Ловушка

Сасин безмолвной тенью стояла за огромным цветком, росшим в просторном горшке на первом этаже торгового центра. Хоть люди и не могли ее видеть, но стоило попасться на глаза Тхэуну, как он тут же начал бы кричать и паниковать. Она не хотела этого, потому молча наблюдала за его шаловливыми мыслями, целиком и полностью посвященными красавице Хеин. Девушка кокетливо смеялась и мечтала оказаться наедине с Тхэуном, чтобы открыть ему свои чувства. Ждать больше у нее не было сил, она чувствовала, что назойливая Михо может завладеть ее любимым. Подошло время их сеанса в кино. Компания из четырех человек встала из-за столика, а Тхэун последний раз посмотрел по сторонам в поисках Михо. Лисицы нигде не было. Он подумал, что она вновь побежала к своему Тончжу и забыла о времени, что ж, не хочет идти с ним на свидание, и не надо. Места всей компании оказались на первом ряду. Просторные удобные кресла с высокими спинками полностью скрывали сидевших на нем людей, давая возможность делать все, что угодно, по крайней мере так подумал Тхэун, когда Хеин села на соседнее кресло. Зал погрузился во мрак, разгоняемый только бледным светом, исходившим от экрана. Тхэун на несколько секунд перевел взгляд на обворожительную соседку и не смог оторвать его. Ее бледная кожа казалась такой нежной в этом тусклом свете. Парню захотелось взять ее за руку… - Я же говорила тебе, как можно меньше думать об этой девушке, - раздался над ухом вкрадчивый голос, от которого Тхэуна словно обдало холодным ветром. – И не вздумай говорить со мной, а не то все решат, что ты сумасшедший. Меня видит лишь носитель искорки. Сейчас ты скажешь всем, что хочешь купить попкорн, уйдешь и уже не вернешься. Тхэун еле заметно кивнул и сделал все в точности, как сказала Сасин. Он практически выбежал из зала. Оборачиваться было страшно, но парень и так чувствовал, что жуткое существо неотрывно следует за ним. - Сейчас прислони к уху мобильный телефон, - скомандовала Сасин. Парень подчинился, и из выключенного на время сеанса аппарата раздался голос ангела смерти. – Тебе так сложно потерпеть сто дней? - Кто ты? - Я первая задала вопрос. Ответь ты мне, а затем, может быть, я отвечу тебе. - Сложно терпеть. Тем более, сто дней это много, - сглотнув ком, образовавшийся в горле, ответил парень. - Возможно для человека это и много, - задумчиво произнесла Сасин, продолжавшая стоять за спиной Тхэуна, - но это ничтожно мало в масштабах вечности. Отвечу тебе – можешь считать, что я хранитель искорки. Если ей будет угрожать опасность, то я тут же буду вмешиваться. - Ты будешь ходить за мной все сто дней? – застонал Тхэун, находящийся на грани истерики. - Нет, ты проносишь эту искорку всего пятьдесят дней, а потом кумихо ее заберет, - уверенно сказала Сасин. - Но она говорила сто… - Так и нужно, но мне виднее, как все пройдет. Я вижу судьбу человека от момента рождения до смерти. Знаешь, когда ты согласился принять искорку, твоя история кардинально изменилась, но в лучшую сторону. Кумихо, сама того не зная, забирает у тебя кое-что очень важное, но вместе этим важным уходит много горечи, ждавшей тебя в будущем, - Тхэуну готов был биться об заклад, что это странное существо оскалило свои черные губы в улыбке. – Постарайся не делать глупостей, и больше не увидишь меня. Береги искру. Голос в трубке пропал, а Тхэун наконец набрал смелости обернуться, но позади него уже никого не было. Только легкая дымка, не успевшая полностью развеяться, говорила о том, что все произошедшее не было простой игрой воображения или чьим-то телефонным розыгрышем. Когда Тхэун вышел на улицу, дождь уже закончился, и на небе вновь ярко светило солнце. Михо сидела в беседке на крыше, пристально глядя на собственные руки, лишь бы не встречаться с озорным взглядом Тончжу. Лисица не могла передать словами, насколько неловко она чувствовала себя из-за того, что полезла обниматься к учителю. Но еще больше ей было неловко из-за того, что отпускать его совершенно не хотелось. Михо почувствовала, что больше не может терпеть тишину, висевшую между ней и Тончжу. Ее взгляд упал на книгу, которую «учитель» читал до ее появления на крыше. «Питер Пен». - А о чем эта книга? - спросила кумихо, ткнув пальцев в обложку, на которой был изображен мальчик, одетый в зеленый костюм, сшитый из листьев. - Она о ребенке, который не захотел становиться взрослым и улетел в волшебную страну, чтобы навсегда остаться маленьким, - улыбнувшись, ответил Тончжу. - То есть, он был человеком, а стал бессмертным? - Да, так и есть, - кивнул «учитель». - Какой странный мальчик. Почему он сделал такую глупость? – искренне не понимая, спросила Михо. - Просто он смотрел на своих родителей, жизнь которых была лишена приключений и сказки. Они ходили на работу, оплачивали счета, иногда выбирались в театр... Питер не хотел становиться таким же, - пояснил Тончжу. - И что же с ним случилось? – заинтересовалась историей Михо. - Он влюбился в девочку по имени Венди и забрал ее в Небыляндию, но когда она узнала, что навсегда останется маленькой, то попросила Питера вернуть ее обратно. - И что сделал этот мальчик? - Прочитай и узнаешь, - лукаво улыбнулся Тончжу и протянул Михо книгу. – Раз твое свидание с Тхэуном не состоялось, а ты так красиво оделась, - сделав театральный тяжелый вздох, сказал Тончжу, - то выгуливать тебя буду я. - Зачем? – залилась краской кумихо. - Ты так нарядилась и даже не хочешь, чтобы люди оценили, насколько ты красива? – вскинув бровь, спросил Тончжу. – Не быть тебе человеком, - сделав огорченный вид, покачал головой «учитель». – Любая девушка хочет, чтобы ею восхищались. Особенно, когда на ней новое шикарное платье. - Правда? – удивленно спросила лисичка. – Тогда я тоже хочу! Я стану человеком, потому должна вести себя, как обычные люди! - Вот и умница, - Тончжу погладил лисичку по голове, и выражение лица кумихо стало напоминать довольную собачью мордашку. – Чем бы ты хотела заняться? - Хочу покружиться на стуле! – воскликнула Михо, и «учитель» рассмеялся, а девушка кинула на него недовольный взгляд. - У меня есть идея получше, но уверен, она тебе понравится. Тончжу встал со скамейки и протянул кумихо руку, на которую она несколько секунд смотрела, не в силах решить, а стоит ли ей брать ее, но потом все-таки вложила в нее свою. Сасин сидела на высокой башне в парке аттракционов. По ней сиденья с людьми медленно ползли вверх, а как только кресла достигали верхней точки, они тут же летели вниз с ошеломительной скоростью, и все вокруг наполнялось оглушительными криками взрослых и детей. Парк аттракционов был пропитан радостью и восторгом. Сасин впитывала в себя эти эмоции и могла бы сказать, что чувствует то же самое, что люди вокруг, но ангел смерти понимала, что никогда не сможет испытать ничего подобного. Иногда она сравнивала себя с людьми в кинотеатре: они смеются и плачут из-за персонажей киноленты, сопереживают им, но ведь это не их чувства. Зрители испытывают лишь то, что хочет внушить им режиссер. Так и она: может воспринять эмоцию человека, но не может почувствовать сама. Где-то в этом огромном парке веселились Михо и Тончжу. Сасин прикрыла глаза и почувствовала, как лисица, словно ребенок, смеялась от восторга, катаясь на самой простой цепочной карусели. Вокруг нее кричали от страха и восторга дети, а кумихо просто чувствовала себя счастливой из-за ласкового ветерка и ощущения полной свободы, которое дарил полет. Единственным неудобством было платье, подол которого приходилось придерживать, но это маленькая неприятность не могла испортить настроение лисицы. Накатавшись на этой карусели, Михо, улыбающаяся от уха до уха, подскочила к Тончжу, терпеливо ждавшему ее на скамейке. Девушка прыгала на месте, пытаясь выбрать, куда бы пойти дальше. Взгляд ее привлекла горка, взойти на которую решались только самые отважные. Михо подхватила Тончжу под руку и крепко удерживала подле себя, до тех пор, пока не подошла их очередь и «учителя» не стали удерживать страховочные механизмы. Он бы конечно мог их с легкостью сломать и убежать, но нельзя было так пугать людей вокруг. - Почему ты такой бледный? – впервые Михо не обратилась к Тончжу вежливо, но это ускользнуло от его внимания, так как его человеческая сущность забила тревогу по всем направлениям, заслышав сигнал старта для вагончика. Заставить панику утихомириться Тончжу смог за несколько секунд, потому улыбался, словно довольный кот на самых крутых виражах, когда Михо начинала звонко смеяться. Однако сильные порывы ветра взлохматили его волосы, которые всегда были идеально уложены. Лисица, подшучивая над учителем, пыталась пригладить торчащие в разные стороны пряди волос Тончжу. В этот день Михо открыла для себя сладкую вату, катание на коньках, ароматный попкорн… Она выиграла огромного плюшевого медведя и пушистого плюшевого зайца в конкурсах на силу и меткость, а под конец дня затащила Тончжу в кабинку, где делали моментальные снимки. Она столько раз слышала, как молодые девушки в храме говорили о совместных фотографиях. Михо непременно хотелось, чтобы и у нее была такая. Когда Тончжу подвез кумихо к школе экшена и заглушил мотор, лисица так и осталась неподвижно сидеть на переднем сидении, сжав в объятьях огромного плюшевого мишку. - Тебе нужно идти, - улыбаясь, сказала Тончжу. - Не хочу, - словно капризный ребенок буркнула Михо. – Он только о своей Хеин и думает. Пригласил меня в кино, а сам пошел с ней. Видеть Тхэуна не могу! - У него твоя искра, - удрученно сказал Тончжу. – Ты не можешь постоянно находиться так далеко от нее, а иначе у тебя совсем не будет сил. Пока ты не стала человеком вся твоя энергия в этой искре. - Знаю, - застонала Михо. – Ладно, и вправду нужно идти. Я приду к тебе завтра, Тончжу. Жди. Девушка улыбнулась и, сунув в руки «учителя» плюшевого зайца, выскочила из машины и медленно пошла ко входу в школу. Тончжу отрыл дверь своей квартиры, которую наполнял нежный запах грибов. В своем кресле у окна сидела, прижав к себе ноги и положив голову на колени, Сасин. На столе стояла дымящаяся тарелка спагетти в сливочно-грибном соусе. - Судя по твоему настроению, - не переводя взгляд на полудемона, сказала девушка, - это был один из лучших дней в твоей вечности. - Да, - кивнул Тончжу и подошел к столу, на котором его ждал ужин. – Ты будешь готовить для меня каждый из ста дней? - Нет, - встав из кресла, ответила Сасин. Она подошла к столу и села напротив Тончжу. Взяв в руки вилку, заботливо положенную ангелом смерти по правую сторону от тарелки, полудемон попробовал новый кулинарный изыск от своей «квартирантки» и улыбнулся. - Как у тебя получается готовить так вкусно? Ты ведь не можешь пробовать и чувствовать вкус, - накручивая спагетти на вилку, спросил Тончжу. - Просто я очень хорошо запоминаю, как готовили те люди, у которых я подсмотрела рецепты. Эти спагетти готовил старый опытный шеф-повар, у которого случился приступ прямо на рабочем месте. Стоило ему приготовить это блюдо, как его сердце тут же остановилось. Повар умер, но все же порадовал клиента в последний раз. Тончжу кивнул и посмотрел на спагетти как-то совсем по-другому. Еще секунду назад это были просто макароны, сваренные ангелом смерти, а теперь у них была история, они были пропитаны чувствами… Даже если ангел смерти и могла только воспроизводить эмоции других людей, делала она это на сто баллов из ста. Сасин встала из-за стола и, внимательно посмотрев на бутылки с вином, дружной кучкой стоявшие на отдельном столике, налила Тончжу белого сухого. Она поставила хрустальный бокал перед полудемоном и вновь заняла свое место напротив него. - А теперь поговорим о том, что тебя гложет, - улыбнувшись, сказала девушка. – Превращения кумихо не избежать, - Тончжу напрягся, но прерывать не стал. – Вопрос в том, в кого она превратится: человека или получеловека, вроде тебя. - Я думал, что полукровки получаются только по рождению, - удивился Тончжу. - Обычно так и бывает. Сасин встала из-за стола и подошла к окну. Ей нравилось смотреть на дорогу, это помогало привести мысли в порядок. - Это древняя и очень сильная магия, - ангел смерти говорила так отрешенно, словно находилась совсем в другом месте. – Существо, решившее изменить свою сущность, словно попадает в ловушку, в которой заперты трое: оно, жертва и ангел смерти, отвечающий за соблюдение всех правил. Если ради превращения существо готово отдать все, то я заберу человека, из которого была «выпита» душа, если же на каком-то этапе решимость пропала, то человек может свободно покинуть «ловушку», а существо будет ждать своего конца. Однако, если забрать искру у жертвы на пятидесятый день, то наполовину она будет заполнена человеческой энергией, наполовину энергией кумихо. При хорошем раскладе две сущности вступят в синтез, и получится нечто, похожее на тебя, полукровка. - А что будет при плохом раскладе? - Существо погибнет, - повернувшись лицом к Тончжу, сказала Сасин. – Загвоздка в том, что все это проработано только в теории. На практике ни разу не удавалось проверить действие этого обходного пути. - Но ведь, чтобы совершить превращение, даже такое, нужна сильная магия, - встав из-за стола и подойдя к ангелу смерти, сказал Тончжу. – Разве она возможна без жертвы? – Сасин ухмыльнулась, но ничего не сказала. Ангел смерти повернулась спиной к полудемону и села обратно в свое кресло. Ночь была пасмурной. На западе собрались грозовые тучи, которые каждые несколько минут посылали на землю яростные молнии. Сасин, мерцавшая в темноте, словно луна, лежала на диване. Она ждала тот навязчивый кошмар, который приходил к Тончжу каждую ночь. Ангел смерти не так силен, но наделен способностью забирать боль, как душевную, так и физическую. Такая роскошь доставалась только тем, кто достойно прожил свою жизнь. Они уходили в иной мир в полном умиротворении и спокойствии. Ощущение тоски и боли наполнило комнату, и Сасин бесшумно встала с дивана и подошла к кровати Тончжу. По его щеке уже текла первая слеза, но он еще не проснулся. - Таль… - тихо прошептал он. Сасин чуть склонилась и легонько дотронулась пальцами до щеки полудемона. Бледный свет, которым она мерцала, начал подрагивать, как у неоновой лампочки, которая вот-вот перегорит, но чем бледнее была Сасин, тем безмятежнее становился Тончжу. В конце концов, ангел смерти, совершенно лишенная сил, упала на колени. Помощь кому-то всегда отнимало много энергии, но Сасин чувствовала, что поступила правильно. Полукровка достаточно настрадался за те века, что воспоминания о Кильталь терзали его во снах. Тончжу уже и не помнил, каково это – чувствовать себя выспавшимся, но на следующее утро после прогулки с Михо, чувствовал себя бодрым и полным сил. Он проснулся с улыбкой на лице, которая стала еще шире, когда он уловил запах тостов, намазанных шоколадным маслом, и свежего кофе. Только вот повара нигде видно не было. Тончжу удивился, но не предал этому значения и пошел завтракать. Это был выходной день. Работать было ненужно, потому получеловек нашел в своей библиотеке хорошую книгу, наложил конфет в вазочку и, с удобством устроившись на диване, принялся за чтение. Но покой его был недолгим. В квартиру ворвалась кумихо, которой Тончжу опрометчиво дал код от входной двери. - Я больше не хочу жить с Тхэуном! Пусть носит мою искру, а когда придет время, я ее заберу и дело с концом, - Михо плюхнула на край дивана, чуть не придавив ноги «учителя», который предусмотрительно успел их отдернуть. - Что случилось, лисичка? – отложив книгу, спросил Тончжу. – Он тебя обидел? - Накричал на меня ни за что! – взорвалась эмоциями кумихо. – Орал, что я не предупредила его о том, что у искры есть жуткий хранитель, который прогоняет от него всех девушек, потом сказал, что это не справедливо, что он даже в кино сходить не может с любимой, а я целый день с тобой развлекаюсь. Сказал, что если бы знал, что за ним будет ходить этот черный злой дух, ни за что бы искру не принял… Откуда мне знать, кто за ним ходит? Я же не причем, а он даже слушать не стал. Говорил, чтобы я немедленно забрала искорку, - Михо немного поутихла. – Ну вот, я и ушла… Не стану ее забирать. Ни за что. Хочу быть человеком, пусть даже и без Тхэуна. В мире полно мужчин, так женщина из кафе говорит… - Какая мудрая у тебя подружка, - не смог сдержать саркастичного замечания Тончжу. – За Тхэуном ходит смерть. Ты ведь умираешь, но видеть без искры ее не можешь. Вот она и прицепила к нему. - Но почему он сказал, что это хранитель искры? – удивилась Михо. - Не знаю, - пожал плечами Тончжу. - А откуда ты знаешь, что это смерть? – коварно сверкнув глазками, спросила лисица. - Она приходила ко мне. Кровь ведь моя, и я не боюсь ее. Наверное, этому духу иногда бывает одиноко, - задумчиво сказал Тончжу. - Я знала одного ангела смерти, - улыбнувшись, вспомнила Михо. – Она часто приходила к нам с бабушкой Самсин в храм. Рассказывала о людях, времени, современной жизни. После знакомства с ней я поняла, что самый большой страх людей – смерть, не такой уж и пугающий. Именно этот ангел помог бабушке Самсин создать меня. - Каким же образом? – Тончжу и вправду стало очень интересно. - Ангелы смерти обладают большой силой, только пользуются ей очень редко, потому что потом совершенно опустошены. Этот ангел отдал свою энергию, чтобы поддержать огонек, из которого меня создали, - с гордостью сообщила Михо. - С чего бы ей быть такой щедрой? - Она вообще странная для смерти. Так бабушка Самсин говорила. Успокоившись, Михо решила не мешать учителю, а присоединится к чтению. Она не забыла забрать из дома Тхэуна книгу о «Питере Пене», подаренную Тончжу. Лисица увлеченно читала о приключениях бессмертного мальчика, который по ее мнению так глупо потерял свою человеческую жизнь. Близилась середина книги, когда в животе у кумихо заурчало. Она посмотрела на конфеты, которые время от времени клал себе в рот Тончжу, но поморщила нос, не представляя, как можно есть эту гадость. - У тебя ведь есть мясо? – полным надежды голосом спросила Михо. - Нет, - покачал головой Тончжу. – Нам придется идти в магазин. Подобная перспектива обрадовала кумихо. Она отложила книгу в сторону и потащила учителя за покупками. С ним было намного лучше, чем с Тхэуном. Полукровка не раздражался, когда приходилось объяснять самые элементарные вещи, он ни в чем не ограничивал кумихо и всегда подсказывал, как вести себя той или иной ситуации. Впервые в жизни Михо сама расплатилась за покупку, что несказанно обрадовало ее. Вернувшись, домой, Тончжу взялся за приготовление ужина, а кумихо устроилась на диване и увлеченно смотрела телевизор, но неожиданно она выключила его, и полудемон, отвлекся от готовки, чтобы посмотреть, что случилось. За плазменной панелью стояла Сасин, черные глаза которой были устремлены на Михо. Лисица начала бледнеть, на ее лбу выступил пот. Ей хотелось оторвать взгляд от смерти, но она не могла. Сасин, элегантной поступью обошла телевизор и остановилась рядом с Михо. За спиной лисицы сами собой появились девять хвостов, а в руках ангела смерти из ниоткуда возник кинжал, наподобие того, что был у Тончжу. Сегодня был первый день смерти кумихо. Она должна была лишиться первого хвоста, но так опрометчиво сбежала от искорки, которая помогла бы умерить боль. Сасин одними губами произнесла несколько слов, и кинжал сам собой ринулся к одному из хвостов и принялся отрезать его, медленно и мучительно болезненно. Комнату наполнил крик боли и отчаянья, а из жестоких глаз ангела смерти потекли слезы. Сасин знала, что не должна была этого делать, но все же взяла Михо за руку. Боль лисицы стала отступать, а ангел смерти начала бледнеть. Кинжал закончил свою работу и исчез вместе с первым лисьим хвостом. Кумихо лежала на полу, измученная и мокрая от пота, а рядом, повесив голову, сидела Сасин. Ее кожа была серого цвета, словно каменная. Тончжу подошел к Михо и, бережно взяв ее на руки, отнес на большую кровать. Он укрыл ее одеялом, и измученное существо тут же закрыло глаза и забылось сном. - Что с тобой? – спросил Тончжу у ангела смерти, сев на диван. Сасин не поднимала на него взгляд. - Если бы я не помогла ей, то боль погубила бы все человеческое, что успело ей передаться, - севшим голосом ответила Сасин. – Я отдала ей слишком много энергии, но зато к ужину с ней все будет хорошо. - А с тобой? – ангел смерти подняла на Тончжу удивленный взгляд. - Ты переживаешь за меня…, - улыбнулась она. – Не стоит. Со мной все будет хорошо, но тебе нужно уговорить лису вернуться к Тхэуну. Иначе каждый раз все человеческое будет в ней погибать, а я и так уже нарушила правила. Мне нельзя было ей помогать. - И что за это будет? - Ничего, - улыбнулась ангел смерти. – Я поищу себе храм для ночлега, а ты готовь ужин и наслаждайся ее близостью, полукровка.