Клятва королевы

Неделю спустя.       Сегодня во дворце Кёнбоккун буквально во всех комнатах витало чувство сосредоточенности и напряженности. Прислуга перешептывалась. Охрана внимательно следила за всем происходящим, стараясь не терять из виду ни малейшего кусочка королевского дворца.       Единственная королева была абсолютно спокойна. Она почти не изменилась с того самого дня: все те же иссиня-черные волосы, заплетенные в чопчи; спокойная, обманчиво благородная маска; выглаженный, богато расшитый ханбок, цвета красного дерева.       Пак Се Рон, королева, умело водила кисточкой по белой шелковой ткани, вырисовывая древнекитайские иероглифы. Это было ее любимое занятие. Оно помогало собрать мысли воедино, расслабиться, побыть наедине с собой и восстановить энергию жизни, затрачиваемую в последнее время слишком часто. Ей сообщили, что младший принц уже как неделю не появляется на занятиях в пансионате, а потом известили более неприятной новостью – Пак Се Джон и вовсе пропал из учебного заведения. Хотя, пропал, наверное, не подходящее слово. Все знали, что за мальчиком приехал сам премьер-министр и забрал с собой. Но вот куда?       Когда королева вызвала «похитителя» к себе за объяснением сей ситуации, он лишь просто пожал плечами, сказав, что выполняет приказ короля. На уловку выведать местоположение мальчика, Чонин, конечно же, не попался. И на пылкое заявление королевы о том, что она хочет увидеться с сыном, которого уже год не навещала, ответил, что принца по приказу короля никто не может посещать, ввиду плохого самочувствия. Частично это было правдой, но королеву было трудно провести, как, впрочем, и министра Бёна, рьяно рыскающего «похищенного» по всем больницам страны. – Королева, наследная принцесса просит вашей аудиенции, – сообщила прислуга.       Се Рон ответила не сразу: слишком погрузилась в собственные мысли и плохое предчувствие неприятностей, что неспроста все эти махинации короля. – Королева, – еще раз произнесла служанка писклявым голосом. – Пусть войдет, – сухо ответила женщина, не отрываясь от своего занятия.       Первые двери в комнату королевы отворились, и послышался тихий, но уловимый звук каблуков. Вторые двери, и слышен шорох хорошо открахмаленного платья алого цвета, по вкусу первой наследницы. Наконец, девушка предстала перед матерью, склонившись в низком поклоне. – Как Вы, королева? Я уж подумала, что с Вами что-то случилось, или Вы снова не в духе. Хотела зайти попозже, – наигранно, посмеиваясь, сказала Сонён. – Что ты хотела? – грубо произнесла королева, продолжая наносить черные черточки на шелк, хотя теперь получалось не так хорошо, как было пять минут назад. – Говори сразу и уходи. – Мамочка, – принцесса села напротив королевы. – Все это пустяки, если ты беспокоишься о дикой выходке старика. (Так они негласно называли короля). Что тут подозрительного? Мелкому стало плохо, а он, как самый лучший родитель, примчался лечить свое дитя от поноса и дурно пахнущей рвоты. А! Даже не так! Скинул сие прекрасное задание на Ким Чонина, – засмеялась принцесса, видимо, гордившаяся своим умозаключением. Она даже хлопнула в ладоши, тем самым ненароком показав матери кольцо из белого золота с голубым сапфиром. – Откуда оно у тебя? – спросила королева. – А! Это? – улыбнулась принцесса, влюблено разглядывая кольцо. – Лухан подарил.       Девушка сияла, и всем уже было давно известно о пылких чувствах Ее Величества к наследнику крупной китайской нефтяной компании «MUA». Конечно же, многие мечтали, в особенности служанки, о том, что в один прекрасный день этот самый наследник сделает предложение балованной принцессе и, наконец-то, заберет ее подальше от дворца, дабы флюиды отвратительного характера этой особы больше не распространялись по Кёнбоккуну. Но вот парадокс! Лухан делал подарки, гулял по-дружески с принцессой, даже был частым и желаемым гостем во дворце, однако жениться пока не спешил, чем ужасно расстраивал не только принцессу, но и всю королевскую семью. – К чему он тебе это подарил? Опять делала двусмысленные намеки о том, что тебе хочется новое украшение? – посмеиваясь, поинтересовалась королева. – Мама! Он подарил мне его просто так! – возмущалась девушка, и ее бледное совсем недавно лицо приобретало пунцовый оттенок. – А может потому, что он не приехал на твой день рождения и запоздал с подарком, – даже не спросила, а всего лишь подвела этакую черту розовым грезам и где-то вранью принцессы. Королева засмеялась, видя изменившийся цвет лица дочери и мечущиеся глаза, которые всегда выдавали сполна все ее мысли. Она смеялась так, как будто ничего более смешного никогда не видела. Это был резкий, властный смех, разносившийся по всей королевской спальне. К сожалению, а может и к счастью, этот смех выражал еще одну проблему, с которой женщина боролась очень давно. Но об этом позже. – Это кольцо значит, что Лухан что-то чувствует ко мне! – закричала Сонен, соскочив с места и выставив беленькую ручку на показ королеве. – Хорошо, будем считать, что любит, – спокойно сказала королева. Ее Величество снова села, эффектно закинув ногу на ногу, выражая знак победы, но была неприятно одернута после слов матери. – Ты и другие пусть думают, что любит, но я утвердительно скажу тебе это только после перечисленных акций на королевский счет с китайского банка. У тебя есть время подумать о моих словах и о своей судьбе. Не забудь о приеме в честь цветения сакуры. Там ты должна показать себя во всей красе. А теперь уходи.       Резко крутанувшись на своих каблуках, обиженная принцесса выскочила из материнской комнаты, оставив королеву наедине с шелковой исписанной тканью, теневой кисточкой и назревавшими проблемами.

***

– На Вашем счету в королевском банке пятьсот тридцать два миллиарда восемьсот тысяч вон. Также король открыл еще один счет в американском банке. Его сумма составляет... – Хватит, Чонин. Меня это особо не интересует. Самое главное, чтобы счета не заблокировали на случай побега, – тихо произнесла я, массируя виски. Последняя неделя была очень загруженная. Я снова села за повторение этикета, зазубривание высокопоставленных персон, даже вновь училась играть на каягыме, и именно это давалось слишком сложно. С удовольствием бы выкинула эту злостную деревянную штуку с окна тридцать шестого этажа, но король велел выступить на вечере сакуры с игрой на струнном традиционном инструменте. Кстати, об отце. Все его «пожелания» передавались через Ким Чонина любимому младшему сыну – которого они все называли своим спасением – даже не приходил и не спрашивал о самочувствии. Насчет первого еще понимаю. Возможно, что за ним следят, и так как никто до сих пор не знает нашего местоположения, было бы слишком очевидно таким образом показывать, где мы. Но, по крайней мере, мог хотя бы позвонить.       Если честно, я уже скучала по своему лесу, заброшенному дому на конце деревни, но еще больше по одному человеку, что так долго присылал странные письма каждый месяц. – «На случай побега»? – спросил мужчина. – Да, этот вариант тоже нельзя отбрасывать. Есть вероятность, что Ваша задумка не сработает, тогда нужно будет искать отступной путь, – разъяснила я. – Господин премьер-министр, принесли наряды для принцессы, – сказала тетушка. Ей явно нравился Чонин, нет, не как мужчина, все-таки разница в возрасте была, словно пропасть. Она просто видела в нем сходство с погибшим сыном. – Хорошо, спасибо, – улыбнулся он ей своей милой, уже довольно заезженной, как по мне, улыбкой, с помощью которой было завоевано немало женских сердец. Мне министр никогда так не улыбался. Может, знал, что я давно раскусила его обольстительные примочки. – Ваше Высочество, примерите сейчас или позднее? – Сейчас, к чему тянуть, – ответила, оторвавшись от рассматривания улиц и проезжающих машин.       Проходя мимо комнаты Се Джона, услышала, как он разговаривает с гувернанткой. Значит, проснулся. Несколько секунд колебалась: заходить или нет. Все-таки, не смотря на то, что теперь я больше проводила времени с братом, а вчера он даже уснул у меня в комнате, потому что боялся грома, иногда возникали неловкие паузы и мое глупое неумение общаться с детьми. Но после того, как я поклялась защитить Се Джона, а также свою давнюю мечту, решила, что буду бороться со всем до победного конца. Потому что только такой настрой будет способствовать победе над королевскими змеями.       Я постучала и после утвердительного ответа тонким детским голосом вошла. – Сестра! – крикнул Се Джон, соскакивая с кровати, подбежал ко мне, но обнять не решился. Тоже пока еще боится меня. – Привет, Се Джон! – я обняла его, похлопав по маленькой спинке. – Дядя Чонин! – Как дела, Се Джон? – мужчина подошел к нам и погладил брата по голове. – Очень хорошо. В спальне сестры довольно приятно и удобно, – сделал вывод Се Джон. – Принцесса, тогда отложим Вашу примерку, – кашлянув в кулак, произнес Чонин, в то время как я улыбалась маленькому непоседе. – Нет, что ты. Всё хорошо. В любом случае, принцу нужно поскорее привести себя в порядок после сна. – Куда вы идете? – поинтересовался ребенок. – Твоя сестра будет примерять красивые платья, так что если тоже хочешь посмотреть, нужно поскорее умыться, почистить зубы и переодеть пижаму, мой принц! – сказал Ким Чонин, потрепав брата за щеки. На это они оба рассмеялись, а потом Се Джон вместе с гувернанткой ушли в ванную комнату.       Мне, конечно, было радостно за то, что у братика есть такой защитник, но доверие к министру не хотело поселяться в трусливой голове. В этом человеке было много хорошего: красив собой, умен, из состоятельной семьи; но также было и плохое. Очень плохое.       Хотя, кто из нас идеален?

***

      Праздник, посвященный цветению сакуры, королевская семья, да и не только, отмечают каждый год, ни разу не пропуская этого знаменательного дня. С самого утра люди посещают молитвенные храмы, священные места, в которых можно попросить об улучшении своей судьбы, в основном просят о кардинальных сдвигах в личной жизни, ведь цветки этого дерева буквально навевают романтическое настроение. После молитвенных обращений люди расслабляются, даже дарят подарки в виде искусственной сладкой веточки сакуры, которой так любят полакомиться влюбленные.       Этого ритуала поддерживается и королевская семья, хотя, конечно, он проходит намного эффектнее, нежели у простых смертных, и вместо сладости в виде сахарной ветки предпочитают рестораны под стать королевской семье. Конечно, не забудем про то, что на этот вечер обязательно нужно пригласить влиятельных персон, с которыми король и королева поддерживают дружеские отношения. В основном это банкиры, зарубежные политики, нефтяные магнаты и просто сливки общества. На таких вечерах даже заклятые враги мило улыбаются друг другу, ибо не хотят попасть на первую полосу с красным заголовком: «Ссоры во время цветения сакуры». Поэтому, «скрепя зубами» и усмиряя внутренние всплески гнева, натягивают на свои интеллигентные лица искусственные улыбки и болтают на самые непринужденные темы.       Этот праздник или следующий, а может предыдущий праздновался, как бы грубо это не звучало, на автомате. Храм, ресторан, улыбки, от которых в конце вечера сводит скулы, и кружащие, словно стервятники, репортеры, выслеживающие скандальные новости этого мероприятия. – Дорогая, сегодня тебя ждет маленький сюрприз, – подойдя к жене, сказал король.       Празднование в ресторане было в самом разгаре, почти все гости собрались, и вот-вот должно было начаться представление. Светло-бирюзовые стены, обрамленные золотыми вставками с затейливыми узорами, придавали свежесть и ощущение, что помещение визуально больше, нежели оно было на самом деле. Хрустальная люстра, висящая по центру, представляла отголоски своих предков викторианской эпохи. Шоколадный фонтан, стоящий у входа, смотрелся эффектно, однако желающих испробовать черные и белые шоколадные волны не было, и он впустую гонял сладкую начинку. – Какой, Ваше Величество? – спросила королева, уже примерно представляя, что её ждет за сюрприз. Каждый год в этот самый праздник муж дарил ей бриллиантовые украшения, после того как говорил свою речь. Это было что-то типа ритуала, который каждый из ныне присутствующих знал наизусть. – Скоро узнаешь, моя дорогая, – с этими словами король поцеловал Ее Величество в щеку и удалился приветствовать только что прибывших гостей из Китая.       Внутри королевы все готово было вывернуться наизнанку, а сама она горела желанием поскорее смыть с себя его отпечаток губ. Ох, знали бы вы, как тяжело жить с нелюбимым человеком. Тебя буквально начитает бесить все. Каждое слово, словно железо по стеклу, и этот звук раздается в голове, будто поставленный на самую высокую громкость. Каждый поцелуй, словно слизкая мокрица, исследует тело. А секс становится просто невыносим, потому что с каждым проникновением королева чувствовала себя самой омерзительной дешевкой.       Но неожиданно ее взгляд заметил знакомый мужской силуэт. Черные волосы, горделивая осанка, темно-коричневый смокинг, подаренный ею на день рождение. Бен Гу Джин, ее страсть, жизнь и самый сильный козырь. Он придавал ей силы одним лишь только взглядом спокойных, уверенных глаз. Королева вздохнула полной грудью, задержалась на сильных руках министра Бена, что так умело ласкали ее несколько дней назад, принося непередаваемое удовольствие, и на выдохе снова улыбнулась, но теперь уже другому министру, протянувшему ей в знак приветствия руку. – Дорогие гости, я рад приветствовать вас на этом знаменательном празднике стран восточной Азии. Мне приятно, что день цветения сакуры отмечается в нашей стране с таким рвением и организованностью. Безусловно, в праздник сакуры случаются чудеса! Просто даже то, что цветки этого дерева принимают столь необычный окрас – это одно из чудес природы. И я надеюсь, что ваши желания сбудутся, – король поднял бокал и, посмотрев на королеву, а также на министра Бена, продолжил, – потому что наша мечта с Се Рон сбылась! Наконец-то, вся королевская семья будет вместе, и моей жене не придется скучать по детям.       Глаза Ее Величества выражали непонимание и даже страх, потому что она примерно догадывалась, что сейчас произойдет, хотя даже в такой момент надеялась, что такая беда пройдет мимо, даже не поздоровавшись. Министр Бен был, как всегда, начеку, но малый осадок столь спонтанного хода короля неприятно задел за живое. Стервятники-журналисты в предвкушении ждали свеженького, что в последнее время редко наблюдалось в королевской семье. – Попрошу поприветствовать мою младшую дочь, наследную принцессу, Пак Джи Ён, и второго наследного принца, Пак Се Джона!