Своя игра, или "Тихий Дон" - 2

       Наталья кормила детей грудью до года. В сентябре отняла их, но не оправилась до глубокой осени; на похудевшем лице молочно блестели зубы да теплым, парным блеском светились, от худобы казавшиеся чрезмерно большими, глаза. Всю жизнь вбивала в детей, стала неряшливей к себе, все время, свободное от работы по домашности, тратила на них: мыла, стирала, вязала, штопала и часто, примостившись боком к кровати, свесив ногу, брала из люльки двойнят и, движением плеч высвобождая из просторной рубахи туго налитые, большие бело-желтые, как дыни, груди, кормила сразу двоих.        — Они тебя и так вытянули всю. Часто дюже кормишь! — И Ильинична шлепала полные, в складках, ножонки внучат.        — Корми! Не жалей молока! Тебе его не на каймак сбирать, — с ревнивой грубоватостью вступался Пантелей Прокофьевич...        В эти годы шла жизнь на сбыв — как полная вода в Дону. Скучные, томились дни и, чередуясь, проходили неприметно, в постоянной толчее, в работе, в нуждишках, в малых радостях и большой неусыпной тревоге за тех, кто был на войне. От Петра и Григория приходили из действующей армии редкие письма в конвертах, измусоленных и запятнанных почтовыми штемпелями. Последнее письмо Григория побывало в чьих-то руках: половина письма была аккуратно затушевана фиолетовыми чернилами, а на полях серой бумаги стоял непонятный чернильный значок. Петро писал чаще Григория и в письмах, адресованных Дарье, грозил ей и просил бросать баловство, — видно, слухи о вольном житье жены доходили и до него. Григорий вместе с письмами пересылал домой деньги — жалованье и «крестовые», сулил в отпуск прийти, но что-то не шел...        Но так уж случилось, что про мужа до супруги дошли дурные слухи. Сначала она думала, что дело в Аксинье, а оказалось, что вместо мужа кобель ей достался. Плакала она, проливала горькие слёзы...        Но вернулся домой Петро. Он хотел протянуть Дарье вдоль хребта за её "горячность" да как увидел её... бросилась она к нему на шею, целовала... пыл-то его и остудился.        И если весть о Григории нанесла сердцу Натальи новые раны (она даже думала взять детей, и уйти куда глаза глядят), отношения Петра к Дарьи явились для неё исцеляющим бальзамом.        Возвращаясь к предыдущим главам, у читателя возникнет вопрос:        "А как же миссия Натальи? Где её героизм, суперспособности, и прочее?"        Но на самом деле, не уж-то это и есть призвание "Натальи" — прожить до конца жизни на этом хуторе, так и не распутав клубок? А если дело и вовсе не в клубке загадок? А если дело в корнях настоящей жизни, пущенных в виртуальном, выдуманном мире — селе Татарском? Может быть есть тот/та, кто хочет спасти настоящий (не виртуальный) мир. Но у него/ней всё по-другому, и мы не можем жить там, а они не могут жить полноценной жизнью здесь. Может быть старый мир уже нельзя воссоздать. И зная это, он/она начал создавать совершенно новый мир, используя свои плазма-ядерные и плазма-графические технологии (подобно системе Андроид, использующей в своей платформе ядро свободной операционной системы Linux). И для создания такой новой "платформы" нужно только одно: проследить за человеческой жизнью от её начала до самой...        Но у них смерти нет. У них плазмоид, заканчивая свою жизнь, распадается на пра-элементы, чтобы воссоздаться в новой жизни. Для них это и есть ВЕЧНОСТЬ, не наша, но их.        Таким образом, возвращаясь к семье Мелеховых, можно упомянуть об одной трагедии, разыгравшейся в семье. Дело всё в том, что у Дарьи умерло дитё, родившееся у ней от Петра. Отпев, они его похоронили. И вот, в чём фишка, когда Наталья пришла на следующий день на могилу, чтобы помянуть племянницу, могилы на месте не оказалось.        А когда она села на травку, чтобы осознать случившееся, она как будто попала во вчерашний день...        Все уже ушли, как могилу пробил изнутри неоновый свет, и та осела до земли. Но до Земли ли, или чего-то другого? Может быть до Люмины? Во всяком случае до уровня почвы. Из-под почвы вылетел огненный шар, и завис напротив лица Натальи, как будто прощаясь. Через миг с невероятной скоростью шар взмыл в небо.        Было ясно, что в настоящее время увидеть то ей не представало бы возможности, но потому, что она пришла сюда из иного мира. Для этого мира она — пришелец. Но смогут ли виртуальные жители попасть в её мир? Вряд ли. И если её племянница восхитилась, значит это не виртуальное дитя, значит, работа идёт, значит скоро и у неё будет СВОЯ ИГРА. Но это произойдёт не раньше, чем она пройдёт весь путь.