Велесовы Песни

      — Ну, чего бы вам хотелось сделать в первую очередь? — задаёт вопрос Вета, когда они проходят сквозь Врата. Дорога перед ними уходит вдаль, и отсюда деревня кажется одним сплошным деревянным забором. Река за спиной неторопливо журчит, перекатывается, мелодично смеётся, выдавая присутствие берегинь и водяного. Впрочем, греческие полубоги вряд ли такое заметят — их не натаскивали отличать шуршание листвы от шагов лешего, а журчание реки — от смеха берегинь.       — Я бы поел, — отвечает ей Лео, и девушка улыбается. Никто из них не завтракал — Вета не знает насчёт остальных, а ей просто кусок в горло не полез.       — Отлично. Тогда нам в таверну, — девушка поднимает руку, кладя указательный палец и мизинец в рот и протяжно свистит пять раз подряд. — Сейчас, секунду. Пешком идти не слишком долго, но под Купалу всегда так жарко, что даже десяток шагов дается с трудом.       Со стороны ристалища послышался топот. Потом он сопроводился криками, что слегка удивило девушку. Впрочем, стоило прилетевшим на свист коням остановиться, ей всё стало ясно — на спине её серого конька, вцепившись в гриву, сидел Гор.       Как только серый остановился, парень сполз с его спины, мгновенно поворачиваясь к Вете.       — С ума сошла, навь те в пятки?! Я ж чуть не умер! Предупреждать надо, Велесова дочка!       Вета усмехается. Лицо у Гора возмущённое донельзя.       — Нечего чужих коней седлать, — она машет рукой. — Кстати, обратно тебе придется пешком: Серый — мой конь, а остальные четверо — для гостей.       Лицо Гора с возмущённого меняется на обиженное, а потом он делает именно то, что можно ожидать от любого отпрыска Стрибога — резко дует в её сторону. Вета еле успевает скрестить руки в защитном жесте, когда воздушная волна сбивает её с ног.       — Вета! — Лео подбегает к ней. — Ты в порядке? Что за шутки? — последнее сказано угрожающим тоном и явно адресовано Гору.       Вета поднимается на ноги, отряхивая юбку. Потом холодно смотрит на темноволосого Стрибожьего сына. Тот на голову её выше и на два года старше, но...       — Я тебя раз уже на ристалище уделала. Ещё хочешь, Горушка?       Сын Стрибога кривит губы. Вета победно улыбается, оборачиваясь к гостям, но смотрит при этом она почему-то на Нико:       — Семейные разборки, не обращайте внимания. Он и без коня справится, чай, не маленький.       Гор снова кривит губы и отворачивается, одновременно отталкиваясь от земли и взлетая на пару метров вверх. Приземляется он уже на приличном расстоянии. Это не полёт, лишь куда более быстрый бег, больше напоминающий прыжки в высоту. Перси следит за этим действом, приоткрыв рот.       — Это, наверное, чем-то похоже на способности Джейсона... — бормочет Лео рядом с Ветой, и та не замедляет спросить:       — А кто такой Джейсон?       — А, один парень из римского лагеря. Сын Юпитера, — отмахивается кузнец, но, посмотрев на недоуменное лицо рыжей, поправляется: — Зевса.       Впрочем, удивление с лица Веты не исчезает.       — Зевс управляет ветром?       Отвечает ей, что неожиданно, Аннабет:       — Да. Зевс — бог ветра, воздуха, грома и молний, туч и облаков. Судя по твоему лицу, наши мифологии различаются сильнее, чем мы предполагали, — лицо у неё серьёзное. На что это она намекает?       — У нас за гром и молнии отвечает Перун, а за воздух да ветер — Стрибог. А его дети могут пользоваться ветром, — она кивает в сторону уже исчезнувшего из виду Гора. — Этот просто заставил воздух его поддержать. Не лететь — на такое тратится слишком много сил, — но слегка облегчить себе передвижение. Из-за этого они в бою очень быстрые.       Внезапно в спину Вете тычется тёплая морда. Оборачиваясь, девушка поглаживает Серого по холке, тепло улыбаясь:       — Привет, чудный мой. Не злись на Гора, он, конечно, нахал, но пусть его.       Конь что-то протяжно фыркает в руку девушке.       — «Не злюсь я. Сама-то где пропадала?» — внезапно доносится до славянки голос Перси.       Оборачиваясь, девушка застает полубога в окружении трёх оставшихся коней, отмечая, что тот каким-то образом приспособился гладить всех троих одновременно. В голове всплывают слова Аннабет о том, что сын Посейдона может говорить с лошадьми, и девушка улыбается.       — Звала вот этих вот в гости. Ну, а теперь давай-ка, нам в деревню пора, — рыжая ловко ухватывается за пучок гривы у самого основания шеи и вскакивает на спину коню.       — Коней зовут по мастям. Так что у вас выбор: Буланный, Яблочко, Соловей и Гнедко. Управляют обычно голосом, но я понятия не имею, как лошади поймут ваш английский, — девушка усмехается, глядя, как Лео пытается влезть на Гнедко. Это определённо выглядело забавно, — так что лошади просто последуют за мной. Вам помочь на них влезть?       Быстрее всех соображает Перси. Подсаживает сначала Лео, а затем и Аннабет на спины лошадей, со своей он поступает просто — он просит её лечь на землю.       Вета поначалу снисходительно улыбается, но, когда лошадь послушно ложится, она ловит точно такой же снисходительный взгляд дочери Афины. Вета улыбается в ответ. Не всё коту масленица.       Нико, к слову, прекрасно справляется с конём сам.       По дороге в таверну девушка рассказывает о Пуще — всё больше какие-то забавности и смешные истории. Вопросы у гостей возникают лишь однажды, на перекрестке четырех дорог. Одна ведёт на Холм, другая — в деревню, по одной они пришли, и ещё одна, лишь начинаясь, заканчивается буквально в нескольких метрах, не ведя ни к чему. Вета смеётся — её и саму это удивляло когда-то.       — Некоторые обряды требуют специального места. Например, перекрёсток четырёх дорог. Но во всей Пуще не найдешь ни одного перекрёстка четырёх дорог, хотя тройных полно. Так что эту иногда специально топчут только для обрядов.       За такими вот разговорами они подъезжают к таверне. Огромное здание — четырехэтажное и широкое, как задница жены её хозяина. Дородная Марфуша — прятча во языцех всея Пущи, — выходит на порог, уже встречая их.       Вета ловко спрыгивает с Серого, с порога заявляя:       — Марфа, нам творог с сахаром и молоком, блины, варенье... — она оборачивается к Перси. — Пожелания? Вы можете попробовать попросить у богов, отсюда вполне может сработать. Но всё на ваш выбор.       Перси склоняет голову набок.       — Сами готовите?       Но отвечает ему Марфуша:       — А то! Импортное сюда не возят, сами растим да тесто месим. Вета, я пироги с яблоками испекла, будешь? — А глаза-то сверкают, сверкают.       Вета спешит разочаровать «хлебосольную хозяюшку».       — Пока я с ними, ем бесплатно. И они тоже, ясен пень.       Марфа на глазах превращается из «хлебосольной» в «скупую перечницу».       — Да что ж ты раньше не сказала, Велесово отродье.       Вета бросает взгляд на Перси, только слезшего с лошади. Вид у него явно растерянный. Зато её названый брат из другой мифологии смотрит явно с узнаванием.       Девушка смеётся.       — Ох, Марфа, хлебосольная наша хозяюшка! Спасибо за доброту твою, слово ласковое! — решив не останавливаться, девушка отвешивает поясной поклон в сторону таверны. Дородная бабища хмыкает.       Вскоре все пятеро уже сидят за столиком, и Вета на предельной скорости поглощает свой завтрак.       Остальные выбрали, видимо, по интересам себе завтраки: Аннабет тоже попросила блины и мёд вдобавок, а вот Лео всё же обратился к богам, испросив нечто под названием «Начос». На вкус оказалось, как размокшая лепешка с мясом.       Нико попросил стакан молока, но Марфа, лишь заметив сына Аида, вознамерилась откормить его. Так что, когда вместо стакана молока перед черноволосым парнем появляется и пирожок, и хлеб, и варенье, Вета машет рукой в ответ на недоумение парня.       — Просто не ешь. Ты слишком худой по её меркам. Она будет каждый раз пытаться тебя накормить, — уже доев свою порцию, Вета откинулась на спинку стула, размышляя о планах.       — А что было за сражение с Режем, которое тебе обещала та девчонка? — внезапно задаёт вопрос Лео, заканчивая со своей едой и запивая соком. Вета оборачивается на вопрос и начинает отвечать:       — В основном, в Пуще парни тренируют физическую силу, а девушки — колдовскую. Везде, понятно, есть исключения, но в общем и целом это именно так. Реж — один из немногих парней в Пуще, неплохо натасканных на колдовстве, а к тому же — сын Святовита, — она на секунду задумывается. — Это... Арес, кажется. Хотя и куда светлее, если можно так выразиться. Бог сражения и победы, — Вета переводит дух, только тут понимая, что слушает её теперь половина таверны. — Реж — глава дома Святовита. Боевая машина, к тому же неплохо умеет обращаться с обрядовым волшебством и защитой.       Перси откусывает от блина, обмакнув его в черничное варенье.       — Я бы с таким сразился. Интересно посмотреть на ваших полубогов в деле.       Аннабет неожиданно его поддерживает, кивая и отставляя в сторону тарелку.       — Да, кстати. Я бы тоже не отказалась посмотреть на славянских полубогов.       Вета открывает было рот, но ей на плечо внезапно ложится рука.       — Тогда перед вами прекрасный экземпляр.       Вета узнаёт этот голос, не оборачиваясь, и замирает на месте с приклеенной улыбкой. Зара собственной персоной.       — Что, убийца, гордишься новой миссией? Надеюсь, в этот раз она не завершится, как в прошлый. Бывай, — Зара похлопывает девушку по плечу и уходит.       Лео мгновенно спрашивает:       — Убийца? Ну и девчонка — так обзываться. А что за прошлая миссия, которая провалилась? — он отпивает ещё сока, с любопытством глядя на рыжую. Та улыбается в ответ, понимая, что выглядит это всё очень подозрительно.       — Долгая история. Я как-нибудь потом расскажу про это, хорошо? — она спешит переменить тему. — Раз уж вы так заинтересовались, может, прогуляемся до ристалища? Таверна находится прямо в середине Пущи, отсюда путь до любой достопримечательности одинаков.       Перси с энтузиазмом кивает. Нико, всё это время сидевший тихо, тоже согласно качает головой. Лео тут же подрывается с места, заставляя стул почти упасть.       — Чего ждём?!