Запах грейпфрута

Ей показалось, что она забыла, как дышать. Всё её существо сосредоточилось на тех миллиметрах кожи, которые соприкасались с Блейзом; она не чувствовала ног и рук, она стёрлась из этого мира, растворилась в лёгком прикосновении его губ. Ещё несколько секунд назад Гермионе хотелось высказать ему всё, вывалить на него накопленные за всё время переживания и мысли, но Забини сумел лишь одним прикосновением вышибить весь этот — только теперь она понимала, — мусор из её головы. Как и в первый раз, он не спешил её обнимать, готовый в любой момент остановиться, принять её выбор, и если бы Гермиона наблюдала за этим поцелуем со стороны, то с уверенностью могла бы сказать, что он робеет перед ней ничуть не меньше, чем она перед ним. К счастью, она не наблюдала, а прямо сейчас скользила ладонями по его плечам. И медленно сходила с ума, потому что Блейз, стадион и даже воздух с лёгким флёром грейпфрута казались ей чем-то нереальным, эфемерным, но его теплая ладонь осторожно легла на её талию, и ноги Гермионы подогнулись от нахлынувших на неё чувств, смешанных с пьянящим осознанием реальности происходящего. Блейз целует её, грязнокровку, второй раз за последнюю неделю. Гермиона поймала себя на мысли, что начинает влюбляться в месяц-май, и зарылась пальцами в коротких волосах Забини. Наконец, он оторвался от её губ, тяжело дыша — видимо, тоже на время забыл о потребности в кислороде. Или для него сама Гермиона стала чем-то вроде воздуха — влюбленные склонны преувеличивать, по крайней мере Гермиона едва ли не ляпнула по глупости, что он её воздух, просто холодный рассудок никуда не делся — она продолжала думать и анализировать. Блейз прислонился своим лбом к её, пытаясь отдышаться; Гермиона тоже упивалась кислородом, прикрыв глаза. — Ты всё ещё думаешь, что я о чем-то жалею? — его тихий хриплый голос прозвучал совсем близко, а пальцы всё ещё сминали её толстовку на талии. — Нет… ты очень доходчиво всё объяснил, спасибо, — если бы сейчас у Гермионы кто-то спросил, почему она шепчет, а не говорит в полный голос — кроме неё и Блейза всё равно никого на стадионе не было, — она бы сказала, что не знает. Лишь подсознательно чувствовала, что даже немного повышенный тон может разрушить очарование момента. Рука Забини скользнула вверх по её спине, вызвав судорожный вздох Гермионы и волну мурашек, покрывших кожу. — И ты всё ещё хочешь уйти? — он немного отстранился от неё, но только чтобы посмотреть прямо в глаза, и едва ли не упал в бездну её расширенных зрачков. — Я и тогда не хотела… Блейз улыбнулся, проведя пальцем по её подбородку. — Это хорошо, потому что я всё равно не отпустил бы тебя, — в его карих глазах янтарными искрами вспыхивало какое-то совсем детское озорство, которое словно передалось Гермионе. — Прямо-таки не отпустил бы? — Насильно удержал бы, да, Гермиона, — он сокрушенно покачал головой. Она выгнула бровь, скрестила руки на груди, едва сдерживаясь, чтобы не прыснуть. Мерлин, рядом с Блейзом было так легко и хорошо… Казалось, что все проблемы растворились, канули в небытие — начиная грузом ответственности, что ложилась на хрупкие плечи Гермионы вместе с должностью старосты, и заканчивая догадками Гарри о причастности Малфоя к покушениям на студентов. Блейз был первым чистокровным слизеринцем, рядом с которым она не чувствовала себя грязной из-за своего происхождения, хоть и испытывала неловкость другого рода. Которая бывает, когда даже просто пересекаешься взглядом с объектом своей влюбленности. — И как же ты это сделал бы? Блейз моментально сократил расстояние между их телами. — Ты уверена, что хочешь знать? — его горячее дыхание обожгло мочку её уха. Гермиона сильнее вцепилась пальцами в его плечи, неуверенная, что сможет устоять на ногах. Щеки запылали огнем, сердце затрепетало, заставляя кровь быстрее бежать по венам. Нечто похожее она уже испытывала в кабинете Истории магии, когда его ладонь уверенно скользила вверх по её ноге, приподнимая край юбки… Гермиона медленно выдохнула. — Хочу. И она сама не заметила, как оказалась прижатой к газону телом Блейза. Он крепко удерживал её запястья за головой, победно ухмыляясь. На секунду Гермионе даже стало страшно: мало ли о чем он думает и что собирается делать дальше. В конце концов, она практически ничего не знала о нем, и, наверное, стоило сначала узнать, прежде чем позволять ему всё это. Кажется, Блейз заметил испуг, мелькнувший в её глазах. Он слез с Гермионы и устроился рядом, на газоне, заложив руки под голову. Солнце клонилось к горизонту, окрашивая небо в оранжево-лиловые цвета. — Испугалась, Грейнджер? — искоса глядя на нее, полюбопытствовал Блейз. Он и сам понимал, что заигрался, но рядом с Гермионой становился почти безумцем. — Немного, — честно призналась она, усаживаясь на траве, — я ведь совсем ничего о тебе не знаю, а уже… — она запнулась, пытаясь подобрать слова. А уже почти переспала с ним. Конечно, это очень утрированно, но ни с кем из парней Гермионе не доводилось заходить настолько далеко. По правде говоря, она не могла похвастаться большим количеством ухажеров. Может, конечно, кто-то и был тайно увлечен ею, но никак того не проявлял, или вечно занятая чужими проблемами Гермиона просто не замечала знаков внимания… или не хотела их замечать, особенно в этом году. За ней разве что не по пятам ходил Кормак Макклаген, а Гермиона вздыхала по Блейзу с самого сентября. Она вдруг поняла, что ещё месяц назад не имела возможности видеть его настолько близко. Слышать его голос, ловить слова, которые предназначались ей — не обрывки фраз, что он говорил своим сокурсникам, а целые предложения, адресованные ей. И уж тем более месяц назад она и мечтать не смела о том, чтобы Блейз просто коснулся её руки… Иногда мы получаем намного больше того, о чем тайно мечтаем. — Спрашивай всё, что хочешь, — просто произнес Блейз, не отрывая взгляда от потрясающе красивого майского неба. — Только будь готова к тому, что я тоже начну задавать вопросы. Не обязательно сегодня, позже, но задам. Гермиона закусила губу, глядя на Блейза. Что она хочет о нем узнать? Для начала, что она вообще о нём знала? Что он достаточно умён, чтобы поддержать с ней беседу — это нетрудно было заметить по тому, как легко Забини справлялся с заданиями на уроках и их частым встречам в библиотеке. Что он неплохо играет в квиддич. Откровенно говоря, весь шестой курс Гермиона ходила с удовольствием на матчи Гриффиндор-Слизерин, потому что Блейз состоял в команде, и она с замиранием сердца наблюдала за тем, как он кружит в воздухе, крепко держась за древко метлы. Что он не обделен чувством юмора, а, если верить слухам, на своем факультете был едва ли не главным заводилой и душой компании. Блейз был лучшим другом Малфоя, и этот факт Гермиону настораживал, но за всё время обучения она стерпела от Забини лишь несколько шуток и подколов ещё на младших курсах обучения. Конечно, он держался высокомерно и заносчиво с большинством студентов не своего факультета, но ни разу Гермиона не слышала из его уст ненавистное «грязнокровка» в свой адрес. Она бы даже сказала, что из всех слизеринцев с её курса Блейз придерживался самой нейтральной позиции. — Гермиона, эй. Ты здесь? — Что? — Ты ещё со мной, говорю? — он легко коснулся её бедра рукой. Гермиона вздрогнула и закивала головой. — Да, я просто задумалась. Так вот… ммм… Что ты любишь? — Никакой конкретики, мисс Грейнджер, — со вздохом проговорил он, — на небо смотреть люблю. Мне это даже кажется полезным, вот так лежать, смотреть на небо и ни о чем не думать. — И как, получается? Блейз приподнялся на локтях, внимательно глядя на Гермиону. — Что получается? — Ни о чем не думать. Загадочная улыбка коснулась его губ. — Нет, с самой осени не выходит. Сердце Гермионы пропустило удар. Неужели… нет, такое только в сказках бывает. — Тебя что-то гложет? Если ты не хочешь говорить мне, я пойму. Мы ведь друг другу никто. И она тут же пожалела, что вообще произнесла это, потому что меж бровей Блейза залегла складка. По сути, Гермиона была права, они ведь буквально из разных миров. Она даже задержала дыхание на пару мгновений. Почему-то казалось, что она убила всю эту эфемерную легкую атмосферу, воцарившуюся на стадионе. Блейз дернулся, и Гермионе показалось, что сейчас он поднимется и уйдет, но Забини удалось её удивить. — Мисс Грейнджер, вы чересчур серьезны. Относитесь ко всему проще, это совет на будущее от доктора Забини. Не дав ей опомниться, Блейз дернул Гермиону на себя. Она вскрикнула от неожиданности, распластавшись на хихикающем парне. Она попыталась подняться, чтобы слезть с него, но ухмыляющийся Блейз удержал её на себе, положив теплые ладони на её талию. — Доктор Забини, а вы не обнаглели? — возмущенно воскликнула Гермиона. Не то, чтобы ей не нравился такой поворот событий, просто слишком двусмысленной выглядела сейчас их поза. Словно они собираются… от одной мысли Гермиона зарделась. — Вообще-то ничего полезного в сидении на холодной земле нет. — Поэтому лучше сидеть на теплом тебе? — Вот видишь, ты схватываешь на лету, — Блейз переплел пальцы их рук и потянул смущенную Гермиону вперед, заставляя лечь на себя. Теперь её распущенные волосы свисали, щекоча ему лицо и шею, но зато при желании он легко мог дотянуться до её губ за очередным поцелуем. А желание было… причем, у обоих. Гермиона перебросила волосы на одну сторону, а потом легко очертила кончиком пальца его скулу. Блейз улыбался, и тут только она заметила, что от улыбки на его щеках появляются едва заметные ямочки. Сейчас, в эту самую секунду она чувствовала себя просто девушкой. Не верной подругой, надежной опорой и «мозговым центром», а самой обыкновенной девушкой, к которой проявлял интерес симпатичный парень. Красивый парень. Нужный ей парень. Сам Блейз Забини. — Кстати, почему ты назвал себя доктором? — Просто хочу стать колдомедиком. Ладно, хватит разговоров. Блейз положил ладонь на затылок Гермионы и притянул её к себе, впиваясь в её губы новым крышесносящим поцелуем. Гермиона сразу же ответила, неумело, но искренне, даже слишком. И страстно. Блейзу даже показалось, что она приглушенно застонала ему в губы, и он чувствовал, как быстро бьется её сердце. Или это его собственное колотилось так сильно, что едва ли не ломало ему ребра — не важно. Грейнджер таяла в его руках как воск, с каждой секундой распаляясь всё сильнее. Воздуха снова им двоим не хватало, его будто бы выжгли, и они могли найти спасение только друг в друге. Гермиона разорвала поцелуй, резко выпрямившись. Блейз просунул руки под её толстовку, и теперь нежно поглаживал пальцами её поясницу, глядя на девушку затуманенными глазами. Немного отдышавшись, она теперь уже сама наклонилась к нему, но оставила лёгкий поцелуй на его подбородке, а потом россыпь их, невесомых — на шее. — Осмелела… — прошептал Блейз и сжал её талию в тисках своих рук. Гермиона что-то простонала ему в шею, чуть поерзав на нем. У Блейза всё поплыло перед глазами. — Гермиона… Грейнджер, эй, — он мягко отстранил её от себя. Гермиона заметила, как сильно дрожат его ладони, — надо прекратить, иначе случится непоправимое. Она и сама чувствовала, что до непоправимого осталось совсем немного. — Ты прав, — промямлила Гермиона и буквально скатилась с Блейза. Тяжело дыша, они оба лежали на газоне, глядя в темнеющее небо, но будто не видя его. — Мантию подстели хотя бы, — прохрипел Блейз, чуть повернув голову в сторону Гермионы, — я себе не прощу, если ты простудишься. — Какую мантию? — Мою. Которую ты принесла мне. Забыла что ли, зачем приходила? — А, да… нет, я сейчас пойду. И в подтверждение своих слов она поднялась, отряхнула джинсы. Замерла в нерешительности, а потом обернулась: Блейз сидел, скрестив ноги по-турецки, и жадно ловил каждое её движение. — Я пойду? — Она бросила на него вопросительный взгляд. Хотелось ли ей, чтобы он её остановил? Очень. Понимала ли она, чем может кончиться всё, если она задержится на стадионе ещё на несколько минут? Прекрасно понимала. Как и то, что всё идёт слишком быстро. — Иди. Мне всё равно нужно дождаться Малфоя. Гермиона кивнула и направилась к раздевалкам — именно там был выход с поля для квиддича. Уже за пределами стадиона Гермиона поняла, что они не договорились о следующей встрече.