1250 год от Разделения. Королевство Восточных Гор (Южная часть)
— Будь этот старый пень хоть немного порасторопней! — быстро шагая по коридору Скального замка, ворчал Тоос. Он сменил парадные латы на простую рубаху и плащ, и двигался теперь легко, даже грациозно. — Мы потеряли из-за него почти полутора суток. Не предал значения, видите ли! Какого гнуса тогда Садрон собирал здесь второй «Железный цветок»? Столько времени и сил потрачено — впустую, походу. Какой же Мадоб бестолковый! Каша вместо мозгов! — Думаешь, она уже ушла оттуда? — осторожно спросил Локо, спешащий за другом. Тоос злобно глянул на оракула, но тут же смягчился. С тех пор, как Локо встретился с Беловлаской, он просто бредил ею. Тоос пытался расспросить оракула о волшебнице, но в ответ получал фразы вроде: «Я искал ее все это время». Сейчас Локо и вовсе выглядел растерянным и взволнованным, а опрятная одежда и вовсе рушила образ безумного предсказателя. Можно сказать, оракул принарядился для встречи: из-под плаща проглядывала темно-серая рубаха с вышитыми внучкой Садрона красными и белыми цветами. Локо трепетно относился к юной волшебнице и именно из-за автора вышивки любил вещицу, хотя Тоос считал, что цветочки на оракуле смотрятся нелепо. — Сдается, что ушла, — сознался воин. — Неужели ты не знаешь, когда вы встретитесь? Ты ж будущее видишь. Локо усмехнулся и, понизив голос, ответил: — Я не вижу. Я знаю множество вариантов кое-каких событий, но что именно произойдет, могу понять лишь на пороге, а могу — за несколько лет до. Встреча с ней в эти события не входит. Но мы точно встретимся. Когда они вышли на плац — просторную площадку под открытым небом, скрытую со стороны равнины грядой скал, — Локо уже накинул на голову капюшон плаща, чтобы не бросаться в глаза. Воины Тооса привыкли к частому присутствию оракула. Они не ставили под сомнение действия командующего, но кто-то другой мог бы возмутиться тем, что оракул без дозволения лезет в важные дела. В этот раз кроме бойцов на разведку отправлялся Мадоб с помощником. Их и дожидался весь отряд. Тоос еще раз объяснил подчиненным цель вылазки, манеру поведения, успел вновь отчитать провинившегося на днях бойца, и когда идеи для времяпрепровождения у него иссякли, явились-таки два человека от Мадоба. Сам же старик остался в замке, сославшись на мигрень. — Поджал хвост, — заключил Локо, оказавшись рядом с другом. Тот согласно кивнул. — Стройсь в круг! — проревел Тоос, давая выход своему гневу. Сам оказался в кольце людей, внимательно всматриваясь в подчиненных. — Плотнее! И ни звука! Некоторое время Тоос продолжал изучать отряд, а потом зашептал. В ладонях появились искры. Искры сливались в языки пламени, а пламя перерастало в облако, захватывая все больше пространства. Воины, не раз видевшие, как их воевода совершает нулевой шаг, с трепетом следили за приближающейся толщей магии. Облако накрыло отряд, и Тоос почувствовал, будто держит присутствующих в ладонях. Только оракул остался за границей восприятия. Он не ощущался даже как человек. Редкая магия действовала на Локо, да и то не без ухищрений. Оракул по секрету рассказал, что, если он сам не откроется для магии, его не заденет даже простейший удар энергией. Тоос взял ладонь Локо и почувствовал, как тот едва заметно дрожит. Неужели этот насмешник настолько волнуется перед встречей с… с сестрицей? Ох, бедолага! Сам же понимает, что зря надеется: она уже удрала оттуда. Тоос сильнее сжал руку оракула, чтобы приободрить. Теперь Локо ощущался как трепещущий огонек свечи. Прикрыв глаза, Тоос мысленно отправил его к остальным и обратился к содержимому хрустального кулона, висевшего у него на шее. Земля, кора, засохшие растения — все это хранило память о месте, в которое предстояло перенестись. Все это — часть того места. Тоос увидел лес и поляну и осторожно шагнул туда. Пахнуло прелой листвой и хвоей, защебетали птицы. Под ногами хрустнула сухая ветка и зашуршала трава. Нет, это не воображение. Тоос открыл глаза. Настоящий лес. Он напряженно вздохнул и снова прикрыл глаза. Теперь самое сложное — переправить остальных. Сначала он обратился к волшебникам. Они и сами старались соприкоснуться с местом, где находился Тоос, нужно было лишь правильно представить физические тела. Один за другим он извлекал образы из памяти и помещал в новое место, чтобы сопроводить волшебника к нужному телу. И вот настала очередь Локо, а сил — впритык. Если оракул закроется или что-то пойдет не так, для них обоих это обернется в лучшем случае потерей рассудка. Но прочь сомнения. Он переправлял друга не раз. С физическим воплощением оракула проблем не возникало, но сам Локо в отличие от волшебников нисколько не помогал. Его сущность трепетала, порой пропадая из восприятия. В этот раз она еще и сопротивлялась. Тоос будто тащил оракула за руку, а тот не мог себя заставить идти вперед. — Ты ж так хотел ее увидеть! — возмутился Тоос. Оракул перестал сопротивляться и последовал за ним опасливо и медленнее, чем хотелось бы. — Что будет после ее смерти?.. — едва ощутимый вопрос от Локо. — В том времени я слеп и бесполезен. И возможно, мертв. Тооса передернуло. Насколько далеко оракул знает, что, еще не увидев свою сестрицу, уже горюет о ее кончине? И поэтому ли не хочет идти? Этак и головой тронуться не долго. Хотя оракул уже тронулся. Наконец Локо занял свое место в физическом мире, и Тоос открыл глаза. Он вновь стоял в кольце людей, но уже на лесной опушке. Значит, получилось. Перед глазами поплыло, сделай шаг — упадешь от усталости. Это настигло последствие изнурительной «переброски» оракула. Если бы он не сопротивлялся, сил ушло бы меньше. — Как же порой тебя задушить охота, — прошипел Тоос, обращаясь к Локо. Для оракула путешествие тоже не прошло даром: судя по посеревшему лицу, его мутило. — Лагерь на тебе. Тоос опустился на поваленное дерево и, начав соображать, отослал остальных на разведку, а сам распустил туго связанные темно-русые волосы и наконец-то прилег. Локо к тому времени вернулся с хворостом и ожидаемой вестью о чистой воде: подобные площадки для перемещений часто располагались так, чтобы рядом разбить лагерь. В ближайших зарослях кустарника даже прятались котелок, миски и прочая утварь, необходимая для похода. Тоос не без злорадства подумал, как трудно добраться до «клада» не ободравшись об кусты. Пока оракул возился с костром и доставал котелок, Тоос наслаждался утренним покоем. Туман рассеялся, а тучи расползались друг от друга, наряжаясь золотистыми отблесками солнца. И птичий гомон — такого в Скальном замке не услышишь. Тооса неумолимо настигали воспоминания из детства, когда он жил в Красном Лесе, тогда еще части Лесного Союза. Он невольно нащупал на ухе серьгу, доставшуюся от отца. Казалось, с тех пор прошла не одна жизнь. «На третьем десятке странно чувствовать себя стариком», — подумал Тоос и усмехнулся. До старости еще много-много лет, и однажды он останется здесь и обзаведется семьей. Потому что в Лесах он был дома. — Прости, — раздался тихий голос оракула. — Я опять чуть все не загубил. Нужно было выпить успокоительных трав, но я думал, что справлюсь. — Что ты за существо такое? — обреченно вздохнул Тоос. — Столько мечтал ее встретить, приготовился, приоделся, на приказ Садрона наплевал, меня втянул — а потом нате! Испугался. Она ж родня тебе — так чего бояться? Локо, не ответив, сходил за водой и травами, повесил котелок над костром и устроился рядом с другом. — Ну, мы с ней совсем не родные, — заговорил он, взвешивая слова. — Сестрица спасла меня однажды и попросила найти ее, когда придет время. В какой-то момент я подумал, что опоздал. Теперь я знаю, что та, кого я должен найти, близко-близко. — Тяжелый вздох. — Я все больше убеждаюсь, что она — не моя сестрица. Тоос чуть не задохнулся от возмущения. — В каком это смысле не уверен?! А кто она тогда? Ты же только что сказал, что должен найти сестру, а потом — что это не твоя сестра! За каким гнусом я рискую ради твоей встречи с палачом Совета? За каким гнусом ты втянул меня в это, если она не сестра? Я-то думал, что ты поможешь приобщить ее к замыслу Садрона. А ты вообще помнишь, как выглядела твоя сестра? Потому что забыть Беловласку, судя по слухам, сложно. Локо с ухмылкой слушал тираду. Будто ему доставляло удовольствие выводить кого-нибудь из себя! — Спокойнее, дружище. Я тоже запутался, но вроде начинаю понимать. Сестрица и та, кого я должен найти, — два разных человека. Беловласку я искал все эти годы. Мы связаны. Я вижу ее во снах. Я знаю многое о ее судьбе. Но она, видимо, не моя сестрица. Сестрица сказала перед… расставанием: «Я буду ждать тебя в Лесах». И я думал, это значит: «Я буду в Лесах. Найди меня там». Но нет. После встречи с Беловлаской я… Я переосмыслил эту фразу. Сестрица хотела, чтобы я появился в лесу и сделал кое-что, а не искал ее, сестрицу, здесь. — Снова вздох. — Это сложно, я знаю. Но обстоятельства, при которых она сказала это, были такими, что я не уверен, что именно она имела в виду. Тоос обдумывал слова друга. Локо почти не рассказывал о своей жизни, но порой выдавал что-то такое, что лишь подогревало интерес к его судьбе. Как сейчас, например. — Тык почему ты вообще кого-то должен искать? — наконец спросил Тоос. — Сначала ты думал, что должен найти сестру. Сейчас говоришь, что это… ну, чушь. Но все равно толдычешь, что искал именно Беловласку. Локо кивнул. — Потому что именно это я и должен сделать в Лесах — найти Беловласку. Ради этого сестрица отправила меня сюда. Тоос молча поставил кружку перед другом, чтобы тот налил ему завара. Локо так и сделал. — Как-то сложно, — проговорил Тоос, наблюдая за паром, поднимавшимся над горячей водой. — Ты много чего не говоришь, ну, или не можешь объяснить. Я так понял, Беловласка тебе нужна, и ты с ней связан своей неведомой судьбой. Но это не меняет сути дела. Ее можно втянуть в наши ряды. Тоос поймал взгляд друга. Локо никак не реагировал на слова о том, что Беловласка может быть полезна для старца. Оракул что-то знал и не говорил. Впрочем, Локо раскрыл много своих загадок. Это ли не доказательство их дружбы? — Ты доверил мне много тайн, — тихо проговорил Тоос. — Я сохраню их. Локо благодарно кивнул. Скоро в лагерь стали возвращаться люди Садрона. Они нашли и тело Ркиис, и деревню, и пару скитающихся чудищ. Сперва отправились к Ркиис. Старуха лежала в странной позе, будто ее боком впечатало в дерево. Ее одежда испачкалась и порвалась, не хватало башмака и лишь пара ссадин и царапин — не похоже на последствия серьезной драки. — Беловласка, — в ужасе прошептал кто-то из отряда. — Это сделала она. Тоос не разделял подобной боязни. Он попросту не знал о Беловласке до недавнего времени, потому что в военное поселение, где он провел детство, подобные слухи не доходили. Однако его подчиненный оказался прав — старуху, скорее всего, убила Беловласка. Тоос аккуратно осмотрел вещи изветчицы и нашел кулон, на подобии того, который помог ему переместить отряд, но с гербом Совета на дне. И свернувшийся кусок светлой коры, которую использовали для разведения огня. — Разве она не должна была разбить подвеску? — спросил оракул, когда удалось поговорить с Тоосом без постороннего внимания. — Или я не понимаю работу «Железного цветка»? — Она и разбила, — проговорил Тоос. — Она разбила от нашего «цветка», а от того, который в Совете, или не успела, или не хотела. Но теперь уж и Совет узнал о ее смерти. — Кто бы мог подумать! — протянул Локо. — И Садрону мешалась, и Совету! Тоос фыркнул. Оракул совершенно не понимал замыслов старца, даже не пытался понять. Поэтому воин не стал объяснять, что Ркиис следила за тем, чтобы Совет не забрал редкий камень, ускоряющий обречение. Садрон полагал, что это сгусток магии, и имел на него планы. Но в Скальном замке проводились исследования, которым лучше бы не испытывать воздействие камня, да и сам Садрон, кажется, опасался его силы, поэтому сгусток решили не перевозить в Скальный, а оставить, где лежал: все равно Совет не рвался исследовать находку. Не удивительно, что в рядах Садрона был человек, якобы служащий Совету. И вот — нате! Послали Беловласку, которая так удачно прибила соглядатая. Невероятные совпадения! Вот только совпадения ли? Тоос бросил взгляд на оракула. Тот пристально изучал подвеску. Задумчивый и напряженный. Локо знал. Он все знал. Знал, почему Беловласка убила Ркиис и что Ркиис работает на Совет. Ведь Локо сразу сказал, что ему нужно попасть сюда и что он надеется встретить Беловласку. Значит, он знал. Так почему он не хочет поделиться этим знанием? И почему делает вид, будто удивлен? На чьей он стороне? — Тут кое-что есть! — раздался голос чуть поодаль. Тоос подошел к бойцу. Ободранный корень и рядом башмак Ркиис. Тут она споткнулась, но не упала. Следы вообще заканчивались в этом месте. Тоос посмотрел на старуху. Почему она резко повернула? Как-то это неестественно. — Там что-нибудь нашли? — спросил он, указывая напротив места, где лежала Ркиис. Сам же развернул кору. Ркиис коряво написала углем: «Бегу от Беловл. Мальчк. Смрть». Послание им или Совету? И что еще за мальчик? Вскоре обнаружились легкие следы еще одного человека. В какой-то момент пропали характерные для бега вмятины, и следы стали едва заметными. Вокруг Ркиис — отпечатки той же осторожной поступи. — Их оставила твоя «сестрица», — язвительно шепнул Тоос другу и протянул послание. — Можешь любоваться, сколько хочешь. Лицо оракула прятал капюшон. Локо неуверенно взял кусок коры и прочитал, видимо, не раз. Он говорил почти неслышно, и голос дрожал: — Выходит, она преследовала и убила намеренно? Или я чего-то не понимаю? — Локо сдавленно вздохнул. — Тоос, она не могла. Иначе я не... Нет, нет, Тоос. Я не верю. Беловласка… Тот демон давно мертв. Это не она. Стоило ли его переубеждать? «Конечно, Тоос! Что за глупый вопрос?» — ответил он сам себе. Оставить Локо с такими мыслями просто бесчеловечно. Он и без того себе места не находит. К тому же замыслам Садрона это не навредит. — Это случайность. Башмак старухи там не просто так валяется. Ркиис, кажись, дала деру, Беловласка хотела перед ней дерево повалить или просто энергию пустить, чтоб старуха остановилась. А та споткнулась о корень, потеряла башмак и прямиком под удар попала. Нелепо! Локо ничего не ответил, только кивнул. — А вот почему Беловласка за ней гналась — другой вопрос. — Тоос обернулся к своим воинам и гаркнул троим: — Живо сюда! И кто-нибудь от старика! Когда все собрались, Тоос приказал проверить подземелья и, если там остался камень — забрать. Еще несколько десятилетий назад люди Садрона устроили потайной ход рядом с пещерой, где лежал камень, чтобы не плутать по лабиринту. Потому отряд должен был вернуться не позднее утра. Отпустив людей, Тоос снял плащ и надел обратной стороной. На спине появилась огненная саламандра. — Идем знакомиться с товарищами твоей ненаглядной, — шепнул он оракулу. К счастью, праведники уже покидали деревню и не имели не малейшего желания лезть в дела Ордена. Тоос без проблем узнал, где живет человек от Совета, который приглядывает за подземельем. Им оказался высокий молодой волшебник, немного болезненный на вид, который гостеприимно принял своих товарищей. Вел он себя сдержано, нервничал немного, но как тут не нервничать, когда погиб товарищ и ты можешь попасть под подозрение? Когда все устроились за столом, Тоос начал: — Значит, Ркиис мертва. Как это произошло? Расскажите нам все. Смотритель вздохнул и, не торопясь, заговорил: — Да… Вы знаете, сюда прибыл исполнитель, чтобы доставить в Совет тот самый камень, который хранился в подземелье. В сопровождающие выбрали Ркиис, поскольку в деревенской жизни она не участвует… точнее не участвовала, и ее отсутствие не привлекло бы внимания. Насколько я знаю, все шло хорошо. На обратном пути, как я понял, на них напал обреченный. Я не знаю точно, что произошло, но Ркиис… Ее задело в этой драке, и она не выжила. Как смотритель деревни, я оставался здесь, поэтому я не могу рассказать, что там было. Вам лучше обратиться к тому, кто все видел. Смотритель умел подбирать слова. — И вы так и оставили ее тело в лесу? — недоверчиво спросил Тоос. — На съедение зверям? Вы даже не пытались ее укрыть. Почему? Смотритель растерялся. — Но я же действовал по правилам! — возмутился он. — Не приближался к погибшей, чтобы не испортить следы. Тоос кивнул и немного улыбнулся. Кто бы мог подумать, что у Совета и на подобные ситуации есть инструкция? — Хоть один ответственный человек! — Тоос улыбнулся своим товарищам. — Если б все так относились к правилам, работы б поубавилось. — Это уж точно! — подыграл один из солдат. Следов смотрителя не нашли рядом с Ркиис: уж слишком большая лапа у рослого молодого волшебника. Возможно, он действительно оставался в деревне, значит, и спросить с него нечего. Кроме того, он вел себя спокойно. — Мы бы поговорили и с другими магами, — объявил Тоос. — Хорошо, я приведу его, — пообещал смотритель, направляясь к двери. — Наедине, — отрезал Тоос. — Просто скажи, где найти. Для беседы с Крогом Тоос взял человека от Мадоба и Локо. В отличие от смотрителя второго волшебника пришлось поискать. Нашли его в сарае, когда тот примерял новую упряжь на кальё. Животное стояло послушно и следило за происходящим, будто человек. Тооса пробрала дрожь. Он слышал о подобной магии, но даже не помнил, как она называлась. Мало изученная сила, носители которой старались не выдавать себя из-за укоренившегося еще до Разделения презрения к ним. Она давала возможность как-то контролировать животных, вроде подчинения, которым владел Садрон, но более обоюдная. Крог был разговорчив. Оказалось, он заподозрил неладное в смерти Ркиис. Тоос подумал, что волшебник хочет выслужиться перед Советом, но тот представился вольным. Он привел гостей в избу и накрыл на стол. — Дело, значит, тут нечисто, — начал Крог, разливая по кружкам завар с ягодами. — Явился к нам в деревню исполнитель вашенский, Брис, но не один. С пацаненком лет одиннадцати – тринадцати. Мелкого, стало быть, звали… А, Двилом его звали! А сам исполнитель тоже пацан — ну, годов двадцати, а то и меньше. И такой… ну неженка, с какими-то бабскими чертами. Короче, зеленый еще, а может аристократ какой. Ну, и сказал он, что мелкий — брат его. Выходит, Беловласка скрывалась от остальных под личиной молодого человека, и только смотритель знал, кто она такая. Учитывая черную славу Беловласки понятно, почему она не выдавала себя. Но что за мальчишка? Ркиис тоже написала о нем. — Кое-как, значит, они карту у старосты нашего достали и порешили, что Ркиис их проводит. Ркиис баба, может, и старовата маленько и болезненная вся, но это с виду так. Ленивая она, зараза, ничего по деревенским делам толком и не делала, дескать, больная. Ха! Сил-то у нее с лихвой, уж я-то видел, как она деру дала, когда обреченный деревню крушил. Ну, вот ее и отправили в подземелья с молодежью. Что уж там стряслось я не знаю. Но! Хотел, значит, я к Карму зайти, спросить, вернулись ли ребята, но по привычке перед дверью остановился. Я разведчиком был во времена вольного бунта, вот и… Да. Карм сидел у себя с какой-то девицей. Я шибко ничего разглядеть не смог, только слушал. Девка возмущалась, говорила, что Ркиис была сумасшедшей. А Карм, значит, говорил, что, раз уж дело сделано, надо расхлебывать, иначе — плаха. Потом спросил, успела ли Ркиис связаться с Советом. Это уж я не шибко понял. — Она была изветчиком в вашей деревне, — спокойно пояснил Тоос. Изветчикам Совета запрещалось кому-либо говорить о своем задании, хотя все знали о том, что у Совета есть такие люди. — Продолжай. — Ну, так вот. Речь зашла о том, как работает «Железный цветок». Карм хорошо описал что да как, а девица сказала: «Рада, что ты служил изветчиком». Но он был недоволен. Ворчал на девку. Та успокаивала его, дескать, Ркиис болезненная старуха, может помереть в любой момент, и никто не удивится. Карм настаивал, что любое подозрение со стороны Совета может навредить девке. Вообще он говорил «вам». Уж не знаю, что он имел в виду: уважение или, что у нее есть сообщник. Он предложил не трогать Ркиис и написать в докладе как можно больше правды. — В чьем докладе? — уточнил Тоос. — А вот шут его поймешь! Может в его, он ж как смотритель тоже доклад отправит, а может и в ее. Тогда выходит, что она от Совета. Но мне ее не представляли, и что она делает в деревне, я не знаю. Вот вы-то и должны знать. — Понятно, дальше. — Девка тогда резковато спросила: «И про мальчишку ты тоже предлагаешь написать?». После они начали говорить чушь всякую, а я кое-как подсмотрел, что Карм движется к двери. Почуяли они меня. Ну, я и дал деру. Дальше интереснее. Это все вчера было. Какое-то время я не следил за их избой. Пришлось по хозяйству тут помогать, деревня все ж. Но я подослал одну птичку последить за избой смотрителя. Пока я тут разобрался, они уже кальё раздобыть успели. В вечерних потемках, значит, девица решилась уехать. И все бы ничего, так они мальчишку забрали, Двила, который брат меньшой исполнителя. За девкой усадили, за руки связали. Малец — без сознания или спящий глубоким сном. Карм, значит, с девкой обнялся, и она ускакала. Вот и все. В комнате повисла тишина. Кто бы мог подумать, что Крог настолько точно запомнил диалог Карма и, очевидно, Беловласки? Самый общий вывод: Беловласка действительно убила старуху, вляпалась в неприятности и притащилась сюда с мальчишкой. Тоос мельком глянул на оракула, но не смог понять выражение его лица. Локо будто ушел в себя. — Что ж… Бывших разведчиков не бывает, да, Крог? — Тоос пожал жилистую руку мужчины. — Услужил, брат! Тоос дал команду своим людям возвращаться в дом Карма, но Крог остановил их. — Я вам больше услужу, если поделюсь своими догадками. Тоос так не думал, но решил послушать мужчину. Кто знает, что у него за догадки и чем они могут обернуться против Садрона? — Ну, значит, вот, как я думаю, там все было, — тихо заговорил Крог. — Девка та отношение к Совету не имеет. Сдается мне, она контрабандой занимается и хотела камень, ну, за которым мальчишек послали, толкануть кому-нибудь. А Карм ее сообщник. Вот он ее и вызвал, когда за камнем из Совета пришли. Ну, вы ж и сами понимаете, мальчишки — добыча легкая. Думаю, девка эта дождалась, пока мальчишки камень достанут и где-то уже в лесу на них напала. Может, и Карм с ней, но не думаю. Напала, значит, а с мальчишками Ркиис. Ну, я уж говорил, что хоть так и не скажешь, а баба она резвая. Ну, видать, она дала девице бой. А девка-то не дура, убивать старуху не хотела, чтобы неприятностей с Советом не нажить, но все ж… прихлопнула! Что со старшим братом приключилось — не знаю, но, думаю, сбежал. А меньшого девка, стало быть, оглушила и как заложника забрала. Ну, чтоб старшой не рыпался. Ну, и камень, сдается, у нее. А может, и у Бриса. Значит, попытается девка у него камень на брата выменять. Но это уже вам разбираться. — Очень интересно, — задумчиво проговорил Тоос. — В любом случае мы все проверим. Быть может, в твоих догадках есть зерно истины. Ну, нам пора. Тоос еще раз пожал жилистую руку Крога. Будет ли этот волшебник шпионить и за отрядом? Скорее всего, нет. И почему Совет разбрасывается такими ценными людьми? Впрочем Крог вольный, потому его не заставишь работать на Совет. Как бы пригодился такой человек! Хотя бы сведения о его магии. — Может, поболтаем еще, — бросил Тоос напоследок Крогу и вместе с людьми покинул дом. Они остановились поодаль от избы служителя. Тоос отослал человека Мадоба к остальным, чтобы тот смог передохнуть, а сам остался обсудить ситуацию с «советником». Локо выглядел спокойно, даже слишком, но вероятно, внутри у него клокотала буря. Тоос протянул флягу с крепким лемхом. Оракул сделал два больших глотка, сморщился, выругался на друга, который вместо воды дал ему «дрянное пойло», и пихнул сосуд назад в руки. Тоос усмехнулся. — Ну, что думаешь обо всем этом? — спросил он оракула, когда тот перестал сыпать проклятьями. Локо злобно глянул на друга. — Думаю, что из-за Крога и у нее, и у Карма будут проблемы. И возможно, у нас тоже. — Ну, ты что-нибудь знаешь о том, что произойдет? — едва слышно спросил Тоос. Локо устало вздохнул и сел прямо на траву. Тоос последовал его примеру. — Т-то, что здесь с-случилось, это отправная т-точка для множества б-будущих. Убийство Ркиис влечет за с-собой лавину п-последствий. Для Б-беловласки. — Локо взглянул прямо в глаза Тоосу. Тот вздрогнул от пронзительно-алого цвета. — И для нас. Для тебя, меня, С-садрона и остальных. Но еще слишком рано. Я не знаю, что случится наверняка, потому что, пока мы не зашли в дом Карма, все будущие равновероятны. — Но можно выбрать какое-то одно? Ты ж можешь выбрать лучшее? — с надеждой прошептал Тоос. В ответ Локо залился почти истеричным смехом, из-за которого и получил прозвище Красноглазого Безумца. — Лучшего будущего нет, друг мой. Каждый сам выбирает для себя, и я тоже выбираю для себя. Но то, что я знаю разные варианты, не дает право решать за других. Иначе все может пойти прямо в Бездну, и я стану слеп. Пока я не лезу, куда не надо, я могу хотя бы знать, что скоро случится. И вновь этот взгляд прямо в душу, от которого холодело нутро. Оракул вещал неотвратимую истину. Жутко. Нет воздуха. Тоос вновь почувствовал себя мальчишкой, которому в руку вкладывали нож и приказывали убить любимую бабушку. Неотвратимость. Вот, что он чувствовал тогда. Либо он убьет ее, либо тот, кто вложил в его руку нож. Но Тоос был рожден воином. Его отец был воином, он провел детство среди воинов. И Тоос бросил вызов судьбе. Бросил нож. И выматерил того, кто дал оружие. Воспоминания отпустили из плена, и Тоос вновь обрел себя под пронзительным взглядом алых глаз. — Локо, не смотри на меня ТАК! — прорычал Тоос. Оракул удивленно моргнул, и цепенящий взгляд погас, осталось только раскаяние. — Ох! Прости, я не хотел. Это получается само собой. Это чувство захватывает и… — Локо встряхнул головой. — Ох, не важно. Прости, дружище. Тоос с облегчение вздохнул. — Ну, в этот раз я сам напросился, — проворчал он. Понадобилось время, чтобы прийти в себя окончательно. Это случалось не раз. Они с оракулом давно выяснили отношения, поэтому злость быстро отступила. — Поэтому наши побаиваются тебя. И он тоже. Локо виновато молчал какое-то время. Когда заговорил, в голосе слышались раскаяние и благодарность: — Я рад, что ты не боишься. И способен бороться. Тоос вздохнул. Пора переходить к делу. — Выходит, смотритель нам солгал. — Локо удивленно уставился на друга. — По поводу мальчишки. Оракул покачал головой. — Солгать и не сказать — разное. Решил, что это неважно. И он знал, что Крог расскажет нам и о том, что Беловласка прикинулась другим человеком, и о том, что она прибыла не одна. Его эти догадки! — Локо рассмеялся. — Каким дураком надо быть, чтобы не понять, что Брис — или как там его — и Беловласка один и тот же человек! Какой-то Крог дерьмовый разведчик! Тоос подумал, что это еще одна причина, почему оракула недолюбливают в Скальном замке, и, кажется, Локо уловил неодобрение друга. Пришлось возвращать мысли оракула в нужное русло: — Но что за мальчишка? Брат, сын, приемыш, ученик? Она пришла с ним, рискнула взять в подземелья, там ему прилетело, и она с ним уехала. Видать, сильно прилетело. Уезжала она впопыхах, раз не дождалась, пока он очухается. Зачем она потащила пацана, понять можно: натаскать для работы в Совете и все такое. Почему тогда Карм не упомянул мелкого? Что-то тут гораздо сложнее, чем выглядит. Она ж, как я слышал, очень предана Совету и, раз оплошала, то примет наказание. Но она будто бежала. Почему? Боялась людей Совета, добытый камень или хотела подлечить пацана? — Или хотела скрыть мальчишку? Тоос встретился взглядом с оракулом. — Ты знаешь что-то? Локо кивнул и мило улыбнулся. — Это ее ученик. И все. Все, что он рассказал. Тоос не мог не злиться на человека, который знал многое, но утаивал. Оракул, конечно, объяснил, что он не вправе вмешиваться, что он выбирает только свое будущее, но!.. Это бесило. В какой момент его будущее становится чьим-то другим? Что за бред эти правила! Он лишь прикрывается ими, преследуя свои цели. Локо был слишком противоречив, и это выматывало. Он раздражал, пугал, вызывал недоверие, когда дело касалось Садрона, но он так искренне жаждал увидеть эту свою Беловласку, что разрывалось сердце. При всей «безумности» и дерзости оракул оставался хорошим другом и мыслящим человеком. И одним из немногих, кого не контролировал Садрон. — Думаю, надо все ж заново поболтать с Кармом, — успокоившись, проговорил Тоос. Локо скептически пожал плечами. — Что еще ты надеешься от него услышать? Никто из волшебников не знает, что Ркиис работала на нас, а мы знаем, что здесь произошло. Что еще тебе надо? Тоос сам до оконца не понимал. Он нашел то, зачем пришел — сведения о Ркиис. Но что-то во всей этой истории… Чего-то не хватало. Почему Беловласка преследовала изветчика? Ркиис не пыталась отобрать камень — это не ее задача. Она что-то узнала. Что-то такое, из-за чего Беловласка взбесилась. — Мальчишка, — вслух рассуждал Тоос. — Много его, даже чересчур. Ркиис раскрыла Беловласку, но девка взбеленилась не из-за этого. Из-за мелкого, да? Ркиис даже нашкрябала про него на коре. И ты сам сказал, что Беловласка скрыть его хотела. Не от нас, она не знала, что Ркиис наша, иначе смотритель бы нам отчитался. Но от кого? Разве только… от Совета? Локо принял наигранно-возмущенное выражение лица. — Я что-то сказал? Да ты чего! Я лишь предположил. — Через мгновенье оракул посерьезнел. — Ты уверен, что хочешь рисковать ради информации о мальчишке, до которого Садрону нет дела? Хорошенько подумай, дружище. Одно неверное слово, — и ты выдашь нас прислужнику Совета. И если с этим прислужником что-то случится, это вызовет нежелательные вопросы и расследования. Подумай, прошу, стоит ли того любопытство? Не стоит. Дела Садрона важнее всего, и они требуют скрытности. Но чуйка подсказывала другое. В конце концов, если действовать осторожно, предельно осторожно, то можно выведать у смотрителя сведения о мальчишке. И если информация окажется бесполезной, они потеряют только время. А время и без того придется терять на отдых перед переброской обратно в Скальный замок. — Что ты знаешь о Беловласке? Локо нахмурился. Ох, этот негодяй знал и очень многое! — То, что известно всем и группе из Совета, которая приехала сюда разбираться, — уточнил Тоос. — Дайка подумать… — Локо сидел какое-то время тихо, а потом заговорил, обдумывая каждую фразу: — Всем известно, кроме тебя, деревенщина, что она была палачом Совета. — Тоос хотел возмутиться, но тут же понял, что оракул специально сбивает с толку, и промолчал. — У нее достаточно примечательная внешность, и она была еще молоденькой, когда ее сделали палачом. Люди стали подмечать, что если такая-то девушка появляется в городе, например, то кто-то умирает. Ну, так она и стала Беловлаской. Ее боялись, ненавидели и проклинали. Никто не знает хотя бы еще одного палача, потому что они неприметны, но Совет сделал из нее что-то вроде устрашения, символа своей мощи. Она стала палачом как раз после Вольного Бунта, если я не ошибаюсь. — Это я уже слышал, — раздраженно перебил Тоос. — Палач, страх и все такое. Что еще? — Ну-у-у, она вроде как очень предана Совету. И сейчас она не палач. О ней вообще не слышно сейчас. А, конечно, у нее магия жизни и льда. Вот и все. Тоос начинал злиться. — Ты говорил уже, когда увидел ее во сне. Расскажи, хоть что-нибудь, чего я еще не слышал! Как ее хотя бы зовут? Локо пожал плечами. — Беловласка? Все ее так зовут. Хотелось ударить оракула, но Тоос сдержался. Возможно, Локо прав и это все, что известно простым смертным, однако нужно знать больше. — Скудно, Локо. — Тяжелый вздох. — От тебя никакой пользы! Сходи за человеком Мадоба. Однако достоверных сведений больше не стало. Подручный обрюзгшего старикашки добавил, что слухи об ученике Беловласки появились примерно тогда же, когда ее освободили от обязанностей палача. Где-то лет десять назад. Что за ученик, откуда взялся — не известно. — Возьмешь моих, и пойдете осматривать избу старухи. Одного-двоих — к Крогу, — приказал Тоос человеку Мадоба и резко поднялся на ноги. — А я еще раз послушаю смотрителя. Тоос широко зашагал к дому Карма. Будет сложно. Но охотничий инстинкт кричал, что взят верный след и глупо останавливаться. Чувство опасности пьянило, раззадоривало. Он зашел в избу, сразу отправил людей изучить жилище Ркиис. Без лишних свидетелей. Только он, оракул и смотритель. Возможно, Локо захочет узнать что-нибудь о Беловласке и задаст нужные вопросы. Они устроились вокруг стола на расстоянии, чтобы хорошо видеть друг друга. Тоос пристально смотрел в лицо волшебника, размышляя, откуда начать разговор. Карм немного нервничал из-за затянувшегося молчания и дважды подходил к печи, где готовился обед на оставшихся гостей. Тех, кто следил за ним в отсутствии главного, Карм уже накормил. Видимо, это тоже входило в обязанности смотрителя. Прежде, чем Карм отправился проверить еду в третий раз, Тоос спросил: — Вы хоть знаете, какая магия у Крога? Тишина треснула, словно стеклянная. Смотритель покачал головой и опустил взгляд: — Если честно, нет. Он никогда не говорил, даже если кто-то спрашивал. Когда мне передавали дела по этому поселению, его магию не указали. — Крог кое-что рассказал интересное. Мысли Тооса метались от факта к факту. Карм не упоминал ни пол, ни имя исполнителя. Для него очевидно, что группа расследования знает, кого отправили на задание. Крог сказал, что смотритель прекрасно знал Беловласку. С этого и стоило начать. — В каких отношениях вы с исполнителем? Взгляд Карма метнулся к Локо и обратно. Тоос краем глаза заметил, что под капюшоном почти не видно лицо оракула. — В хороших. Да чтоб его! — Друзья, да? — Кивок. — Значит, она рассказала вам, что на самом деле случилось с Ркиис? Карм нахмурился, но, не задумываясь, ответил: — Конечно, рассказала, но она была слишком потрясена. Боюсь, что я не вполне понял. Она говорила что-то про обреченных, что Ркиис едва ли не сумасшедшая. Поймите, я испугался за нее, пытался успокоить. Еще и этот камень, за которым ее послали, лежал в избе. Я волновался, что это скажется на ней. В докладе она, конечно, все подробно напишет. — И именно из-за камня она так быстро покинула деревню? — подхватил Тоос. — А может из-за чего-то или кого-то еще? Карм смутился на мгновение, а Тоос затаил дыхание. «Скажи про мальчишку», — мысленно внушал он смотрителю. — Ну, да, из-за камня. К слову о камне, он привлекал обреченных. Подземелье полнилось ими. Охотник, которого недавно казнили баалчане, защищал деревню от случайных обреченных: иногда они забредали сюда в поисках камня. Теперь нет центра, который удерживал чудищ. Мы опасаемся, что те из них, кого не уничтожил отряд, выберутся наружу, и деревне придется не сладко. У нас, конечно, остался Крог, но я понятия не имею, справится ли он с обреченными мощной магией. К тому же он вольный. От меня в этом деле толку будет немного. Пока Карм просил помощи от Совета, Тоос едва сдерживал злость и делал вид, будто тоже обеспокоен ситуацией. Складывалось впечатление, что смотритель не слишком-то хочет отчитываться перед людьми Совета, однако ни один из его ответов не давал повода усомниться в правдивости. Конечно, если он друг Беловласки, то хочет скрыть ее случайное преступление. И что-то о мальчишке. — Да-да, это большая проблема, — Тоос старался, чтобы голос звучал естественно. — Нужно срочно предпринимать меры. Ты хороший смотритель, Карм. Молодец! — Тоос перевел дыхание. Пора вытаскивать нужную информацию. — Но доклад… скудный немного. Скажите-ка, с кем приехал исполнитель? Смотритель поджал губы и мельком глянул на Локо. И вновь заговорил спокойно и без лишних раздумий: — Крог наверняка рассказал вам про двух братьев. Она действительно приехала с мальчиком. Тоос закатил глаза. Это невыносимо! Каждое слово приходится вытягивать. — С учеником, так ведь? — уточнил он. Карм кивнул, но ничего не сказал. — И вы даже не подумали включить его в свой доклад! Как она объяснила его присутствие на задании? — Сказала, что хочет показать работу исполнителя. — Где он был, когда исполнитель отправился с Ркиис в подземелья? — С ними. — И что же, помог своему учителю? Карм молча уставился на гостей, потом несколько резко проговорил: — Об этом она мне не отчитывалась. Ей вообще было не до этого. Но если хотите знать мое мнение, не думаю, что помог. Вот оно! Он начинает уставать. Вопросы бьют точнее. — Почему во время ее отбытия из деревни он был без сознания? Глаза Карма выдали удивление, но он тут же взял себя в руки. — Не знаю, что там случилось, — начал он размеренно, стараясь предать голосу уверенность, — но мальчишка был… измотан. — Смотритель взглянул на Тооса и тут же отвел взгляд. — Столько свалилось на него: поход по подземелью, стычки с обреченными. В общем, он ужасно устал. Ну и для его же блага мы решили углубить его сон. Так что… — Карм вновь посмотрел на слушателя, — он очень крепко спал, когда исполнитель покидал деревню. — Понятно, — проговорил Тоос. Карм, конечно, не ожидал подобного вопроса, хотя быстро придумал вразумительный ответ. Но он врал или утаивал что-то. Раньше он отвечал по делу, а теперь начал издалека и поглядывал на реакцию слушателя. Подозрительно. Тоос некоторое время пристально следил за Кармом. Тот не выдержал и вновь подошел к печи, на это раз достать котелок с кашей. — Карм, вы не хотите дополнить свой доклад? — резко спросил Тоос. — Вы хороший смотритель и скорее всего хороший друг Беловласки, но вы же понимаете, что нам надо знать все, что здесь произошло, чтобы понять, кто несет ответственность за то, что случилось с Ркиис. Потому что это был не обреченный: его следов нет рядом с телом. Давайте, соберитесь с мыслями и включите в свой доклад мальчишку. Мы никого не можем сбрасывать со счетов. Это звучит жестоко, но ведь и он мог стать невольным соучастником того, что произошло с Ркиис. Молодые волшебники всегда представляют некоторую опасность из-за отсутствия опыта. А тут еще и этот камень! Я взываю к вашему долгу, Карм, и к вашей совести. Нам нужно знать как можно больше: как он себя вел, как вела себя Беловласка, какие у них отношения, как они реагировали на других магов. Нам нужно знать все. Карм стоял спиной к столу, доставая с полки чистые миски и ложки. Его мышцы заметно напряглись. Движения смотрителя стали деревянными, но он продолжал возиться с обедом. Когда он вернулся к столу разложить кашу по мискам, лицо его показалось Тоосу будто изваянным из белого мрамора. Карм не присел со всеми, а остался стоять, опираясь о стол. Конечно, смотрителю не понравилось, что подозрения падают и на мальчишку, не понравилось и сомнение в правдивости его слов. — Я и правда не знаю, что там произошло с Ркиис, но уверен, что… — Карм замолчал и, переведя дух, упавшим голосом заговорил, не поднимая глаз: — Они прибыли, когда народ суетился перед казнью нашего охотника. Я встретил их и привел сюда. Мальчишка с интересом пялился по сторонам, но был удручен тем, что будет казнь, и напуган толпой. Он почти не говорил и слушался учителя. Во время казни он страдал. Он держался, но когда вывели «очистить» девчушку, он не мог больше смотреть. Беловласке пришлось его контролировать. — Карм посмотрел прямо в глаза Тооса и больше не отводил взгляд. Это настораживало и пугало, но Тоос сохранил невозмутимое выражение лица. — Это, правда, было слишком для него. Огонь ведь его сила, а тут огонь убивает и калечит магов. Его учитель, конечно, и не такого повидала. Карм замолчал, оторвался от стола и подошел к сундуку, стоявшему рядом с Локо. Продолжая свой рассказ, он начал рыться в сундуке. — При знакомстве с волшебниками он сидел отрешенно и, кажется, ничего не говорил. Ну а потом я увидел его после задания. Уставший и испытавший кучу безрадостных потрясений. Сундук был глубокий — что там делал смотритель не видел ни Тоос, ни Локо, но в какой-то момент из сундука раздалось шипение и стремительно пополз густой белый дым. Тоос вскочил с места, едва не упав вместе с табуретом, на котором сидел. Дым уже скрыл и смотрителя, и оракула, который рванул из-за стола, но рухнул обратно. Послышалась возня, и кто-то вскрикнул. Тоос тут же выставил барьер вокруг себя. — Карм, чтоб тебя, что происходит? — взревел Тоос и бросился к смотрителю, но того рядом с сундуком не оказалось. От дымы слегка першило горло. — Локо! — Вы не из Совета, ребята. Где они? Дым успел заполонить комнату, но голос слышался рядом с местом, где сидел Локо. — Бей! — едва различимый хрип. Шипение почти заглушило его. Тоос со всей силы хлопнул крышкой сундука и пустил сгусток энергии туда, где должен быть смотритель, но осветил лишь плащ оракула. Щелканье искр, разбитых о стену. Возня слышалась на другом краю стола. Карм отступает к двери? Еще несколько искрящихся сгустков высветили оракула. Он, странно выгнувшись назад, пытался идти к столу, хотя его тащило назад. — В меня! — прохрипел оракул. Тоос швырнул сгусток энергии прямо в друга. Любого, мага или человека, это если не убьет, то сильно обожжет. Тоос знал и бил несильно. Если оракул переоценил себя, то хотя бы останется в живых. Сердце не стучало, пока искрящийся шар летел в Локо, и когда врезался в его выпяченную грудь, и когда… оракул остался цел. Завеса дыма снова скрыла их друг от друга, но раздался крик. Ранило смотрителя. Карм не знал, что Локо не годится для живого щита от магии. Тоос пробирался к оракулу. Больно ударился ногой об угол, но сдержал ругань. Тихо. Надо двигаться тихо. Предательские половицы скрипели, пока Тоос крался, как ему казалось, за спину Локо, где должен прятаться смотритель, но и Карм отступал. Судя по возне, Локо все еще сопротивлялся. Не так-то это просто, когда тебя душат. Встав спиной к выходу, Тоос ударил потоком энергии перед собой. Щелканье искр и звук упавшей посуды. Мимо. Карм предугадал его действия. Все еще защищаясь оракулом, как щитом, смотритель пытался уйти, но не из избы, а в боковую комнату. Тоос выругался и снова ударил в Локо. Ворох искр прошел сквозь оракула, но и Карм уже поставил защиту. Дым понемногу рассеивался. Теперь стало понятно, как связан Локо: петля на шее, а вторая петля этой же веревки стянула руки за спиной. Когда оракул пытался вырваться, сам же душил себя. Теперь веревка между шеей и руками перегорела, и Карму приходилось держать обе петли. Скорее всего, упираясь рукой в спину оракула, Карм нарочно душил Локо. Как тот ни пытался извернуться, веревка все равно врезалась в шею. — Какой же ты выродок, раз бьешь своего же товарища! — прошипел Карм. — Не подходи или я задушу его! Очевидно, смотритель пытался тянуть время до прибытия настоящих людей Совета, но Тоос не собирался их ждать. — Ты уже его душишь, — спокойно возразил воин. — Отпусти его, и я тебя не трону. Карм нервно засмеялся, но не ослабил хватку. Тоос вновь метнул в друга энергию, надеясь пережечь веревку, но Карм резко нарастил барьер. Теперь и Локо оказался за «стеной» смотрителя. Если бы Карм вылез из-за спины оракула, в него полетел бы нож. — Хорошо, — сдался Тоос. — Хорошо, я сделаю все, что скажешь. Только прекрати его душить. — Кто вы? Зачем пришли сюда? Кто ваш главный? Тоос вздохнул. Если смотритель задает такие вопросы, то сам подписывает себе приговор. Что ж, он был хорошим смотрителем и хорошим другом Беловласки. Лучшее, что его ждет, — темница в Скальном замке. — Мы друзья Ркиис и пришли узнать, как она погибла. Ну, а главный, как ты понял, я. Молчание. Хрип оракула и тяжелое дыхание Карма. Локо перестал вырываться, обессилев, но был еще в сознании. — Зачем вам мальчишка? — Я уже говорил: каждый под подозрением. Пожалуйста, ослабь веревку на шее. Карм внял просьбе. Локо перестал хрипеть и стал жадно дышать, но при любой попытке выпрямиться веревка неизбежно натягивалась. — Не знал, что у нее есть друзья. Говори, кто вы такие? И как вы узнали о ее смерти? Тоос пожал плечами. — Друзья как друзья. А как узнали? Сердце подсказало. Тоос со всей силы ударил потоком энергии в пол под смотрителем, вызвав брызги щепок и испуганные возгласы. Карм вместе с оракулом рухнул в погреб. Тоос уже стоял у края дыры, отправляя вниз ворох искр. Погреб осветился на миг. Локо откинуло в сторону от смотрителя, а тот принял удар, не успев восстановить барьер. Закричал. Тоос прыгнул на обожженную спину Карма, придавив его. Руки воина лизали искры, освещая погреб и жаля врага. Смотритель шипел от боли. Тоос отдернул голову Карма и приставил к горлу нож, скользнувший из рукава. — Локо! — позвал он друга, но тот не ответил. Видимо, ударился или Карм натянул веревку, когда падал. Тооса хватил приступ ярости. Карм, этот ублюдок, посмел угражать и ранил безоружного оракула! Искры заполонили лицо и шею смотрителя, тот взвыл. Нет, его нельзя убивать. Он еще нужен. — Теперь мой черед вопросы задавать, — процедил Тоос. — Какая сила у мальчишки? Карм стиснул зубы и попытался ударить Тооса энергией, но воин не опускал барьер. — Ты еще можешь спастись, если скажешь, — снисходительно предложил он. Знакомое чувство окутало Тооса. Он сильнее противника и лишь от его решения зависит судьба более слабого существа. Он мог забрать его жизнь, а мог оставить. Это ощущение пьянило. — Ты ранил моего друга. Ты душил его. Единственное, почему я не перерезал тебе глотку, это знания. Говори, или тебе конец. Локо зашевелился и с трудом сел, потирая горло. Он уставился на своего обидчика и осипшим голосом выдавил: — Глупо убивать его. Возьми с нами. Там он все скажет. Тоос кивнул. Раз уж они ввязались, нужно довести дело до конца. Силой внушения Садрон легко получит нужные сведения и тогда либо избавится от Карма, либо продаст в рабство, либо выжжет его разум и оставит себе как рабочую силу. — Локо, завяжи этого ублюдка так же, как он тебя, а я подержу. Оракул подвинулся к смотрителю и сделал ровно то, что просил друг. Узлы получились хлипкие. Тоос подтянул их и подождав, пока Локо выберется из погреба, вылез вместе с пленником. — Локо, дружище, поройся в вещах этого ублюдка. Быть может, нам и не придется его тащить с собой. Долго искать не пришлось. В том же сундуке оракул нашел не отправленный доклад смотрителя и, изучив его, прочел: — "Из увиденного мной могу сделать вывод, что магия смерти не пробудилась и опасности ни для кого не представляет", — прохрипел Локо, откладывая письмо. — Это про мальчишку. Теперь понятно, почему Карм раскусил обман. Кто бы мог подумать, что у пацана не пробудилась магия? Но... потенциал смерти? Неужели это тот самый мальчишка, о котором говорил Мадоб? Разве бывают такие совпадения? Просто невероятно! Вот, о чем написала Ркиис. Старуха раскрыла тайну Беловласки и ее мальчишки и поплатилась жизнью. — Ты знаешь, где живет Беловласка? — холодно спросил Тоос. Карм покачал головой. Тоос не мог видеть его лицо, но чувствовал, как смотритель борется сам с собой. Наконец, Карм выдавил: — Этого никто не знает, кроме пары человек из Совета. Тоос встретился взглядом с оракулом, тот кивнул, подтверждая, что смотритель не врет. Теперь тащить Карма в Скальный замок — пустая затея. Но это друг Беловласки, которую горячо жаждал встретить оракул. Тоос тяжело вздохнул. Он подозвал Локо и мягко, как с ребенком, заговорил: — Ты же понимаешь, что я должен сделать. — Тоос смотрел в застывшее лицо оракула. Тот прятал взгляд. — Даже если мы его заберем, ему не жить. Либо его ждет лишение рассудка и рабство. Локо, посмотри на меня. — Тоос подождал, пока оракул выполнит просьбу. Алый взгляд полный боли и раскаяния воин вынес с трудом. — Я должен это сделать, дружище. Это будет… милосерднее. Оракул сдавленно вздохнул и прошептал: — Знаю. Теперь ему не спастись. Даже если ты его отпустишь, у него будет ничтожный шанс. — Я не отпущу. — Знаю. Тоос кивнул. Он убивал не единожды и не чувствовал никакой жалости к смотрителю, но из-за Локо сердце разрывалось. — У нас немного времени, но ты можешь спросить его о Беловласке. Локо удивленно воззрился на Тооса и покачал головой. — Он не ответит. И я не хочу так. Накинув на голову капюшон плаща, оракул бросил: — Я на улицу. Тоос дождался, пока Локо скроется за дверью, подождал еще немного и, швырнув Карма на пол, вынул меч. Она гуляет с Сидом по лесу, и они смеются над какой-то ерундой. Наконец-то она чувствует себя счастливой! Укромный домик, ухоженный сад, заботливая подруга и Сид — единственная радость в жизни. Она треплет золотистую макушку ученика и ловит его взгляд полный по-детски искренней любви. А где-то над ними летает гордая птица ветрожив, приветствуя новый день бесконечного лета. Туча скрывает солнце, и резкий порыв ветра чуть не сбивает с ног. Ноги вязнут в грязи. — Сид, поможешь выбраться? Но Сид шарахается от нее и отступает, будто видит чудище. Она оглядывается, чтобы понять, кого он испугался, но никого нет. Только она. Ее руки в крови. — Нет! Нет, не снова! Из лужи выглядывает Ркиис. Старуха ухмыляется и хватает ее, пытаясь опрокинуть в грязь. Сид убегает. Как и все, кого она любила, оставляет один на один с кошмаром. А Ркиис никак не отцепится. Грязь под ногами становится болотом и неумолимо затягивает. — Помогите! — задыхаясь от рыданий, шепчет она в никуда никому. Никто не поможет. Холод пронзает ее, лишая сил, и она падает на колени, увязая все глубже. — НЕТ! — раздается яростный крик, и кто-то сильный хватает ее под руки и вытягивает из болота. Белые волосы. На миг ей кажется, что это ее настоящий отец. Белоснежные волосы и пронзительно-красные глаза. Она пугается и рвется из хватки, но незнакомец притягивает ее и крепко обнимает. Она не может вырваться. И не хочет. Наконец-то тепло и покой. — Это я, твой хранитель, — шепчет он и отстраняется, чтобы посмотреть в глаза. Да, тот самый полубезумный бродяга. Но он единственный, кто не испугался ее. Волна благодарности затопляет сердце. — Я хотел увидеть тебя сегодня, но ты уехала из деревни. Между нами одна ночь. Покой сменился тревогой. — Ты… в той в деревне? Тяжелый вздох. Он разрывает объятья и помогает встать. — Именно. Люди Садрона в деревне. И они узнали, кто носит магию смерти. Все вокруг рушится. Небо, лес, тропинка — все разлетается пылью. Остается лишь леденящий страх. А бродяга смотрит на нее с жалостью и раскаянием. — Я хочу прийти к тебе. Здесь близко. — НЕТ! Кори открыла глаза, тяжело дыша от ужаса. Они совсем рядом. Они знают о Сиде. Нужно бежать. Она осторожно выбралась из-под покрывала, не разбудив того, кто лежал под боком. Вчера после ужина с Сидом она засела в питейной около местного Совета и подцепила какого-то молодого мужчину, чтобы заглушить нарастающую панику и забыться хоть ненадолго. Кто поверит ему о свидании с Беловлаской? Он сам не поверит, когда проспится. Она быстро оделась и юркнула за дверь. — Я хочу прийти к тебе. Здесь близко. Тоос, не веря своим ушам, уставился на спящего оракула. О, как же повезло этому недоумку, что сейчас за лагерем смотрел не кто-то другой! Тоос обошел спящего бойца и хотел как следует потрясти Локо, но тот сам дернулся и открыл глаза. Смущенный и испуганный. Тоос схватил его за руку, рывком поднял на ноги и, не слушая возражений, повел подальше от спящих. — Ты видел ее во сне! — гневно прошептал воин. — И ты предупредил ее, что мы близко и знаем о ее ученике. — Локо без тени смущения кивнул. — А она случайно видела не тот же сон? Глаза Локо сузились и стали жестокими. — Это не твое дело, — холодно ответил он и пошел обратно к спальнику, но Тоос схватил его за плечо, вынуждая остановиться. — Это мое дело, потому что касается Садрона! Локо тяжело посмотрел на друга и едва слышно проговорил: — Так ли это? Или ты вор и считаешь его дело своим? — Оракул продолжил, шепча на ухо: — Тоос, ты орудие. У тебя нет своего дела, не обманывайся. Каждый раз, когда я прошу твоей помощи, ты предлагаешь ее даже в ущерб Садрону. Я сам ущерб его помыслам. Если бы это было твое дело, мог бы ты пренебречь им, как пренебрегаешь приказам старика? Тоос потрясенно молчал. Эта мысль не приходила ему в голову. Родители бежали вместе с Садроном от Вольного Бунта и тогда были воодушевлены его идеями. Они полностью разделяли планы старца. Глядя на мать и отца, он, Тоос, стал стараться для осуществления общей цели. Он не задумывался над ней, он просто выполнял приказы. — Раскрой уже глаза, дружище. Ты никогда не верил Садрону.Долг и друг
6 августа 2019 г. в 00:35