Цена предательства

Я ещё раз составил в голове план действий. Каковы плюсы и минусы моего плана? Если я просто подлечу на одном из двух трамплинов, предварительно разогнавшись до большой скорости, это будет как-то банально и низко. Вернее, я был уверен, что так делали новички и до меня, и будут после. И к всех результат будет почти что одинаковый. Тут нужна другая методика. Это как у прыгунов на олимпийских соревнованиях – вроде дают тебе палку, и ты должен перелететь перекладину высотой порядком в несколько метров и не задеть её. И как бы ты её не использовал, у тебя в любом случае не получится. А тренированные олимпийцы выписывают на ней некие замысловатые фигуры, да не просто так – это действительно помогает преодолеть нужную высоту. Вот и в моём задании тоже нужно не просто разогнаться и подлететь, перепрыгнув трамплин (таких мест, напомню, два). Нужно придумать нечто такое, чтобы подлететь как можно выше. Вроде бы если постараться, то вполне можно достичь приличного результата, но тут выскакивает одно “но”. После двух трамплинов меня ждёт ещё стена из ржавых автомобилей, преодолеть которую можно только если мой “Roamer” в относительно целом состоянии. То есть пилота этого полигона только подталкивают к банальным разгону и прыжку, потому что только при таком раскладе этот пикап в состоянии протаранить груду остовов. А я собирался сделать нечто большее, чем просто прыжок, и это “нечто” уже подразумевает импровизированное и неспланированное кривое приземление. Я не буду просто разгоняться и прыгать на трамплине, значит, я точно приземлюсь неровно, а, может, и не приземлюсь вовсе! Следует, мой “Скиталец” будет в слишком плохом состоянии (после, скорее всего, приземления на бампер и, наверное, последующих переворотов), чтобы позже пробить кучу остовов. Вот и все сложности. “Триумф”-то я совершу, но после него я не смогу на своём уже тогда полураздолбанном пикапе пробить стену сплошной ржавчины. Но я уже выехал, и времени думать у меня не было. Для этого испытания Марти посоветовал закрепить в кабине нечто наподобие рации у потолка примерно около моего лица – Райдер только слегка закусил губу и прищурился, кивая. Он не хотел отпускать меня одного. Дэйв не знал, что я задумал, но я я-то тоже толком не знаю. Перед моим выездом Риджес напомнил, что они с моим наставником будут находиться в специальном перевозном вагончике для рабочих и наблюдать за моей поездкой, сидя около рации. Я быстро прокрутил в голове план действий. Я уже прошёл первый поворот из четырёх, и мне осталось ещё три. Сейчас поворот налево, за ним трамплин со стеной, его я просто перепрыгиваю и не “выделываюсь”. Затем третий поворот, а за ним-то как раз такие же трамплин и стена за ним. И после четвёртого поворота перед финишем будет предательская “застава” из ржавых мащин. Прямо перед финишем... Но даже о половине из этого я не задумывался. У меня была критическая ситуация, но безраздумной паникой моё состояние назвать было нельзя. Да, я волновался, да, я лихорадочно соображал, что делать дальше. И почему я не задержался в гараже, чтобы обдумать план действий?.. Но я не паниковал. Я сильно щурился и согнул спину, чтобы как можно тише ощущать хлопки ветра. Вот я проехал второй поворот, и передо мной открылась прямая с трамплином у правого края дороги и стеной за ним. Этот трамплин я должен игнорировать и просто перепрыгнуть с его помощью стену из ящиков, даже не разгоняться. А вот после следующего поворота придётся потрудиться. В голову пришла незатейливая мыслишка, и я выпрямил спину и наклонил голову назад, чтобы говорить как можно ближе к аппарату рации, который мне накануне навесили. - Э-э, вы здесь?! – прокричал я, стараясь перекричать ветер. - Мэтт, тебя слышно. Что произошло? – прошипела колонка над головой. - У меня серьёзный вопрос! – начал, было, я. – Сколь... - Какой? – ответил, похоже, Райдер. Он не услышал, что я уже начал его задавать, и поэтому спросил. - А... – Из-за того, что меня перебили, я на миг забыл суть вопроса, но быстро вспомнил. – Слушай, тут же есть условия, э... дисквалификации с полигона? На той стороне замолчали. Пока в рации раздавалось беспорядочное шипение помех, я уже успел вывернуть руль и пройти третий поворот, оказавшись в доброй сотне метров от последнего трамплина. Рация вновь ожила спокойным голосом Риджеса: - Вообще есть. Это как случайный, так и намеренный вылет с трассы более, чем на пятнадцать метров, движение в обратную сторону... - А за простой на месте дисквалифицируют? – я не дослушал, потому что торопился и задал следующий вопрос. - Ага... – Марти, похоже, задумался. – А тебе-то что? Я уже был на подъезде к трамплину. Я до последнего не хотел говорить этим двоим о том, что я собираюсь сделать. - Сколько стоять для дисквалификации нужно? – По-моему, они восприняли этот вопрос немного не так, как я хотел. Я задал его слишком прямо и открыто, но у меня не было времени. - Вроде... пятнадцать секунд! – Затем Марти, похоже, отвлёкся, и я услышал посторонний голос – начальник полигона, похоже, спрашивал у одного из рабочих об условиях дисквалификации. Стало быть, в вагончике сидели трое человек, а не только наставник и Риджес. – Да, пятнадцать! Тут в дело вступил Райдер. - Так, Мэтт, что за чертовщину ты хочешь сделать?! – Я услышал рявканье наставника, которое от него давно не слышал. Ничего, он сейчас поймёт, почему я его не брал с собой... Дальше я уже не слушал ругательства Дэвида, а просто выключил колонку, нажав на кнопку. Я подъехал к трамплину, время, как обычно в такие моменты бывает словно замедлилось и растянулось... Передние колёса ступили на деревянную, почти диагональную плоскость, подвеска, кажется, скрипнула (мало ли что), машину качнуло. Когда на трамплин заехали и задние, я понял: пора. Я резко выдохнул, как учащиеся боксёры при коротком ударе, и резко вывернул руль налево, другой рукой ударив по ручнику. Мой многострадальный пикап резко стало разворачивать, а я лишь успел подумать о том, что ничего плохого со мной, анальгезиком, не случится... “Roamer”, всё ещё разворачиваясь, уже задом соскользнул с трамплина и устремился вверх. Понятно, что у него была слишком маленькая скорость во время подлёта, чтобы без помех перелететь стену из ящиков, и он бы её в любом случае задел... на что, впрочем, я и рассчитывал. Время вновь ускорилось. Когда мой пикап задел стену из ящиков, он развернулся уже как раз на сто восемьдесят градусов и задел её бампером. Далее в дело вошли задние колёса – я отпустил газ, и вышло так, что “Скиталец” не разбил верхнюю часть груды ящиков, а встал на дыбы задом, что практически невозможно, учитывая его вес... Это равновесие продолжалось всего мгновение, а затем мой автомобиль стал вращаться назад и подлетел вверх! То есть, я использовал стену из ящиков также, как строители используют опору для рычага – для облегчения работы. Я, скорее всего, не планировал, что буду делать именно “сальто” машиной назад, но всё же... Я не мог ничего видеть, я ничего не слышал, потому что постоянные оглушительные хлопки ветра от вращения ничего не давали услышать...

***

В начале было слово, так ведь? Фигвам индийский, вначале был солнечный свет в лицо. Яркий такой, режущий глаза. Прежде чем я смог хоть что-то рассмотреть, возникло ощущение дежавю. А снова в медицинском фургоне? Рядом столик с лекарствами? Полумрак, солнечный свет из окна? Лежу на передвижной кровати, на белой простыне?.. Да, это было так. Может быть, я в прошлом, во вчерашнем дне?.. Да ну нафиг, мистику и мэра Киева меньше надо было слушать. Просто на все полигоны выдают одинаковые фургоны, одинаковых рабочих (по силе разумеется, сравнивать грязные невзрачные лица никто не хочет) и одинаковые комплекты. Боли не было. Как обычно... Захотелось перевернуться со спины набок, но я словил себя на том, что просто не хочу этого делать. Меня остановило осознание того, какой же я идиот. Хотел заднее сальто тяжёлым пикапом сделать, приземлиться на все четыре колеса. Да к тому же протаранить эту стену остовов... Боже, какой идиот. Какой наивный! Захотелось ему, понимаешь, повторить вчерашний успех... Как глупо, а?.. К тому же я всерьёз верил, что этот так называемый “триумф” будет проведён успешно! - Жив? – раздался сухой голос. А вот теперь и слово подоспело. Я рефлекторно дёрнулся и стал вертеть головой, пытаясь найти источник звука. В углу сидел на пластиковом белом стуле мой наставник, мрачнее тучи. О, как я тебя понимаю... - Я... Да, я... А, впрочем, просто прости. – я не знал, что сказать. - Стоять можешь? – Показалось, у наставника в голосе промелькнули потерянные нотки. Да ну, скорее, просто показалось. Я попытался осуществить недавнюю затею – перевернуться набок. Вроде получилось, без особых трудов, как будто и не бился автомобилем о грунт. Грунт? - А-а... Наст... Райдер, я, как бы... Я сдал? Я знал, что нет, но вопрос сам вырвался из губ, но что поделать?.. - Нет. К счастью. Иначе ссадиной на плече ты бы не отделался. Ссадиной? Я скосил глаза на правом плече. Да вроде нет ничего... Я посмотрел на левое... и почти что ахнул. Всё плечо от самого начала и до предплечья было стянуто жгутом и бинтов поверх. Из-под бинта выглядывала неглубокая рваная борозда чуть ли не до локтя... Может, под жгутом эта ссадина глубже, и... я не хочу в этом разбираться. Я попробовал поднять левую руку, медленно и осторожно. Вроде бы слушается без особых проблем. Тут пришла мысль спросить о моём состоянии у Райдера. Я помолчал. Наставнику и так хуже некуда, он за меня как за родного печётся, а я тут... А ну его. Не хочу об этом думать. А ведь всё могло быть гораздо хуже... - Что случилось? Откуда ссадина?.. Учитель тоже помолчал, то морщил лоб, словно думая, как сказать, чтобы не сорваться, то снова расслаблял. Наконец ответил: - Ты ж прекрасно помнишь, что было? Ты хотел сделать некую “вундервафлю”, и у тебя не получилось. Вот итог. – Он посмотрел на меня, уловил непонимающий взгляд и пояснил: - Машина твоя приземлялась крышей на землю. Ты, как нормальный новичок шоу, был без ремня, поэтому тебя ухитрило долбануться о крышу... Я не знаю, как ты уберёг голову свою от фатальной участи, но отделался лишь ссадиной на руке. Ещё скажи спасибо... Я поморщился и медленно, без резких движений встал. Ещё не хватало в медфургоне навернуться и удариться головой о железный, выкрашенный в белое столик с лекарствами. - Подойди сюда. Я послушался наставника, проверил, могу ли я ходить и твёрдо стоять на ногах, попрыгал в этом тесном помещении и медленно подошёл к Райдеру. Тот встал, посмотрел на меня оценивающе. Печально выдохнул: - Прости, Мэтт. - Поче... – Я не договорил. Просвистела в воздухе сухая, не дрогнувшая рука и врезалась мне ребром ладони в скулу. Я отшатнулся и скорее рефлекторно, чем осознанно, схватился рукой за ушибленное место. Боли я не чувствовал, как мне и положено, просто убедился, что до крови не расшибло. Ну конечно. Крови не было и не могло быть. Не в губу же. Я жалостливо посмотрел на учителя. Он снова оценил моё состояние и дал ещё одну оплеуху, с левой руки. Брызнули слёзы. Или мне только показалось?.. - Сволочь, самовольства тут себе, финты выкручиваешь! Ты на серьёзном шоу, а не в особняке со сраными дамочками! Здесь тебе не в бане с девками, понты оставь при себе! Что я тебе, сволочь, говорил, когда мы ехали на полигон?! Я провёл рукой по правой скуле – там, куда прилетела вторая, такая же жёсткая ладонь наставника. Убедился, что крови нет. Опустил глаза, мол, лапки кверху, не бей дяденька, я больше не буду. Попытался вспомнить, чём он говорил... Да ничего не было! Мы ж молча ехали... Я понимал, что если не отвечу сейчас, то это же будет хуже для меня. Но... Наставник глубоко вдохнул и охладил пыл. Пробормотал: - Я просил, чтобы не было таких финтов и трюков, как вчера. В общие гонки ты вс равно попадёшь, и не будет разницы, первый ты по очкам допустился к гонкам ввосьмером или восьмым. Всё равно всё будет зависеть от того, какое место ты там занял. Не надо лишней суеты. Вот сейчас тебе же хуже. Дэйв уловил мой непонимающий взгляд и снова печально вздохнул: - Ты пролежал больше трёх часов. Пропустил всё, что можно. Вот завтра тебе действительно надо будет всё это навёрстывать. А пока грузовик не приехал... Выйди на улицу, полюбуйся природой. Завтра будет тяжёлый день. Я постарался умолчать о том, что мы же в пустыне, так что какая уж тут природа... Но стоило выйти на улицу, как я понял, о чём говорил наставник. Был уже вечер, закат. Неяркие огненные лучи солнца охватывали всё вокруг. Не слепили глаза, а наоборот, приковывали внимание, заставляли просто сесть и любоваться на эту игру теней... Да и кому не нравится закат?..

***

Обратно мы приехали без происшествий. Только на этот раз я старался не отдаваться своим мыслям под монотонный и неритмичный стук колёс (через горы же едем), а вслушиваться и пытаться выловить голос Райдера, если он вдруг что-нибудь скажет сквозь эту какофонию и тряску. Но Дэвид на этот раз и вправду молчал. А затем всё по старой: вон тебе ужин в общей столовой, вон тебе туалет с раковиной, там же умывайся. Как в армии, десять лет назад. Вон идёшь по зоне, смотришь на часовых на четырёх вышках, на военных, весело общающихся, рассказывающих бородатые анекдоты... Как-то на ностальгию тянет. В комнату – там опять же не наблюдалось соседа - к себе я зашёл чуть ли не подавленный. Так на меня свалились впечатления сегодняшнего дня: досада, эйфория, разочарование – что просто не хотелось думать об этом. Я просто лёг на кровать, прикрыл глаза и закинул руки за голову. Вот ведь как сегодня вышло... Особенно досадно, что обещал ведь наставнику больше не лихачить после небольшого казуса, и тут же сделал обратное. Наивный идиот, не правда ли?.. А ведь вчера мне просто фантастичеки повезло, что я не навернулся, не сломал чего-нибудь и не получил оплеух от Райдера. При этом я ухитрился достичь немалого результата! А вот после сегодняшнего придётся как-то навёрстывать. Ещё до поездки в эту так сдавшуюся мне военную зону обещал я Дэвиду, что буду слушаться его указаний, и теперь, как наивный новичок, нарушил с крахом и грохотом всё, что обещал. За дверью раздались шаги. Множество. Видимо, некоторые кандидаты в пилотов Чемпионата уже познакомились между собой и, несмотря на то, что они конкуренты друг другу, беспечно общаются между собой. Я тут чуть ли не один такой молчаливый, учителя слушаюсь... Скрипнула дверь. Вошёл, похоже, мой сосед. Я не стал закрывать глаза, притворяясь, что сплю, просто продолжал так же лежать, закинув руки за голову и смотря в потолок. Не до предосторожностей мне сейчас, грустные мысли овевают... Затем я почувствовал взгляд человека на себе. Он сел, достал телефон и тихо спросил: - Скучаешь? – Голос эхом раздался по тесной комнатёнке. Я молчал. Не до него. Хотя моё состояние в какой-то мере и можно назвать скукой, но он промазал. Незачем поправлять. - Понятно... – Он замялся. – Тебя звать-то как? Я помолчал. Затем медленно повернул к нему голову. А ведь впервые его увидел. Даже в столовой и в “ванном здании” не встречались вроде. Стройный такой человечек в джинсах, модных тёмных кроссовках фирмы Nike и в чёрной футболке с дорожным знаком “Опасно! Камнепад”. Лицо тоже довольно стройное, аккуратная причёска по расчёску (не мне понимать, как называется причёска, когда волосы от центра аккуратно уложены к краям). Средней величины нос, впалые глаза и тонковатые губы, которыми он постоянно шевелил и прикусывал, когда ждал ответа. - Мэтт. Спасибо, большего не надо. – буркнул я и снова уставился в потолок. Он, кажется, озадачился. Тишина. Правда, скоро одно чудовище, не буду говорить какое, прервало её. - Кайл Барелл. Полагаю, рукопожатий не надо, - сказало чудовище. Я слегка кивнул, буркнул что-то, сам не помню что, и закрыл глаза. Сосед... Кайл тоже лёг на кровать, но укладываться не спешил. Снова затыкал в своём гаджете. Белый Apple, как я увидел. Не хочу разбираться в марках, но суть есть суть – белый. Под монотонное тыканье пальцев я изредка чувствовал на себе его взгляд – ещё бы, только на третий день увидели друг друга в лицо, как тут не взглянуть с укоризной на молчаливого (меня) соседа. Но постепенно мрачные мысли о сегодняшних событиях преобразились в эту самую липкую сонливость, и я, разгоняя медленно ворочающиеся в голове мыслишки, начал вспоминать одну недавнюю сцену...

***

Ночной город. Многочисленные фонари, окна, витрины и всё что можно – плохо освещаемым город назвать нельзя было. Я только пару часов назад в него приехал, чтобы посетить контору – вторую уже, первую посетил в родном городе и был вынужден поехать сюда – где мне продемонстрировали моего будущего учителя, так сказать. Примерно в центре города располагается автовокзал, вокруг здания, фонари, шум людей, автомобилей... Город не утихает даже ночью. Я стою где-то в широком зазоре между автобусными рядами среди шумящих людей и жду. Вокруг гул, гогот от сотен людей, как пассажиров и провожающих семей, так и от остальных граждан рядом. И так может продолжаться сутки, двое – жить в большом городе нужно ещё приноровиться. Но, в отличие от болтающих о том и о сём других пассажиров, я стоял и молчал. Мне предстоит дождаться специального грузовика с кожаным тентом в кузове. Несколькими минутами раньше должен был появиться мой будущий наставник. Мне сказали, он довольно пожилой человек, довольно добрый, незаурядный. Упомянули, что с одеждой он не любит возиться, поэтому придёт в своей рабочей форме – в чёрном комбинезоне с красными полосами. Ранее в конторе я с ним перекинулся парой слов, в общении тот лёгок и приятен. Он должен был появиться с минуты на минуту, и я с нетерпением ждал этого человека в чёрно-красном комбинезоне, который вполне может изменить мне жизнь. Она и раньше у меня была незаурядна и, так сказать, обыденна – бросила жена, работаю на заводе, шиномонтажке, неважно, изредка отпрашиваюсь в отгулы с друзьями – обычная жизнь обычного человека, что тут скажешь. Любили мы с друзьями веселиться, особенно я в силу своей анальгезии, бывало по пьяни, разбивал опустошённые бутылки из-под алкоголя головой, чем веселил моих, так сказать, “коллег”. Мило, конечно. На плечо опустилась тяжёлая рука. - Все свои, привет. – раздался слегка скрипучий приятный голос. Я обернулся. За моей спиной стоял тот самый улыбающийся наставник – Дэвид или Дэниэль, кажется – в том самом комбинезоне, с лёгким рюкзаком и небольшим чемоданом. Несколько минут оживлённо общаясь с ним в толпе людей, ожидающих своих автобусов, я пробирался ближе к краю автобусной зоны. На мой вопрос, почему за спиной так мало имущества, Дэвид (всё-таки не Дэниэль) ответил тем, что там, куда мы едем, уже заранее приготовлена большая часть его, можно сказать, постоянного имущества. Это я такой тяжеловес, вещей у меня – вагон и маленькая тележка. Вернее, большой длинный рюкзак и чемодан (если не считать маленькую сумочку на плече). Несколько минут мы ждали тот самый грузовик, который должен был изменить всё. - ...так после этого они не просто ржали, как кони, так ещё на бис кричали и овациями встретили! – просто рассказывал я историю одного “заплыва” с друзьями. Бывшими друзьями. – И после этого я... - Мэтт! – Дэвид Райдер говорил на повышенном тоне, потому что имея такой тихий низкий голос, без повышения тона в такой толпе разговаривать невозможно. Я осёкся. - Да, заговорился немного. - Я не о том, - продолжил наставник. – Ты понимаешь, куда мы едем? В строго защищённую, можно сказать, военную зону. Обратно пути не будет. Или буте, но только через несколько месяцев. Возможно, эта путёвка действительно станет путёвкой в жизнь и изменит всё. Понимаешь? Я только восторженно кивнул – нет, не подумайте, я серьёзно сознавал то, на что иду. Просто легче раз изменить жизнь, чем до конца её устраивать бесконечные отгулы. - Ты точно готов ехать? Повторяю: пути назад не будет. Ты можешь отказаться – я просто уеду, ты можешь остаться здесь. Я не уговариваю. Ты точно уверен, на что идёшь? Уверен? Возникла нехорошая мыслишка, но я быстро отбросил её и бодро отчеканил: - Я готов! Учитель расслабился. - Тогда пойдём, - Дэвид поймал мой недоумевающий взгляд и показал куда-то в сторону, на грузовик с кожаным тентом, - Путёвка в жизнь уже здесь.