Фиктивный брак.

      Приготовив чай с бутербродами, я пришел обратно в гостиную, леветируя стол и еду. Все опустилось перед Гермионой и детьми. Фред и Лиззи начали пить чай и уплетать бутерброды. Гермиона посмотрела на них и улыбнулась. Я налил ей и себе чай, протянул его девушке. Она посмотрела на меня и, взяв чашку, отпила горячий напиток. Мерлин! Она улыбнулась мне. Искренне с благодарностью. Эти губы, эти глаза, я все отдам за нее, за ее детей. И плевать, что они моего брата. Главное, что бы Гермиона и дети были рядом.       Рядом с ними я почувствовал себя лучше, мне стало легче, захотелось шуток. Я почувствовал, что я - ЖИВ! Что я не умер. Охота выйти и крикнуть, что вот он я! Джордж Уизли, создатель шуток близнецов, неугомонный болван, как нас называла Гермиона, весельчак. Я готов был жить дальше, но вот Гермиона. Готова ли она жить дальше? И, что вообще произошло у нее.       Мы просидели минут тридцать. Дети, наевшись и наигравшись, улеглись спать. Я и Гермиона отнесли их в мою комнату. Положили на кровать, а сами ушли на первый этаж. Она смотрела на огонь и что-то шептала. Скорее всего, говорила сама с собой. Это у нее уже привычка. Я посмотрел на Гермиону и улыбнулся, но потом сказал:       - Гермиона, что случилось, раз ты с детьми оказалась на улице?       Девушка тяжело вздохнула. Я увидел, что на ее глазах появились слезы, она их сотрала и посмотрела на меня. Ее губы дрогнули в легкой улыбке. Не знаю, что тогда мной владело, но я протянул руку к ней. Провел большим пальцем по щеке стирая слезу, которая катилась по нежной бархатной коже. Она закрыла глаза и, отодвинувшись, откинулась назад.       - Рон предал меня и выгнал, - сказала девушка, после послышался всхлип. - Джордж, почему меня все бросают? Фред, а теперь Рон. Знаешь, а я ведь когда-то любила Рона, после в моей жизни появился Фред. Он был не такой, как твой младший брат. Внимательный, слушал меня и мое нытье, помогал мне, умел развеселить... любил. Рон был не таким. Он мне, казался, противным, не обученным ничему, меня бесило в нем все. От кончиков пальцев до его волос. Хотя на вид он как все вы, Уизли. Но такой неприязни я не чувствую ни к кому, кроме Рона. В каждом из Вас, Уизли, есть свои плюсы и минусы, но я всех люблю, кроме Рона. Последнее время он стал вести себя ужасно. Последний раз был сегодня. Он поднял руку на Фредди, кода тот взял со стола его фигурку игрока. Причем игрушка была детей...       - Он часто их... бил? - спросил я. На душе скреблись кошки и противно нашептывали - "Он поднял руку на детей твоего брата и Гермионы. Он должен получить по полной. Ты должен его наказать!.. Убей его! Убей!", - шептали голоса, но я отмахнулся от этой мысли и продолжил слушать Гермиону.       - Было пару раз, когда он поднимал свою руку на детей. Было, когда меня рядом не было дома... Он их бил. Я видела это в их воспоминаниях. Я специально овладела оклюминацией, что бы видеть, как они проводят свой день или врут мне. Я молчала, но сегодня, когда он опять поднял руку. Я на него на кричала, а он на меня. Высказал все, что думает обо мне. Что думает о детях. Сказал, что уже около двух лет он спит с Браун. Я не выдержала и ушла. Теперь мы здесь, с Лиззи и Фредди.       Я посмотрел на нее. Она была еще чем-то расстроена. Мне стало интересно, что же еще натворил мой братец.       - Гермиона, но ведь это не все, что сегодня случилось?       - Да, не все. Меня выгнали с работы и хотят забрать детей, - сказала Гермиона и разрыдалась. - Джордж, пойми, я не хочу их терять! Я их люблю! Они все, что у меня есть! Я не переживу, если их у меня отнимут.       Гермиона рыдала, уткнувшись мне в плечо. Я ее обнял и стал успокаивать, но она ни как. Взяв ее лицо в руки. Я накрыл ее влажные от слез губы. Она сидела не двигалась, я тихонько пересадил ее к себе на колени и, оторвавшись от столь желанных губ, сказал:       - Гермиона успокойся, я придумаю, мы придумаем что-нибудь. Обещаю, - сказал я и обнял ее. Я чувствовал ее тепло, ее мирное посапывание. Она успокоилась и скорее всего, уснула. Поцелуй вселил в меня ту частичку, ради которой можно жить. Дышать стало легче. Она рядом, я ее обнимаю, дети спят. Если я их потеряю, то я - погибну. Умру.