Гадание на ромашке

Лабиринт. Проклятый лабиринт из коридоров, запертых комнат, разукрашенных седзи, которые уже замылили глаз и перемешали в головах Тачикавы и Изуми весь маршрут до гостиной, где они всего пол часа назад разговаривали с Риной и Ривеном. Прошло только пол часа, а они уже забыли дорогу и умудрились заблудиться! Тот, кто строил этот особняк, наверняка преследовал цель сделать его как можно запутаннее. Или это нынешние хозяева специально расставили седзи так, чтобы он был непроходимым... Ну и Ромашка. Шуршания, шелест и скрежеты, которые издавал монстр на улице, теперь уже совершенно не таясь и словно, напротив, специально напоминая о своем присутствии, доносились со всех сторон и даже из-под пола. И надо сказать, что понимание, с чем именно они столкнулись, не особо помогло агентам Границы избавиться от того напряжения, что они испытывали, когда не знали о подробностях задания. Ну, может, только Тачикаве… Щурясь от пронзительно яркого света, Тачикава и Изуми свернули на очередной развилке, начиная подозревать, что круг, который они наворачивают, уже далеко не первый. – Нэ, Тачикава-сан, как думаете, насколько громаден этот дом? – недовольно проворчал стрелок, – может, вернемся? Не успел мечник ответить, как по стене, вдоль которой шли агенты, медленно прокатился скрежет, словно кто-то провел когтями по дереву, и осторожное «тук-тук». Что-то медленно и как-то задумчиво заскреблось под полом. – Тачикава-сан… – у Изуми нервно задергался глаз, – можно я пальну по этой заразе астероидом? – Хм, предложение заманчивое. Но атака спровоцирует ее, а это опасно. Пока… – даже если он это и сказал, агент не смог удержать растянувшуюся на его губах коварную ухмылку. Кто бы что ни говорил, а монстры встречаются нечасто, и упускать возможность помериться с ними силой было слишком большим расточительством. Вздохнув с досадой от нетерпения, Кей продолжил, – ничего, Изуми, скоро у нас будет предостаточно возможностей сразиться с ним. – Эм, я не имел в виду, что хочу драться с этой тварью, Тачикава-сан... Просто меня бесит, что она за нами следит. И снова послышалось как будто ехидное «тук-тук-тук», и последовавший за этим с другой стороны коридора «шкряб-шкряб». Агенты невольно почувствовали себя мышью в банке, вокруг которой нарочно лениво и неторопливо кружил голодный кот, в любой момент готовый запустить в банку когтистую лапу. Сейчас же он, облизываясь, игрался со своей добычей… – Нэ-нэ, Тачикава-сан, – натянуто улыбаясь, негромко произнес стрелок, быстро озираясь по сторонам и держась поближе к мечнику, – Ривен же сказал, что эта штука голодная, так? Может, на самом деле он ее хозяин, а мы, как он выразился при знакомстве, «ночной перекус»? Первый по рангу мечник задумчиво почесал подбородок, останавливаясь, – но разве тогда не было б логичнее сразу отправить нас в горы на ночь глядя? – Да вы видели его физиономию? Он псих! Извращенец! Уверен, он просто играет с нами! Кей лукаво осклабился, взглянув на светловолосого парня с хитро прищуренными глазами, – Изуми, только не говори, что тебе страааашно, – он задиристо пихнул локтем товарища по команде. – Ага, сейчас! Не дождетесь, – с ухмылкой рявкнул Кохей, отпихиваясь, – но мне не нравится чувствовать себя закуской с доставкой. К то… Мечник резко схватил стрелка за ворот и, притянув к себе, крепко зажал ему рот широкой ладонью. – Тихо! – шикнул Тачикава, – я что-то слышу… Изуми недовольно оторвал от своего лица руку командира и так же тихо прошипел, стреляя сердитыми карими глазами, – если вы про скрежет и возню того монстра, то я тоже их слышу! Нет никакой необходимости меня так затыкать! – Нет, я не про это. Выпустив Кохея, мечник осторожно выглянул за угол, обнаруживая в конце очередного коридора чуть приоткрытые седзи, откуда едва уловимо доносились голоса. Голоса Рины и Ривена. Агенты переглянулись и, кивнув друг другу, осторожно начали подкрадываться, пока не смогли различать, как девушка отчитывала брата, что, впрочем, не сильно их удивило. – Мы должны сделать так, чтобы они нам начали доверять, а не пугать их, Ривен! – Но согласись, так веселее. Послышался уставший вздох, и ребята словно воочию увидели ухмылку красноволосого и то, как Рина приложила к лицу руку. – И кто тут еще ребенок? – Ха-ха, не переживай, пока все идет по плану. Вот оно. Агенты Границы навострили уши, не сумев сдержать прокравшихся на лицо торжествующих лыб, и сделали еще пару осторожных шагов. Если сейчас им удастся узнать, что же на самом деле здесь происходит… – Ривен… – прозвучал голос девушки, но как-то слабо и неуверенно. – М? – М-может… не будем делать этого…? Эти агенты… это все как-то неправильно… На какое-то мгновение воцарилось молчание. Даже монстр снаружи, словно осознавая неведомую парням ситуацию, притих. – Так надо, малыш, – наконец едва слышимо, мягко произнес мужчина, – Так надо. Поэтому мы и исполь… – Изуми! Кей! – голос Рины, еще минуту назад такой потерянный, словно вернул свою силу, заставив первую по рангу команду чуть ли не подпрыгнуть на месте, – В чем дело? Вам не нужно стоять за дверью. Проходите. «Попали…» Стрелок и мечник кисло переглянулись и неохотно проследовали к приоткрытым седзи, готовясь получать нагоняй от хозяев. – Как она нас заметила? – прошипел Кохей своему командиру. – Мне самому интересно. Она точно так же застукала меня, когда я пытался подкрасться к ней со спины. – Может, у нее есть какой-то побочный эффект? – осторожно заметил стрелок и невольно напрягся, взглянув на Тачикаву. Мечник, в отличии от светловолосого напарника, совсем не выглядел расстроенным, что их шпионизм не удался. Напротив, в его взгляде снова зажглось хищное любопытство. Изуми и Тачикава оказались в небольшой комнате, где освещение было не таким ярким, как в остальном доме, можно даже сказать приглушенным, с уютной тенью по углам. Вдоль стен стояло несколько походных чемоданов, которые обычно берут в длительные путешествия. Недалеко от них возвышались башенки из аккуратно поставленных друг на друга закрытых ящиков, стопки перевязанных книг, в которых можно было найти от старинных на вид переплетов до современных журналов, правда, изрядно потрепанных в дороге. На низком столике в разложенном футляре, наподобие пенала для кистей, лежали… ножи. Небольшие, не длиннее пальца, тонкие и вытянутой формы, без деревянной рукояти. Обычно такие использовались для метания. Если приглядеться, можно было заметить, что то там, то здесь в своеобразном творческом беспорядке было разбросано много всякого вида оружия, от острых игл, металлических звезд до длинных и коротких мечей. В одном из углов даже приютились боевой шест и сломанное копье. На невысоком столике лежали странные, на вид совсем крошечные предметы всевозможных форм, о предназначении которых можно было только гадать. Оказавшись среди подобного арсенала, агенты Границы как-то сразу, без тени сомнения, догадались, что угодили в комнату Ривена. Хотя для простого учителя фехтования оружия здесь было многовато. Сам же красноволосый мужчина все в той же черной юкате, сложив руки у груди, стоял в центре этого оружейного бардака, внимательно наблюдая за вошедшими парнями. Вопреки ожиданиям Изуми он не выглядел рассерженным. Скорее, заинтересованным. Правда, еще неизвестно, что было хуже… – Вечер добрый, господа, – произнес «сэнсэй» растягивая губы в недоброй улыбке, – какими же судьбами вас сюда занесло, когда вас, если я правильно помню, отправляли спать? Тачикава и Изуми застыли в дверях с постными лицами. Им сейчас показалось, или их действительно упрекнули, как нашкодивших мальчишек? Но лицо Ривена в тот же момент вытянулось с неловкой лыбой, когда и до него дошло, как нелепо сейчас прозвучал его вопрос. – Ну, ложиться спать еще рано, – подавив смешок, ответил Тачикава, – а торчать в одной комнате с занудными Мивой и Казама-саном слишком скучно, так что мы решили немного пройтись. – Да и как-то непросто заснуть с включенным светом и монстром за стенкой, – пожав плечами, вставил свои пять копеек Изуми. Внимательно наблюдая за агентами, Ривен слегка прищурил красные глаза, – И все-таки, что это сейчас было, м? Почему вы… – Точно! Рина! – перебивая «сэнсэя», внезапно воскликнул Тачикава и в два шага приблизился к девчушке, вздрогнувшей от неожиданно требовательного тона мечника, – уже второй раз ты меня обнаруживаешь! Как?! Рина замялась, неудобно переступив с ноги на ногу и отодвинулась поближе к брату. Который, к слову говоря, даже не изменился в лице от слов мечника, будто тот сказал что-то совсем для него очевидное и само собой разумеющееся. – Я же тебе говорила, Кей… – натянуто начала девушка. В комнате повисло неловкое молчание. –…«Кееей»? – подхватили Ривен и Изуми, с подозрением переводя взгляд с девушки на мечника. В их глазах и ухмылках, которые с каждым мгновением растягивались все шире, играло не предвещавшее ничего хорошего любопытство. Тачикаву спасало лишь то, что он и сам стоял с недоуменным лицом, не понимая, откуда вдруг взялась такая фамильярность со стороны девчонки. Если подумать, то, когда Рина их застукала, она также назвала его по имени… Виновница воцарившейся тишины недоуменно крутила головой, замирая, словно прислушиваясь и пытаясь понять, почему вдруг повисло это странное и какое-то многозначительное молчание. – …В чем дело? – наконец неуверенно пробормотала она, оборачиваясь к мечнику и хмуря белые брови, – мы же уже перешли на имена? Тогда, во время нашего разговора на кухне. Со сдавленным смешком Ривен выполнил жест «рука-лицо», стараясь унять содрогающиеся от подступившего смеха плечи. – Рина… р-радость моя… ха-ха-ха… – с усилием выдавил он и встрепал белые волосы девчушки, которая, услышав смех брата, смутно начала подозревать, что ляпнула что-то не то. Ее щеки приобрели розоватый оттенок. – Ты меня за дурочку держишь, Ривен? – процедила она, неумолимо краснея. Тачикава раздраженно цыкнул, недовольно стрельнув глазами на Изуми, которого тоже начинало пробирать на «ха-ха». Но тот пока еще героически держался. Чего нельзя было сказать о красноволосом, – Рина, это был допрос. Я пытался тебя напугать. – Разве? – удивилась беловолосая, – И что с того? – Это значит, что на имена мы не переходили, – негодующе прояснил мечник, настороженно замечая, как с все большей недоверчивостью начинала хмурится девушка. – Тогда… почему ты все еще называешь меня Риной? – Потому что я старше. – Правда что ли? – … Изуми все-таки не выдержал и прыснул, присоединяясь к нервно посмеивающемуся в сторонке Ривену. «Сэнсэй», утерев набежавшую от смеха слезу, сочувствующе похлопал Тачикаву по плечу, – смирись, парень. Это… ха-ха… б-безнадежно, – кое-как стараясь сдерживать смешки, он настойчиво принялся подталкивать ребят к коридору, – Все, брысь отсюда! Топайте спать! Рина… пха-ха… проводи их и постарайся больше не травмировать психику… Кея, – он лукаво подмигнул мечнику и прежде, чем тот успел что-либо возразить, с громким стуком задвинул за ними седзи. * * * – Этот Ривен… – процедил Тачикава мрачно и, услышав со стороны очередной смешок, рявкнул на стрелка, – Изуми, прекращай уже! – Простите-простите, Тачикава-сан, – не скрывая улыбку, выдавил из себя светловолосый паренек, – Просто, это забавно. – Да нифига! Агенты Границы брели по лабиринту комнат, стен и седзи, но только в этот раз в сопровождении Рины. Девушка шла молча с опущенным взглядом полуприкрытых, казалось, невидящих глаз. Словно она была погружена в свои мысли и не замечала присутствия ребят. «Белые волосы, бледная кожа», – Тачикава, все еще недовольный бесцеремонным обращением Рины, скосил на нее внимательный и скучающий взгляд, – «Как приведение. Или моль». Взгляд парня наткнулся на зажатый в руке девчушки чехол из темно-бордовой ткани, с которым она не расставалась ни на минуту, и его глаза снова зажглись любопытством. – Это ведь меч? – не столько спросив, сколько озвучив факт, протянул Кей, – у Ривена учишься? Рина, остановившись, удивленно подняв глаза на мечника и кивнула. – Можно посмотреть? Небольшое удивление сменилось легко читаемым напряжением, и белоголовая девчушка, снова нахмурившись, медленно, с неохотой, словно кладет руку в пасть льву, протянула агенту чехол. Кей, не замечая явное нежелание девушки расставаться с оружием, ловко выудил ножны из чехла и обнажил меч. Сталь холодно блеснула в ярком комнатном свете. Ожидая увидеть самый обычный деревянный меч для тренировок, Изуми удивленно разглядывал клинок, – он настоящий? Разве несовершеннолетним выдают лицензию на ношение холодного оружия? – Не выдают, – неохотно признала Рина, – поэтому я ношу его в чехле. – А Ривен не против? – Он сам мне его дал. Тачикава резким движением взмахнул мечом, заставив Изуми и Рину подскочить от неожиданности. – Такой легкий… – протянул он, задумчиво почесав подбородок, не обращая внимания на недовольные лица всполошенных ребят, – коротковат. Это ведь… парный меч? А где второй клинок? Вздрогнув, Рина с нервным смешком отвернулась, промямлив что-то нечленораздельное, и принялась крутить выбившуюся белую прядь. Изуми, натянуто улыбаясь, взглянул на застывшую девчушку, которая в итоге своих бормотаний упрямо сложила у груди руки, не произнося даже и звука. Все-таки, когда речь заходила о мечах и сражениях, его командир порой бывал излишне настойчив. – Ладно, если не хочешь говорить, заставлять не буду, – после продолжительной паузы наконец выдавил Тачикава с его обычной ленивой и протянутой интонацией, – и все-таки, меч хороший. Пусть и странный, – парень с улыбкой провел рукой по лезвию. Его палец лишь слегка коснулся острия, как на нем тут же выступили капли крови. – ...И очень острый. – А какой смысл ходить с тупым клинком? – словно ничего не произошло, произнесла Рина с прикрытыми глазами и скучающим лицом. Но на ее щеках можно было заметить едва видимый румянец, да и в голосе предательски проскочили горделивые нотки. – И то правда, – усмехнулся мечник. Спрятав меч в ножны и обернув в чехол, он вернул его девушке, – и как? Хорошо владеешь им? На лицо Рины впервые прокралась лукавая, чем-то напоминавшая Ривена, улыбка, от которой словно оживились бледное лицо и пустые глаза. – Кто знает, – негромко пропела она, забирая меч из рук агента. Тачикава, прищурив глаза, хмыкнул. Будь ситуация немного другой… ну или если б ему совсем нечем было заняться, он, может, и проверил бы это. Но пока его ждал монстр. Несмотря на заминку о парном мече, было похоже, что разговор немного приободрил Рину, которая держалась теперь заметно расслабленнее и даже как-то дружелюбнее. – Так что вы все-таки делали у комнаты Ривена? – с нескрываемым любопытством обернулась она к парням, чуть улыбнувшись. Изуми и Тачикава переглянулись и с постными физиономиями, даже не сговариваясь, синхронно ответили – Сон нагуливали! – не говорить же, что они подслушивали ее с Ривеном разговор, надеясь разузнать об их планах. Беловолосая девчушка недоверчиво изогнула бровь, – да ну? – но так и не дождавшись честного ответа, нахохлилась и шумно выдохнула с досадой, – в любом случае не бродите по дому просто так. Особенно ночью. Это опасно. Быть может, это просто волосы так оттеняли ее лицо, но на какое-то мгновение ребятам показалось, что на нем отразилась тоска. Девчушка вдруг показалась потерянной и беспомощной, как мокнущий под дождем белый котенок. – А ты сама не боишься ходить по дому одна, когда здесь эта жуткая тварь? – Нет. – Романтичные наваждения про котят, как правило, обливают жестокой реальностью пропорционально своей романтичности. Рина с раздражением поморщилась и, не оборачиваясь, холодно прошипела, – Ромашка меня не тронет. Изуми и Тачикава невольно напряглись, услышав эти слова. Правда, ребят больше насторожил их смысл, а не интонация, в клочья рвущая очаровательный образ. Подозрение, словно что-то липкое и мерзкое, неприятным холодком прошлось по позвоночнику. Будто их облило ледяной водой. Агенты Границы коротко переглянулись. – И почему ты так в этом уверена? – нарочно небрежно, точно спрашивая о чем-то неважном, протянул стрелок со своей обычной усмешкой, делая вид, что слова Рины его ни коим образом не зацепили. Не видя вернувшегося недоброго блеска в глазах парней, девчушка пожала плечами, коротко бросив – наверное, она ко мне привыкла. – А к Ривену? К нему она тоже привыкла? – …Не думаю, – Рина запнулась, подбирая более подходящие слова, – понимаете, Ривен, как ребенок… может поджечь кошке хвост, но не потому, что злой, и ему кошку не жалко, а просто из любопытства, что из этого получится… Тачикава ухмыльнулся, – ну, в это поверить несложно. Уже у разрисованных горами и иероглифами седзи, ведущих в комнату агентов, Рина, пожелав ребятам спокойной и безопасной ночи, скрылась за углом. – И все-таки, кто же настоящая причина всех бед в Торияме…? – негромко произнес первый по рангу мечник, внимательно смотря вслед беловолосой девушке. Изуми насторожено скосил на своего командира карие глаза, – что вы имеете в виду, Тачикава-сан? – Мы ведь шли с Риной несколько минут, так? – Тачикава недобро прищурился, – за все это время я ни разу не услышал ее шагов. * * * Как обычно и бывает после всякой пирушки, из грязной посуды можно было выстраивать уже не башни, а целые замки. И как обычно, под предлогом, что Рина сама запретила ему появляться на кухне, Ривен помогать с уборкой не стал, запершись в своей комнате, где наверняка снова ковырялся с каким-нибудь новоприобретенным ножиком. Иногда Рине начинало казаться, что ее брат не умел обращаться ни с чем, кроме колюще-режущих предметов. Удивительно, что он телефоном научился пользоваться. Кстати, о телефоне… Этот кретин выкинул его Ромашке… По кухне прокатился усталый вздох девушки. Она с негромким скрипом закрыла кран и, вытерев последнюю тарелку полотенцем, поставила ее к остальной посуде в шкафу над раковиной. Рина вдруг замерла, словно прислушиваясь к тихому жужжанию электрической лампочки в люстре, шуршанию Ромашки за стенкой. Убедившись, что ни в коридоре, ни в комнатах поблизости не было любопытных агентов, она чуть расслабила плечи. Если в первый раз девчушка отследила Кея сразу, то во время разговора с Ривеном потеряла бдительность, не заметив ребят. Повезло, что брат помог вывернуться, хоть и устроив весь тот цирк с именами и суффиксами. Но что-то Рине подсказывало, что, если она попадется и в третий раз, Кей так просто ее не отпустит… Собрав в холодильнике остатки еды из тех, что подавать гостям будет уже неприлично, а выкидывать еще жалко, Рина поставила тарелку на стол и… выключила свет. Кухня потонула во тьме. Девушка с тарелкой объедков, словно не заметив наступившую тьму, отодвинула створку седзи, стараясь не шуметь, опустилась на пол и негромко постучала костяшками пальцев по доскам, снова прислушиваясь. Слабая улыбка тронула ее губы, как только в траве послышались знакомые шорохи. Девчушка скинула во двор несколько кусков рыбы, вслушиваясь, как к еде юркими змейками поползли лианы. – Уже почти год, верно? – Рина устало облокотилась спиной о раму седзи и положила голову на поджатые к груди колени. Мягкие, шелестящие звуки и поскрипывания Ромашки приятно ласкали слух, наводили дремоту. Прошло вот уже около года, с того дня, как они с Ривеном, в очередной раз переехав, впервые прибыли в Торияму, которая по началу встретила незваных гостей со здоровой настороженностью к длинным красным-белым волосам, цветной татуировке на пол тела и микроавтобусу, забитым коробками преимущественно с холодным оружием. И опасение местных только усилилось, когда незнакомцы поселились в богатом особняке на краю города, заброшенном несколько поколений назад. Рина уже бросила попытки вызнать у брата, откуда у него оказался такой дом: все равно тот либо игнорировал вопрос, либо придумывал очередную бессмыслицу. Через какое-то время, когда беловолосая девчушка всем полюбилась своим трудолюбием, а ее странноватый, но обаятельный старший братец занялся обучением кендо здешних мальчишек и перевоспитанием шпаны, жители Ториямы оттаяли. К слову говоря, в первый же месяц в городе повывелись все хулиганы. Вот только обычно Ривен никогда не задерживался на одном месте больше пары месяцев, каждый раз находя новую работу, которая требовала все бросать и мчаться в какую-нибудь глушь. Вся жизнь состояла только из микроавтобуса, дороги, поиска следующей цели и ее устранения. Этот раз должен был быть таким же. Но с какого-то момента появилась уверенность в следующем дне, какие-то мелкие планы. Встречая знакомого, можно было договориться о новой встрече на неделе, не боясь нарушить обещания, внезапно покинув город навсегда. Получилось даже привыкнуть к монстру в горах и старому дому, в котором запах бумаги и поскрипывание деревянного пола так полюбились Рине, успевшей изучить и запомнить все его уголки. Привыкнуть к мысли, что уходя за ворота, тебе есть куда возвращаться… И вот пришел тот момент, про который не хотелось вспоминать, но который никак не мог забыться, затаившись в темных кладовках памяти. Через день все будет кончено, и они уедут. Снова. В груди Рины что-то болезненно сжалось, заставляя шумно выдохнуть и в который раз повторить, что все нормально, так было всегда. Повторить слова брата, что любой момент в жизни – это лишь небольшой кусочек дороги, который нужно просто проехать, по возможности оставив хорошие воспоминания. Что-то прохладное коснулось ее руки, вытягивая из омута мыслей, заставляя вздрогнуть от неожиданности. Зеленый побег с нежными листиками осторожно потянулся ближе к руке и как-то ободряюще погладил ладонь девчушки. Рина больно закусила губу, давя рваный всхлип. Провела рукой по лиане. Маленький побег доверчиво прильнул к ладони, мягко закрутившись колечками вокруг пальца девушки.