***
Подготовка к церемонии шла полным ходом в традиционном королевском зале, рассчитанном на тысячу гостей. Члены королевской семьи основательно готовились к встрече, репетируя речи в крылах дворца Кёнбоккун. Сколько бы лет не прошло, но запах роз остался и легкими нотками плясал под звук бьющего фонтана. Лучи солнца падали на хрустальную люстру, и благодаря преломлению, от нее разбегались тысячи солнечных зайчиков. Если бы сюда зашел обыкновенный человек, то подумал бы, что попал в рай, но для привыкших к роскошной жизни, вся мишура была обыденна. - Ваше Величество, с вами всё хорошо? Вы с самого утра ничего не ели и работаете уже семь часов без остановки? – С неким подозрением в голосе начал расспрашивать Бён младший, от которого явно не ускользнуло странное поведение короля. Чанёль ничего не ответил на заданный вопрос, прекрасно понимая, что это далеко не чистосердечное беспокойство со стороны премьера, а не более, чем проверка, которую обязательно доложат отцу или королеве-матери. - Вот, - Бён протянул темно-синюю папку, - эти бумаги отобраны Министром Бён Гу Джином – подпиши. Король даже усмехнулся про себя. Раньше их манипуляции проходили в более лояльной форме, пока он не заявил о том, что хочет править самостоятельно. Они зажали короля в капкан из его же собственных амбиций, слишком рано и в неподходящее время ему отдали трон, окружая мнимой опекой и поддержкой, на самом деле управляя парнем так, как душе угодно. Он давно понял, что королевская семья – это идеал полной противоположности настоящей семьи. Здесь нет любви, честности или правды. Она существует на толстых, как угольная порода, слоях лжи и тщеславия. Но молодой король никого не винил, потому что не было смысла, ведь в эпицентре всего стоял он. Страх был против справедливости, и в какой раз одерживал победу. Причиной странного поведения – была женитьба на льдине, так он «ласково» называл невесту в своих мыслях или, когда они оставались с ней наедине, а уж в последнее время, это было часто. Она была красива, бесспорно, умна и сообразительна, но даже эти качества блекли на фоне Ю Шин. Если невеста замораживала до мозга костей, то Ю прожигала сердце короля одним только взглядом. Чанёль помнил, как девчонка с алыми волосами спасла его от неприятностей и с того времени не выходила из головы ни на секунду. Нельзя сказать, что она и только она была эпицентром всех размышлений, но перед сном он всегда думал о ней, с утра во время завтрака вспоминал на несколько минут, садясь в машину поглядывал на место водителя, в душе надеясь, что сейчас появится она и похитит его, как тогда в Америке. - Оставь, я посмотрю, - холодно приказал король. - Подпись нужно поставить прямо сейчас, - настаивал Бён. - Я король и мне решать, когда принимать, ставить, распоряжаться, - начал закипать старший брат. - Как скажете, Ваше Величество, - отчеканил Бён, а король уже сто раз успел пожалеть насчет своей выходки. Это обязательно дойдет до отца и матери, а они предпримут меры - так было всегда. - Кстати, не пора ли обвенчать принцессу Сонён с наследником «МУА»? Уж слишком много слухов ползет о том, что Лухан не заинтересован в Вашей сестре, в народе её прозвали, цитирую: «Влюбленной дурой королевской крови». - Пусть этим занимается Великая королева-мать, - грубостью ответил король. – Она знает толк в этих делах, больше меня.***
- Ублюдок! – вылетев из королевской резиденции, выругался Бён. – Думает, что раз король, то может вытирать ноги о всех, кто попадется на глаза. Почему я не родился раньше него?! С меня бы вышел отличный правитель, чем с этого мямлика! Тупой баран! Тобой все равно будут манипулировать, хочешь ты или нет! Давай, покажи, что ты имеешь без поддержки отца и матери! Старый король ведь практически оставил тебя без наследства и права на корону, выдвинув вперед кандидатуру мертвого сосунка, но и там отцу пришлось замарать свои руки, лишь бы ты остался чистым и незапятнанным! Премьер-министра душила зависть и несправедливость после каждого такого визита к королю. Но решения не вернуть. Каждый раз он вспоминал давний разговор с отцом, когда поклялся следовать за старшим братом словно тень, отказаться от мечты, ради семьи, и каждый раз жалел о своем решении. А ведь он мог стать отличным музыкантом, но музыкант в семье политика – это нонсенс. Бён младший до сих пор, оставаясь наедине с самим собой, ходил в оперный театр, чтобы хоть на какое-то время прикоснуться к музыке и истязать себя мыслью, как далеко и одновременно близко его мечта. Никто не знал об этом увлечении Бёна, и это оставалось одной из его многочисленных и сокровенных тайн, которые он мог только лелеять.***
- Ты прекрасна, Ю, - приговаривала Си А, умело вплетая волосы девушку под тиару, - если бы это видела твоя бабушка, то стала бы еще счастливее, чем сейчас. - Я до сих пор не верю…- опустив голову, прошептала Ю. – Я никогда бы не подумала, что дружу с наследной принцессой Кореи… И этот контракт… Си А, если бы кто-то сказал мне, что я буду подругой принцессы, то я бы рассмеялась в лицо этому психу. - Люди никогда не находят друг друга просто так, запомни это. Если вас свела жизнь, значит не напрасно. - Но что могу дать ей я? Джи устроила меня на переобучение в университете, помогла моей семье, даже пригласила у себя работать, и я изменилась благодаря ей…- перечисляла девушка. - Ты же знаешь, что у нее было тяжелое детство, - перебила фрейлина. - Она никогда не рассказывала о себе в подробностях, всегда вскользь, но я поняла, что выросла она далеко не в любящей семье, даже не смотря на её финансовое положение. Си А слушала девушку и просто поражалась тому, как искусно принцесса завуалировала всю правду, выставляя себя только в лучшем свете и изо дня в день вплетая эту бедняжку в свою игру. Теперь ей стали понятны слова брата: «Когда-нибудь ты поймёшь, почему она». Когда Си А впервые увидела её, то принцесса больше походила на неуверенного цыпленка, ото всюду ожидающего опасность, но все мы когда-нибудь вырастаем и в этот самый момент, фрейлина поняла, что этот самый дрожащий от страха цыпленок превратился в далеко не белого лебедя и теперь она не имеет права думать о ней, как о ребенке. Хорошо обдумав свой ответ, Си А сказала: «Она очень одинока, видит в тебя опору и поддержку, как от старшей сестры, поэтому не огорчай нашу принцессу» - Вполне сносно, - оценивающе окинув взглядом Ю, плавно сменила тему фрейлина. - Спасибо, теперь я пойду к моей младшей сестренке, - Ю светилась от сказанных слов сестры Чунмёна. А Си А почему-то сильно волновалась за эту странную девочку. - Привет, - Весь запал от сказанных слов и вдохновение на разговор с Джи куда-то исчез, когда Ю зашла в кабинет принцессы. Во-первых, давила атмосфера. Она рассчитывала, что поговорит с подругой наедине, но Ким Чунмён, так и не оставил их, кропотливо и внимательно перебирая документы в зоне для гостей. Вид самой Пак был далеко не из самых приветливых. Джи Ён выглядела совершенно иначе, нежели в Америке. Легкий образ был переделан в строгий, деловой; вечно распущенные волосы или, как минимум, заплетенные в косу, теперь были послушно уложены под миниатюрную шляпку, а воздушные платья сменились на приталенный бардовый костюм. Во-вторых, роскошные апартаменты смущали непривыкшую девушку, которая искренне не понимала, зачем всё это нужно? Они совершенно не греют душу. В-третьих, Ю сразу прочувствовала перемену в поведении принцессы, но теперь осведомившись о том, с кем имеет дело, она сама не знала, как себя вести рядом с Джи Ён. - Здравствуй, - последовал ответ за принцессой. В её глазах появилась капелька радушия, но нисколько не радости от приятной встречи. А была ли она для неё приятна? Джи Ён грациозно подошла к подруге, замершей в ступоре возле двери, и обняла её, но холод от объятий замораживал «американку». Ю Шин никогда не видела подругу такой красивой и одновременно ледяной. Она чувствовала опасность, исходящую от принцессы, но обосновать её просто не могла. - Рада тебя видеть, - даже тембр голоса показался Ю другим, но в тот момент, когда Джи сжала подругу в крепких объятиях, Шин стало легче. Хотя бы этим подруга доказала, что она прежняя. - И я, - хриплым голосом ответила Ю. - Я полагаю, ты немного озадачена моим статусом в этой стране, - улыбнулась Пак, - и надеюсь, прочла договор. - Да но… - И ты согласна подписать его? – продолжала улыбаться принцесса, изящно приподняв правую бровь. - Да и я… - Ну, вот и замечательно! – поцеловав в щеку подругу, засмеялась Джи Ён. – Позже Ким Чунмён поможет тебе разобраться на новом месте. А сейчас прошу прощения, мне нужно идти на приём во дворец. Следи за собой и обязательно изучи правила работы. Хорошего дня. Джи Ён так же грациозно вернулась за рабочий стол, более не обращая внимания на девушку, заставив Ю еще раз окунуться в состояние ступора. Шин вздрогнула от голоса Кима, который оповестил её об окончание аудиенции с тонким намеком на то, чтобы та поскорее покинула кабинет. После того, как озадаченная подруга вышла за дверь, Чунмён ждал, что принцесса обоснует свое, столь странное поведение, но вместо этого она спросила о времени прибытия стилистов, попросила просмотреть пару документов, а так же поинтересовалась их прогрессом на Китайском рынке. Ким давно понял, чтобы не сделала Джи Ён, всему есть логическое объяснение и цель. После смерти Се Джона она стала взрослой очень быстро, вынашивала план и жила только мыслью о мести. И если раньше он являлся её наставником, то сейчас наставником среди них может быть только она. Чунмён научился у принцессы многому, и не сравнить с тем, чему научилась от него девушка, хотя бесспорно это были достаточно весомые знания, но Джи Ён была для Кима источником энергии, знаний и вдохновения.***
Вечер был в самом разгаре. «Сливки общества» наиграно хвалили выгодных партнеров, улыбались, пили шампанское и, безусловно, восхищались королевским приёмом, которые устраивали не так часто, как при покойном короле. Роскошь, величие, богатство – вот, чем был заполнен дворец в эту ночь. Здесь действовало не совсем этичное правило: «У каждого своя цена» И именно на таких раутах заводились будущие партнерские отношения, а воздух был буквально пропитан мыслями о выгоде и стратегии, основанной на увеличении будущего капитала. Но центральными фигурами были, конечно: Великая Королева, Правящий Король и его будущая жена, наследница огромного конгломерата на японском рынке. Свадьбу назначили на июнь, а это значило, что с сегодняшнего вечера Пак Чанёль является негласным собственником хороших акций в Японии, и, конечно же, счастливым женихом красавицы невесты. Король прекрасно играл свою роль. Видимо, поэтому был так угрюм в последнее время: копил энергию и позитивные эмоции на столь важный вечер. Он красиво обхаживал будущую супругу и её родителей, наговорил ей кучу комплиментов, заранее подготовленных, чтобы в моменты, когда опротивит её речь заткнуть этими самыми приятными словами о внешности, уме, одежде и прочих мелочах. Лухан понимал это, как никто другой, ведь если подумать, он тоже пользовался данным приёмом много раз и сочувствовал другу. Он больше не мог терпеть выходки Сонён, да и в юности они были ему далеко не по нраву. Но у него было слишком много забот, чтобы думать о них, и он надеялся, что она изменится. Прошло пять лет после того, как Сонён и наследника объявили помолвленными, но свадьбу, к счастью, отсрочивали его родители, в первую очередь его мама, ведь она чувствовала, как несчастен сын, да и сама принцесса не была ей по душе. Гостей было очень много, и некоторых Лухан даже никогда не видел. Они относились к «новообращенным», то есть новым сливкам, а, как известно, если смешать несколько разновремённых консистенций в одну банку, то процесс окисления происходит в разы быстрее. Сонён словно хвостик не отходила от матери с самого начала, чем принесла Лу большее удовольствие, нежели своим присутствием. Он был в кругу друзей: Ифаня, Бэкхёна и недавно, вошедшего, О Сехуна. Наследники знали его очень давно, но ранг сына министра обороны не соответствовал их окружению, однако после того, как королевская семья подписала несколько бумажек и подняла «подающего надежды молодого человека» в «Кулиннановый список», они стали относиться к нему иначе. «Куллинановый список» для каждого члена «сливок» был заоблачной мечтой. Если ты туда попал, значит, все дороги тебе будут открыты, и ты находишься под эгидой королевской семьи, а связи, как известно еще с древних времен, дороже любого золота. Лухан принял его открыто, нежели остальные члены их круга, потому что за свои двадцать восемь лет ему порядком надоела такая жизнь. Осведомив друзей о том, что решил прогуляться, Лухан вышел из за стола и направился в королевский сад. Это было единственное место, которое нравилось наследнику во всем «Кёнбоккуне». Здесь стояли запахи свежих апельсинов и бергамота, недавно высаженного вдоль бордюров. Мужчина не спеша вдыхал аромат, сплетенный из тонких ноток цитрусовой свежести, наслаждался свободой ночи и ни о чем не думал. Он увидел её, сидящую на лавочке без туфель. Они были небрежно сняты с маленьких ножек и откинуты в сторону от хозяйки. Видимо, уж слишком неудобные. Выбившиеся прядки волос поддавались ветру, а смотрела она на небо, как будто считая звезды. Он был готов любоваться незнакомкой еще несколько мгновений, равноценных бесконечности, но было слишком поздно, она заметила его. Резко поднявшись с лавочки, она ловко поддела за бретельки разброшенные туфельки и закусила нижнюю губу. Свет фонаря упал ей на лицо, и Лухану показалась, что он когда-то знал её. - Простите меня за мой вид, - скромно первой заговорила незнакомка. Ему захотелось рассмотреть её поближе. Она быстрыми движениями начала надевать туфли, вначале на одну ножку, а, потом, не устояв, аккуратно «упала» в объятия мужчины. Незнакомка смотрела не него в упор, держа в одной руке злочастную туфлю, а другой, сжимая маленький кулачок. В этот момент Лухан поклялся, что более милого создания он не встречал никогда. Её взгляд выражал опаску и в то же время любопытство. Это забавляло. Он улыбнулся ей, а она в ответ парировала такой же улыбкой: чистой, светлой, словно ребёнок. Мужчина чувствовал её тепло, через тоненькую ткань платья, и чувство опеки об этой юной особе заполняло его душу . - Простите меня за мою неуклюжесть, - шепотом промолвила она. - Вы замерзли… - Здесь теплее, чем там, - она указала на дворец. - Как вас зовут? – он помог надеть ей вторую туфельку, а потом накинул фрак на её оголенные плечи. - Здесь так тихо и хорошо, правда? – она задала встречный вопрос. - Да, это моё любимое место, - ответил Лу. – Я никогда вас не видел раньше на раутах. - Может вы видели, но не замечали… - предположила незнакомка. - Всё возможно. Как говорите вас зовут? - Как ужасно, - её умиротворенное лицо и добродушная улыбка сменились разочарованием. - Что ужасно? - Лухан готов был сделать всё, лишь бы она снова улыбнулась. И он не понимал, что же такого сказал. - Неужели вы меня совсем не помните? – она обижено смотрела на мужчину. - Я… но… - Я всё поняла, - она гордо встала, отдала фрак и напоследок сказала, - а ведь когда-то хотели сопровождать на королевском приёме… Что ж, надеюсь, при следующей нашей встрече вы вспомните. Она кротко поклонилась и быстрым шагом растворилась в окутывающей темноте ночи, которая унесла с собой такую прекрасную незнакомку, растворив в себе её чувственный зачаровывающий аромат. Это была их первая встреча.***
Шли месяцы, а вторая наследная принцесса всё чаще появлялась в его окружении, но никогда не разговаривала и оставалась на мероприятиях не больше, чем на двадцать минут. Она не выходила у него из головы, являлась во снах и, в общем, всё было как в юношеские годы, когда Лухан полюбил впервые. Её звали Ми На, она училась с ним в одном классе, а потом переехала с родителями в США. Образ её давно стерся из памяти, и Лу помнил лишь смазанные черты лица, цвет тёмно-шоколадных волос и характерную родинку на ямке щеки. Но дело было не в его первой любви, а в тех чувствах, что он испытывал на данный момент. Они были схожи с первой любовью, а это, как известно, случается крайне редко и в основном является характерным знаком, для настоящей любви. Покорять мужские сердца Джи Ён научилась самым искусным образом, а также входить в доверие и создавать вокруг себя шарм, так что теперь ей стоило только поманить наследника тоненьким пальчиком, и он припадёт к её ногам. Но она выжидала. Как говорится, останется с большим златом тот, у кого крепче выдержка и нервы. Она ждала, но не сводила с него глаз ни на минуту, медленно подталкивая его к подписанию контракта с господином Чоном и расторжению помолвки с Пак Сонён. Однако это были не все мелкие интриги со стороны Джи Ён. Она также увеличила слухи о том, что наследник «MUA» собирается расторгнуть помолвку с принцессой, и теперь в народе откровенно еще больше смеялись над неудачливой судьбой девушки, хотя единичные случаи сочувствовали, но скорее всего, это были люди, плохо знавшие отвратительный характер принцессы. Все выглядело хорошо с внешней стороны дворцовой жизни, однако внутри начинал загораться междоусобный пожар. Акционеры филиппинского банка были оскорблены тем, что король выбрал в жены японку и отдал предпочтение рынку её страны, поэтому сразу же принудительно «попросили» продать за низкую цену несколько важных паи их государственному парламенту. Это разозлило не так сильно, пока не пришла новость о том, что эти самые паи выкупил никто иной, как господин Чон, в последнее время следующий за Пак Чанёлем повсюду. Великая Королева понимала, что этот самый Чон хочет зажать Корею в тиски с экономической стороны, как проделал это с Латинской Америкой, Северной Африкой и Центральной Азией, не говоря уже про то, какие страны стали его союзниками. Её женское чутье не обманывало, как всегда. Она чувствовала, что падчерица замешана в этих махинациях, но логике данный вывод не поддавался. «У неё просто не может быть столько средств и связей», - каждый раз повторяла она, но всё равно не могла примириться с этой мыслью. На прошедшем рауте, Джи Ён вела себя тише воды ниже травы, везде шатаясь со своей нянькой Чунмёном, который всё время контролировал её действия. Падчерица выглядела какой-то подавленной, бледной, далеко не той, что несколько недель назад давала интервью. Королева заметила, с какой преданностью и любовью на неё смотрит этот «сторожевой пёс» и даже испытала капельку сожаления от того, что сделала с Пак Джи Ён. Ведь если подумать они могли бы быть замечательной парой. Королева видела ее глаза, и в них читались только боль, отчаяние, утопия, с легкой формой психического расстройства. Так же её сильно тревожило положение Сонён и её брак, трескавшийся по швам. Лухан несколько раз просил королеву об аудиенции, но она ему отказывала ввиду того, что понимала, какой разговор её ждет. Она давно поставила крест на этом браке для принцессы, но хотела вынести из него максимум выгоды. - Ваше Величество, министр О просит вашей аудиенции! - Пусть войдёт, - раздумывая над шахматной позицией, сказала королева. О Сехун сильно изменился за прошедшие годы. Возмужал, стал серьезнее, и королева чувствовала, что теряет над ним контроль. Конечно же, за мужчиной велась слежка все двадцать четыре часа в сутки, но за всё это время он ни разу не скомпрометировал себя в чем-то подозрительном, касающимся Джи Ён, и порой ей казалось, что он и вовсе был не причастен к помощникам изгнанной принцессы. Сехун идеален, намного умнее и проворнее своего отца, но этим он и был опасен для королевства. - Докладывайте, министр О, - деловито произнесла королева, не отрывая взора от шахматной доски. Министр открыл крышку от чехла планшета и начал зачитывать материал, найденный за прошедшие восемнадцать часов. Прямая оправа очков в сочетании с худым и серьезным лицом добавляла этакой строгой сексуальности в его образ. Чёрный костюм от Прада и рубашка в цвет добавляли солидности на грани с консервативной модой никогда не выходящей из спроса. От него вело честолюбием, но далеко не тщеславием, которое Великая Королева ненавидела в других, а себе прощала. - Я отследил действия Короля за последние месяц, и сразу предупреждаю, они далеки от здравого смысла, - Королеве нравилось, что этот мальчуган позволяет себе так искусно вставлять свои комментарии в предложения, хотя они и были далеко не из приятных. - Во-первых, он закрыл свой счёт в Швейцарском банке и перевел эти средства в Американский Национальный фонд демократии. Во-вторых, документ о полусалической* системе наследования трона до сих пор теряется в списке бумаг на подпись. И так же он связывался с нашими «друзьями» из Италии, чтобы выведать месторасположение мистера Чона и некой мисс Ю. Я нашел её досье, думаю, оно будет вам интересно, особенно последние годы её жизни. - Эта девчонка в своё время доставила мне кучу проблем, - отозвалась женщина, нахмурив лоб, не переставая смотреть на шахматные фигуры. - Интересен тот факт, что её больше нет в Америке, в один день исчезла она и её бабушка. Мы тщательно провели расследование, но они будто сквозь землю провалились. - Вы или Чанёль? – спокойно спросила королева. - Вместе. - Я не удивлена, что мой сын ничего не нашел, но Вы…- Женщина, наконец-то, подняла глаза на министра. – Я разочарована. - Она была замечена на камерах в аэропорту, но в регистрационной базе не было никого с фамилией Ю. - В наше время, мой мальчик, поменять имя не проблема, - засмеялась Сэ Рон. - Я постараюсь найти её. - Я не сомневаюсь, что найдёте, но нужно сделать так, чтобы мой сын не нашёл. - Будет сделано, Ваше Величество, - Сехун откланялся и покинул резиденцию королевы. - Бэкхён, - позвала сына королева, когда за министром закрылась дверь. - Да, Ваше Величество, - склонил голову младший, слышавший весь разговор. - Немедленно пошли за Пак Джи Ён, мне нужно встретиться с ней с глазу на глаз.***
- Королева желает увидеть тебя, - сообщил Чунмён, распивая виски. – Что предпримем? - Это хороший знак. Она хочет убедиться, что я правда душевнобольная. Значит, мои актерские способности не так плохи, как я думала. В её душе зародилось сомнение. Что ж, это нам на руку, - Джи Ён была спокойна, как никогда, раскладывая пасьянс гостином столе. Она была красива, как майская ночь в шелковом розовом платье и распущенными волосами. Опять бессонница. - Ты опять будешь притворяться? - Притворство стало честью моей жизни, поэтому к чему этот очевидный вопрос. – Она взяла новую карту с колоды. – Ты уже принял решение, с кем составишь свой будущий брак? - Еще есть время, - небрежно бросил в ответ Ким. - Я думала насчет второй сестрёнки наследницы «G.K.Motors», мы скупим тебе еще несколько пакетов акций…. - Но ей всего девятнадцать, - перебил ошарашенный помощник, который даже в расчет не брал этого ребенка. - Маленькие девочки любят взрослых мальчиков, - как маленькому, чуть посмеиваясь, сказала Джи Ён. – Ты очаруешь её, влюбишь в себя, и будет она твоей собачонкой до конца жизни. Я видела эту девочку на одном из королевских приёмах. Она не представляет ничего удивительного, впрочем, как и её старшая сестричка. - Но какой смысл? – искренне не понимал Ким. - Смысл в том, что через её семью, мы сможем заполучить частичку королевских акций, так сказать, наличкой, плюс акции на японском рынке. Это, конечно, мало, но какая-никакая зацепка за этих сушиедов, ведь у нас нет ни тысячной доли их акционерского пакета. Япония крепкий, но сладкий орешек, и нам нужно любыми способами раздолбить его твердую оболочку. Я устрою вам «свидание», так что будь готов. Собрав весь пасьянс и выпив третий хайбол* виски, она поднялась в свою комнату, озадачив помощника на сон грядущий. Но тут же вернулась и неспешными, ленивыми движениями подошла к Киму. Поцеловав сухими губами, она нежно обняла его, вслушиваясь в повышенный ритм сердца. - Прости меня, - прошептала она и снова поцеловала в губы. - Мы сами выбрали этот путь, поэтому я всё понимаю. – Он вдыхал аромат её волос и чувствовал неукротимую щемящую боль в грудной клетке, но удивительное было то, что он уже привык. Между ними была странная связь. Это нельзя было назвать любовью, потому что один из них не любил. А ведь любовь – это всегда обоюдно. Нельзя любить в одиночку, это противопоказано всеми правилами природы. - Это было в последний раз, клянусь. - Я знаю, - с горечью ответил Ким, прекрасно зная принцессу и её обещания. Он поддавался её манипуляции, отвечал на поцелуи, хотя они стоили слишком высокую цену, но перебороть искушение не мог, а всё потому, что она привязала к себе толстой цепью, свитой из страсти, чувств и адреналина мысли, перед которыми Ким не смог устоять. Поэтому прошептал: «Я всё сделаю, как ты скажешь, моя принцесса».***
Лето близилось к концу, и природа медленно, но красиво увядала под яркими, но уже не такими тёплыми лучами солнца. Король с новой королевой справили пышную свадьбу, о которой до сих пор пестрили заголовки газет и журналов из разных уголков мира. По мнению журнала «Таймс» это была одна из самых красивых королевских свадеб за четыреста столетий мира. А парижане до самых мельчайших крупиц обсудили платье молодой королевы и, безусловно, похвастались тем, что его сшили французские модельеры. Не смотря на то, что одна свадьба состоялась, другая так и не осуществила грандиозного выхода в свет. И в последнее время наследной принцессы тоже не было видно. Королева позаботилась, чтобы её как можно меньше видели при дворе, после очередного скандала, подпортившего планы насчет Китайской нефтяной компании. Когда Сонён узнала о намерениях Лухана разорвать помолвку, она потеряла рассудок и дабы отвлечься, поехала в элитный клуб, где закатила пьяный концерт, далеко не лестными словами обзывая своего жениха и «всю его семейку». Королева была в ярости от выходки дочери, поэтому без всякого промедления разорвала помолвку с китайским наследником, якобы первой бросив ноту в их сторону. Договор и возмещение компенсации за моральный ущерб, который изначально были выдвинуты наследнику больше не оговаривались. Этим королева была больше опечалена, нежели репутацией Сонён. Видео с её «выступлением» и позором быстро распространились, но с такой же скоростью были заблокированы от общественного обозрения, однако всегда найдутся счастливчики, успевшие напороться на интересную информацию. Белые нитки на безупречной репутации королевской семьи медленно, но верно выставлялись напоказ для всего народа. Теперь многие сомневались в короле и новообращенной королеве, подозревали их в коррупции и обвиняли в кризисе в стране. Сравнивая с покойным королём, люди шептались о том, что Пак Чанёль вовсе не унаследовал ту живость ума и доброту сердца от отца. Сонён осуждали. А пресса только подливала масла в огонь, выставляя красивые фотографии и восторженные статьи о королевской свадьбе. Все видели, что наступает критический момент, где каждый вносил свою лепту к его приближению. Интерес – это самое возбуждающее качество мышления, ведь пока горят глаза, интерес к жизни не погаснет.