Зазеркалье. Часть 2. Блеск стекла

Краем глаза Станислав заметил подошедших к кассе людей. Он притянул к себе Веронику сильнее и, заключив в объятия, поцеловал с удвоенной страстью. — Это хорошо, — отпустил он ее. Вероника с ужасом заметила рядом людей. Стас вскинул брови, ожидая ее негодования. Но Вероника выдохнула и, чмокнув его в краешек губ, освободила место за кассой. С победоносной и широкой от счастья улыбкой Станислав подошел к клиентам, которые не торопились и с умилением наблюдали за парой. Оживились они лишь тогда, когда Вероника скрылась за дверью на кухню, а входная дверь со звоном колокольчика хлопнула от нового посетителя. Вместе с людьми в зале, оживилась и Алиса, наблюдая вместе со всеми за сияющими от счастья Вероникой и Станиславом. Вероника действительно менялась на глазах, он перестала шугаться каждого косого взгляда в ее сторону от незнакомого человека, перестала зависеть от мнения людей об ее личной жизни и о том, как они отзовутся, узнав то, где она находится и чем занимается. Люди же воспринимали ее гораздо лучше, чем могла подумать Вероника, они восхищались ей и тянулись еще больше, нежели тогда, когда она жила в замке. Они воспринимали ее более живой и человечной, более открытой и милой. Бабушки несли ей подарки и рассказывали долгие истории из жизни, которые Вероника стойко и гордо выслушивала, хотя порой они были полнейшим безумием. Люди помоложе признавались и благодарили за то, что принцесса не отделяет себя от простых жителей и то, как им жаль, что она не будет королевой. Кто-то жаловался на Николая или свою жизнь, на городские дела, которые до сих пор не торопятся решаться. Но все до одного были счастливы, что Вероника была в их жизни и что ту малую часть, что она была на троне, она сумела изменить и удержать в лучшем положении. К столику подошел Егор и Алиса отложила захваченные со школы учебники. — Как продвигаются дела? — поинтересовался он, оглядев ее тетради. — Без тебя не очень, — призналась Алиса. — Получила сегодня двойку? — пошутил Егор, пролистав учебник по физике. Алиса лишь натянула улыбку. Она не успела ответить, как подошла Вероника. — О, Егор, — сказала она, остановившись напротив него. — Ты голоден? Я приготовила яичницу, будешь? — Можно, — опешив, ответил Егор. — Я сейчас, — оживилась Вероника и убежала на кухню. Егор с недоумением взглянул на Алису. — Она вошла во вкус. Похоже, ей понравилось готовить, — пожала плечами Алиса. Вероника быстро вернулась, держа в руках две порции яичницы. Одну из них она отдала Егору, вторую поставила Алисе. После чего присела за стол и с улыбкой на лице ждала, когда они попробуют ее кулинарное творение. Егор захлопнул книгу и отложил ее в стопку учебников Алисы. Он взял вилку и попробовал кусочек блюда, который не смог проглотить, комом, вставшим в его горле. — Ну, как? — с надеждой посмотрела на него Вероника. Егор кивнул, не в силах что-либо произнести. Он поднял большой палец к верху. — Понравилось? Я рада, — обрадовалась Вероника и к радости Егора, соскочила со стула и подошла к Станиславу. Алиса подала ему салфетку. — Не думал, что яичницу можно испортить, — отвернувшись от Вероники, поделился Егор. — Вероника талантливая, — заметила Алиса. Свою тарелку она отодвинула подальше. Дверной колокольчик снова прозвенел, и в кондитерскую вошли Рома и Матвей. — Смотрите, кого я привел, — пошутил Рома, указывая на Матвея. — Что едите? — посмотрел на их столик Матвей. — Очень вкусная яичница, будешь? — спросила Алиса, запрокинув голову. — Ребята, — подошла Вероника. — Садитесь, я приготовила яичницу, я сейчас вас накормлю. Матвей и Рома как-то нехорошо покосились на принцессу. — Да, попробуйте, — коварно улыбнулся Егор. — Нет, спасибо, я еще жить хочу, — выдал Рома и посмотрел в сторону кухни. — А нормальная еда есть? Вероника посмотрела на нетронутые тарелки Алисы и Егора. — Что, совсем несъедобно, да? — спросила она. Егор пожал плечом и виновато улыбнулся. — Понятно, — выдохнула Вероника. — Все-таки не быть мне поваром. Она обогнула витрину и встала вместе со Станиславом у кассы, предпочитая принимать и обслуживать клиентов, чем пытаться научиться готовить, свою безнадежность в этом деле, она давно поняла. — Кажется, это Николай, — выкрикнул мужчина у дверей и освободил проход. Через минуту в кондитерскую вошла королевская охрана и сам Николай, с гордым видом, расправленными плечами и стальным взглядом, дойдя до прилавка. Из милой девушки, живущей по соседству, Вероника обратилась в железную леди, прямым взглядом, встречающая брата. — Вы только посмотрите, какие люди! — удивилась она. — Пришел убедиться, что я прозябаю и дать мне возможность лично просить у тебя помощи? — Ты все такая же проницательная, сестра моя, — жестко улыбнулся Николай. — До меня дошли слухи, что ты живешь среди тортов. Я не мог лично не посмотреть на это жалкое зрелище. — По-прежнему растешь в своих глазах за счет несчастья других? — Но я вижу, ты не горюешь? — с сарказмом заметил Николай. — Увы, — натянула улыбку Вероника. — Я не дам тебе такую возможность. Николай осмотрелся по сторонам, изучая каждый уголок зала, в котором он находился. — Я понял одну вещь: я правильно поступил, выгнав тебя из дворца. Ты нашла свое место, в котором тебе и суждено быть, среди никчемных людей и бездарей. — Эти никчемные люди прекрасно слышат тебя, — сказал Вероника, не отведя взгляд от Николая. Люди, стоявшие по бокам от них, которых потеснила охрана, с изумлением, с испугом и недоверием наблюдали за принцем. — С поваренком тебе и место, — усмехнулся Николай, — не больше. — Что ж, — держась с гордостью, ответила Вероника, — если такова моя судьба, я этому рада. Все же лучше, чем провести свою жизнь рядом с таким негодяем, как ты. — Поосторожнее со словами, я все же твой король, — пригрозил указательным пальцем Николай. — Что вы, Ваше Величество, я от чистого сердца, — приложив руку к груди, ответила Вероника. — Продолжай радоваться среди своих тортиков. Скоро это будет единственная радость в твоей жизни, — отрезал Николай и развернулся к выходу. — Что? Вы даже не купите булочек? — спросила в спину Вероника, продолжая с преувеличенным поклонением перед будущим королем. Николай развернулся боком и посмотрел на нее с грозным взглядом. — Все средства пойдут детям-сиротам. Вы же не оставите их без помощи? — невинно похлопала она ресницами, в глубине глаз читалась вся неприязнь к Николаю. Люди уставились на принца в ожидании ответного хода. Вероника знала, как он ненавидел благотворительность и как относился к посторонней помощи для слабых людей. Но Николай не мог опуститься в глазах окружающих и не помочь, хотя всем нутром противился этому. Простой народ, сочувствующий беспомощным детям, был его опорой в правлении государства, ему приходилось выполнять такие дела, чтобы не пасть в грязь лицом. Николай нервно достал деньги из кармана и вручил крупную купюру денег одному из охранников. — Купи этих чертовых булок! — велел он. Охранник подошел к Веронике и тыкнул в первые попавшиеся булочки. — Заверните все, — сказал он. Вероника медленно сложила булочки в бумажный пакет, краем глаза наблюдая, как кипит от гнева Николай. Видеть его на грани было приятней всего. Она знала, что при народе Николай не сможет ничего сделать и оттягивала его уход из кондитерской. Раз уж он пришел поликовать над ее слабостью и беспомощностью, то пусть потерпит пару минут унижения. — И обязательно попробуйте наши новые булочки, — потянулась она к корзинке. Николай стиснул зубы, его взгляд залился кровью. Охранник закатил глаза, ему не прельщало быть на передовой, а недовольство, бушевавшее внутри Николая, он ощущал даже стоя к нему спиной. Алиса отметила, что охрана Николая была столь же неприятна, как и он сам. Тот, кому он доверил купить булочки, явно силился не выхватить пакет из рук Вероники и врезать кому-нибудь пару раз. Другие смотрели, чуть ли не с таким же недовольством, как и сам Николай. Лишь двое из них просто стояли в сторонке, ожидая приказа покинуть помещение. Вероника отдала пакет в руки охраннику с широкой улыбкой на лице. Он бросил деньгу возле кассы. — Сдачи не надо! — сказал он грубым голосом и зашагал к выходу. — Приходите к нам еще, — крикнула Вероника в след. Двери за Николаем и его свитой захлопнулись. — Какая щедрость, — сказала Вероника, взяв купюру и спрятав ее. — Даже сдачу не попросил. Люди заликовали и зааплодировали Веронике, как только Николай вернулся в машину и уехал прочь. — Здорово ты его! — засмеялся Станислав. — Я думал, он разорвет тут всех. — Так и есть, он собирался, — смутилась Вероника столь бурной реакции посетителей. — Ловко ты с ним, — обнял ее Станислав. — Николай ненавидит пожертвования. Ты видел, сколько желчи в нем было, когда он отдавал деньги на помощь? — Веронику чуть передернуло от воспоминаний. — Но ты поставила его на место! И правильно. Он не имеет право вот так запросто появляться здесь и оскорблять тебя. — Он не может без этого, — выдохнула Вероника. — Что у тебя за брат? — покачал головой Станислав. Постепенно работа кондитерской вернулась в свое русло. О приходе Николая остались лишь одни воспоминания, к которым уже мало кто возвращался. Как только вечернее солнце склонилось к горизонту и озолотило стеклянные витрины магазинов и окна домов, Алиса сложила оставшиеся учебники в сумку. — Все, остальное доделаю дома, — сказала она. Как будто чувствуя то, что она собрались уходить, появился Станислав. — Спасибо, ребят, — сказал он, — вы очень мне помогли сегодня. Работаете без выходных… — Да брось, Стас, нам не трудно, — отозвался Матвей. — Еще раз спасибо, — повторил он. — Если вам надоело это место, то я пойму, почему вы вдруг исчезли. — Нет, нам нравится. Мы вернемся, — ответил Егор. — Хорошо, — кивнул Станислав. — Тогда до завтра. Обещаю, кроме Ромы, никого работой не загружу. Алиса хихикнула. — А я что? Да я больше всех устал, — сделал несчастный вид Рома. — Хорошая попытка, — уже отойдя, ответил Станислав. — Не переживай, — обратился к нему Егор. — Труд сделал из обезьяны человека. Он тут же отошел от Ромы подальше. — Это ты кого сейчас обезьяной назвал? — спросил недовольно Рома. Матвей поднял к голове ладонь, прикрываясь от возобновившихся подколок друзей. Алиса еще больше засмеялась. А Егор тем временем проскользнул к выходу. — Тоже мне, Дарвин! — возмутился Рома. — Все, пойдемте домой, — сказал Матвей и вышел следом за Егором. Алиса натянула увесистую от учебников сумку на плечо. — Стой! — остановил ее в дверях, вернувшийся Егор. — Давай помогу. Егор снял сумку с ее плеча и развернул обратно в кондитерскую. — Пойдем коротким путем, — улыбнулся он, пояснив свои действия. — Я ушел, — махнул им Рома. — Попрощайся за меня с Матвеем, — сказала Алиса. — Пока, — крикнул Рома, в щель закрывающейся двери. Егор подошел к витрине, где заканчивали свою работу Дана и Станислав. — Можно воспользоваться вашим зеркалом? — спросил он. — Конечно, — согласился Станислав, указывая рукой за плечо, — та дверь. — Спасибо, — поблагодарил Егор и вместе с Алисой подошел к большому зеркалу в служебном помещении. — Вот какая у тебя задумка, — улыбнулась Алиса и переступила в Зазеркалье. Она нашла подходящее зеркало, открывающее вид на московские квартиры и улицы и заметила, как погода по-весеннему разошлась. — У нас, оказывается, замечательный день сегодня был, — выдохнула Алиса. Она весь день пропустила из-за своего отсутствия в городе. Сейчас же в Москве, как и Астрелине, время стремительно бежало к ночи. Егор остановился рядом с ней и взглянул в зеркало. — Судя по всему, вечер не хуже, — заметил он. — Хочешь прогуляться? — Буду не против, — улыбнулась Алиса. Егор без труда нашел зеркало, которое выходило в безопасном для них месте. Они с Алисой оказались на улицах ее города, где воздух пах весенними нотками и уходящей зимой. Снег под ногами начал таять, еще медленно, неуверенно, но, уже твердо решив освободить место вырывающейся зеленой траве. Солнце полностью скрылось за чертой горизонта, небо окрасилось в синий цвет, наливаясь яркостью от сияющей полной луны. Алиса и Егор вышли на опустевшую алею, где лишь изредка попадались навстречу люди. Они медленно шли по направлению к дому Алисы, беззаботно болтая обо всем на свете. И Алиса заметила, что была рада находиться так далеко от дома, потому что пешком было не дойти, к зеркалу не вернуться, а находиться в компании Егора было очень хорошо. Она не замечала, как проплывало время, неугомонно несущееся вперед, ни на секунду не желая замирать в своих движениях. Аллея вокруг них сменилась оживленными городскими улицами, гулом машин, спешащих по домам. К сожалению, было грустно осознавать, что день подошел к концу. И, несмотря на весеннюю погоду, к приближающейся ночи, воздух начинал морозить. Алиса натянула повыше шарф, который не спасал от возникшего прохладного ветра. — Пора домой, — сказал Егор и обернулся в поисках подходящего места, где могло быть нужное им по размеру зеркало. — Поехали на автобусе? — предложила Алиса. Она не хотела разрушать волшебную атмосферу вечера. — Хорошо, — согласился Егор. Они остановились на нужной автобусной остановке. Транспорта поблизости видно не было, поэтому, как и нескольким людям рядом с ними, им оставалось только ждать. — Замерзла? — спросил Егор, заметив, как Алиса сжимала ладони в перчатках. Он взял ее за ладони, прикрывая своими, и прижал к груди, от чего Алисе пришлось подвинуться ближе. Но Егор так ловко переметнул руки, что Алиса не заметила, как оказалась в его объятиях, спрятанная от ветра и согреваемая его теплом. Она прижалась к его груди, уткнувшись носом в воротник его куртки, и сжала ладонь, которую Егор так и не выпустил из своей ладони. Устремив взгляд на усыпанную огнями дорогу, Алиса улыбнулась, сильнее прижавшись к Егору и почувствовав, что он не торопится ее опускать. В груди разлилось тепло, в животе запорхали бабочки, а на душе стало легко. Ей хотелось без устали улыбаться от переполняющего ее счастья и летать в небесах от той легкости, что она не ощущала еще никогда. Всё в эти мгновения стерлось, улицы превратились в одну большую дымку, окружающую их и отделяющую от этого мира. Алиса обняла Егора, сцепив руки за его спиной. Он улыбнулся в ответ и опустил вторую руку, проделав тоже самое с ней. Алиса осмелилась поднять голову и взглянуть в лицо Егора, глаза которого светились от счастья. Его губы изогнулись в улыбке, наполняя Алису еще большим трепетом. Даже сквозь теплую одежду она слышала, как бьется его сердце и была готова слушать его часами, наслаждаясь тихими минутами рядом с ним. Звук притормозившего автобуса с шипением открывающихся дверей, заставил Алису и Егора оторваться друг от друга. Егор потянул Алису за руку в салон автобуса. Свободных мест оказалось много. Они выбрали подходящие кресла и сели, так и не расцепив руки. Сердце Алисы замерло, когда перед ними показался подъезд ее дома. Как же она хотела оттянуть этот момент. Егор проводил ее до квартиры и нажал на дверной замок. — Мне пора, — сказал он, не отрываясь от Алисы. — Тебе не обязательно идти через улицу. Ты можешь воспользоваться моим зеркалом, — Алиса чуть ли не впилась пальцами в его запястье. — Твои родители… — Они не будут против, — заверила Алиса. Ответить Егор не успел, так как дверь в квартиру открылась и на пороге показалась Любовь Альбертовна. — Вернулась, — обрадовалась она, увидев дочь. — Мы уже заждались. Вечер на дворе. Алиса перешагнула порог и оказалась в прихожей. — Проходите, — твердила ее мать, уходя на кухню. Алиса потянула Егора за собой. — Я пойду, — замешкался он. — Егор, оставайся, у нас ужин готов. Голодный, наверное. Проходи, давай, — остановилась Любовь Альбертовна в коридоре. — Да, согреешься, — кивнула Алиса. — Давай-давай, не думай, — поманила рукой ее мать. — Только на пару минут, — согласился Егор. Следом за Алисой, он прошел на кухню, где ее родители, ожидая дочь, приготовили к ее возвращению аппетитный ужин. — Твое любимое, — улыбнулась Любовь Альбертовна дочери, — накрывая на стол. Атмосфера их дома была наполнена любовью, теплом и уютом. Тем, чего никогда не было у самого Егора. Его любила тетушка Радимира, заботилась о нем, но настоящей семьи, с семейными праздниками и просто вот такими тихими ужинами, у него никогда не было. Вместо этого была беготня с детьми работников дворца, стены Зазеркалья, окружавшие его чуть ли не с самого детства, голоса, звонко отчеканивающие приказы и холодная пустая комната перед сном. — Проходи, Егор, садись, — пригласил его Андрей Дмитриевич. Егор присел рядом с Алисой на мягкий стул. Нагретый от приготовления блюд воздух, быстро начал согревать его и Алису, зарумянив их щеки с мороза. — Это хорошо, что вы вовремя, мы почти не начали беспокоиться, — сказал отец Алисы. — Пап! — смутилась Алиса. — Шучу, шучу, — махнул он рукой, присаживаясь за стол напротив Алисы. — Но, как говорится, в каждой шутке… — Мы поняли, — оборвала его Алиса. — Но претензий нет, — пожал плечами Андрей Дмитриевич. — Кушайте, не слушайте его, — пошутила Любовь Альбертовна, поставив тарелку перед мужем. Родители Алисы словно бы почти смирились с положением дочери и зеркал. Они стали легче относиться к ребятам, их передвижения с помощью Зазеркалья хоть и не вошли в привычку, но уже воспринимались более спокойно. Но то, с какой теплотой прошел вечер в круг семьи Алисы, давал понять, что к Егору и его друзьям, ее родители стали относиться мягче, они приняли новых ее друзей и относились к ним точно также, как и к одноклассникам. А в некоторых случаях даже и по-особенному. После ужина Егор не стал задерживаться и сказал Алисе, что уходит. — Собираешься идти через улицу? — уточнила Алиса, когда Егор подошел к прихожей. — Да, Егор, можешь воспользоваться зеркалом, мы не против, — сказала Любовь Альбертовна. — Точно, ты ведь не выпрыгивать к нам собрался, — видя сомнения Егора, добавил Андрей Дмитриевич. Отчего за свои слова получил косые взгляды дочери и жены. — То есть, спасибо, что прислушиваетесь к нашему мнению. Попрощавшись с родителями Алисы, Егор прошел в ее комнату. Алиса прикрыла дверь и остановилась напротив него возле зеркала. — Сегодня был чудесный день, — чуть улыбнулась она. — И вечер, — отведя взгляд, ответил Егор. Алиса снова почувствовала возвращающееся тепло в груди. Егор переминался с ноги на ногу, не решаясь что-то сказать. — Ты завтра снова к Стасу? — спросил он. — Если и вы, — ответила Алиса. Егор пожал плечами, а затем быстро кивнул. — За тобой зайти? — тут же спросил он. — Не откажусь, — кивнула Алиса. Егор снова замолчал. Алиса затаила дыхание и замерла, боясь разрушить все своим словами. Егор встретился с ней взглядом, его губы дрогнули, а по телу пробежали мурашки. Он чуть наклонил голову, и Алиса была готова вот-вот ощутить вкус его губ на своих губах, почувствовать кожей его прикосновения, ощутить тепло его тела, от одного воспоминания о котором, тело встрепенулось словно одурманенное. Она подалась вперед, потянувшись к нему навстречу, практически почувствовав его близость, ощутив его дыхание на своей щеке. — Алиса, вернись сюда! — послышался голос матери в коридоре. Егор выдохнул над ухом, выпрямляя спину. Алиса уставилась на дверь, молча задаваясь вопросом, почему именно сейчас! — Спокойной ночи, — улыбнулся Егор и шагнул в зеркало. Алиса с разочарованием проследила за ним. — До завтра, — попрощалась она и вышла из комнаты, раздосадованная оборванным вечером в компании Егора. Еще полночи она барахталась в постели, не в силах уснуть, вспоминая улыбку Егора и блеск в его голубых глазах. Она вспоминала все дни, проведенные с ним, и с удивлением понимала, что ей было их мало. Она все больше нуждалась в его компании, в его голосе, его взглядах. Она до сих пор отчетливо помнила, как сильно ей было больно, когда она думала, что он мог кому-нибудь навредить, что он мог покрывать жестокость и скрывать преступления пусть даже и своего друга. Ей было стыдно за такие мысли. И тут же в голову лезли воспоминания, о его благородных поступках ради друзей, о его спокойствии. О том, что он был всегда рядом, когда было трудно и не было сил. Последним воспоминанием, перед тем как уснуть был прошедший вечер, была его улыбка и комфорт, который она испытывала рядом с ним.