Велесовы Песни

      На ристалище, как и всегда, шумно. Лязг, крики, возгласы — всё смешивается в коктейль боя. Река течёт здесь совсем рядом, и это из-за конюшен — там и агиски есть, а они без реки не живут. Их кони, отпущенные на время рыжей, мирно отбегают к остальному табуну, пасущемуся рядом.       Славянка и остальные стоят на краю ристалища, глядя на тренировочные бои. Вета слегка равнодушно глядит на всё происходящее, но вот Перси явно заинтересован происходящим.       — А у вас все мечи... такие? — он окидывает взглядом дерущихся. Рыжая улыбается — да, огромные, тяжёлые стальные орясины. Она такую при всем желании не поднимет. Да и этот темноволосый тоже потрудится, поднимая её. Зато ею можно любого врага с ног смести.       — Нет, бывают ещё кинжалы. У меня нет ни одного, мне не нужны, но они намного меньше и легче. К тому же, кинжалы считаются не мужским оружием — В Пуще очень много разделения по полу. Сексизм процветает с позволения богов, как говорят некоторые, хотя мне кажется, у нас просто разные сферы, — она усмехается. — Девушки в бою тренируют хитрость, а парни — тяжеловесную силу.       Она оглядывается на стоящего позади Нико, бросая взгляд на его меч. Тёмная сталь, как выразился сам черноволосый, стигийская. Что это значит, Вета не знает, но прикасаться к этой штуке ей не хочется.       От взглядов и оценок её отвлекает оклик с ристалища:       — Ветка-Объедка!       Вета мгновенно оборачивается — коса больно ударяет её по локтю.       — Иван! Не смей меня так называть! — она хмуро смотрит на светловолосого парня, бегом приближающегося ко всей группе. Уже рядом с ней он замедляет шаг, закидывая меч-Кладенец, доставшийся ему по наследству, плашмя на плечо.       — Привет, рыжая. Это из-за них тебя Ри тогда звала? — он кивает на гостей, даже не утруждая себя ответом на упрёк.       — Да. Знакомься: Перси, Аннабет, Лео, Нико, — она раскрытой ладонью указывает на греков, представляя их, как ей кажется, по важности.       — Иван, — машет рукой гостям парень, после чего слегка кланяется.       — Иван-дурак, — уточняет Вета, и блондин мгновенно фыркает в её сторону.       — Не, Вет. Царевич! — он выпячивает грудь, заставляя Лео прыснуть со смеху. Вета поддерживает его, улыбаясь.       — Не дорос ты до Царевича.       Внезапно в милую перебранку влезает Перси.       — А меч покажешь?       Царевич-дурак оглядывает парня, словно прикидывая, выдержит-не выдержит, и всё же протягивает ему Кладенец.       — Держи. Осторожно, он может током шибануть, — он протягивает меч на вытянутой руке, с улыбкой глядя на сына бога морей, но в глазах Вета всё же замечает настороженность.       Перси вытягивает руку, хватаясь за рукоять. Иван отпускает её, но Перси, на удивление, меч не роняет, удерживая в руке. Разве что чуть-чуть опускает руку.       — Он легче, чем я думал, — удивлённо отмечает парень, делая несколько взмахов и возвращая Ивану Кладенец. Тот смеётся.       — А они все такие. Но выносливость нужна, чтобы таким в бою махать, да не выдыхаться быстро.       Перси понятливо кивает. Вета ловит улыбку Аннабет за его плечом и мгновенно понимает, что именно ей необходимо сделать здесь и сейчас. И она уверена, что её поддержат все.       — Слушайте, а почему бы вам не сразиться?..       Перси смотрит было на неё удивлённо пару секунд, но потом улыбается. Иван тоже: во все тридцать один зуб и одну дырку. Лео фыркает, влезая:       — А что там у тебя с этим Режем, может, ты тоже с ним сейчас сразишься? Чтоб время не терять?       Улыбка сползает с лица Веты. Она на пару секунд нерешительно топчется, потом смотрит куда-то в глубь площадки, где в вихре сражается темноволосый парень, успешно отбивающий атаки сразу троих парней. Где-то в животе сгущается волнение, но её внезапно хлопает по спине Иван.       — С Режем? Он согласился? Да ни в жисть не поверю!       Вета криво усмехается, потирая плечо.       — Ри обещала. Наверное, он ещё и не знает... К тому же, ей вряд ли это понравится, — она поворачивается было к Ивану, но не обнаруживает того на месте. Тот уже тащится через всё поле к дерущемуся сыну Святовита. Славянка выдыхает.       Всё ясно: ей придётся сражаться сегодня.       Она оборачивается к греческим полубогам, вновь улыбаясь, и видит, как Аннабет уже что-то втолковывает сыну Гефеста, крепко ухватив того за ухо. Кажется, отчитывает.       — Ладно, сражусь с ним сейчас. В конце концов, сама хотела. Так как насчёт вашего сражения?       — Я согласен.       Анаклузмос — так, Перси сказал, зовут его меч — сверкает в лучах вечернего солнца. Вета вздыхает, улыбаясь. Ей и самой интересно, что произойдёт.       Когда все они оборачиваются к ристалищу, звук боя на них уже потихоньку стихает, а Иван активно разгоняет всех полубогов прочь, организуя место для двух поединков. После чего ногой чертит кривую линию, призванную делить это поле пополам, и машет Вете мечом.       — Ветка! Ты на левом, Реж уже знает! Я с Перси на правом, и мы первые!       Полубогиня вздыхает, оборачиваясь к вверенной ей компании.       — Сражаться в полную силу, но соперника не убивать. Обычно сражаются до того, как один оказывается явно повержен, или до того, как кто-то просит остановиться, — она оборачивается к сыну Посейдона. — Тебе кроме меча что-то нужно? Иван доспехи не надевает, в них все парни неповоротливы, как слоны. Так что в общем и целом вы на равных...       Она окидывает Перси взглядом, как бы добавляя «...просто ты меньше его раза в два». Но отвечает вместо лишь ухмыльнувшегося парня Аннабет:       — Ничего ему больше не нужно. Давай, Рыбьи Мозги, вперёд.       Перси оборачивается было к ней, но она уже пинает его ногой под зад, принуждая идти.       — Поцелую, если победишь.       Вета усмехается. Миленько.       Кажется, половина Пущи собралась здесь, чтобы посмотреть на этот бой. Как же — гость-грек и Иван, известный в лагере как Дурак-Царевич.       Иван поднимает вверх меч, оглашая условия:       — Дерёмся до победы, убийства не допускать, колдовство использовать можно!       В ответ на последнее в его меч ударяет молния, появляющаяся из ниоткуда. Иван, сын Перуна, во всей красе, выкабенивается перед гостями — проходит шепоток по рядам зрителей. Вета усмехается.       Перси, стоящий напротив светловолосого, тоже.       — Договорились.       Иван, убирая с лица эту дурацкую ухмылку, серьезнеет и чуть пригибается, расставляя ноги пошире. Перси, наоборот, ещё бесшабашней ухмыляется, но тоже пригибается, причём куда ниже сына Перуна. Видимо, это для компенсации массы.       Несколько секунд они стоят неподвижно, ожидая начала, после чего Перси начинает двигаться, но не нападает, а лишь передвигается по кругу. Иван таких приготовлений не принимает, всё же нападая первым. Задирает меч и бросается вперёд, издавая воинственный клич.       Перси не сдаёт, парируя и спуская меч Ивана по своему мечу, уходя вправо и мгновенно разворачиваясь. Сын Перуна также быстро реагирует, отскакивая довольно проворно для такого крепыша и снова нападая. Снова слышится лязг — на этот раз Перси блокирует, слегка отъезжая назад. Толпа принимается улюлюкать.       Вета недовольно поджимает губы. Это нечестно. У греческого полубога совсем нет поддержки, а Ивана сейчас поддержит вся Пуща. Лео рядом с ней внезапно засовывает руку в свой пояс, что-то шепча, и Вета слегка отвлекается от боя, глядя на мальчишку и поражаясь скорости движения его рук.       С поля боя снова слышится лязг, и на этот раз он встречается криками недовольства: Перси остаётся на ногах, а вот недовольный обладатель Кладенца едва ли не падает в пыль. Впрочем, он быстро поднимается, снова атакуя — бесхитростно, пытаясь задавить Перси выносливостью и силой.       Лео тем временем заканчивает. Вета с удивлением обнаруживает у него в руках рупор и понимает, что парнишка пришёл к тому же выводу, что и она. Внезапно улыбаясь, девушка протягивает руку.       — Ну-ка, дай.       Лео мгновенно хмурится.       — Ну, нет. Посмотри, как поддерживают этого вашего бугая! Хочешь, чтобы Перси остался без поддержки? — он прикладывает было красную штуковину к губам, но рыжая быстро его отнимает.       — Да нет же. Ты просто не знаешь, что надо кричать!       Сын Гефеста, кажется, настолько удивляется, что выпускает рупор из рук. Вета немедленно этим пользуется, прикладывая его ко рту, набирая воздух...       — Перси в небо! Ивана в пыль! — она старается протянуть «пыль» как можно дольше. Полубоги рядом с ней озадаченно затыкаются. Рыжая повторяет с таким успехом прошедшее мероприятие, продолжая глядеть на сражение.       Перси ловко уходит от атак Ивана, пытаясь достать его колющими ударами. Иван уворачивается не так быстро, но Анаклузмос едва его достаёт, только царапая и зля. Впрочем, это правильная стратегия — чем он злее, тем более необдуманны его поступки. Перси явно это понимает, всё быстрее и быстрее вертясь вокруг блондина.       Несколько человек подхватывают ритмично повторяемое Ветой высказывание. Рыжая, не останавливаясь на достигнутом, начинает топать ногой в такт, и этот ритм подхватывают. Теперь земля рядом с полем боя вибрирует, передавая этот топот, отдаваясь в пятках.       Иван пытается перейти в наступление, проводя мечом широкую дугу, но полубог успевает пригнуться, почти распластавшись по земле. После чего подскакивает, как пружина, пользуясь открытым корпусом Ивана и занося меч.       Впрочем, у сына Перуна ещё есть козыри в рукаве — он призывает молнию. Его тело окутывается разрядами, и меч не доходит до его груди, отталкивается словно бы сам по себе. Перси отходит на пару шагов, мотая головой — кажется, его приложило разрядом, — и что-то спрашивает у светловолосого. Тот довольно кивает, помедлив пару секунд.       Перси ухмыляется, поднимая меч.       С секунду ничего не происходит, а потом река рядом с ристалищем внезапно вспенивается, и из неё вырываются словно бы кулаки, тут же обрушивающиеся на Ивана-дурака.       Молнию тот погасить не успевает... Да и не задумывается об этом, кажется, что выходит ему боком.       Когда вода утекает обратно в реку, Иван выглядит просто невероятно: мокрые волосы стоят дыбом, одежда одновременно мокрая и дымится, и взгляд очень похож на лупки разбуженной в полдень совы-сипухи.       Перси усмехается.       Вета, сообразив, что произошло, покатывается с хохоту, роняя рупор, и вслед за ней начинает смеяться Лео. Ну, а вслед за ними дружно смеются и другие зрители, забывая про кричалки и топот.       Иван, кажется, краснеет. Впрочем, рыжая едва удерживается от того, чтобы сесть на землю и продолжить хохотать там, так что поручиться не может. В любом случае сын Перуна признаёт полную победу Перси, тушуясь и опуская меч.       Сын Гефеста, умирающий со смеху рядом с Ветой, всхлипывает.       — А что это за кричалка такая, про небо?..       — А, — отмахивается рыжая, — это просто традиция. Они тут везде, если ты ещё не заметил. Вроде как «Я считаю этого парня настолько крутым, что он прямо-таки небожитель, а его противник — пыль под его ногами».       Ответить ей этот забавный паренёк не успевает — его прерывает другой голос, доносящийся сверху.       — Надеюсь, обо мне тоже буду кричать так же.       Вета сглатывает: с её лица мгновенно сползает улыбка. Поднимая глаза, она уже знает, что увидит.       Чёрные короткие волосы и серые, кажущиеся почти прозрачными глаза. Реж, сын Святовита.