Нимб и крылья

Солнце, мне кажется, ты устало светить. Солнце, мне кажется, ты просто устало. Ляг скорей в облака, отдохни. Я поправлю тебе одеяло. Flёur — Колыбельная для Солнца

— Дженни, — позвал ласковый голос, а потом Джей почувствовала, как кто-то стягивает с неё одеяло, пытаясь настойчиво разбудить. — Пора вставать. Ты снова провела половину ночи за компьютером? Она открыла глаза и лениво поднялась на локтях, попутно зевая после очередного короткого сна. Солнце уже поднялось, щедро освещая своими лучами просторную комнату, и, судя по всему, время подходило к обеду. Дженнифер в который раз подумала о том, что пора бы менять хоть что-нибудь в своей жизни и перестать, наконец, тратить своё время на совершенно бесполезные вещи. И почему она задумывается об этом только на следующее утро после бессонной ночи? Девушка потёрла совершенно не отдохнувшие глаза, пытаясь взбодриться, и приняла сидячее положение. На её кровати, примостившись на самом краешке, сидела бабушка и смотрела на неё хоть и с недовольством, но как всегда по-доброму. — Привет, — улыбнулась она, потягиваясь и выпрямляя затёкшие руки. — Да нет, я почти сразу же легла, правда. Просто сильно устала. Бабушка взглянула на неё с недоверием, но почти сразу же сдалась и расплылась в ответной улыбке. Это был, пожалуй, единственный человек в жизни Дженни, который искренне любил её и был готов на всё ради её счастья. Мысль о том, что кто-то по-прежнему хочет о тебе заботиться, грела душу Джей в эти тяжёлые для неё дни. С кряхтением встав со своего места и тут же схватившись за поясницу, бабушка надела на ноги любимые вязаные тапочки и пошлёпала к шкафу внучки. — Осторожнее! — с тревогой воскликнула девушка, когда старушка чуть не поскользнулась на скользком полу. Как бы ей ни хотелось помочь, вскочить с постели, взять бабушку за руку и поддержать, сейчас ей нужно было оставаться на месте. По-другому просто не могло быть. — Да уж ничего, удержалась, — ворчливым тоном успокоила её бабушка, открывая шкаф. — Что тебе достать? Дженни бросила взгляд серых глаз на открытый шкаф, набитый совершенно ненужными ей вещами. На секунду в её голове промелькнула мысль надеть что-то новое в этот день, но желание погасло так же быстро, как и появилось. «Не сегодня». — Мои джинсы и ту розовую кофту, — ответила она, показывая рукой на указанную вещь своего гардероба. — Как всегда. Бабушка только покачала головой, доставая из шкафа тёмно-синие штаны и кофту пастельных оттенков. — Ты опять собираешься провести целый день дома? — тяжело вздохнула она, возвращаясь к кровати и подавая Джей одежду. Дженнифер с благодарностью кивнула, а потом принялась надевать кофту, просовывая в рукава сначала одну руку, а затем вторую. Бабушка тут же пришла ей на помощь, хотя это, в общем-то, тут и не требовалось. — А почему бы и нет? — пожала плечами Дженни, делая тщетные попытки натянуть на ноги джинсы. — Что мне делать на улице? Распугивать народ? Бабушка посмотрела на неё таким грустным взглядом, что в сердце невольно защемило, и сказанные по неосторожности слова безумно захотелось вернуть обратно. Джей знала, что подобные высказывания причиняют ей невероятную боль, но ничего не могла с этим поделать. Если бы можно было вернуться в прошлое и исправить все ошибки: и свои, и чужие... Тогда жизнь стала бы намного проще. — Не говори так, — бабушка сама взялась за джинсы Джей, без труда натягивая их на слабые, мертвенно-бледные ноги девушки. Подумать только, а ведь когда-то они были крепкие и загорелые, и Дженни вполне могла ими гордиться. — Ты никого не пугаешь. Дженнифер решила не спорить, чтобы не расстраивать её ещё больше. Вместо этого она улыбнулась, старательно делая вид, что изменила свое решение. — Хорошо. Я обязательно выйду сегодня, обещаю. Свежий воздух мне не повредит. — Вот и отлично, — произнесла бабушка, но Джей не услышала в её голосе радости. «Плохая из меня актриса...». — Я схожу за креслом, подожди секунду. Она ушла, шумно шаркая ногами по полу. Дженнифер послушно кивнула, подперев подбородок рукой. Её взгляд прошёлся по комнате, остановившись на портрете, вставленном в красивую деревянную рамку. На фотографии был мужчина лет сорока, с большими голубыми глазами и лучезарной улыбкой. Он держал в руках щенка, который пытался залезть на его плечо и лизнуть его в щёку. Мужчина весь будто бы сиял и излучал радость и счастье; казалось, ему не было и двадцати, несмотря на его морщины. Но Дженни не могла смотреть на изображение в рамке, сразу чувствуя отчаяние и боль утраты. Шумно вздохнув, она повернулась на приближающиеся шаги бабушки, радуясь возможности отвлечься от этого портрета. Бабушка вкатила в комнату кресло, старательно толкая его вперёд. Дженнифер пододвинулась к краю, упираясь о кровать руками, и взглянула на свою инвалидную коляску. Это был её спутник, верный помощник, без которого она не смогла бы выжить в этом мире, не смогла бы сделать и шагу к своей цели, какой бы незначительной та ни выглядела для тех, кто не осознаёт: счастье — в здоровье. Девушка уже забыла, каково это — ходить по земле ногами, чувствовать её даже сквозь подошвы своей обуви. Её ноги утратили способность двигаться, и это уже невозможно было исправить — оставалось только смириться. Но тот день, когда она очнулась в больнице с серьёзнейшими травмами, до сих пор жив в её памяти. Она отлично помнила темноту, которая поглотила её и не давала свободно вздохнуть. Эта темнота как будто бы душила её своей неизвестностью, обволакивала её руки и ноги, не упуская ни одной частицы тела и души. Она не понимала, где находится, не знала, сколько сейчас времени, да и не могла думать об этом. Ей хотелось кричать, но в этом всеми забытом месте невозможно было услышать даже собственного крика; ей хотелось звать на помощь, но это было бесполезно, потому что она знала, что здесь нет никого, кроме неё. А потом наступил свет. Совершенно неожиданно, будто вспышка, он ослепил Дженни, но она была счастлива, потому что теперь она могла дышать; ей казалось, что нет ничего радостнее, чем, наконец, вдохнуть в лёгкие этот воздух, наполненный жизнью. Она жила. — Посмотрите! — этот голос, до боли знакомый, но сейчас наполненный болью и страданием, раздался совсем рядом, и Дженнифер подняла руку, которая казалась сейчас такой тяжёлой, чтобы дотянуться до своей матери и прикоснуться к ней. Она не хотела, чтобы мама грустила, ей нужно было срочно успокоить её и обнять. — Она очнулась! О, Боже мой... Джей хотелось открыть глаза, сказать маме, что всё будет хорошо, но она не могла. Что-то мешало ей, не давало окончательно проснуться, хотя ей так хотелось. Она попыталась что-то произнести, но мрак снова окружил её и потянул в свои чёрные сети... — Дженни? Что-то болит? — взволнованный голос бабушки заставил Дженни вздрогнуть и открыть глаза. Она так глубоко задумалась, что даже не заметила, как бабушка подошла к её кровати, всегда готовая помочь, если будет нужно. — Нет-нет, всё отлично, — поспешила заверить её Дженнифер, — я готова. Бабушка подкатила кресло как можно ближе к кровати, затем она снова подскочила к внучке, чтобы поддержать её. Попытавшись собрать все силы, Дженнифер схватилась обеими руками за поручни и подтянулась, пересаживаясь в кресло. Бабушка тут же аккуратно положила её ноги на подножки. Переведя дух, Джей устроилась в коляске поудобнее и положила руки на подлокотники, нащупывая родные кнопки. Семья не пожалела денег и предоставила ей самую дорогую и самую современную коляску из предложенных. На ней вполне можно было ездить самостоятельно, быстро научившись пользоваться специальной навигацией, к тому же, она позволяла как угодно менять ширину и глубину сидения. Продавцы ещё долго радовались своей удаче, совершенно не обращая внимания на горе родственников Джей. Им было всё равно на то, что ещё один ребёнок стал инвалидом, да и всему миру было всё равно. Что стоит один человек среди такой огромной серой массы? — Отлично! — бодро воскликнула Дженни, убедившись, что всё в порядке. — У нас снова получилось. Но её улыбка тут же сползла с лица, когда она заметила, что бабушка отвернулась от неё, закрыв лицо руками. Она плакала, потому что не могла выносить страданий любимой внучки. — Ба-а, — тихо позвала Джей, чувствуя, что её собственное сердце обливается кровью. Это она должна плакать, никому кроме неё не нужно проливать свои слёзы. Это её ноша, и это она должна сгибаться под её тяжестью. — Всё хорошо. Ничего же не случилось. Через несколько мгновений бабушка взяла себя в руки и повернулась, улыбаясь сквозь ещё не высохнувшие слёзы. Это было даже жутко — видеть две эмоции одновременно на её лице, покрытом морщинками. — Да-да, конечно... Ничего не случилось, — кивнула она, а потом мгновенно куда-то заторопилась. — Ладно, я побегу, мне нужно ещё по кое-каким делам сходить. Я тебе там завтрак приготовила, он на столе. Компьютер твой включён, книги убрала обратно в шкаф, если нужно будет — достанешь. В общем, до вечера. Она чмокнула внучку в щёку и вышла из комнаты; чуть позже Джей услышала, как за ней захлопнулась входная дверь. — Конечно, — запоздало ответила она, с грустью глядя на свои неподвижные ноги. — Удачи. Она некоторое время не двигалась с места, решая, что ей делать дальше. На кухне её ждал завтрак, но от мысли о еде почему-то начинало тошнить. Идея пойти на улицу казалась ей совершенно абсурдной, несмотря на все обещания бабушке, поэтому Дженни направилась в свою рабочую комнату, где можно было расслабиться за чтением книг. Последние несколько лет книги стали её лучшими друзьями и собеседниками, поэтому на мысленный вопрос «Что бы поделать?» она всегда знала, что ответить. Ловко оперируя пультом управления, Дженнифер проехала несколько метров вперёд, потом аккуратно спустилась с порога и завернула за угол. Она проделывала этот путь тысячу раз, и ей не стоило труда выучить его наизусть. Каждое её движение было плавным и аккуратным, будто бы она всю жизнь ездила на этой коляске. Дальше вперёд, а потом снова поворот, и Джей окажется в своей любимой комнате. Она проехала ещё немного и приготовилась повернуть, но пульт вдруг отказался работать, и коляска потеряла управление. — Вот чёрт! — громко выругалась Дженни. Раньше с ней такого не случалось. Кресло разогналось и практически перепрыгнуло через порог, встряхнувшись и с грохотом опустившись на колёса. Не удержавшись в сиденье, Дженнифер соскользнула вниз и больно ударилась животом о пол. Она застонала от досады и положила голову на сложенные руки, закрыв глаза, даже не пытаясь перевернуться и вернуться в качалку. Она всё равно не сможет сделать это самостоятельно, так зачем тратить время зря? Лучше уж полежать тут, на прохладном полу, здесь же так хорошо... — Не надоело? — нарушил наступившую тишину мужской голос, который Дженни слышала впервые. Она только зажмурилась крепче, по-прежнему не желая двигаться. Многочисленные бессонные часы вспомнились будто только сейчас, Джей безумно хотелось отдыха. Ей вдруг показалось, что её жизнь не имеет совершенно никакого смысла; так зачем же пытаться, если можно просто полежать здесь, забыв обо всём на свете? — Я всё ещё жду, — настойчиво повторили прямо над её ухом, и Дженни пришлось всё же повернуться и привстать, опершись на руки. Прямо перед ней, широко улыбаясь, на корточках сидел парень лет восемнадцати. Его светлые волосы были растрёпаны и спадали на лоб, небесно-голубые глаза лучились от непонятного счастья, а кожа была такой светлой, что казалось, будто он был сделан из фарфора. Пожалуй, более странного человека Джей ещё не приходилось когда-либо встречать. Он был одет во всё белоснежное: белые штаны, заправленные в белые берцы на белой шнуровке, и белую майку, накрытую белой курткой. В накаченных руках он держал кольцо, сверкающее так ярко, что Дженни даже зажмурилась, взглянув на него. — Это бабушка послала тебя? Она не оставляет меня одну ни на секунду, — Дженнифер грустно вздохнула, посмотрев в пол. Бабушка и раньше подсылала к ней непонятных людей, с которыми даже поговорить-то было даже не о чем. Может быть, она решила, что её внучке пора уже обзавестись парнем? Хорошая попытка. — Нет, не надоело. Она заметила усмешку на губах парня и тут же нахмурилась, пытаясь понять, зачем он смеётся над ней. — Я не об этом. — Он посмотрел на её ноги, безвольно растянувшиеся на полу. — Не надоело постоянно жить под присмотром своей бабушки? Ездить на инвалидной коляске, бояться выйти на улицу, жить в своём тихом мире, закрытом для других? Дженни почувствовала, как боль и отчаяние окружили её душу, не давая свободно вздохнуть. «Зачем ты делаешь это со мной? Зачем лишний раз напоминаешь мне о моей ужасной судьбе?». Всхлипнув, Джей закрыла лицо руками. Она не могла позволить себе расклеиться перед совершенно незнакомым парнем, но и держать эмоции в себе ей тоже не хватало сил. Теперь она злилась на себя, на этого человека, который так нагло вторгся в её квартиру и заодно личную жизнь, на весь мир, который был с ней так жесток. — Разве ты не хотела когда-нибудь встать со своей инвалидной коляски, почувствовать под ногами землю, пройтись по ней, не опираясь ни на чью руку? Не хотела быть свободной от всех этих бед, которые свалились на твою голову? — продолжал парень, будто бы не замечая, как расстроена сидящая перед ним девушка. — Конечно, ты хотела. Но почему тогда ты лежишь здесь вместо того, чтобы бороться за своё будущее? — Замолчи, — огрызнулась Джей. Те чувства и переживания, которые она молча накапливала в своём сердце, теперь рвались наружу, превращаясь в солёные слёзы. Блондин вдруг наклонился и прикоснулся к её щеке своей холодной рукой, вытирая слёзы. Не ожидавшая чего-то подобного Дженни вздрогнула и удивлённо моргнула, смущённо опустив взгляд вниз. Кольцо, которое парень уже успел надеть на палец, снова ослепило её своим белым сиянием. — Ты просто жалеешь себя. Не нужно. Будь сильной. — И он снова улыбнулся как ни в чём не бывало, усаживаясь поудобнее на холодном полу. — Кто ты? — спросила Джей севшим от слёз голосом. Она больше не плакала и теперь просто сидела на полу, задумчиво заплетая светлые волосы в косу. Она всегда так делала, когда не знала, чем занять свои руки. — Дух моего дальнего родственника, пришедший чтобы направить меня на правильный путь? Парень усмехнулся, вытягивая руку и любуясь сияющим кольцом, будто оно принадлежало вовсе не ему, а кому-то другому. Дженни заметила, что на другой его палец было надето ещё одно, такое же яркое, только не с белоснежным, а серебристым камушком внутри. «Дорогое, наверное», — промелькнула в голове Джей мимолётная мысль. — Что-то вроде того. — Он снова посмотрел на девушку, заглядывая ей прямо в глаза. От этого взгляда ей было не по себе. — Натаниэль Менсон, можно просто Нат. — Очень приятно. Дженни, — она неловко улыбнулась, а потом посмотрела на кольцо, лишь бы только не встретиться с Натом глазами. — Что оно значит? Натаниэль сделал вид, будто не сразу понял, о чём именно говорит Дженнифер. Он взглянул на украшение с таким пренебрежением, будто бы считал его дешёвой безделушкой. От этой показухи Джей вдруг стало смешно. — Что именно? А-а, это... — он быстро снял кольцо с пальца и одним ловким движением спрятал его в карман белых штанов. Дженни только пожала плечами, не настаивая на ответе. Не хочет показывать — не нужно. — Потом узнаешь. — Потом?.. — спросила Джей с удивлением, но Нат грубо перебил её: — Так ты собираешься вставать или дальше будешь валяться на полу? Между прочим, здесь холодно, я своим задом чувствую. Он поднялся, а затем протянул Дженни руку. Та только посмотрела на неё с недоверием, по-прежнему не двигаясь с места. — Это шутка, да? Очень смешно, — произнесла она раздражённым тоном. «Разве можно смеяться над калеками?». Но Нат всё ещё протягивал ей руку, рассечённую длинным шрамом, который она раньше не замечала. — Вовсе не шутка. Ты сможешь встать на ноги, стоит только этого захотеть. — Он пожал плечами, будто бы говорил о совершенно понятных каждому вещах. — Я не собираюсь вставать, — отрезала Джей, упрямо складывая руки на груди. — Давай же, только попробуй. Я помогу. Если не получится — я посажу тебя в коляску, и мы забудем обо всём. Но ты должна хотя бы попытаться. Но Дженнифер не поддавалась на уговоры. Натаниэль несколько секунд молча смотрел в её глаза, недовольно нахмурив брови, а потом вдруг схватил её за руку и рывком поднял на ноги, так что Джей даже не успела и глазом моргнуть. Она сдавленно вскрикнула и зажмурилась, а когда открыла глаза, то поняла, что твёрдо стоит на земле обеими ногами.