Погонщики Мечты

Несмотря на относительно спокойную ночь, наши герои чувствовали себя подавленно. Говорить не хотелось. Думать – тоже. Пронизывающий прибрежный ветер щедро засыпал пепел за шиворот. Люмьер раскачивался в седле, подавляя зевоту, доблестная Слышащая шумно сморкалась в платок, а Цицерон, нервно закусив губу, оглядывал окрестности. - Крепость, - заметил он, прищурившись, - Форт Морозного Мотылька. Встрепенувшийся Жан приложил ладонь ко лбу и уставился вдаль, на полуразрушенные, засыпанные пеплом смотровые башни. Где-то за толстенными стенами поджидал незадачливых прохожих покойный Фалкс Карий со своей сворой. - Обойдём, - решительно произнёс инженер, разворачивая казённую лошадь, полученную под расписку у командира Велета. Сталкиваться с кучей порождений пепла, а главное – с их генералом, было рановато. Шарн и Цицерон придерживались такого же мнения, и последовали за товарищем без возражений. - Я бы сразу заскочил в Тель-Митрин, - неуверенно предложил Люмьер, оглаживая свой арбалет. Тишина покрытых пеплом холмов настораживала. Слышащая коротко кивнула. Накануне они решили, что хорошо бы посоветоваться с мудрецом, пускай даже таким нелепым и вздорным, как старый Нелот. Только б этот самый мудрец не заартачился и снизошёл до беседы! Брошенный кинжал со свистом разрезал воздух у люмьерова уха, метко подбив в прыжке здоровенную насекомину. Выругавшись, Жан осадил взвившуюся на дыбы лошадь. - Совсем ты, что ли, придурок? – заорал Люмьер, спешиваясь. Хранитель, приложив палец к губам, подъехал к издыхающей твари, соскочил на землю и выдернул кинжал, угодивший под крепкий хитиновый панцирь. - Пепельный прыгун, - заметил он, пристально уставившись в глаза инженера, - видишь эти жвала? Кости дробят на раз! Жан смущённо опустил арбалет. - Извини, - сухо произнёс он, поддевая убитую зверюгу носком сапога. - Интересно, оно тут одно такое? – Шарн, присоединившись к товарищам, постучала костяшками пальцев по прочному хитину. - Прыгуны передвигаются либо поодиночке, либо небольшими стаями – по трое-четверо… Что? – поймав на себе удивлённый взгляд Люмьера, имперец пожал плечами, - Цицерон читал о них. Видишь ли, люди иногда читают… Жан отмахнулся. - Забей. Поехали-ка лучше к Нелоту. Не нравится мне тут. - Погодите … Чего там лежит? - Шарн, обнажив кинжал, неторопливо обогнула низкий, поросший лишайником холм, - ой… Мужики! Тут покойница! Ухватив лошадей за поводья, Цицерон и Люмьер последовали за женщиной. Секунду спустя все трое смотрели на распростёртое в траве тело пожилой данмерки. Жан задумчиво поскрёб ногтями щетину на подбородке. - Я не уверен, - наконец произнёс он, - но кажется мне, что это – экономка Нелота. Я их обоих видел намедни в поселении. И платье у неё то же… - Наблюдательный! – похвалила спутника Шарн. – Вот вам и повод для визита в Тель-Митрин. - Если кого-то интересует скромное мнение Цицерона, - медленно произнёс рыжий, - то повод весьма хреновый. - Ну, уж какой есть, - вздохнула оркесса, - давайте, что ли, наломаем веток. Надобно дроги соорудить. * * * Пару часов спустя наши герои въехали под сень гигантских жилых грибов, столь любимых волшебниками Телванни. Оставив укрытый плащом труп на улице, а лошадей – у коновязи, Шарн и её спутники поднялись на высокое крыльцо самого величественного, хотя и тронутого чутка паразитами, гриба. - Ох, б*я! – вскрикнула оркесса, распахнув круглую дверь и угодив в магический поток, уносящий куда-то вверх. Ощутив под ногами твёрдый пол, Слышащая немного успокоилась. Мягко, по-кошачьи, приземлился рядом Цицерон, а следом за ним, пребольно ударившись задом, свалился Люмьер. - Кого там тролли принесли? – донеслось из комнат недовольное брюзжание Нелота, - Талвас! А ну-ка сходи, проверь! В коридоре показался молоденький данмер с усталым лицом, обречённо вздохнул и поманил ладонью гостей. - Нелот сегодня не в духе, - шёпотом предупредил он, пропуская Шарн вперёд. - Мы ему радости не добавим, - с сожалением заметил Жан, подумав об оставленных у крыльца дрогах. Сообщение о гибели экономки Нелот воспринял стоически. Откуда-то, из пахнущих сыростью закоулков гриба, выскочили юркие тени непонятного происхождения и помчались на улицу – позаботиться об усопшей. - Печально… Кто же будет готовить мне чай? – пробормотал старик, напустив равнодушный вид, и принялся перебирать реторты в плетёной корзине. Изломанные артритом пальцы волшебника дрожали. Шарн взяла себя в руки и направилась к резному буфету в вварденфелльском стиле. - Так и быть, - произнесла она, - сегодня чай приготовлю я. Уверена, что до несчастной Вароны мне далеко, но постараюсь… Нелот рассеяно опустился в плетёное кресло и ожил, только когда оркесса поставила перед ним дымящуюся кружку ароматного, рубинового цвета чая. - Да уж, у Вароны получалось лучше, - будто про себя отметил старик, а Шарн понимающе улыбнулась. - Терять нелегко, - произнёс Цицерон, - особенно тех, кто долгое время был рядом, и это казалось таким устоявшимся. Незыблемым. Поговорите с нами, мастер Нелот. В коридоре что-то грохнуло. Талвас Фатрион вылетел из кабинета, не дожидаясь окрика наставника, и помчался проверять. Двое гостей, укутанных по самую макушку в дублёные шкуры, переступили порог данмерова обиталища, и молча принялись освобождаться от тёплой одежды. - Здравствуйте! - произнесла высокая светловолосая женщина, вешая тулуп на гвоздь, - Мы к вам от Заставы Сиринга. Разыскали Слово. Камень Ветра освобождён… И ещё. Я привела довакина. - Мяу… - растерянно заявил серый, в тёмную полоску, каджит, оглядывая незнакомцев. * * * - …Короче, стал он хвалиться на весь Чейдинхолл, данмер-то этот, - рассказ каджита по имени К’Рисс, явно близился к завершению, - коли, мол, Алдуина завалил, то вас, сявок, и подавно в бараний рог скручу! Ну, я ему и говорю, данмеру-то – погнали, выйдем, разберёмся. Вышли мы из кабака… помню, луны ещё светили, толстые такие, круглые… Ну вот, надулся чегой-то этот данмер, воздуху в грудь набрал… Я дожидаться не стал, пока он крикнет, и двинул ему промеж глаз. Он по стеночке сполз в грязищу, лежит… Кот, переведя дух, развёл лапами и продолжил: - Прибил я его, братцы. Как есть прибил, с одного удара – насмерть. - Глупо получилось. – Шарн недовольно нахмурилась. Судя по всему, полосатый К’Рисс, сам того не ведая, выполнил работу Тёмного Братства, угробив довакина на его пути из Чейдинхолла в Фолкрит. Каджит охотно согласился: - Глупо, не то слово. Лежит он, короче, в луже, глаза закатил… И вот же чудо – принялась из него вытекать наружу какая-то сила… Енергия, во как! – пояснил рассказчик, ткнув для верности пальцем в потолок, - и давай за мною гоняться. Цицерон в отчаянии прикрыл ладонью глаза. Боги, похоже, снова крепко пошутили, и довакинова мощь перешла к чудом одолевшему героя в кабацкой драке хвостатому забулдыге. - Как оно там?.. В Чейдинхолле-то… - еле слышно прошептал Хранитель. - Из Чейдинхолла я свалил, – торжественно изрёк кот. – Шутка ли – весь кабак видал, как мы с бедолагой разбираться вышли. Хотел было тут, на Солстхейме, отсидеться. Узнал, что какой-то Мираак возводит храм, решил на работу к нему наняться. Явился на стройку, и всё заверте… - каджит судорожно сглотнул и кивнул в сторону светловолосой. – Вот, с Фреей познакомился. Бестолковую, сумбурную исповедь невольного довакина Люмьер почти не слушал. Его внимание целиком приковала новая знакомая. Жан готов был поклясться, что никогда ещё не видел таких пронзительно-синих глаз, сияющих золотых волос. Скаальская женщина держалась с благородством, достойным дочери ярла – сидела прямо, улыбалась открыто и приветливо. А Нелот в это время распинался на тему даэдра и Чёрных книг, и лица люмьеровых товарищей менялись, приобретая тревожное, беспокойное выражение… - Баш на баш, - заявила Слышащая, прерывая рассказ волшебника, - вы нам Нчардак откроете, и поможете с Карием разобраться. А мы – так и быть – разрулим дела с Мирааком. Он нам тоже не нравится. Он, небось, уже выпас, что настоящий довакин скопытился, а? Каджит уныло опустил уши. Разумеется, Мираак - точнее, Хермеус Мора - его вычислил, и только скаальское волшебство, творимое Фреей, помогло шерстяному бродяге освободиться из плена чудовищной Чёрной книги, обнаруженной в недостроенном храме. - Баш на баш! - скрипучим голосом передразнил Нелот, - коли Хермеуса Мору не унять, плохо будет всем. Не до Кария всем будет. Уразумели? * * * Покончив со знакомством, рокировкой сил и чаем из собачьего корня, телванийский волшебник и его многочисленные гости отправились в потайную комнату. Нелот потянул рычаг и плетёная дверь с грохотом опустилась, скрывая компанию от любопытных глаз. Новоявленный довакин едва успел подобрать полосатый, украшенный неряшливыми колтунами хвост. - Книга… - с торжественным трепетом изрёк волшебник. Раскрытый на середине пыльный фолиант лежал на мраморной подставке, издавая тяжёлый, давящий гул. Люмьер попытался разобрать написанное и с удивлением осознал, что смысл текста ускользает, а строки моментально испаряются из памяти. - Не читайте вслух… - торопливо предупредила Фрея, - Книга – врата в Апокриф. Слышащая пожала плечами. - И чего? – полюбопытствовала она, - Хермеуса Мору так или иначе придётся давить на его территории. Иначе хана скаалам. Давайте, что ли, читать по очереди? - Я, так и быть, побуду тут, - заявил Нелот, - рисковать моим интеллектом и талантами в сомнительном предприятии неразумно. Фрея тоже останется. Мне ещё толпы разъярённых её соплеменников тут не хватало! - Ну, помоги Ситис! – Цицерон осторожно принял из рук волшебника пыльный фолиант.