***
С Номи Кала обсуждает научные открытия. Она сидит на ковре в своей комнате, скрестив ноги по-турецки, но перед ней лежат гаджеты Номи. Исследования, которые проводит Кала, затрагивают такие вопросы как «чем именно они отличаются от остальных» и «как работает их связь». И когда она оказывается не в силах что-то объяснить, ей помогает Номи, продолжая ее мысль и объясняя это не менее сложными терминами, которые порой очень трудно понять. Номи довольно и взволнованно улыбается ей в ответ. Это становится уже привычкой – пить кофе вместе с Номи, завернувшись в большую шаль и обсуждая научные теории. - Как ты думаешь, это из-за нашей связи мы становимся друг другом? – спрашивает Кала, в ее голосе больше волнения, чем страха. - Мы уже стали, - отвечает Номи. И поцелуй, который блондинка оставляет на ее лбу, похож на бинди*, которое выделяет ее из ряда остальных семи невест.***
Кала смеется и крутится на одном месте. Лито отвечает ей улыбкой, и, когда она оступается и падает в его объятия, все еще смеясь, ее сладкий запах остается на его коже. Она смотрит вниз на город, восхищаясь ночным видом с крыши небоскреба, и ей кажется, что ее место не в Мумбаи, а здесь, в Мехико. Картинка меняется, и вот они уже в храме Ганеши. Она сидит перед большой статуей, а Лито сбоку опирается о монумент. С его лица не сходит улыбка, будто он сейчас в своем любимом родном городе. В темном небе вспыхивает звезда, и Лито выдыхает едва слышимое «загадай желание». Кала видит, как светятся глаза Лито, и она впервые что-то просит, просит не у Ганеши. - Хотела бы я, чтобы мы были всегда вместе.***
Райли берет ее с собой на шопинг, когда мысли девушки крутятся вокруг Раджана и ее желания извиниться перед ним и сбежать. Они садятся в автобус, и вид за окном сменяется от жаркого и влажного Мумбаи к дождливому Лондону; ощущение обоих чувств похоже на невероятное чудо. Кала просматривает вещи сразу в двух магазинах, и даже если люди странно косятся на нее, когда Кала идет в примерочную с частью комплекта одежды, девушка точно знает, что на другом конце Земли Райли всегда поддержит ее. Предпочтения Райли в одежде конкретно противоречат тому, что носит Кала. Но когда она видит, как блондинка специально выбирает одежду серых и черных цветов, добавляя какие-то элементы из кожи, Кала задается вопросом, а не специально ли так одевается Райли? Может быть таким образом та хочет подчеркнуть, что больше принадлежит к кластеру, нежели к остальному миру.***
Кала фыркает, когда наклоняется к своей сумке, но вместо этого берет пончик. Она в машине вместе с Уиллом, за окном неимоверно жарко, а время будто бы застыло. - Мне скучно, - произносит парень, не отрывая взгляда от полицейского участка, куда ему вход заказан на ближайшие пару месяцев, если не навсегда. Девушка закатывает глаза и, улыбнувшись, сдувает сахарную пудру с пончика в лицо Уилла. - Что за?.. Но ее смех останавливает его, и, возможно, ей так же скучно. Они съедают несколько пончиков, рассказывая друг другу всякие истории; Кала удобно устраивается, кладя ноги на приборную панель, ее лицо купается в солнечном свете, и встреча с родителями насчет всяких приготовлений к свадьбе тонет в полуденном спокойствии Чикаго.***
Ее мама рисует татуировки хной всей семье, и даже если у нее самой никогда не было практики, Кала раз десять уже видела, как перед ее носом рисовали эти узоры. Поэтому, когда работа кажется просто невыносимой, а семья – слишком любящей, Кала оказывается на полу тюремной камеры рядом с Сан, которая хитро улыбается ей, будто заранее зная, что та заглянет к ней. Они сидят на полу напротив друг друга, их дыхание смешивается, пока Кала украшает руки Сан. Руки последней огрубевшие и покрыты ссадинами, поэтому подруга осторожно обводит пальцами раны, стараясь не причинить боль. Ей интересно, действительно ли это так практично бить кулаком стенку каждый раз, когда чувствуешь, что готов уничтожить целый мир. - Практично. Тем не менее, рисунки на руках Сан продолжают расцветать.***
Сперва она задается вопросом о том, что же она сделала не так, что Вольфганг все время оказывается рядом с ней. Потребовалось много времени, чтобы Кала наконец-то поняла, что на самом деле она сделала что-то невероятное, за что боги ее так отблагодарили. Ее свадьба остановлена, связи подделаны. Но Кала не может дать какое-либо внятное объяснение тому, что же они представляют из себя, ни с научной точки зрения, ни с религиозной. Иногда он просто рядом с ней; разбитый во всех смыслах этого слова, и девушке хочется плакать от одного только взгляда на него. Вольфганг зовет себя монстром, и каждый раз как он это говорит, в ее глазах вспыхивает пламя несогласия. Это порождает в нем желание встать на колени перед ней и молиться ей, но это больше похоже на завершение, на прощание в каком-то смысле. Поэтому Кала просто не позволяет этому случиться. И Вольфганг просто остается рядом с ней, терпеливо выжидая момента для искупления своей вины.***
Кала называет это – то, как реально ощущаются чувства других, как тесно связаны они оказались – чудом их собственных рук.