Начинает смеркаться

***

— Хочу поднять этот бокал за мою прекрасную жену, — во главе стола спокойно говорил мой муж, поднимая бокал вкусного французского вина. Все взоры были обращены в сторону Марка, вальяжно сидевшего на украшенном стуле. — Знай, что я всегда буду любить наших детей, — и на этих словах он сел. В глазах неприятно запекло, когда муж так и не произнёс тех слов, которые ожидает услышать каждая женщина от своего мужчины. Аккуратно сжав губы, на которых красовалась бордовая помада, я сделала отважный глоток вина. В столовой стояла тишина, которую иногда разбавлял звук ножей и вилок, соприкасающихся с тарелками. Медленно, с некой злостью я пережёвывала маленький кусок мяса, осматривая всех сидящих за столом. Моя мама, имя которой Джульетта, словно ребёнок ковырялась в еде, иногда морща губы, когда посматривала на Марка. От её взгляда шло столько недоверия, столько неприязни, но мне было глубоко плевать, потому что муж продолжал поглощать еду, мельком смотря на меня, на что я лишь натянуло улыбалась. Возле матери сидел Гарри, который каждые тридцать минут смеялся над её шутками, кидая мимолётные взгляды в мою сторону. Брат Йен уже поел и, прихватив пару банок пива, ушёл в свою комнату, чтобы продолжить своё детское развлечение — играть в компьютерные игры. Раздался звук постукивания вилки о бокал, из-за чего я поморщилась. — Можно я поздравлю пару? — я подняла голову на звук голоса и посмотрела на высокого мужчину, который в одной руке держал бокал вина, а другой зачёсывал волосы назад. Я поглядела в сторону Марка, который также смотрел на меня, и мы медленно кивнули и оторвались друг от друга. — Хотелось бы пожелать вам долгого супружеского счастья, — спокойно произносит мужчина, и я закусываю губу, не боясь, что на зубах может остаться помада. — И даже пусть на вашем пути встанут беспощадные проблемы, — обычно в такие праздники в глазах каждого гостя блестит радость, но за столом я видела лишь спокойствие и странную мнимость. И в честь этого тоста, я сделала хороший глоток вина, ни с кем не чокаясь. Видела ли я смысл существования нашей пары? Видела, и целых два: принцесса Елена и маленький принц Кельвин. Тяжко вздохнула, притягивая к себе пару взглядов, засовывая в рот горох с пюре. Заметила, что когда Марк думал вслух о нашей жизни, из рта моей мамы неколебимо вырывались жалостливые вздохи, но она чопорно делала глотки. Как бы там ни было, а момент всё-таки был упущен и казалось, что наше хрупкое, хрустальное счастье разбилось, подобно вазе.

***

— Моя прекрасная Ева, — я закатила глаза, продолжая мыть грязную посуду, когда по шее распространились поцелуи. Аккуратные мужские руки обвили мою талию, где выпирал маленький живот из-за еды, которую я успела съесть за этот тёмный вечер. — Думаю, конец этого дня мы можем посвятить друг другу, — я резко выдохнула и закрыла кран, где в раковине осталась недомытая посуда. С силой убрав руки Марка, повернулась к нему лицом, показывая всю свою усталость и недовольство. — Ева, сегодня наш день и я… ох, — он провёл по своему лицу ладонью, делая трудный вздох и с лёгкостью выдыхая. — Я понимаю, что ты злишься на то, что мы стали меньше проводить времени вместе. Наша кровать прогибается только к двенадцати часам, когда мы ложимся спать. Мы почти не общаемся, — мы встретились лбами. — Но я всё ещё люблю тебя, моя прекрасная Ева Флеминг. — Марк, почему именно сейчас ты показываешь свою мягкую сторону? — шепчу я, озираясь и боясь, что кто-то может услышать нас. — Почему ты и твоя любовь каждый раз наносят мне новые раны? Ты должен понимать, что мои чувства с каждым разом остывают, — скинула руки Марка и прошла к арке, как только услышала шарканье ног по напольному покрытию. — Ты должен что-то сделать, пока не стало поздно, — и на этих словах я двинулась на второй этаж. Совсем тихо захлопнулась дверь, находящаяся в спальном районе, из-за чего совершенно случайно вздохнула. Возможно, Йен просто вышел в туалет, но он точно не подслушивал нас. Я аккуратно провела пальцами по губам, из-за чего на них остались чуть заметные в темноте следы бордовой помады. Спина нещадно болела, а всё лишь из-за того, что я не слежу в доме за сквозняками. Резко вздохнула, когда входная дверь хлопнула. Повернув голову в сторону звука, приоткрыла губы, когда волосы попали на лицо. Я не стала бежать за мужем, что сделала бы давно, будь я не так зла, как сейчас, и чуть моложе. Перехватив все волосы на одну сторону, заплела несчастную косичку, заходя в спальню и включая свет во всей комнате. На улице уже успело стемнеть, из-за чего в глазах начало играть разными цветами, но совсем скоро всё постепенно прошло. Зеваю и начинаю рукам проводить по телу в поисках молнии, которая находится на боку. Расстегиваю платье и безобразно стягиваю, полностью утомлённая. Остаюсь лишь в чёрных трусиках и тапочках. По телу пробегаются мурашки. Быстрым шагом подхожу к шкафу, кидая чёрное платье на полку и схватывая шёлковую ночную рубашку. Вздрагиваю, сбрасывая тапочки и аккуратно ложась на кровать. И даже тёплое одеяло не могло спасти меня от грусти.

***

Я вдруг вздохнула, когда что-то упало в коридоре. Посмотрев налево, где в конечном итоге обнаружила мужа, поняла, что он до сих пор крепко спит, несмотря на тяжёлые времена в его работе и жизни. Тихо встав с кровати, которая в ответ неприятно заскрипела, я нацепила халат на плечи и двинулась в сторону двери, вовсе забыв про аккуратные тапочки. С неким страхом открыла дверь нашей спальни и заметила, как дверь комнаты моего маленького Кельвина резко закрылась. Тогда мне действительно стало страшно. — Пусть это будет не то, о чем я думаю, — прошептала я и, решив никого не будить, двинулась медленными шагами в сторону двери. Мои глаза верно наполнялись слезами, когда в голову приходили самые ужасные мысли. В промежутках скрипел пол, но я не обращала на это внимания, продолжая двигаться. Приложилась всем телом к двери, пытаясь расслышать разговор. Сердце билось прямо о ребра, создавая неприятный звук в ушах. Закрыла глаза и вдохнула, успокаивая все обострившиеся чувства. — Малыш, одевайся, нам уже нужно идти, — раздался тихий голос, и моё дыхание начало учащаться. — Помнишь, мы же договаривались, — грубый голос казался неприятным от того, какой эффект он производил на всё моё тело и весь мой разум. Послышался шорох, который говорил о том, что мой сын встал с постели. — Я встаю. Главное, чтобы мама и папа спали, — спокойно проговорил мой сын, и одинокая слеза скатилась по щеке. Схватилась за ручку, уже поворачивая её. — Твоя мама ничего не узнает. Я резко повернула ручку и распахнула дверь, создавая достаточно громкий звук, который разбивал тихий разговор. Боязливо подняла взгляд вверх, готовая увидеть самое ужасное, но лишь удивлённо ойкнула. На маленькой кровати расположился Гарри Стайлс, одетый в тёплый свитер и джинсы, а мой маленький Кельвин натягивал на свои худенькие ножки тёплые джинсы. Голова кудрявого мужчины медленно повернулась в мою сторону, а после на его лице образовалось удивление. Я перевела взгляд на сына, щёки которого в поражение покраснели. Скрестила руки на груди. Это лучшее, что я могла ожидать. — Что здесь происходит? — спросила я, проходя и садясь на колени перед сыном. Его русые волосы казались вовсе коричневыми в темноте комнаты. Кельвин хлопал своими ресничками, пытаясь придумать оправдание, но так и не смог, продолжая что-то бормотать и натягивать штаны. Вдруг кровать, предназначенная для ребенка, прогнулась, и Гарри встал, потирая затылок и раскрывая уста. — Объясните мне, сейчас же. — Ева, всё в порядке, — подняла брови в удивление, когда Стайлс улыбнулся в характерной манере. — Мы лишь хотели сходить к тому озеру ночью, чтобы посмотреть, какая красота нас окружает, когда мы спим. Ведь так, Кельвин? — перевела взгляд на малыша, который сразу же кивнул, посмотрев на мужчину. Я нахмурила брови и посмотрела вниз, заметив, что на мне лишь ночная рубашка и тонкий халатик. Под чуть багровые щёки я посильнее запахнула халат, посмотрев ещё раз на кудрявого, который делал не понятно что. — Подождите секунду, я переоденусь, — два мужских взора были кинуты в мою сторону. Лишь закатила глаза и двинулась в сторону выхода. — И пойдем к озеру. Я всё равно уже не усну, — оконцовку тихо промямлила, зевнув, и открыла двери. Тихими шагами прошла к комнате, быстро открывая двери шкафа и вытаскивая тёплые вещи: чёрные джинсы в обтяжку, кофту с высоким горлом и лёгкую курточку. Посмотрев на себя в зеркале, я сделала высокий хвостик, пытаясь скрыть петухи и, покружившись, вышла из комнаты. Быстро открыла комнату, где была несколько минут назад, и нахмурилась. Гарри и Кельвина там не было, следовательно они наверняка уже спустились на первый этаж, а, может, и на улицу. Именно в тот момент, когда я тихо спускалась по лестнице, я чувствовала, будто мне снова шестнадцать лет, когда с подругами уходили гулять ночью. Счастливо улыбнулась, потому что поняла, что у меня было красочное детство, которое действительно нужно моим детям. Быстро обувшись, я вышла на улицу, пытаясь быть максимально тихой, закрыла двери, а когда повернулась, встретилась взглядом с Гарри. Он счастливо улыбнулся, кивнув в сторону леса, который окружал наш одинокий дом. Луна будто направляла нас, очерчивая дорогу, по которой мы медленно двигались. — Я устал идти, — я посмотрела вниз, встречаясь глазами с мальчиком, на голове которого была смешная шапочка. Тихо хихикнула, уже садясь, чтобы взять его на руки, но Гарри оказался быстрее, посадив его и вовсе к себе на шею. Кельвин удивленно вздохнул, осматривая меня с высока, а потом и засмеялся. — Мама, ты такая маленькая отсюда! Под интересные истории Кельвина и поправки Стайлса мы медленно двигались к озеру, вдыхая свежий воздух, в котором даже не чувствовался машинный запах. У меня возникло ощущение, будто я была здесь в первый раз, и в животе приятно стягивало от странного состояния. Когда малыш был спущен с плеч мистера Стайлса на землю, то побежал что есть мочи. Смешная шапка постоянно слетала на глаза, но он был счастлив и не обращал внимания на это. Я тихо ойкнула и хотела уже побежать к Кельвину, когда тот чуть не запнулся о камень, но меня удержала холодная рука мужчины. Удивлённо посмотрела в его сторону, медленно вырывая руку из его хватки. Щёки, на которых проступила еле заметная щетина, покраснели, и я повернулась, чтобы сесть на землю, что сделал и Гарри. — Он такой счастливый, — спустя минуту тишины заговорил потенциальный собеседник. Мельком глянула на него, замечая ямочки, которые были готовы осветить путь маленькому созданию. Не знаю, как долго я смотрела на мужчину, но когда он повернул голову в мою сторону, то поняла, насколько эти выглядело неприличным. — Ева? — хриплый голос ласкал уши, и я незаметно отодвинулась чуть дальше, продолжая вырисовывать разные знаки на песке. — Кельвин, не подходи близко к реке! — устрашающе крикнула я, на что малыш обернулся, с упреком глядя на меня. Эхо моего голоса потерялось где-то в лесу, из-за чего стало чуть страшно. — Извини, ты что-то хотел, Гарольд? — резко повернула голову в сторону, рассматривая кудри, о которых мечтала каждая девочка. Он с улыбкой помахал моему сыну и придвинулся ко мне ближе, отчего я почувствовала, как щёки колют, а в животе сворачиваются какие-то предательские чувства. — Думаю, это будет звучать по-детски, но, — он говорил достаточно медленно, глядя на меня с улыбкой. Резко встал. — От тебя! — его указательный палец прикоснулся к моей голове, а сам мужчина двинулся бежать куда-то за деревья. Мои глаза округлились от удивления, а непреодолимое желание засмеяться с каждый секундой становилось всё больше. Несмотря на тихое бормотание Кельвина, я услышала, как сухая листва ломается под весом Стайлса. — Гарри, это глупо! Нам не по пять лет, — воскликнула и встала, почти готовая бежать. Голова моего сына повернулась на мой крик, но я лишь отрицательно покачала головой, говоря, что всё в порядке, начала тихо двигаться в сторону дерева, которое полностью не могло скрыть широкой спины. Буквально видела, как шикарная грудь поднималась и опускалась от бега. — Но я не сказала, что это не весело, — и, задев его, побежала в другую сторону. Я бежала достаточно быстро, что могло показать очень странным, но когда бок слишком сильно заболел, поняла, что пора прятаться. Слышала выкрики и мычание, которые принадлежали Гарри, но лишь тихо хихикнув, обхватила дерево, прижавшись к нему щекой. Паника подсказала мне посмотреть, насколько далеко мы убежали от Кельвина, но также быстро я успокоилась, увидев, что мы находимся достаточно близко к нему. На секунду на перестала дышать, когда все десять минут игры не раздавался гул шагов и не было слышно недовольного бурчания. Откинувшись от дерева, я осмотрела территорию, открывавшуюся передо мною, на которой не было Гарри Стайлса. Тихо удивилась и полностью отойдя от дерева, двинулась по поляне. От лица Гарри Стайлса: Я чувствовал бурю эмоций, которая снежным бураном обвивала все мои внутренности, когда из-за дерева смотрел за фигурой Евы, двигающейся по полянке. Меня одолевали чересчур странные эмоции: руки достаточно сильно потели, а в зоне живота мышцы сжимались. Мне не нравился Марк, муж Евы. Он не уделял должного внимания этой чудесной девушке, которая родила ему двоих прекрасных детей. Марк даже не смотрел на неё так, как смотрю я. Но он также не боялся, как я, высказать все свои эмоции, потому что она пренадлежала ему — она была его законной женой. Ева носила его фамилию — Флеминг. Именно поэтому, собравшись с мыслями и силой воли, я тихо двинулся в сторону почти дрожащей от предвкушения Евы. Под ноги попадалось всё лесное: шишки, разные травы, листва и даже не успевшие завянуть цветы. Когда нас разделяли несколько метров друг от друга, я целенаправленно сократил их и схватил за руку ту девушку, от которой в моей голове происходил праздник. Схватил маленькую, гладкую руку той, которая губила все мои мысли и заставляла работать обманывающее сердце. — Ева, — низко сказал я ей, и она тотчас обернулась в сторону моего голоса. Карие глаза встретились с моими, и я ощутил себя пятнадцатилетним подростком, который совсем скоро почувствует аромат своего первого поцелуя и первой любви. — Прости за это, — девушка открывает рот, из которого уже бвли вылетает ответ, но лишь соприкасаю свои покусанные губы с ее мягкими, вкушая легкий вкус блеска для губ. Мои руки крепко обвивают достаточно тонкую талию девушки, и она кладет руки мне на грудь, отталкивая меня от себя. Хмурюсь, проводя языком по губам, которые сомкнуты и всё ещё не дают вкусить того, что ожидал достаточно долго. Моя рука быстро прикасается к её лицу, чуть надавливая, но Ева сама раскрывает губы, и я чувствую привкус страстного поцелуя и женские руки, обвивающие мою шею.