Евгенические войны. Книга Первая.

Италия, Рим, отель «Palaestro», 14 мая 1974 года — Добро пожаловать в Рим, доктор Нири, — приветствовал Роберту мужчина за стойкой регистрации. — Будьте любезны, ваши документы! — Si, — ответила она, копаясь в сумочке в поисках поддельного удостоверения личности. Проблема путешествия под чужим именем давно её не беспокоила; она знала по опыту, что Бета 5 — новейший компьютер Гэри Севена — могла изготовить лучшие фальшивки на планете, даже если этот искусственный интеллект и демонстрировал порой несносное высокомерие. Не задумываясь, она протянула паспорт и водительское удостоверение «Вероники Нири». Изис нетерпеливо и громко на что-то пожаловалась. Возмущённый кошачий мявк, донёсшийся откуда-то снизу, достиг ушей служащего отеля: он перегнулся через край стойки и окинул взглядом поклажу девушки. Янтарные глаза с вызовом уставились на него сквозь прорези пластикового контейнера. — Scusi, доктор, — сказал клерк, который в целом прекрасно говорил по-английски, — но боюсь, в нашем отеле не допускается размещение с домашними животными. Роберта про себя вздохнула. Это не моя идея — путешествовать вместе с проклятой кошкой, подумала она. Но Севен настаивал, чтобы Изис сопровождала Роберту в Рим, заставив молодую женщину задаться вопросом - а кто тут должен будет за кем приглядывать. — Может быть, вы могли бы сделать исключение для меня, per favore? — и она подтолкнула несколько купюр в тысячу лир по конторке. — Я бы действительно оценила это. Яркие бумажки с большим количеством привлекательных нулей были, в отличие от документов, всамделишными. Разумеется, Бета 5 была вполне способна снабдить их идеальными подделками, но Роберта и Севен предпочитали использовать подлинную валюту, где это возможно, чтобы не привлечь пристальное внимание мировых финансовых контролирующих органов. К счастью, покрытие расходов не представляло какой-то проблемы: работавшие на Земле предшественники Севена были достаточно предусмотрительны, чтобы инвестировать средства во множество динамично развивающихся отраслей и открытий, от «Кодака» до изобретения целлофана. В качестве сотрудников компании, предположительно занимавшейся «изданием энциклопедий», у неё и её немногословного босса денег куры не клевали, что, безусловно, было очень кстати в подобных случаях. Клерк быстро огляделся и, убедившись, что никто не видит, смахнул деньги с конторки в карман. — Prego, — сказал он, переведя глаза назад, на её документы. Затем передал последние девушке вместе с ключами от номера. — Лифт справа, — сообщил он. — Номер 11-G. Роберта с благодарностью кивнула и взялась за чемодан и переноску с Изис. Она даже специально зевнула, сделав вид, будто чертовски устала от долгого перелёта из Америки. На самом же деле она и Изис сошли с экспресса «Синий Туман» в пустынном переулке в двух кварталах от отеля, но не было никакой необходимости доводить эту конкретную деталь до сведения всех присутствовавших в лобби. Для всех любопытствующих она была всего лишь ещё одним делегатом, прибывшим для участия в Международной конференции по генетическим исследованиям и опытным технологиям. Два месяца бесплодных розысков ни на шаг не приблизили её и Гэри Севена к разгадке Тайны Пропавших Учёных. Конференция была одним из немногих оставшихся шансов найти хоть какие-то следы исчезнувших; эта последняя отчаянная попытка была поручена Роберте, а Севен, пошедший по другому пути, остался в Штатах. Будем надеяться, что маленькая экспедиция принесет плоды, говорила она себе, волоча багаж через вестибюль к поджидавшему лифту. Или, может быть, расследование Севена окажется более удачным. Миссия Роберты в Риме была двоякой: присматриваться к участникам в поисках пропавших генетиков в расчёте на то, что они не устоят перед искушением лично поприсутствовать на конференции, одновременно изображая вероятную мишень для тех, кто ответствен за эту пропажу. Зовите меня просто наживкой на крючке, думала она; роль эта была ей очень хорошо знакома по предшествовавшим агентурным операциям. Затруднение состояло в том, чтобы грамотно выдать себя за перспективного кандидата наук с целью вызвать правильный (или неправильный, в зависимости от вашей точки зрения) интерес. Тяжёлый чемодан оттягивал руку и плечо. Кроме смены одежды на три дня и туалетных принадлежностей, он был набит последними выпусками научных журналов и парой увесистых томов по теории и практике генной инженерии. Она начала изучать эту тему сразу после того, насыщенного событиями, визита в Берлин, но по-прежнему вынуждена была всё своё свободное время корпеть над учебниками, дабы сойти за непревзойдённого вундеркинда-от-биологии. И никакой тебе экскурсии, чтобы полюбоваться фонтаном Треви в лунном свете, подумала девушка, печально вздыхая. Не время, понимаете ли, для осмотра достопримечательностей, когда судьба мира висит на волоске. Отворив дверь в номер 11-G, она чуть не споткнулась, и чемодан с глухим стуком приземлился на ковер, дав отдых усталым рукам, но она не могла вот так сразу отказаться от желания побыть в Риме обычной туристкой, а не секретным агентом. А ты ждала чего-то иного? — размышляла она, выпустив Изис из пластикового контейнера. Не мяукнув в знак признательности, и даже не бросив благодарный взгляд через плечо, эбеново-чёрное животное без промедления поспешило произвести инспекцию ванной комнаты. Через несколько секунд дверь в ванную захлопнулась за кошкой. По крайней мере, она знает, как вести себя в обществе, подумала при этом Роберта. Чёрт, да Изис даже не нужен был ящик с песком; по причинам, которые Роберта слишком хорошо знала, предназначенные для человека унитаз или ванна ей подходили больше. — Не занимай душ на весь день, — с раздражением крикнула она так называемому домашней питомице Гэри Севена. — Ты не единственная, кто хочет освежиться! Роберта услышала, как спустили воду в туалете, а затем донёсся звук воды, льющейся в раковину. Изис, казалось, на зло ей подольше наслаждалась умыванием, но наконец дверь ванной распахнулась, и кошка с достоинством прошествовала по ковру. Полностью проигнорировав девушку, Изис вскочила на подоконник и уселась разглядывать городские улицы. Ну и ладно, подумала Роберта; в ​​любом случае она не чувствовала себя в силах цапаться с кошкой… Спустя короткое время, сбросив туфли и устроившись поудобнее, Роберта извлекла из дорожной сумки пачку сложенных бумаг, затем растянулась на двуспальной кровати, разложив их вокруг себя. Несомненно, точное расписание заседаний конференции изменилось с той поры, как была разослана предварительная программа, но оставалось достаточно времени до вечера, чтобы уточнить этот момент. Сейчас же она просто хотела ещё раз ознакомиться с темами, заявленными в программе, и выбрать подходящие именно ей. Одни лишь названия различных панелей и симпозиумов и то были довольно сложными для восприятия: «Репликация хромосомных сегментов посредством ферментов, полученных из кишечной палочки», «Области применения прокариотических бактериофагов как трансгенных векторов», "Использование рекомбинантной ДНК в мультиклонировании антител"… Ну-ка посмотрим, размышляла Роберта, подчеркивая некоторые указанные в программе семинары цветным карандашом. Снаружи, с оживленных улиц, долетал шум большого города. Если бы я была блестящим научным гением на переднем крае познаний генетики, куда бы я пошла? *** Открывшаяся в 10 утра презентация «Медицина завтрашнего дня: генетика на службе здоровья» проходила в переполненном лекционном зале в бельэтаже отеля. Роберта прибыла рано, чтобы занять хорошее место, прямо в центре, где её было прекрасно видно отовсюду. Чтобы ещё успешнее привлечь к себе внимание, она надела эффектное платье-рубашку из полиэстра с весёленькими красно-белыми принтами. Оно было слегка консервативнее её обычного стиля — она чувствовала себя кем-то вроде персонажа Флоренс Хендерсон из «Семейки Брейди» — но, опять же, на этой конференции Роберта собой и не была. Изис, по счастью, осталась в номере смотреть итальянское ТВ, наслаждаться гостиничным сервисом и вообще делать всё, что только могла изобрести эта невыносимая инопланетная кошечка, чтобы развлечься. Роберту это не волновало; на кону были более важные вещи. По мере быстрого заполнения зала Роберта как можно незаметнее изучала аудиторию, ища хотя бы одного, а лучше и не одного, скрывшегося неизвестно куда генетика, чьи фотографии запечатлелись в её великолепной памяти. Однако пока что единственные узнанные ею лица были из тех покрытых пылью лет научных фолиантов, которые она штудировала накануне. Сумею ли я узнать пропавших под другой личиной? — спрашивала она себя; Бета 5 нашла лучшие фото всех недостающих, но в ряде случаев результаты были решительно плачевны, особенно относительно большинства субъектов из Восточного блока. Всё, чем приходилось в таких случаях довольствоваться Роберте — размытые, черно-белые фотографии, иногда многолетней давности. Я не смогла бы узнать кое-кого из изображённых на них людей, даже если бы они сели рядом со мной. Конференция, безусловно, собрала впечатляющее международное представительство, отметила она, закусывая бисквитным печеньем и ожидая начала лекции. В окружавших её шуме и суете она определила голоса с американским, французским, немецким, голландским, даже гаитянским и пакистанским акцентами. Ее автоматический переводчик получил возможность попрактиковаться, хотя она сознательно сосредотачивалась на английской речи, чтобы сделать свою миссию попроще. Этот критерий так же хорош, как и любой другой, думала она. Кроме того, он был более всеобъемлющим, нежели остальные. Приблизительно к 9:55 ни один из отсутствующих генетиков не появился на сцене, и Роберта всерьёз рассматривала возможность пробиться сквозь толпу и перейти на какое-нибудь другое мероприятие. Но это чересчур бросилось бы в глаза, да и попросту было бы неучтиво, поэтому она откинулась в кресле, приготовила ручку и блокнот, и взмолилась про себя, чтобы глаза её не слипались слишком уж очевидным образом. К облегчению, лекция номинанта на Нобелевскую премию - его имя уже встречалось Роберте в ряде помеченных ею статей научных журналов - была более доступна для понимания и интересна, чем она опасалась. Интересные идеи о сращивании генов, клонировании и всём прочем, с её точки зрения, были как раз тем, что стоило обсуждать. Даже учитывая, что пока что делать этого никто не умел, намного легче было говорить об предполагаемых последствиях, чем увязать во всяких мелких деталях. — В перспективе исправление дефектов генов методами генной инженерии даёт надежду на предотвращение — и даже искоренение — широкого спектра заболеваний и врождённых пороков, — так заканчивал свою полуторачасовую лекцию о наследственных заболеваниях и их причинах Светило Генетики. — Кистозный фиброз, мышечная дистрофия, олигофрения, серповидно-клеточная анемия, ювенильный диабет, гемофилия, дефицит аденозин-дезаминазы, также известный как «синдром мальчика в пузыре» — вот неполный список заболеваний и тяжких недугов, которые будут вычеркнуты из анналов людских страданий, когда мы сможем использовать рекомбинантные ДНК и исправлять хромосомные дефекты, вызывающие такие проблемы. При помощи сплайсинга здоровых генов в половых клетках отдельных родителей, чьи семьи, возможно, в течение нескольких поколений являлись носителями одной из упомянутых мной вредных мутаций, мы сможем избавить от этого проклятия их детей, внуков и всех потомков в будущем. Спасибо. Звучит неплохо, призналась себе Роберта, присоединившись к вежливым аплодисментам. Её первоначальная внутренняя положительная реакция на все эти дела с генетическими манипуляциями сменилась по мере изучения материала на что-то наподобие настороженного скептицизма; вторжение в ДНК людей слишком уж стало напоминать антиутопию Хаксли «О дивный новый мир», чтобы внушить доверие. Да к тому же прочитанная ей Гэри Севеном лекция (даже если в ней и была небольшая примесь двойных стандартов) наталкивала на мысль, что, возможно, генетическая инженерия была одной из тех вещей, которые человечество должно было оставить в покое - как ядерные вооружения и стрикерство. С другой стороны, в предложении Светила использовать возможности медицины с целью избирательного вмешательства в гены и исправления дефектов определённо крылось здравое зерно. В старших классах Роберта знала девушку с мышечной дистрофией спины; бедняжка Тина с седьмого класса была вынуждена передвигаться в инвалидной коляске, и ее состояние на протяжении тех лет, что они вместе ходили в школу, только ухудшалось. В конце концов, она умерла, едва дожив до 20 лет. Роберта вспомнила, как на похоронах думала о том, какая это потеря: яркая и талантливая девушка, которая так, по сути, и не жила в полной мере, и  всё из-за генетической катастрофы, случившейся ещё до её рождения. Если бы генная терапия смогла вылечить заболевание Тины, спрашивала себя Роберта, или, может быть, даже совсем устранить дефектный ген у её родителей прежде, чем Тина была зачата, то, возможно, добросовестная коррекция хромосом не столь уж страшна, как считал Севен? Но сейчас не было времени на подобные раздумия или нерешительность, сознавала Роберта; если она хотела добраться до людей, стоявших за Большим Проектом (над которым, как опасался Гэри Севен, шла работа), то ей нужно открыто выказать себя твёрдой сторонницей улучшения ДНК. Она подождала, пока стихнут аплодисменты, а потом, как только Светило предложил аудитории задавать вопросы, её рука рванулась вверх, будто ракета-носитель Сатурн V. Эта быстрая реакция (и щегольская одежда) произвели впечатление. — Да? — обратился к ней Светило Генетики. — Ваш вопрос, пожалуйста? Роберта, сидевшая в первом ряду, поднялась, чувствуя направленные на неё взоры всего зрительного зала. Хорошо, что я не склонна пугаться, подумала она, откашливаясь. Ну, пан или пропал. — Пока что всё, о чём вы говорили, касалось устранения дефектов, уже существующих в генетическом коде и объясняющихся неправильным строением ДНК. А что вы думаете о том, чтобы произвести общее улучшение в геноме обычного человека? Увеличить тем самым продолжительность его жизни, например, или интеллект? — она возвысила голос, стараясь, чтобы в нём звучали вдохновение и энтузиазм. — Зачем останавливаться на лечении нескольких наследственных заболеваний, когда вы можете использовать генную инженерию, чтобы создать лучший и более совершенный вид человека? Её ремарка не то чтобы заставила аудиторию задохнуться в изумлении — всё-таки здесь собралась толпа довольно подкованных людей, чтоб такая позиция могла кого-то потрясти — но Роберта слышала вокруг себя усилившееся шушуканье и громкий ропот, явно вызванные её смелым (и, честно говоря, дико безрассудным) предложением. Для первого раза неплохо, подумала она, садясь на свое место. Будем надеяться, что кто-нибудь да клюнет на приманку. Долго ждать ей не пришлось. Попозже утром, прогуливаясь по Вечному городу и раздумывая, где бы пообедать, Роберта заметила слежку. После успешного выступления на конференции она полагала, что имеет право на перерыв и немного местной кухни. Почему бы не спасать мир и одновременно не перекусить пиццей, от одного запаха которой слюнки текут? Двое мужчин — один азиат, другой явно выходец из Латинской Америки — сели ей на хвост сразу после того, как она покинула отель, и с тех пор держали её в поле зрения. Естественно, они были очень осторожны, но годы шпионских игр рядом с Гэри Севеном в достаточной степени развили в Роберте инстинкты, дававшие ей знать о том, что она является объектом скрытого наблюдения. Вы хороши, про себя похвалила она своих тайных поклонников, но у меня бывали филёры и получше, взять хоть невидимых чужаков с Девидии II! Она остановилась перед большой витриной на Виа Систина якобы для того, чтобы полюбоваться на своё отражение, а на самом деле, чтобы поближе рассмотреть двух незнакомцев на противоположном тротуаре, делавших вид, будто старательно изучают итальянские газеты на стенде. Заголовки первых полос кричали что-то о Красной бригаде и терроризме, однако Роберта сомневалась, что этих людей на самом деле интересовали новости. Азиат выглядел смутно знакомым; Роберта решила, что видела его где-то на конференции. Это был стройный симпатичный мужчина, примерно её возраста, в несколько потрёпанном твидовом пиджаке и футболке с изображением Годзиллы. Из-за длинных волос и бакенбардов он весьма смахивал на давно потерянного японского кузена из ситкома «Семейка Пертридж». Роберта перехватила несколько взглядов, которые он бросил в её сторону из-за газеты, но притворилась, что не заметила этого. По его манере поведения она догадалась, что это был, скорее всего, новичок в шпионском деле. А вот его напарник был совершенно из другой оперы: почти чудовищно высокий, может быть, футов 7 роста, и косая сажень в плечах; выглядел он намного более пугающим. Совсем как горный Йети, думала девушка, ну разве что не такой волосатый. И действительно, второй мужчина был ходячим подтверждением теории эволюции Дарвина, учитывая скошенный лоб и заметно выступавшие челюсти. Тонированные солнцезащитные очки скрывали глаза гиганта, а нижняя половина широкого квадратного лица хранила каменное выражение. Внушительная фигура была облачена в чёрный шелковый костюм, а волосы этого обезьяноподобного типа были подстрижены ёжиком, как во флоте. И ещё кто-то смеет утверждать, что неандертальцы вымерли… Роберта могла бы с лёгкостью поверить, что первый соглядатай был учёным — гостем конференции; было что-то слегка простодушное в его облике и том, как он держался. Бугай, с другой стороны, больше походил на службиста, чем на генетика. Если бы в Италии существовал сериал «Странная парочка», то в поисках Феликса и Оскара далеко ходить бы не пришлось, подумалось ей, — эти двое выглядели их точными копиями. Отойдя от витрины, отражавшей солнце, Роберта провела за собой хвост несколько кварталов, пока любопытство, не говоря уже о пустом желудке, на побудило её проверить, что случится, если цель слежки замрёт неподвижно на какое-то время. Ей стало интересно — как долго они будут готовы болтаться поблизости в ожидании возобновления её активности? Обед состоял из куска пиццы, банки «Fresca», и, на десерт, небольшой порции восхитительнейшего мороженого. Роберта сидела на Испанской лестнице с видом на город, наслаждалась тёплой весенней погодой и глядела на черепичные крыши — преимущественно розоватых оттенков, — плотно устилавшие знаменитые семь холмов Рима. Толпы туристов бродили вверх и вниз по ступеням, фотографируясь и любуясь видом, покамест художники-портретисты, продавцы цветов и тележки со снедью соревновались за их внимание. Роберта вежливо уклонилась от предложения купить несколько роз плюс возможность быть увековеченной цветными мелками или акварелью, и не поддалась искушению оглянуться через плечо, чтобы посмотреть, как будут выкручиваться её преследователи. Пицца была тонкой и хрустящей, именно такой, какая нравилась Роберте. Ваш ход, парни, подумала она. — Простите, мисс, — приветствовал её дружелюбный голос через несколько минут. Роберта подняла глаза, но полуденное солнце било прямо в спину говорившего. Сощурившись от ослепительного света, всё, что она смогла разглядеть, была мужская фигура, стоявшая на ступеньках чуть выше. — Минутку, — пробормотала Роберта, торопясь прожевать пиццу, и вскочила на ноги, чуть не пролив при этом газировку. — Подождите секундочку, я сейчас! Это то, что я думаю? — спрашивала она себя, и сердце её учащённо забилось от предвкушения. Конечно, я не могу позволить себе ударить в грязь лицом из-за нерасторопности! Прикрыв рукой глаза, она увидела, что говоривший был не кем иным, как парнем-азиатом за минус его здоровенный партнер. — Мне жаль, если я вас напугал, — сказал он с улыбкой и лёгким акцентом, — но я хотел, чтобы вы знали. Я был впечатлён вашими замечаниями на утренней презентации. Есть! Роберта почувствовала прилив гордости, но затем изо всех сил постаралась взять себя в руки. Давайте не будем спешить с выводами, предостерегла она саму себя. Вполне возможно, он всего лишь пытается познакомиться. — Спасибо, — ответила Роберта по-английски. Чем дольше она размышляла, тем сильнее крепла её уверенность в том, что этого парня она видела на лекции по генной терапии. — Я подумала, что это была бы увлекательная задача. Она протянула было мужчине руку для пожатия, но вдруг осознала, что они обе заняты - одна пиццей, другая мороженым. Ой! Она поспешно зажала коленками стаканчик с недоеденным мороженым, переложила пиццу в левую руку, вытерла правую о юбку, и вторично подала раскрытую и не слишком жирную ладонь. — Вероника Нири, но вы можете называть меня Ронни. Если следы сыра на руке девушки и обеспокоили молодого человека, он не подал виду. — Доктор Уолтер Такаги, — представился он, сильно встряхнув её руку. — Приятно познакомиться. — И мне тоже. Роберта сместилась вправо, чтобы солнце светило ей в спину, надеясь найти и вторую свою тень. Взглянув вверх по лестнице, мимо Такаги, она увидела его огромного напарника рядом с верхней ступенькой, позировавшего одному из вездесущих уличных художников. По-прежнему зловеще выглядевший, он сидел в тени на стуле, который был размера на два меньше, чем нужно, и его непроницаемый взгляд был старательно направлен в сторону от Роберты и своего сообщника. Однако именно этот парень похож на профи, подумала она, интересно, почему же они решили, что первый ход должен сделать любитель? — Значит, вы тоже приехали на конференцию? — спросила она со всей доступной ей сейчас небрежностью. Возможно, она могла сорвать джекпот, но все-таки полной уверенности в том, как действовать дальше, у нее не было. Да просто играй с листа, сказала она себе. Самое главное не спугнуть кого-либо из этих двоих. — Точно, — тепло ответил Такаги, как если бы они были старыми приятелями. — Вы американка, верно? — Вы правы, — сказала она. — Я из Вашингтонского университета, в Сиэтле. Она лгала с уверенностью, зная, что Севен позаботился о бэкграунде её фальшивой личности как раз на тот случай, если кто почувствовал бы потребность проверить. Была даже полностью меблированная квартира рядом с университетом, дополненная номером рабочего телефона, подпиской на газеты и журналы, фотоальбомами, дипломами и прочим антуражем, подтверждающим существование мнимой Ронни Нири. — Высказанное вами утром мнение было довольно смелым, — продолжал Такаги, — особенно учитывая иррациональное отвращение большинства людей к радикальной генной инженерии даже ради их же собственного блага. Роберта отметила, что он не счёл нужным добровольно поделиться информацией о том, где работает. — Не всякий готов обнародовать подобное, тем более на столь представительном форуме, — он с надеждой смотрел на Роберту. — Ваше мнение по этому вопросу действительно таково или вы забавы ради решили сыграть роль эдакого адвоката дьявола? Роберта сказала ему именно то, что, она полагала, он хотел бы услышать. — Не совсем, надо признать. Исследования рекомбинантных ДНК самая захватывающая вещь, её можно сравнить по значимости с открытием колеса. Я действительно думаю, что это может изменить человечество — к лучшему, само собой. — Я тоже так полагаю! — воскликнул Такаги и его тёмно-карие глаза вспыхнули. — Мы можем стать первым поколением, на деле взявшим под контроль нашу собственную судьбу как биологического вида. Это шанс создать целый новый мир, полный лучших, здоровейших и умнейших людей. — Настоящий генетический золотой век, — поддержала «Ронни», находя оптимизм и энтузиазм Такаги удивительно заразительными. Он, конечно, не был похож на лицо, замешанное в каких-либо зловещих экспериментах, о которых говорил Севен, не говоря уж о похищении своих коллег-учёных. Может быть, это дорога в никуда, думала она. — Эй, а мне это нравится! — одобрительно проговорил Такаги. — Золотой век генетики, хороший девиз. Он вынул из кармана записную книжку на пружинках и записал туда лозунг. — Похоже, мы с вами на одной волне, — продолжил он. — В таком случае я, возможно, знаю о проекте, который мог бы вас заинтересовать. Он на мгновение сделал паузу, глядя вверх, на здоровенного … телохранителя? Няньку? — Я не имею права обсуждать его детали прямо сейчас, но, может быть, мы могли бы попозже посидеть где-нибудь, выпить или ещё что, и поговорить об этом? — Было бы неплохо, — ответила Роберта, пытаясь казаться заинтересованной, но не слишком. — Вы остановились в отеле «Palaestro»? После очередной нерешительной паузы Такаги подтвердил, что действительно живет в той же гостинице, что и Роберта. Они договорились встретиться позже в тот же вечер в баре отеля. — Великолепно, — заключил он, откланиваясь. — Тогда не буду мешать вам заканчивать обед. Приятно было познакомиться, доктор Нири. Не оглянувшись ни на Роберту, ни на своего бывшего компаньона, азиат спустился по широким мраморным ступеням и стремительно растворился в бурлившей на площади смешанной толпе туристов, художников и продавцов цветов. Она ожидала, что Могучий Джо Янг последует за ним, но нет, тот не сдвинулся со своего наблюдательного пункта наверху лестницы. Похоже, у меня всё ещё есть тень, поняла девушка. Он, вероятно, ждал, что я буду делать дальше. Ситуация складывалась весьма досадная. Если бы не этот хвост, Роберта проследила бы за возвращавшимся на конференцию Такаги и нашла того, кто стоял за ним, но сейчас это был явно не вариант. Мысленный образ Кинг-Конга, идущего по следу неё, идущей по следу Такаги, сопровождался печальной улыбкой. Никто никогда не говорил, как тяжела ноша международного шпиона. Оставалось продолжать играть за ужином роль сверхкомпетентной идеалистки-учёной. Если бы он хотел прервать наш контакт, не было необходимости сначала договариваться о встрече, уверяла она себя, — если только это не было сделано просто для того, чтобы внушить мне ложное чувство безопасности. Роберта посмотрела на наручные часы. Был почти час пополудни, до новой встречи с Такаги оставалось более 6 часов. Она испустила громкий вздох; предстояла долгая полуденная пора, скорее всего, в обществе величайшего в мире тайного обожателя. Запив последний кусочек пиццы глотком «Fresca», она начала спускаться по лестнице. Выудив из глубин плетёной сумки компактную пудру, она взглянула в зеркальце на этот прообраз Гориллы Магиллы (мультперсонаж — прим.переводчика). И, конечно же, он двинулся вслед за ней, бросив горсть лир удивлённому художнику и оставив ему незаконченный портрет. Дойдя до фонтана Бернини у подножия лестницы, Роберта свернула налево, в направлении, противоположном тому, куда ушёл Такаги, просто чтобы перестраховаться. Различия между проезжей частью и тротуаром на этой улочке несколько стёрлись, в силу чего ей пришлось споро уворачиваться, дабы избежать столкновений со сновавшими туда и сюда скутерами «Vespa». Как и следовало ожидать, молчаливый преследователь и здесь, что называется, был на высоте. Ну, так и есть, подумала она. Впереди был определённо длинный день.