России. Я просто подошла к краю образовавшейся ямы, и поскользнувшись на мокрой от дождя земле поехала в низ. А в лопатки впились торчащие из обломков асфальта куски арматуры. Распоров кожу вместе с мясом к чертям. Я не помнила как я попала в больницу, да и кто вообще нашёл меня там. Но брат меня за это по головке не погладил. Сказали, что мне каким-то чудом повезло, и арматура не пробила меня насквозь. Просто чудо какое-то. А я не удивлялась, со мной часто случалась такая нелепица. — Почему-то, я знала, что встречу тебя здесь, — я почти не удивленна, когда увидела, стоящего около входа в спортзал Акаши. Его алые глаза устремлены на меня. Ах да, в Японии не принято ходить в майках. Не знаю откуда это повелось у них, но плечи, ключицы и открытые руки, для японцев, как для наших парней открытые донельзя ноги. А ключицы у меня торчали просто до безобразия сильно. Честно, я не знаю, что во мне привлекает парней. Характер у меня не подарок, внешность тоже, не самая редкая. — Да неужели, — чуть усмехается парень, искажая губы в полу-улыбке. Что-то внутри меня переклинивает от этого. Я уже достаточно изучила этого парня, за эти почти что три месяца в Ракудзане. И по этому я понимала, что сейчас эта немного кривоватая полу-улыбка, искрения. Почему-то в душе, неприятно кольнуло от этого. Безусловно, мне приятно, что он искренен со мной, но что-то не даёт мне получать от этого удовольствие. — Зачем ты здесь? Твой дом немного не в этой части города, — точнее, в шести кварталах от этого спортзала, может даже больше. Неужели он тут находился только из-за меня? Да не, бред! — Разве это имеет значение? — и правда, какая мне разница, как тут очутился он. Даже не смотря на то, что этот парень мне нравится, это не значит, что я буду мечтать о встрече с ним. Хотя, кого я обманываю? Я хотела встретится с ним. Но это желания я топила всеми силами. Иначе, я бы просто потонула в этом желании с головой. — Пройдёмся? Я лишь киваю, и закинув на плечо по-удобнее рюкзак, вместе с Акаши направилась по неизвестной мне дороге. По правде говоря, мне было всё ровно, куда мы идём. Откуда взялось это слепое доверие к нему, я не знаю. Но лучше уж будет так, чем я буду настораживаться от любого звука или шороха. Меня немного напрягало то, что мы шли молча. Как какое-то неловкое молчание. Но почему-то сказать было нечего. Что я могла ему сказать? Что влюблена, но боюсь своих чувств, потому что у Акаши есть девушка? А девушка ли? Может, уже и бывшая девушка. Но сути это не меняет, она не отдаст мне его. — Всё ещё волнуешься из-за Хоши? — как бы случайно спрашивает он. Неужели всё настолько сильно отражается на моём лице? Хотя, многие мне говорили, что у меня всё всегда на лице написано. С чем я могла бы поспорить. Но не сейчас, я слишком углубилась в свои мысли и не заметила, как они начали отражаться на моём лице. — Есть немного, — говорю не тая, — Она ведь, намного лучше меня. — Лучше или хуже, тебе не всё ровно ли? — от чуть усмехается и его глаза странно блестят, — В конечном итоге, всё уже давно предрешено. — О чём ты? — мне немного не нравится его тон, его взгляд, и то, что он сказал. Как будто приговор, не для Акаши, а для меня. Меня это несколько пугает. Как бужто я ничего не смогу изменить. И мне абсолютно не нравится это треклятое чувство. — Не важно, — холодно бросает он. Неужели он был таким и с ней? Хотя, тот голос из динамиков телефона. Он был не менее холодный, чем у самого Акаши. Думаю, они друг друга стоили. Это же очевидно. Что такого привлекло во мне тебя, Акаши? Я глубоко вздыхаю, решаясь на странный поступок, просто потому что, мне так давно не хватанет этого: — Возьми меня за руку. — он поворачивает на меня голову, и в его глазах я вижу удивление и растерянность, такие редкие эмоции для него. Я рдею. И немного склонив голову вниз говорю, — Ничего не говори, просто возьми! Красноглазый ухмыляется, и протягивает мне свою ладонь, за которую я хватаюсь, словно за спасительный плот. Переплетая наши пальцы. Я не знаю, откуда у меня появилось такое маниакальное желание, за какие-то пару минут, что мы разговаривали. Рука Акаши, большая, тёплая и такая родна что-ли. Это так странно. Не ожидала, что после того, что случилось с Олегом я смогу снова полюбить. Я нарушила свою же клятву, и сейчас, мне кажется, я не жалею об этом. — Ты не зайдёшь? — спрашиваю я немного робко. Всё ещё держа его за руку, когда мы уже стояли около калитки на наш участок. Он отрицательно качает головой, и я немного разочарованно вздыхаю, — Ну тогда, до завтра. Я встаю на носочки, чтобы хоть как-то до него дотянутся, и кладу ладони ему на плечи. Готовая впервые сама его поцеловать. Его дыхание: спокойное и размеренное. Моё: быстрое и сбитое. Я уже почти целую его, как слышу довольный и громкий голос брата: — Эй молодёжь, хватит под каликой миловаться! В дом идите! Рио, сука! Такой момент испоганил! Я смущённо улыбаюсь. И уже сама протягиваю руку Акаши. И немного насмешливо добавляю: — Кажется, тебе всё-таки придётся зайти.