L inglese in Italia

      Чем дольше я пыталась успокоиться, тем больше я нервничала. Чем дольше я смотрела в зеркало на свои заспанные глаза, тем больше хотелось вернуться в кровать и никуда не идти. Прошлый вечер я не могла успокоиться, думая о том, что мне придётся выступать перед этими людьми. Нет, я не из тех, кто боится выступлений, я не из тех, кто теряет дар речи, увидев перед собой толпу, но в этот раз всё было именно наоборот. Почему именно на самых важных моментах моей жизни я умудряюсь упасть лицом в грязь? Вспоминая своё интервью в университет, хочется просто убежать и запереться в комнате: сидела вся красная, запыхающаяся от бега в спешке да и наговорила непонятно чего. До сих пор не могу понять, почему меня вообще взяли. Сейчас я просто боялась того, что я даже не знаю этих людей. Хотя, нет, еще хуже – я их знала, но никогда не думала, что скажу им хоть слово. Мда, всё складывается так, что я просто веду себя как дура.       Взяла с края раковины резинку и затянула волосы в хвост: на улице было ветрено, не очень хотелось отплёвываться от шевелюры. Еще раз осмотрела себя в зеркало: вчерашняя одежда сменилась более ли менее адекватным нарядом. Я, конечно, не стала уж надевать платья в пол и всё такое, пусть и иду встречаться со звездами Британии и мира, но уж как есть, так и сойдет. На минуту даже подумала о том, чтобы накраситься, но всё же решила, что не буду. Я и так это не часто делала, уж не выработалось такой привычки, а уж в Риме, где в этот сезон царит немыслимая для меня жара, уж тем более. Не хотелось приходить на студию со смазанной тушью или криво намазанной помадой, а там уже не до этого будет. Волосы кое-как убрала, этого хватит.       Я вышла из ванной, взяла со стола папку, еще раз окинула глазами страницы и, посмотрев на часы, убедившись, что я опаздываю, как обычно, сунула её в сумку и пулей выскочила из номера, на ходу прощаясь с консьержем.       Если, слыша слово «Рим», вы представляете себе грандиозный город, полный величественных построек и красот соборов, то вы правы, да. Проблема только в том, что всё не так сказочно. Не думайте, что выйдя из отеля, перед вами распахнётся вид на Испанскую лестницу, пройдя по которой, вы узрите панораму собора святого Петра с лучшего ракурса для фотографий в инстаграм, потом поедите модельных сочных фруктов в кафешке и продолжите своё шествие на высоких каблуках. На деле всё это будет далеко не так. Вот и я, выйдя из отеля, оказалась на простой улице города, окруженной старыми деревьями и множеством столиков небольших кафе. Я прохожу мимо и сворачиваю в переулок, прилегающий к небольшому, слегка унылому парку. Еще в прошлый раз, когда я была здесь и проходила мимо него, больше десяти лет назад, всё было так же. Такая стабильность и радует, и немного пугает. Под выступающими сводами полужилого-полукофейного здания пробегаю еще сотню метров и спускаюсь по ступеням в холодное вечернее метро. Толпы душных уставших людей возвращаются домой, а я только еду куда-то в пригород. Что может быть лучше. Припоминаю, как выглядит нужная станция на всякий случай, достаю из кармана наушники и сбегаю от шума реальности Римской подземки. Узрят: Мы будем сражаться вечно. Пойдём со мной, Мы будем сражаться вместе. С нашей силой Мы сделаем завтрашний день лучше. Мы никогда не сдадимся.       Давай, музыка, пытайся меня мотивировать! Двери захлопнулись и меня прижало между парой теплых и не очень приятных тел. Какая романтика. Закрываем глаза, считаем остановки, балансируем. Когда, как мне показалось, наступило время выходить, я высунулась к окну вагона, увидела знакомые виды и приготовилась к давке конечной станции. Вытащила наушники и услышала уже знакомое «capolinea…», обрывок которого утонул в шуме давки у дверей, готовых вот-вот открыться. Пропустив толпу вперед, я посмотрела на часы и прикинула скорость своей ходьбы ближайшие десять-пятнадцать минут. Видимо, десять, видимо, быстрая.       Распахнув двери «una sala conferenze», ворвалась внутрь, запыхаясь и глядя на часы. Ну куда угодно, только на недовольные лица. Уже жду приветствия, как только спустя секунд десять до меня доходит, что люди не здороваются гитарным соло. Я стянула наушники и натянула улыбку, которая меня подводила. Передо мной за длинным столом сидели восемь человек: основной состав и Марк, который, как, в общем-то, и остальные, явно от меня чего-то ждал. Я кинула сумку на стул, приготовленный для меня, достала флешку из кармана и отдала какому-то ассистенту, унёсшему её от меня. Я почувствовала, будто бы с ней ушла часть моей уверенности. Ха-ха, чего-чего? Ладно. Глубокий вздох. - Всем добрый вечер! – я посмотрела на своих слушателей и встретила вполне понимающий взгляд Марка и еще семь спокойных таких, не нервных взгляда остальных. Ну, пока не нервных. А ещё там сидел Том. Рядом с Марком. Почти напротив меня. И одобрительно так улыбался. Так одобрительно, что стало как-то спокойно сразу. Я улыбнулась в ответ и от сердца отлегло. - Меня зовут, - я перевела дыхание, - Кристина Огинская, и сегодня я здесь, чтобы рассказать максимум того, что смогу, и ответить вам на все вопросы, на которые только могу дать ответ, - я ткнула на кнопочку пульта, и сзади меня появилось изображение небольшого старого дома, - Итак, что вы знаете о Леонардо как о титане Ренессанса Италии?       Я не знаю, как, но я смогла. Когда я вышла из зала, у меня просто камень с плеч, тяжёлый вздох из лёгких и блаженные минуты тишины коридора, пока остальные переговаривались за стеной. По лицу расползлась глупая улыбка. За всё время, как я стремилась к мечтам, столь ещё далёким, я впервые сделала действительно большой шаг, настоящий прорыв, что уж там, к столь желанным вершинам. Я прижала к груди папку, схватила сумку и побежала на диваны, чтобы закопаться в грязные, но мягкие подушки. Несмотря ни на что, было поздно, и так хотелось спать, что я думала остаться уже на студии до утра. Всё равно эффект тот же: синяки под глазами растут в геометрической прогрессии. Плюхнувшись на мягкое сиденье, я облокотилась на спинку и закрыла глаза. У меня получилось! Хоть энергия уже угасала, как и восторг, я всё равно была горда за себя. Впервые за долгое время. Они меня поняли, они со мной говорили, они были заинтересованы. Мне всё равно, звёзды или кто еще, в данный момент меня волновало только то, что они говорили со мной на ту тему, которую им давала я, а не кто-то другой. Это успех!       И Том. Я не знаю, почему, но я была ему благодарна. Как-то осознание того, что он там, что он тоже смотрит и слушает, давало мне своеобразный пинок и в то же время держало меня от падения в пучины моего страха и неуверенности. А ведь он даже и не говорил почти: только пару раз спросил, так детально. Было сразу видно, что он действительно хочет понять ту тонкую и едва уловимую вещь, как натура или душа, кто как желает. Не просто сухо сыграть человека, которого помнят по его мазкам масла или штрихам графита, а человека, живущего идеями, амбициями. Человека, который не рисует то, что видит, а живёт тем, что изливает на холст в надежде найти тех, кто поймёт и разделит его идеи. Ну вот, словно ещё раз повторила себя. Я лишь надеюсь, что Том всё же смог разделить мою точку зрения, что я нашла человека, способного понять мои представления. - Я вижу, ты довольна тем, как всё прошло, - я открыла глаза и, увидев садящегося на кресло рядом Тома, стёрла с лица дебильную улыбку, - Да ладно, все довольны, можешь вернуть улыбку, - он усмехнулся. А улыбка всё же наползла сама. - Ну, теперь мне одной заботой меньше, - я посмотрела на него и наткнулась на пристальный взгляд его фотогеничных глаз. Не выдержав и пары секунд тишины, я добавила: - Так ты думаешь, у меня нормально получилось? Он ненадолго задумался, видимо, увидев, что мне действительно это интересно. Даже важно. - Я думаю, у тебя вышло замечательно, - он улыбнулся, а я прокляла свою непослушную лицевую мимику, чувствуя, как снова приобретаю далеко не тот вид, который должен быть у человека, заканчивающего второе высшее в Кембридже, - Ты их заинтересовала. Даже Патрика заставила увлеченно слушать, что очень редко бывает, - он усмехнулся.       Боже, королева, храни этого человека! От его слов стало так приятно. Мы обернулись, услышав, как дверь зала захлопнулась и под негромкие разговоры, прерываемые смехом, мимо нас прошли мои слушатели. - Доброй ночи, Том, - послышалось откуда-то из толпы, и Том помахал рукой куда-то в их сторону, - и тебе, Кристина! До завтра! Я, слегка затормозив, попрощалась в ответ, но так тихо и так поздно, что вряд ли меня услышали. На секунду ликование о победе сменилось каким-то давящим чувством. Вряд ли уж одиночеством, я ведь этих людей и не знала толком, но тем не менее неприятным. - Ты далеко живёшь?       Я повернулась к Тому, смотрящему на циферблат на своём запястье. Очень фотогеничном запястье. - Ну, чуть южнее вокзала Termini, минут 8 ходьбы оттуда, а что? - Пойдём, я провожу, - он поднялся и пошёл к выходу так быстро, что я и сказать ничего не успела. - Погоди ты, - я нагнала его по пути через студию, - Это далековато, если я правильно понимаю, где размещали актёров. И придётся на метро тебе пересаживаться. - Успокойся, - он улыбнулся и толкнул входную дверь, на ходу кивая охраннику, - я на машине.       Лицо обдало прохладным вечерним воздухом, а взору открылись полуосвещённые улицы, испещрённые царапинами теней старых деревьев, качающихся на ветру. Я закуталась в кофту и, немного подумав, всё же пошла за ним. Свернув на парковку, Том подошёл к белой легковой машине и обернулся, проверить, иду ли я. - Ты помнишь точный адрес?- он открыл дверь, приглашая меня сесть. Я кивнула и села в машину. Том закрыл за мной дверь, обошёл автомобиль и сел с другой стороны. - А via Merulana, per favore, - сказала я водителю после того, как Том спросил адрес. Машина легонько тронулась, разворачиваясь на парковке.       Когда мы выехали на дорогу и за окнами начали мелькать небольшие частные дома и обилие темной зелени, едва различимой из-за скорости и тусклого света фонарей, я подумала надеть наушники, но решила, что это будет невежливо. И всё-таки тишина давила. Я не выдержала первой. - Как тебе Рим? – я тихо спросила, повернувшись к Тому, смотрящему в окно, но обернувшемуся на мой вопрос, - Уже посмотрел что-нибудь? - Ну, когда я успею, - он улыбнулся, - Я как раз хотел спросить… Точнее попросить кое о чём, о чём мы уже говорили.       Сначала я не поняла, о чём он, но когда до меня дошло… И ведь не выкрутишься теперь. Отказывать-то невежливо. - Ты про экскурсию? - Да, - он помедлил, - Так что, ты всё ещё не против составить мне компанию? - Нет, - я выдала на автомате, готовая, - С радостью, к примеру, завтра.       Казалось, он просиял. Но, наверное, я утрирую. Как минимум, обрадовался. Да и у меня немного отлегло. Теперь хоть это было действительно неизбежно, и метаться не надо даже. Через пару минут дороги, я всё же решила, что раз уж скоро мне выходить, судя по пейзажам за окном, сменяющимся на городские строения, то можно и дать вольность. После долгого дня хотелось расслабиться. Я сунула руку в карман, вытащила белые, вечно спутанные провода и воткнула один в ухо. Выбирая песню в телефоне, я почувствовала, как провода дёрнулись, а плеча что-то коснулось. Я ошарашено повернулась и увидела Тома с моим наушником в пальцах. Ну чертовски фотогеничных пальцах! - Ты не против? - он улыбнулся. И вот опять я не могу ответить ничего, кроме «нет». Он вставил наушник, облокотился на спинку, и я включила первую мелодию, попавшуюся мне на глаза. Уж искать что-нибудь сносное, гадая, что же включить, чтобы ему понравилось, я не собиралась. Тихая мелодия заиграла, и я отвернулась к окну, чтобы не видеть реакции Тома. Уж лучше так. Это словно прятаться под одеяло, если кажется, что в комнате монстры. Убьют, так хоть от страха перед их видом не умру.       Когда машина остановилась минут через 5, я аккуратно дёрнула за наушник и дёрнула за ручку, открывая дверь. Том встал, кажется, по мановению джентельменской натуры, намереваясь открыть мне дверь или что-то в этом духе, но я остановила его жестом. - Спасибо, что подвёз, - я улыбнулась, - да и за день вообще. - А насчёт завтра? – он добавил, когда я уже ступала на асфальт. - Мм, - я прикинула в уме, - давай в 10:00 на Piazza Vinezia.       Том нахмурился и собирался уже что-то спросить у водителя, как тот обернулся и кивнул, весело добавив, кажется, мне: - Не волнуйтесь, я постараюсь его довезти, а там уж вы его не потеряйте.       Том рассмеялся, а я не могла сдержать улыбку. - Ну, спокойной ночи, - добавил он мне. Я кивнула, пожелала ему того же и, закрыв дверь, прошла к двери отеля.       Обернувшись перед тем, как зайти, я видела, как уезжала машина и почувствовала себя героиней какого-то диснеевского фильма про принцесс. Дурацкое чувство. Но я всё равно продолжала глупо улыбаться, и поднимаясь по лестнице, и заходя в номер, и в душе, и ложась в кровать, выставляя будильник на раннее для отпуска 8:30.