Ангелы не умирают

      – Ру-у?.. Ру-ки-я... – Игривый рыкающий голос ласкался кошкой то у левого, то у правого уха. – Просыпайся, соня... У тебя же сегодня день открытых дверей в университете.       – М-м-м, – брюнетка потянулась спросонья, недовольно поморщившись. – Я думала, ты мой ангел-хранитель, а не мамочка… – бросила она, с трудом распахивая глаза, но стоило им только упереться взглядом в любимое «нечто» прямо перед собой, и сна как ни бывало.       Чёрные глаза с колюче-жёлтыми зрачками тигра. Шальная хищная ухмылка на поллица, обнажающая заостренные резцы. Вздёрнутый кверху горделивый нос и колючий белёсый ёжик на непричёсанной макушке. Ко всему прочему – огромные сизо-ночные крылья за спиной и цепкие ногти впившиеся в её плечи. Таким существом только грешников пугать, а она влюбилась в него, как идиотка.       – Хич, слезь с меня, – вмиг покраснела Кучики, осознав, что парень обнимает её бедра своими коленями и нависает над ней вовсе в недвусмысленной позе. – Я уже проснулась, чего тебе ещё? – капитулировала девушка сразу не в силах унять ни участившееся дыхание, ни ускорившееся сердцебиение.       – Я хочу. Тебя. – Хранитель склонился ниже. – Поцеловать.       На эту фразу улыбнулись оба и оба же двинулись навстречу друг другу. Затянувшаяся ночная откровенность отбросила и стыд, и тайны. Меж ним всё стало ясно, а поцелуи, как известно, говорили ещё больше. Рукия целовала неумело, но нежно, отчего у ангела будто вторая пара крыльев вырастала за спиной. Хичиго, напротив, целовал порочно, но страстно, отчего девушка теряла равновесие и будто проваливалась в пропасть, не имея сил и шансов на спасение.       – Прекрати, – обвила она его за шею и притянула к себе, останавливая сладкую пытку, – ты заставляешь меня терять себя.       – Глупая, – прошептал Хич на ухо, – я здесь для того, чтобы успеть ухватить тебя за руку.       – Что, если ты опоздаешь? – выдохнула девушка.       – Я? Пф-ф, – фыркнул Широсаки и расхохотался. – Не-а. Я всегда буду рядом, – обнял он её ещё сильнее, приблизившись до невозможности.       От этих слов, и от этого движения, по телу Кучики пробежала волнующая дрожь. Однако чувствуя парня в своих объятиях, прорастая в него каждой клеточкой, она понимала, что это их предел, это всё, на что они могли рассчитывать оба.       – Но не настолько близко, как бы мне этого хотелось, – выдохнула брюнетка спустя время.       – Как бы нам хотелось, – поправил её блондин, целуя в висок. – Но прелюбодеяние – один из смертных грехов. Хочешь, чтобы меня точно испепелили на месте? – отшутился, как всегда, Хич.       – Не хочу, – перебрала она пальчиками пёрышки на крыльях, а потом вдруг сильно-сильно обняла ангела, точно боясь, что упомянутый приговор исполнят незамедлительно. – Не хочу! Я умру, если тебя не станет...       Хичиго отстранился и как-то странно взглянул на Рукию, а затем укоризненно цокнул языком:       – Что с тобой, Ру? С чего вдруг такие мысли?       – Ты сказал, что ангелы не умирают. Но только что я поняла, что тебя могут отозвать обратно и забрать тебя у меня.       – Тогда мы сбежим с тобой! – Огненно-чёрные глаза вспыхнули азартом. Безумный оскал достиг предела любовного безрассудства. – Угоним какой-нибудь «Харли Дэвидсон»[1] и умчимся на край земли со скоростью звука!!!       – Хич, – фиалковые глаза взглянули на него с восторженным благоговением: хранитель говорил о вещах, которые они никогда не сделают, так задорно и так реалистично! – Какой же ты сумасшедший,– пробормотала она, заключая его лицо в ладони.       – ...сказала девушка, охмурившая ангела, – прикоснулся Хичиго к приоткрывшимся и поманившим его устам. – Но сейча-а-ас, – белобрысый одарил расслабленную девушку своей привычной хитрой ухмылкой, сузив в щёлочки не менее лукавые глаза, – начнется настоящее безумие. Примерно через пару секунд. Когда ты осознаешь, что до собеседования нам осталось сорок пять минут...       – Хи-и-ич! – Рукия мигом юркнула из его убаюкивающих объятий и пулей метнулась в ванную. – Не мог сказать раньше, за-ра… – зубная щётка во рту юной леди помешала разразиться ей недостойными для аристократки ругательствами.       Широсаки натянул на лицо довольный напакостивший оскал, а вслед за ним – и футболку, которая в один момент спрятала его крылья. Теперь можно было удобно устроиться на горе подушек, закинув руки за голову в ожидании. Когда его суетливая подопечная соберётся, он вновь возьмётся за дело – станет страховать её на каждом шагу: в спешке Рукия и без архангелов могла навлечь на себя целое море неприятностей.       – Вот когда пожалеешь, что у тебя нет «Харли», – мечтательно протянул блондин, когда брюнетка заметалась уже по комнате, – тогда бы мы всюду поспевали…       – Боже мой!!! – Глаза Широсаки не просто округлились, они стали размером с два райских яблока. Рукия даже заволновалась, что его линзы сейчас выпадут, не выдержав давления взорвавшегося ликования Хичиго. – Это же... Хар-ли-Дэ-вид-сон!!! Серия V-Rod. Новенькая! Только со станка! – Его пальцы жадно прошлись по рулю, двигателю, корпусу, раме. Шоколадные глаза прикипели взглядом к буквам брэнда на боку, будто те чудесным образом накидывали «железному коню» особых, просто неземных характеристик.       – В общем, насколько я поняла, тебе понравился этот мотоцикл? – довольно заключила Кучики, не в силах больше наблюдать за тихим помешательством своего ангела.       – Спрашиваешь???!!! Да это самая удивительная вещь, которую я видел в своей жизни!!!       Брюнетка снисходительно помотала головой: а ведь ещё ночью хранитель клялся, что не знал ничего прекраснее, чем её, Рукии, поцелуи… Но девушка всё понимала. И радовалась. Чувствовала себя счастливой оттого, что сейчас Хичиго порхал от счастья в облаках даже без своих крыльев. Аристократка кивнула продавцу в салоне, чтобы тот подготовил все необходимые бумаги для покупки, а сама подступилась к парню.       – Надеюсь, мой подарок не станет твоим новым подопечным? – добродушно пожурила она Хича.       Белёсая голова ангела, который как раз ахал над задним колесом, резко взметнулась вверх и встретилась взглядом со смешливыми фиалковыми глазами, которые в то же время излучали целый спектр иных эмоций: любовь, радость, интерес, умиление, обожание, возбуждение, счастье...       – Подарок? Мне? – лукаво протянул парень и тут же запрыгнул верхом на мотоцикл: – Ну, как?       – Прямо вылитый Джеймс Дин[2], – кокетливо произнесла Кучики, заставляя блондина растянуться в сексуальной улыбке: знавал он этого красавчика лет так пятьдесят назад. Да и кожаная косуха добавляла сегодня ему сходства с голливудским бунтарём. Широсаки надел тёмные очки и включил зажигание. – Ну, что, бэйби, – уподобился он герою-любовнику, – к тебе или ко мне?       – Заглуши мотор, ковбой! – Рукия прыснула от смеха, доставая чековую книжку из сумки. – Не хватало, чтобы мы разбили мотоцикл ещё до его покупки.       – Вообще-то, неприятности – это по твоей части.       – Твоя правда, – выдохнула Кучики, – у меня закончилась чековая книжка. Я забыла зайти в банк.       – Вы можете оставить залоговую сумму и перечислить остаток по счёту, мисс, – предложил появившийся продавец, который никак не хотел упускать дорогого клиента.       Хичиго и Рукия переглянулись – это был идеальный вариант, ведь банк находился всего в какой-то паре сотен метров, а расставаться с «обновкой» не хотелось.       – Я быстро, – сняла шлем Рукия и выпорхнула на тротуар, когда они подъехали на новоприобретённом мотоцикле к банку.       – Э, погоди, Ру! Я с тобой! – Хич выбрался из шлема тоже и откинул ногой подножку.       – Да брось, Хичи, – брюнетка остановила его, положив ладони на руки парня. – Я быстро. Что может случиться со мной за пару минут да ещё и в самом охраняемом банке Нью-Йорка? Всего пару подписей, и мы умчимся на запад, как ты и хотел. Состояние детей стабилизировалось. Урахара – трудится над препаратом, не покладая рук. Всё здорово. Купим вина и сыра по дороге, чтобы отпраздновать моё поступление и… очередное спасение.       – Да уж, обрыв электропроводов у ворот университета заставил даже меня напрячься.       – Не набивай себе цену, – обвивая его шею руками, Рукия засмотрелась в фальшивые шоколадные глаза, которые всё равно дарили ей самое лучшее чувство на свете. – Спасибо тебе, Хичи, за то… что ты такой есть у меня!       – Ру? – ангел изумлённо поднял брови. – Зачем ты благодаришь меня, это же моя…       – Ш-ш-ш, – прижалась она лбом к его лбу, – не говори, что я – твоя работа, ведь мы оба знаем, что это уже не так, верно?       – Верно, – Широсаки чмокнул игриво её в нос, – ведь я стал частью тебя, а ты – меня. Ладно, беги и не заставляй меня беспокоиться за свою вторую половину понапрасну!       Кучики кивнула и скрылась в стеклянной вертушке на входе в банк…       Она вышла оттуда действительно быстро, но с приставленным у головы автоматом и в сопровождении мужчин в чёрных масках. Они затолкали заложницу и мешки с деньгами внутрь фургона и рванули с места.       – Рукия!!! – Неистовый ор заглушил не менее раскатистый и громогласный рёв взбесившегося мотора мотоцикла, сорвавшегося с места в погоню за преступниками.       Хичиго кричал, звал, проклинал и… рыдал, ненавидя себя и небо. Всего пара минут. Чёртовых пара минут, которые перекроили всё на свете для него, для неё. «Если с ней что-нибудь случится, если случится…» – укоры сыпались песчинками за шиворот и жгли и без того разгорячённую кожу от скорости и ярости. Избавить от этой пытки могли только живые мирные фиалковые глаза, окутывающие тем же теплом и лаской, как маленькие цветы, которыми была заставлена её кухня. «Чёрт! Чёрт! Чёрт!» – ангел ругался без зазрения совести: если Кучики пострадает, если умрёт, он завянет так же, как те проклятые прекрасные фиалки засевшие в его памяти неповторимым цветом.       «Харли» стремительно нёсся прочь из Нью-Йорка за обезумевшим «Рендж-Ровером», прорывавшимся на юго-восток. Сирены полицейских машин, раздававшиеся за спиной Хичиго скоро утихли. Грабители банка на скоростном внедорожнике подготовились отменно. Хранителю – просто повезло. Нелепое явление для того, кто сам целую неделю спасал девушку от несчастных случаев, а та умудрилась обеспечить самым надлежащим средством для её же спасения совершенно случайно.       Погоня набирала обороты. Ещё недавно Хич и Ру мечтали отправиться в небольшое путешествие на запад, где чудные леса и озёра, плюнув на всех и всё, притворившись самыми обычными ребятами. А теперь впереди маячили не радости сладостных объятий, а пустынные клешни опасности и смерти.       Хичиго никогда не страдал наивностью и не любил строить иллюзии. Он изначально знал, что его падение на землю приведёт к исходному выбору: либо он, либо она. Все эти уловки, ловушки, подставы, которыми его пичкали по горло Айзен с Гином, твердили об одном – о ликвидации Рукии Кучики и о возвращении на небо бунтующего ангела сломленным и присмиревшим. Однако жуткое предчувствие, поселившееся в его груди в последние дни, твердило Широсаки иное: небесам явно приспичило убедиться, что один из лучших и самых беспристрастных ангелов сумеет дойти до конца – до логического конца любого из выдающихся хранителей. Хич не вмешивался, когда умирали первые два его подчиненных, но с Рукией он обязан был поступить иначе…       «Сволочи… Знали ведь, всё знали», – негодовал парень, но выжимал скорость из своего мотоцикла всё с той же напористостью и непреодолимым желанием. Значит, это был конец? Таков его конец? Они рассчитали верно, доведя Хичиго до крайности: сейчас он был не только готов спасти любой ценой свою подопечную, но и пойти на грех – убить за неё. Это ли было окончательной целью презиравших его архангелов? Дать ему, ангелу, самое высокопарное на свете – любовь, а после – вновь низвергнуть с вершин счастья вниз, и не на землю, а гораздо ниже, унизив, втоптав в грязь и запечатав его душу навечно в Аду, не давая ему переродиться?       – Ну уж н-нет, – оскалились белые зубы, – этого удовольствия я вам не доставлю!!!       Хич ускорился по шоссе, пустынному и безлюдному. Он не ведал сколько времени прошло, сколько штатов он пересёк в погоне за бандитами, но вокруг него стали растекаться фантастические дюны какой-нибудь заброшенной планеты. Каково её название? Вайоминг, Юта или Аризона[3]? Не имело значения. Кругом одни пески, камни, сухие кустарники и перекатиполе, вой койотов и крик кондора в выси, и совсем отдалившийся звук полицейский сирен и винтов вертолетов…       В тот момент, когда Широсаки таки настиг «Ровер» и, как раз, помышлял о том, как же остановить взбесившуюся машину, начиненную пятью автоматчиками, судьба расписала за него все дальнейшие выходы действующих лиц. Джип резко ударил по тормозам, заставляя преследовавшего его мотоциклиста вывернуть в сторону и, ожидаемо, перевернуться на всём ходу, соприкасаясь с неровной обочиной.       – Ч-Чёрт, – выплюнул песок изо рта блондин, больно ударившийся головой, но всё же не утративший сознания. Чёрные мурашки забегали в глазах, но он упрямо таращился вслед грабителям, которые, как он видел сквозь пелену, притормозив, вышвырнули маленькое тельце из машины подальше от него. – Ру-ки-я… – вскрикнул Хичиго и погнал сердце впереди своего тела, которое ныло ссадинами, ушибами, переломами, а он будто и не замечал этого.       Настигнув девушку, ангел схватил её за плечи и прижал к себе, точно бездыханного котенка. Тёплая, еле дышавшая, но всё-таки живая, она безвольно поникла в его руках, точно лишившись костей.       – Рукия, эй, Рукия!!! – Хич неистово тряс её, явно не зная первых правил доврачебной помощи. Однако его дикие меры возымели толк, когда брюнетка дрогнула ресницами и приоткрыла глаза. – Рукия… – её щеку обжёг радостный выдох.       – Хи-чи… – прошептал будто не её, совсем тихий, неявственный голос.       – Всё хорошо, – судорожно пригладил он сбившиеся мокрые волосы на затылке, – я здесь, рядом, с тобой, а всё дурное уже по-за-ди…       На этой фразе Широсаки услышал скрежет тормозов и, обернувшись, с ужасом воззрился на вернувшийся к ним «Рендж-Ровер». Опускавшиеся вниз тонированные стёкла, показывающиеся в окнах дула автоматов и донёсшийся издевательский комментарий о том, что свидетелей нужно порешить, Хичиго наблюдал, как в замедленной киносъёмке. Затворы автоматов защёлкали, но ангел не бросился бежать бессмысленно вперёд. Вместо этого он всё больше поворачивался к смертоносным дулам спиной, выстраивая её прямо под удар, и в тот же момент подминал бессознательное тельце брюнетки под себя, стараясь уместить на груди её хрупкую фигурку, а маленькую голову накрыть своими большими руками. Шансов было ничтожно мало на то, что пули не достигнут и её тоже, но, в отличие от своей подопечной, Широсаки верил – один из них сегодня точно будет спасён. И он знал, что его Отец непременно убережёт ту, за которую он, её ангел, вымаливал прощение всю неделю, проведенную на земле.       – Хи-чи… – прошептала Рукия, приходя не вовремя в сознание.       – Мол-чи… - обвил он её, что есть мочи.       Две автоматные очереди. Дикий смех нелюдей из машины и визг колёс газующего с места автомобиля. Глухой стук осевшего на песок тела. Крик кондора в небе. И тишина… звенящая и беспощадная.       – Хич… – Рукия шевельнулась в тесном жарком плену: парень прижимался к ней слишком крепко, к тому же давя грузом своего отяжелевшего горячего тела. – Хичиго?..       Он молчал. «Удивительно», – подумала Кучики, но холодок, пробежавший по позвоночнику, напрочь отбил любые мысли о «диве».       – Хичиго! – вырвался уже испуг из её сердца, сознававшего с каждой новой секундой всю ненормальность ситуации.       Недавние события принялись выстраиваться в цепочку из обрывков образов и звуков, из которых самым душераздирающе отчётливым стоял выстрел. Много-много выстрелов, которые… Рукия не ощущала своим телом. Она вновь нервно задёргалась в тугих оковах, прежде даривших ей благоговейное тепло, а нынче пугающих опустошающим оцепенением.       – Хичиго? – высвободив руки, девушка схватила парня за плечи и с ужасом воззрилась на свои пальцы, лёгшие на них. Все пальцы были в крови. Не в её крови. Того, кто принял весь удар на себя, не давая выстрелам задеть ни дюйма её тела. – Хичиго!!! – закричала Рукия и вцепилась в бледные щёки своего хранителя. – Хичиго! Хичиго! Хичиго!       Веки ангела дрогнули и из-под мокрых ресниц показались чёрно-золотистые глаза – непонятно как, когда и почему он утратил линзы, но для фиалковоглазой не было ничего прекраснее сей неприемлемой для кого-то черноты: она любила каждый штрих лучика в этих солнцах, оживших для неё сейчас.       – Боже мой, Хичи, ты в порядке?! – Небожитель лишь простонал в ответ, закатывая глаза и хрипя горлом. – Я… я… – Девушка взяла себя в руки и стала выбираться из-под тела ангела. – Хич, я сейчас. Сейчас я помогу.       Оказавшись на «свободе», брюнетка едва не вскрикнула увидев, изрешеченную куртку на спине хранителя. Зажав рот рукой, она оглянулась – в пустыне не было ни души, ни намёка на авто, ни шанса на какую-нибудь помощь. Понимая, что они обречены в этом богом забытом месте, Кучики опустилась на колени перед тяжело раненным ангелом. Его плечи судорожно вздрагивали, а лопатки напряжённо торчали, будто какая-то иная, более резкая боль, беспокоили их больше, нежели десятки кровоточащих ран от застрявших в теле пуль.       Поддаваясь чистой интуиции, Кучики потянулась к Широсаки, чтобы аккуратно снять с него разодранную куртку, а после стянуть прилипшую от крови к телу футболку. Огрубевшая ткань не поддавалась, Хичиго не мог пошевелиться, поэтому Рукии пришлось постараться разорвать её. И тут случилось то, чего она никак не ожидала – едва разрез дошел до лопаток Хича, как из них наружу вырвались огромные, не чёрные, а белоснежные крылья.       – Хичиго… – выдохнула она от волнующей красоты. – Хичи…       – Ру… – отозвался ангел, лежавший теперь на земле, будто подстреленный лебедь, – иди ко мне…       Девушка мигом оказалась у его головы, лихорадочно убирая непослушную белёсую чёлку с глаз, чтобы он мог посмотреть на неё. Вместо прежних, его глаза вновь сделались шоколадными – такими же, как в первую встречу, такими же, которыми его подопечная видела их даже сквозь темноту падшего. Хранитель глухо простонал, но, сцепив зубы, попытался повернуться набок. Рукия подставила колени и уложила на них голову Хичиго. Её скользкие от крови пальцы, переплелись с его.       – Это ко-нец, Ру… – прошептал он то, что она боялась услышать сейчас больше всего.       – Нет, нет, нет, – помотала девушка головой, – что ты говоришь такое? – Она нервно заулыбалась ему, стараясь показать, что всё пройдёт, что всё хорошо, что они вместе, а значит, всё образуется. – Ангелы же не умирают, – Кучики напомнила ему.       – Верно, – сглотнул Хич, – только ангел из нас – ты…       У Рукии горло стянуло плёнкой: зачем он так… шутил? Это же было не смешно?       – Нет, Хичи, погоди, родной. Ты не понял. Ты… Теперь ты – прежний, – поведала она ему, – ты – снова ангел-хранитель, мой ангел, мой… любимый ангел… - давилась девушка слезами всё сильнее.       – Хм, – измученно улыбнулся хранитель: – Он простил меня? Как запоздало…       – Хич, Хич, Хич, – вновь запротестовала она, только по щекам побежали всё понимающие слёзы. Рукия стала гладить его по волосам: – Всё хорошо, не говори ерунды… Ты снова будешь летать, жить на небесах, а мы… мы будем вместе, как прежде, слышишь, Хичи?       Ангел закрыл веки и по его щеке пролегла мокрая дорожка. Широсаки кисло усмехнулся – он никогда ещё не плакал. За все свои сто пятьдесят лет. Но сейчас не было сил терпеть, скрывать, храбриться. В душе разливалось тепло, в сердце – любовь, в горле – обида… Неделя счастья казалась сказкой, тем чудом, которое должен был он показать Рукии, а в итоге волшебством одарила его она.       «Вся миссия – коту под хвост», – без сожаления подумал Хичиго.       – Господи Всемогущий, спаси и сохрани. Да святится имя твое, да прибудет царство твоё… Господи, прошу, пожалей раба твоего…       – Рукия? – блондин из последних сил посмотрел на брюнетку: та плакала и улыбалась одновременно, но старательно шептала слова, которые опять не могли вернуть ей любимого человека.       – Я верю, ты выживешь, – она прижалась к его горячему лбу холодными дрожащими губами, – Он спасет тебя... Сотворит чудо. Ведь ты сам – сплошное чудо. – Хичиго качнул головой, потому что отрицать не было силы. Девушка нависла над ним, выпуская душу со слезами, которые падали и ласкали бледное лицо, даже сейчас силившееся улыбаться. – Не умирай, Хичи, – обняла она его со всей силы, - прошу, останься...       – Я вер-нусь, об-бещаю, н-найду, – прохрипел ангел. Широсаки сглотнул – во рту появилась гадкая сухость и не проходившая сдавленность в горле. – Ру… Поцелуй… В послед…       Кучики не дала договорить просьбу, слишком очевидную для этой самой минуты, но слишком чудовищную с её временной оговоркой. «В последний раз… В последний раз…» – целовала девушка своего спасителя самозабвенно, осыпая мелкими поцелуями потрескавшиеся от жажды уста, собирая губами его не пролитые слёзы под ресницами, обнимая за напрягшуюся струной шею, перебирая пальцами мокрые белёсые прядки и ловя каждый замедлявшийся стук его сердца, прижавшись к самому дорогому для неё человеку.       – Спасибо, Рукия, – ангел поднял глаза к небу, но его небо было дождливого фиалкового цвета. «Вот оно благословение – счастье, ради которого и умереть не жалко. Спасибо тебе, Отче, что отпускаешь меня так…»       – Хич? Хи-чи?.. – Кучики оцепенело взглянула на неестественно застывшую усмешку Широсаки. Жутко. Страшно. Холодно. Одиноко. Будто всё внутри неё замерло так же, как и его губы.       Рукия оглянулась на бескрайнюю степь. Где-то вдали стали нарастать полицейские сирены. Одинокий кондор кричал над головой, паря в погрустневшем сером небе. Девушка прильнула к ангелу, будто боясь что огромная птица удумает унести это прекрасное создание с собой. Однако этому не суждено было случиться – в следующее же мгновение ангел рассыпался в её руках белым пухом своих крыльев...