Товарищ прокурор

Автомобиль резко затормозил, а парень, находящийся за рулём, беззвучно матерясь, мигом вышел из машины, смотря на Зотову бешеными глазами. Он, как, наверное, поступил бы любой другой на его месте, не был намерен предложить девушке помощь, а предпочёл начать дискуссию, даже несмотря, на то, что разговаривает с девушкой, а не со своими дружками, близкими ему по духу.

— Ты чё? Ты с головой дружишь вообще? — кричал водитель примерно такого же возраста, что и Саша. Он едва успел затормозить несколькими минутами ранее. — Ненормальная. Ты точно ненормальная. Какого… черта ты под колёса мне бросаешься? Тебе жить надоело? У вас, у баб, вообще мозгов нет, в голове одна пустота.

Зотова, конечно, опешила от такой наглости и ещё некоторое время находилась в лёгком шоке, но промолчать в данной ситуации не могла. Она просто на дух не переносила таких людей, как этот парень. Судя по дорогой машине и внешнему виду, он был избалованным эгоистичным сыном богатых родителей, который, наверняка, привык получать всё, что хотел, и не считался с мнением других. Таким, как он, даже в голову никогда не придёт помочь тому, кто в этом нуждается. И, как правило, среди таких попадаются порядочные, но, к сожалению, только иногда.

— Во-первых, перестаньте на меня орать! Во-вторых, мы с вами на брудершафт не пили и на «ты» не переходили. Я тоже хамить умею, но этого не делаю, хотя могу сказать, что вы, по всей видимости, молодой человек, права купили: вон на какой скорости летели, да ещё и на красный цвет светофора. И, судя по всему, мама вас хорошим манерам не научила. Вы с девушкой разговариваете, ну так, на минуточку. Да вы меня чуть не угробили, могли бы поинтересоваться, всё ли со мной в порядке. Ещё бы чуть-чуть, и… а я, к вашему сведению, врач-хирург! – последнее слово было произнесено с особой интонацией. — Я каждый день спасаю жизнь таким же типам, которые ни черта за дорогой не следят. Сами калечатся и других калечат. А если бы здесь шёл какой-нибудь пожилой человек или ребёнок?

Парень явно не ожидал такого порыва от девушки, он пока молчал, пытаясь подобрать нужные слова. Глядя парню прямо в глаза, она продолжала свою триаду:

— Хотя о чём это я сейчас говорю? Такие типы, как вы, никогда не попросят прощения за всё содеянное. Если хотите, то давайте мы сделаем вид, будто ничего не было, лады? Вижу, что хотите. Что, боитесь, что папочка заругает?

- Да пошла ты, овца! Сама под колёса бросается, а из меня ещё крайнего сделать хочет, ненормальная… И бывают же такие, - выругавшись, парень сел за руль и быстро скрылся из поля зрения Зотовой.

Саша не стала задерживаться на проезжей части, она перешла дорогу и застучала каблуками по дорожке в сторону своего дома. Благо, путь был близким, и ни на какой транспорт разоряться ей не приходилось, какой бы уставшей она не была. Подходя к подъезду, Александра всё ещё находилась в раздумьях, выйти из которых было весьма сложно.

«Чёрт бы побрал этих мажоров и их деточек. Понапокупают прав и думают, что они самые умные? Да чтоб тебя все патрульные за километр чуяли, козёл. Ты моли бога, чтобы Миша ничего не узнал, иначе тебя в твоей же машине на кладбище повезут. Даже боюсь представить, что он с ним сделает, если до него всё-таки дойдёт этот слух».

Спустя полчаса Зотова-младшая уже находилась в своей квартире и пила чай с лимоном, пытаясь, наконец, забыть произошедшую с ней историю. Саша поделилась этим с Викторией, но всё подробности пообещала рассказать завтра и перед тем, как повесить трубку, предупредила родственницу о том, что брату пока ничего знать не надо. Ситуация пустяковая, разборок не требует. Разошлись по своим делам, и всё. Сразу же после разговора Зотова легла спать, ведь завтрашний день обещает быть насыщенным.

***

Вечером Ольга ушла, оставив Панину вместе с дочерью, которая вернулась буквально на полчаса, перекусила и снова умчалась по своим делам. Всё слишком гладко прошло, и на секундочку Екатерина даже занервничала, но потом всё списала на своё везение. Роман не присылал сегодня никаких смс сообщений, которыми поднимал настроение женщины, не звонил, а уж про то, чтобы заехать пообедать и говорить нечего. Катя совершенно не обижалась на него, ведь она прекрасно знала, над каким делом Соколов сейчас работает и чего стоит написать отчет о проделанной работе. Грачёв требовал отчёты о проведённой работе ежедневно, и какая только муха его укусила…? Раньше такого за ним не замечалось, хотя, наверное, на нём слишком болезненно отражается новое дело, закрыть которое просто так не получится.

Капитан вернулся домой поздним вечером, примерно часов так в двенадцать. Да, он был уставшим, но силы на разговор с женщиной он нашел. Сейчас Соколов был не то, чтобы в ярости, он был в таком состоянии, которое простыми словами и не описать. Такой злости в жизни у него фактически не было, разве что тогда , когда видел перед собой биологического отца Веры и Сергея. Запахло дымом, отсюда вывод: Катя на кухне. Сейчас она или просто нервничает или курит для удовольствия. Так оно и было, на кухне Соколов застал курящую в форточку Панину, он не стал медлить и сразу накинулся на неё.

— Кать, это уже ни в какие ворота не лезет! Ты думаешь головой? Ты же можешь просто угробить себя!

Такой наезд был весьма неожиданным и Панина, которая в это время сделала глубокую затяжку, поперхнулась дымом и закашлялась. Откашлявшись, Катя повернулась к Роману лицом. Она ожидала услышать чего-то другого и особенного, но никак не это.

— В чём собственно проблема, Ром? Ты разве не знал, что я курю? — женщина непонимающе посмотрела на него, снова делая затяжку. — Ты говорил, что вроде бы не против. Или что-то поменялось? Бросать я всё равно не буду, и ты прекрасно это знаешь.

— Сейчас не об этом речь, я имею в виду твою эту самовольную отлучку сегодня днём - от злости Роман вырвал у Екатерины сигарету и сам чуть прикурил, затем потушил сигарету в пепельнице. — Или скажешь, такого не было? Что молчишь? Тебе не хватило вчерашнего твоего выступления? Похоже, что нет, не хватило. Тебе Александра, что сказала? Чтобы ты сидела дома и отдыхала. Ногу берегла. Не дай бог кровотечение снова начнется. Но, нет - Соколов всплеснул руками.- Ты же у нас Панина Екатерина Сергеевна, тебе нужно везде быть и всё знать, без этого ты не проживешь — чуть успокоившись, Роман не отводил взгляда от Екатерины - Где ты была днём?

Чертыхнувшись про себя, Екатерина поняла, что Ольга сдала её Роману сразу же почти, что с потрохами. Слава богу, про ногу умолчала, хоть за что-то ей можно сказать спасибо.

— Я встречалась с коллегой по поводу продвижения дела, ты ведь со мной этим не делишься, а я имею право знать, я веду это дело. Или это запрещено? — не став уточнять имя коллеги, дабы еще больше не злить Романа и не вызывать у него приступ ревности, спокойно поинтересовалась Катя.

— Ну, во-первых, не ведёшь, а вела, а твоя любимая Зотова весь день была на работе - злость Романа всё никак не утихала - И никуда не выходила. Я лично проверял.

— А, по-твоему, у меня кроме Виктории Зотовой коллег быть не может? — округлив глаза, все такая же спокойная Панина взирала на Соколова, который метался по кухне из одной стороны в другую.— А ты Вике рассказал, о том, что следишь за ней? А то бедная девочка не в курсе.

— Кать, а ты не переводи тему. Мы сейчас не о Зотовой говорим, а о тебе. И знаешь, Кать, а мне это чертовски надоело! — Остановившись на одном месте, Соколов посмотрел на Панину. — Во всех неприятностях и проблемах основной участник кто? Правильно, ты. А ты обещала мне без сольных выступлений, забыла? Кажется, для тебя твои же обещания - совершенно пустой звук. Ты о дочери думаешь вообще? Она и так отца потеряла. Вот в случае чего как ей без матери? А об отце? Не дай бог с тобой что-то случится, и он сразу сляжет - внезапно Роман понизил голос — А о нас ты думаешь? НЕТ! Ты думаешь только о своем чертовом эгоизме. «Мне надо влезть туда, без меня не справятся». Конечно, ты же у нас основная везде, без тебя прямо ничего не может быть. Раз тебе плевать на всё, кроме своей чертовой работы, так и оставайся с ней!

С этими словами разгорячённый Соколов вылетел из квартиры, громко хлопнув дверью так, что у Паниной зазвенело в ушах. Не ожидала она услышать такие слова от человека, который практически живёт на работе, слезы волной хлынули из её глаз, она просто не смогла их больше сдерживать.

Панина-младшая подходила к дому спустя полчаса. Девушка отлучалась к подруге, но предупредила мать, что задержится и чтобы она не переживала и если что ложилась спать. Вернувшись домой и тихо прикрыв за собой дверь, Настя сняла кожанку. В доме было темно, она уже подумала, что мать и Роман, пришедший с дежурства, уже легли спать пораньше. Девушка решила пойти на кухню, чтобы приготовить себе какао, тихонечко на цыпочках она пыталась пройти на кухню, но пройдя полпути, Панина-младшая вздрогнула. Послышались громкие всхлипы матери. Её сердце ёкнуло, почувствовав что-то неладное. Не на секунду не задумываясь, она залетела в зал и включила свет. Екатерина сидела на диване, вытянув повреждённую ногу на журнальный столик, и плакала, вытирая слёзы рукавом. Настя приземлилась на корточки перед матерью и накрыла её ладонь своей.

— Мама, что случилось? — Настя смерила мать ошарашенным взглядом, а затем перевела взгляд на её ногу. — У тебя тут кровь, ты что падала, ударялась? Или что? Ольга Андреевна рассказала Роману о том, что ты уходила, и ты плачешь, потому что он слишком остро отреагировал? - девушка устремила взгляд на мать. — А я говорила, когда пришла, что ничего толкового из этого не выйдет.

В этих чистых и таких светлых глазах читалась вся гамма чувств, охвативших её сознание. Женщина кивнула в знак подтверждения и закрыла лицо руками. Она просто устала быть сильной и постоянно сдерживать слёзы, которые слишком часто в последнее время наворачивались на глаза. Иногда хочется в кои-то веки не думать ни о чем, и просто расслабиться в объятиях любимого человека. Насте всегда было тяжело видеть мать в таком виде, это, конечно, было крайне редко, но выводить её из такого состояния было весьма проблемно. Она принесла Екатерине стакан воды, который Панина-старшая вмиг осушила и хоть немного, но успокоилась.

— А я всегда думала, что у нас у обоих такое фанатическое отношение к работе, мы ведь вместе с ним из отдела не вылезаем. А тут он меня этим упрекнул, заявил мне, что я эгоистка и ушёл. Да ему пора смириться с этим, я – прокурор. Бессердечная и эгоистичная тварь. Но как бы там ни было и что бы там ни было, я постоянно думаю о людях, которых могу подвергнуть опасности. Да я о себе так не думаю, как о людях, чёрт возьми. Сразу бы всё рассказала ему про Ольгу, будь я такой эгоистичной, но нет, я живу с этим грузом уже второй месяц, мне носить его тяжело и снять нельзя, не хотелось бы задевать чувства Романа, он этого не засуживает.

— Я уверена, что это он сгоряча сказал, ты ему очень дорога, и он тебя очень любит. Мам, пойми, что мы волнуемся, ты ранена, да, ранение не тяжелое, но у тебя уже открывалось кровотечение, благо, Ольга Андреевна всего не рассказала, Роману, а то всё могло быть гораздо хуже. Пообещай, что ты будешь беречь себя! У тебя такая работа… с каждым днём я все больше и больше переживаю за тебя. «Мисс Совершенство» должна находить время подумать и о себе – девушка присела рядом с матерью, стараясь обнять её как можно крепче.

— Я буду стараться, а сейчас... Сейчас, Настенька, уже поздно… — она погладила дочь по голове и поцеловала в лоб. — Спокойной ночи, милая.

— Есть! – деловито отдала честь девушка и, пожелав матери спокойной ночи, ушла к себе в комнату, где уснула довольно быстро с любимым плеером в руке. Катя тоже засиживаться не стала и, хромая на правую ногу, вернулась в комнату, вытащила из шкафа тёплый плед и, завернувшись в него, легла на нерасправленную постель, дожидаясь появления Романа. Где-то в глубине души она понимала, что зря надеется, сегодня он не придёт. Звонить Панина Соколову не собиралась, хоть и рука несколько раз тянулась к телефону. Сейчас ей было тяжело переступить через свои принципы. «Наверняка он поменялся с Михаилом дежурством, а я тут накручиваю себя, раздумываю о нём… пф очень надо».

Женщина отбросила телефон на подушку рядом с головой и закрыла глаза. Безусловно, она бы сейчас обложилась бумагами и уснула бы только под утро, но Соколов до сих пор не отдал ей эту важную документацию, да и не собирался этого делать до полного её выздоровления. Мужчина решил дать женщине отдохнуть от работы. Конечно же, Катя это очень ценила, и ей было приятно, но она умело показывала всем своим видом, что это ей совершенно не нравится.

За окном совсем стемнело и, кажется, собирался дождь. Не позавидуешь тому, кто сейчас по какой-либо причине может находиться на улице благо, в такой поздний час никому не приспичит выйти, но бывают и исключения. Даже интересно, а о какой продуктивной работе с документацией могла идти речь, когда даже в разгар этого самого больничного в три часа ночи раздаётся звонок в дверь? Да и ещё таким издевательским образом. Этот неожиданный звонок, действующий на нервы, напугал Екатерину до смерти. Такое ощущение, что кто-то нарочно так долго держит палец на звонке. Выругавшись, она подавила очередной зевок, выбралась из-под пледа, накинула на себя бежевый кардиган и вышла в коридор. Следом вышла Панина-младшая, находящаяся в полусонном состоянии и потирала глаза.

— Мам, кого там ещё принесло? Может не надо открывать, Романа же нет, а то вдруг будет как тогда? Ты же помнишь нашего пьяного соседа, он ещё стукнул тебя тогда. Ты потом целый месяц этот синяк замазывала. А может и больше. Самое страшное детское воспоминание.

— Возвращение блудного капитана, — констатировала Панина, посмотрев в глазок. – Иди-ка спать, а я тут сама с ним справлюсь, а то сейчас всех соседей на уши поднимет.

Открыв входную дверь, Панина, чуть зевая, увидела пошатывающегося Соколова, который всё звонил в дверной звонок, не отпуская кнопку, будто ему казалось, что дверь никогда-никогда не откроют, и тихо хохотнула, прикрыв ладошкой рот, глядя на такое зрелище. «И что же это мне напоминает? Хм… Точно! Наша первая встреча в Старокаменске, когда я нашла его с похмелья в камере после ссоры с Мариной. Как давно же это было, будто в прошлой жизни. Да-а, весёлая меня ожидает ночка. Завтра же уйду из дома и даже слова ему не скажу. Специально!».

Заметив Екатерину, стоящую в кардигане, под которым была соблазнительная ночнушка, Роман, сначала посмотрел на одежду женщины, а затем попытался усмехнуться, что у него не получилось, и, пошатываясь, прошёл в квартиру, с грохотом закрыв дверь. Отшвырнув свои ботинки куда-то в сторону, он присел на банкетку и посмотрел на любимую женщину достаточно мутными глазами, в которых светилась любовь.

— Ка-аатюш, а вот я и вернулся. Скучала? – Роман пытался сосредоточить взгляд на лице женщины — Я лично соскучился.

— Я спать, — оценив ситуацию и чуть посмеявшись, Настя отметила для себя, что она здесь лишняя и чтобы не мешаться ушла к себе, а Роман лишь демонстративно вздохнул, глядя на Панину.

— Знаешь, оказывается водка – это такой противный продукт, хотя я столько её выпил. Переееживал за нашу ссору!

— Я вижу — Панина отошла от мужчины подальше, скрестив руки на груди – Да, знаешь, я каждый раз по людям в три часа ночи скучаю, заняться же мне больше нечем.

— Ка-аатюшенька моя, любимая и дорогая, я самый паршивый человек на этом белом свете – Соколов посмотрел на Панину взглядом полным раскаяния - Прости меня, виноват, признаю! Я очень тебя люблю! — Роман встал с банкетки и попытался обнять Катерину, чтобы доказать серьезность своих намерений, но брюнетка оттолкнула его так, что мужчина снова шлепнулся обратно на банкетку и провел рукой по волосам.

— Соколов, слушай меня внимательно! До тех пор пока ты не протрезвеешь, слышать и видеть тебя не желаю. Говорю на полном серьезе. Я же эгоистка, думающая только о работе и не о ком больше — с обидой воскликнула Панина, не намереваясь прощать Романа, который на самом деле её чувства очень задел.

— Нуу, Катюнь! Ну, дурак я, знаю! Сказал лишнего, – язык Ромы начал заплетаться. – Но я полностью осознал свою вину и готов принять наказание от самой шикарной женщины в этом мире.

— Сколько же комплиментов в мою сторону за эти пять минут – тон Екатерины был полон ядовитого сарказма. — А вечером этого же дня ты говорил совершенно другие слова. Быстро сменил мнение, хочу также.

— Каать – снова попытался заговорить Соколов, но был прерван Екатериной сразу же.

— Всё, слышать больше тебя не хочу. Вон диван, это же по вашей части? Вот и славно! Спите там, Роман Андреевич, а меня не беспокойте, я устала, у меня очень болит нога. – Панина сейчас была до невозможности злой, но вскоре угомонилась и не успела она вернуться в комнату, как услышала какое-то шарканье. Выглянув за дверь, она увидела, как Соколов плюхнулся на диван, бормоча себе под нос её имя, а потом что-то ещё, а вот что именно Панина не разобрала, да и не особо вслушивалась. Её голова была забита другими, совершено разнообразными мыслями. Убедившись, что в доме все спят и вернувшись в комнату, женщина легла на кровать, а слезы вновь сами полились из глаз. Она и сама не понимала, от чего именно ей было так обидно.. «Вот же засранец. Значит, вечером наговорить мне всяких гадостей – легче легкого. Ночью прийти совершенно пьяным и думать, что его простят - легко. А о моих чувствах он не подумал? Конечно, я же бесчувственная, думающая только о себе». Впервые за недолгое время, Панина решила воспользоваться тем, что не работает ночью, она уткнулась в подушку и, плача тихо, чтобы ни Роман, ни Настя не услышали, уснула довольно крепким сном.

Следующим же утром после того, как Екатерина отправила дочь в школу, сама перехватила на завтрак пару бутербродов с кофе и выкурила одну сигарету, она отправилась в комнату, чтобы сделать себе перевязку, а самое главное избавить себя от последствий тяжелой ночи, а потом собираться по запланированному делу. Первым делом были замазаны мешки под глазами, а потом уже прокурор занялась своей ногой. Закон подлости, как правило, имеет свойство срабатывать в самый неподходящий момент. Не успела Панина завершить перевязку, как её телефон завибрировал и вывел на дисплее имя подруги.

— Да, Поль? – бодрым голосом ответила Екатерина, держа ухом телефон, а руками занималась раной. — Ты не совсем вовремя сейчас, но я слушаю.

— Катюш, доброе утро, у меня тут освободилось одно место. Можешь приехать пораньше. Давай, я тебя жду!

На почти законченную перевязку и сборы ушло не больше получаса. Уйти просто так, никого не предупредив, Катя тоже не могла, даже несмотря на то, что произошло между ней и Соколовым, да очередного скандала ей не хотелось. Она оставила записку на журнальном столике в зале, где на диване спал Соколов с текстом: Таблетки и минералка на столе, сама поехала на приём и не стоит волноваться за меня, я хорошо подумала головой».

Погода за окном была уже не такая уж и тёплая, чему Екатерина была несказанно рада. Наступило время тех самых ботильонов, которые Панина купила прошлой осенью. Был один единственный минус: высоченный каблук, который сейчас категорически запрещен. «Не пойду же я в такое время года в балетках, да и ночью сильный ливень был, мне только простудиться не хватало. Другой обуви без каблуков у меня всё равно нет». – с этой мыслью, не раздумывая, Панина одела чёрные замшевые ботильоны, накинула пальто и, взяв сумку с ключами вышла из квартиры. Панина-старшая знала много коротких дорог до психологического центра подруги, но разве таксисту, который явно был не в духе это объяснишь? Он собрал все пробки и через полтора часа всё-таки доставил прокурора к пункту назначения. Быстро минуя коридор и пост секретаря-тёзку, Екатерина оказалась в кабинете Климовой. То, что у женщины повреждена нога, легко заметить даже невооруженным глазом, собственно и Поля обратила внимание на это сразу.

— Катюш, давай проходи и устраивайся на кушетке, ну здесь же ты не в первый раз. Ну что, сразу всё расскажешь, или будем играть в ассоциации? Ладно, поняла, глупость сморозила, сама не расскажешь. Тогда давай закрывай глаза и говори первое, что придёт в твою голову. Начнём с простеньких слов, а потом нужная ассоциация сама всплывёт. Солнце?

— Свет. — Счастье…? — Закрытое дело! — Действительно счастье, да. Кошмар. — Отпуск! — Нет-нет, Катюш, я фигурально.

Психологиня присела напротив подруги и взяла в руки блокнот и ручку. Проблема женщины была ясна сразу, ведь Полина была профессионалом в своём деле. Теперь осталось в этом окончательно убедиться.

— Семья? — Проблемы! – после паузы вывалила женщина, сдерживая слезы, которые предательски пыталась навернуться.

— Поняяятно! - протянула Климова, — проблемы дома. Давай будем разбираться с накопившимися трудностями, рассказывай мне, что случилось у вас с Ромой. Или вы поругались с Настенькой? – Повисла довольно долгая пауза. - Ну, Кать, колись, если ты будешь скрывать, то я не смогу тебе помочь, да и ты, ведь сама ко мне пришла. Тебе просто необходимо высказаться кому-то… мне выскажешься, и тебе сразу же станет легче. Водички хочешь, или кофе может?

— Водички, будь добра, - бросила Панина и тут же продолжила, — и Настя здесь совершенно не причём, хотя она тоже не в большом восторге от того, что произошло со мной пару дней назад. Ну… ты понимаешь, я же всегда так жила, я всю свою жизнь любила и по сей день люблю риск, а в моей семье никто не понимает, что я сама прекрасно знаю, куда можно совать нос, а куда нет. Ну да, произошло форс-мажорное обстоятельство, да когда-нибудь бы это всё равно со мной случилось. – Катя указала на ногу. — Ранили бы меня рано или поздно, от судьбы уйти нельзя, но сейчас я просто боюсь сказать, что знаю, кто это сделал. Я знаю, кто стрелял в меня.

— Так я понимаю, сейчас последует «но», а, Катюш? – слегка улыбнувшись, предположила Климова, закидывая ногу на ногу.

- Нет никакого «но» просто я не хочу сажать любимого человека за убийство, не-хо-чу. А он просто так этого не оставит. Поль, Рома… Он… Слишком вспыльчивый, может сделать много ошибок в порыве гнева. К примеру, как вчера. Я весь день его не видела дома, соскучилась как-никак, а он приехал, спустил на меня всех собак и ушёл. Сказал, что я думаю только о своём чёртовом эгоизме, хотя он даже не представляет, с каким грузом на душе я хожу только для его же блага, но он об этом никогда не узнает, я унесу эту тайну с собой в могилу. Ольга, если захочет, то сама поделится, она хочет, но боится, а я в это лезть не буду. Даже разговаривать с ним после этого не хочу, пусть извинится для начала. Сам ведь работой живёт, а меня вчера этим упрекнул и обидел, между прочим!

— Так нельзя, Кать, - женщина протянула подруге стакан воды. — Такими темпами ты себе инфаркт заработаешь, никакие мои сеансы не помогут. Сорок два года, а реагируешь на сцены своего Романа, как первокурсница. Что, может быть, ты ещё вчера проплакала в подушку из-за него? Ну, хватит уже себя мучить, я тебя не узнаю, Кать! Давай-ка, душа моя, на моих сеансах мы с тобой будем смотреть правде в глаза. Ты ведь прекрасно знаешь, что Рома прав, да твоя дочь тоже просто боишься признаться в этом самой себе. Они любят тебя, ты нужна им. А о Сергее Эдуардовиче ты вообще не думаешь. А если не дай бог что? Я сейчас больше чем уверена, что твой капитан переживает из-за того, что наговорил тебе кучу обидных вещей, и мой вам совет, подайте заявление в ЗАГС. Мы все будем счастливы и, наконец, перестанем волноваться за тебя. Отдадим же в надёжные руки. Настя, как я поняла, хорошо реагирует на твоего… Коллегу. – Женщина усмехнулась. — Ладно, я тебе таблетки кое-какие выпишу, пропьешь курс, станет легче, возможно сама поубавишь пыл, а то ты ведь тоже умеешь. Теперь давай остановимся на твоём ранении. Кто там пустил в тебя пулю? Мы с Викой его знаем?

— Ты только наслышана, а Вика – да. Помнишь, когда вы звонили мне в Старокаменск, Вика ещё жаловалась на Славу? Ну, он там много грязных вещей ей предлагал.

— Ну, и что и что? – она с интересом смотрела на Панину, подперев щеку рукой.

— Я уволила его сразу же, как вышла на работу. Теперь ты понимаешь, кто тот самый стрелок? Возможно, я ошибаюсь, человек был в маске, но эти глаза я узнаю везде. В них я увидела столько ненависти… Ладно, забыли об этом. Коллегам моим ничего не говори, лучше делись новостями, от чего я должна закачаться?

— Дело всё в том, что я буквально вчера официально стала женой Виктора это, во-первых. Во-вторых, мы с ним это дело ещё не обмыли как следует, но хотим и только с близкими друзьями. Дочка как раз вернётся из Питера, они с классом рванули туда на недельку, как раз время есть, оклемаешься после травмы, и отгуляем, как и положено. У меня подруга Наташка Кравцова сейчас в Торонто у отца вместе с семьёй, прилетает нескоро, поэтому поздравила словесно. Но я вот куда веду, она мне оставила ключи от коттеджа, чтобы я цветы поливала у неё, так вот… Отгуляем там. Судя по тому, на каких каблуках ты приехала тебе на выздоровление хватит времени. Кстати, Полкан у Натальи полковник ФСБ. Павел Дмитриевич Белов. Не доводилось пересекаться, ну в рабочем порядке?

— Да, к сожалению, не довелось, но я наслышана, говорят, мастер своего дела. Кстати, а хозяева точно в курсе того, что мы наведаемся? А то за незаконное проникновение в жилище статья есть, это так, на минуточку.

— Да говорю же, что Наташа обо всём знает и добровольно отдала мне ключи. При условии, что я прослежу за домом и цветами, иначе убьет.

— Ну, смотри у меня, а то носить цветочки на могилку или чего лучше сажать любимую подругу мне не хочется. Я поехала, а то очередного скандала мне не хочется, название препарата шли смс, Настя по пути домой прикупит, хотя я сомневаюсь, что мне это сейчас поможет, но спасибо, ты мне очень помогла сегодня.

Вернулась домой Екатерина уже через полтора часа. В квартире никого не было, а этот этой тишины, хоть Панина и любила одиночество, ей стало не по себе. Завернутая в плед Катя села на диван и вытянула ноги на журнальный столик, в руке она держала кружку с только что сваренным кофе. Вскоре с помощью своего комплекта ключей Панина-младшая открыла входную дверь и стала тихо снимать верхнюю одежду.

— Мам, Роман, я дома! – послышался счастливый голос Насти. Девушка сегодня закончила с учёбой раньше. Она вывела Панину из раздумий, когда плюхнулась в кресло, ища в сумке таблетки, и как бы между делом закидывала мать вопросами — Как поговорили? Всё прошло хорошо?

— Как обычно, промыла мне мозги и я прекрасно себя чувствую - без тени улыбки, глядя в одну точку, ответила Екатерина на поставленный дочерью вопрос. — Ты купила то, что я просила?

— Да, держи, а, кстати, зачем тебе это? – задала встречный вопрос Панина-младшая, протягивая матери коробочку с лекарством. — Полина Александровна прописала, да? Так, понятно. Как понимаю, с Романом ты тоже не помирилась. Мам, ну что с тобой происходит в последнее время? Раньше бы ты на такое никогда не обиделась, а сейчас… Ты сама не своя. Может…. Может, ты беременна, а? Гормоны и всё такое.

От услышанного женщина поперхнулась кофе, откашлявшись, она одарила дочь укоризненным взглядом.

— Попрошу обойтись без глупых предположений. Давай иди это… Уроки делай! – прокурор нервно фыркнула. — Беременна, фи, да что за глупости? У меня уже не тот возраст и не та должность, чтобы детей заводить, просто сейчас много всего навалилось, а тут ещё этот скандал, вовсе сбил меня с панталыку, а в общем… Давай что-нибудь перекусим и закроем эту тему раз и навсегда.

С помощью дочери прокурор добралась до кухни, где присела за стол, а Настя занялась готовкой.

— Ой, мам, что опять куришь? — Настя искоса глянула на мать и, покачав головой, поставила турку на плиту. — Ты хотя бы в форточку.

— В форточку, так в форточку – Панина легко согласилась с дочерью и не успела она сделать затяжку, как услышала трель мобильного телефона. Выудив его из кармана своего трикотажного бежевого кардигана, женщина увидела на дисплее имя «Виктор» и без лишних колебаний взяла трубку.

— Да, мой разлюбезный Витя, я тебя внимательно слушаю и запоминаю все, что ты говоришь – Услышав это, Настя с интересом посмотрела на мать, но, вспомнив о мамином друге-коллеге, которого она много раз видела у них в гостях, продолжила готовку, как ни в чем не бывало.

— Ты меня любишь, оказывается – голос в трубке усмехнулся — В общем, дело ваше продвигается потихоньку. Приходится подслушивать, подглядывать, так как Вика полностью на стороне твоего Романа и не делится со мной.

— В этом я даже не сомневалась — делая затяжку, Катерина и не заметила, как Настя отошла, чтобы поговорить по телефону, а сзади к ней подошел Соколов, который приехал домой пообедать и собирался предпринять ещё одну попытку извиниться перед Паниной. – Витенька, спасибо тебе! Не знаю, чтобы я без тебя делала.

— Ох, сколько же признаний за этот недолгий разговор. Кать, я тебя, конечно, тоже люблю, но подлизываться не стоит. И пока ты не съязвила, мне пора. Разузнаю чего-нибудь – жди звонка — Виктор отключился. Услышав разговор с Паниной с неким «Витенькой», Роман сжал кулаки от ревности и, ни слова не говоря, быстро вышел с кухни, а затем из квартиры.

Что бы там не говорил Роман, но без Кати весь отдел действительно стоял на ушах, а в большей степени те, кому было поручено дело, связанное с сослуживцем Грачева. Команда, с которой обычно женщина ведёт какое-либо дело, привыкли, что она тщательно прорабатывает в голове все возможные варианты случившегося, обращает внимание на самые незначительные детали. Уметь примечать эти самые маленькие пусть даже незначительные детали в совершенно обыденных ситуациях, научил Панину её отец. Теперь прокурор категорически отказалась участвовать в разработке какой-либо версии, то ли сильно задетые чувства делали своё дело, то ли она смирилась с тем, что заниматься этим делом в полную силу ей не светит. Всем этим занимались Соколов и Зотова, собственно, поэтому они и возвращались домой в такой поздний час. Катя лишь собиралась интересоваться у Виктора, ведь с Романом отношения не нормализовались, а Вика встанет на его сторону и тоже ничего не скажет. В середине рабочего дня Виктория выкроила свободные полчасика для обеда, но в место того, чтобы пойти в кафе напротив отдела, она предпочла съездить к своей родственнице, чтобы узнать детали вчерашнего происшествия. Сашу она заметила сразу же, как только проникла в клинику, она разговаривала с кем-то из медсестёр. Девушка очень переживала, что Вика поставит Михаила в известность о случившемся, поэтому тут же, вместо того, чтобы поприветствовать, накинулась на подругу-родственницу. Честно сказать, Вика была несколько удивлена такому порыву, но промолчать тоже не смогла, после того, как собеседница закончила свою триаду, наконец, взяла слово майор.

— Ты давай это, не ори-ка тут, а то, как возьму и задержу тебя за непристойное поведение в общественном месте. Ты в больнице или где? Я же по-моему русским языком тебе сказала вчера вечером, что ничего ему не скажу, да чего там вчера, он даже сейчас ничего не знает, но если ты мне не опишешь этого хмыря с похоже купленными правами, то я всё расскажу Зотову за ужином. – Телефонный звонок прервал Зотову. На дисплее вывелось «Роман». Извинившись, она отошла в сторонку, но после разговора быстро умчалась, отсюда Александра Зотова легко сделала вывод, что родственницу вызвали на работу, а её обед откладывается, впрочем, тут нет ничего удивительного, Саша прекрасно знала, что у родственников за работа, да и своего отца – любителя обложить работой тоже. Парень, который вчера чуть не лишил жизни Зотову-младшую, решил наведаться в эту клинику, но когда завидел Сашу, ведущую в беседу с майором, он не на шутку перепугался, решив, что это из-за вчерашнего инцидента на дороге. Дёрнул же чёрт Зотову именно сегодня надеть форму. Он мигом подбежал к Александре со словами:

— Ну, ты это… Извини меня, я вчера вспылил и теперь жалею об этом, может, без заявления обойдемся? Адекватные ведь люди. Я могу тебе денег дать или куда-нибудь сводить, да всё что хочешь короче. Только не заявляй на меня, а?

«А он и вправду напуган, да уж, вовремя Викуша забежала сегодня». – Девушка самодовольно улыбалась, теперь её очередь издеваться. Удовольствия от этого, конечно, не получила, но зато она всегда мечтала проучить хоть одного такого мажора, как этот.

— Напишу, напишу, еще, как напишу, и вы можете быть уверены в этом! - со всей серьезностью в голосе сказала Зотова. Парень по-прежнему нервничал. — Да расслабьтесь, этот майор - жена моего брата. А деньги эти… — она понизила голос и вдруг отбросила официоз, — засунь себе, знаешь куда? И отвали уже от меня, пока по-хорошему, прошу… иначе я действительно на тебя заявлю. А сейчас мне нужно идти готовиться к очередной операции.

Отойдя от него, она подскочила к медсестринскому посту со словами:

— Варя, ты почему сюда посторонних пропускаешь? – бросила она девушке, заполняющей справки. — Ты для чего тут стоишь? Что, Александра Евгеньевна? Если Аверина сегодня отсутствует, то это ещё не значит, что мы не работаем. — Больше она ничего говорить не стала, покачав головой, удалилась в ординаторскую, чтобы привести себя в порядок, а потом уже собралась операционную, надеясь, что последнюю на сегодня.

Поздно вечером того же дня, в голову Соколова пришло решение о том, чтобы вернуться на работу да и заночевать там. Пользуясь этим, он ещё раз изучил подробности дела, которое начинали вести вместе Виктория с Екатериной, а так же их отдел. После долгого и кропотливого чтения дела, Роман пришел к умозаключению, что одна из главных свидетельниц этого дела является липовой, но это практически что невозможно доказать без определенных улик. Мужчина долго думал и таки решил проследить за ней и вывести на чистую воду. Но, понимая, что один не справится, позвонил и договорился с Зотовой, которая легко согласилась помочь проследить, так как продолжала вести это дело. Закрыв кабинет, Роман пересекся с Зотовой недалеко от прокуратуры, и когда девушка пересела к нему в машину, поехал по адресу, который был записан на бумажке. Подъехав к нужному дому через полтора часа, мужчина и женщина стали наблюдать за подъездом и за людьми, которые выходили из него. Время близилось к полуночи, но свидетельницы так и не было.

— Что-то случилось, Ром? — Виктория посмотрела на мужчину, который сидел и практически не моргая, смотрел в одну точку.

— Все нормально — голос Соколова был немного подавленным.

— Ну то, что вы поругались с Катей, я заметила. Что ещё?

— Ей всё неймется – Рома таки решил открыть душу девушке — Сегодня разговаривала с каким-то Витенькой, чуть ли в любви друг другу не признавались.

Услышав это, Виктория расхохоталась. Озадаченный такой реакцией, Роман с интересом посмотрел на девушку, пытаясь понять такую реакцию.

— Извини за мой смех – отсмеявшись, Вика чуть смутилась. — К твоему сведению, Витенька – это наш коллега, работает в твоем отделе, Харитонов - его фамилия. А общение у них саркастическо-язвительное, потому что дружат не один год, он под её началом начинал работать. Между ними ничего нет.

— Да-а, а я приревновал. Дурак ревнивый, – Роман пригладил волосы, усмехаясь. — Вчера ещё кучу обидных вещей наговорил. Видеть меня не хочет.

После этого, их разговор ненадолго прервался. Женщины всё не было, а заняться было совершенно нечем.

— Ром, слушай, у меня тут возникла идея! – в глазах Вики загорелся огонёк — Может, за кофе сходить? Тут недалеко продают, а то такими темпами мы уснём тут и пропустим нашу красавицу, а Грачёв за это по головке точно не погладит, скажу тебе. — Виктория многозначительно посмотрела на Соколова в ожидании ответа.

- А что, — Роман призадумался на миг. — Хорошая идея, Виктория. Только давай ты сама сходишь, лады? Я пока за подъездом понаблюдаю, чтобы мы её точно не упустили.

— Лады, я быстренько сбегаю. Одна нога здесь другая там, — пообещала Зотова, быстро выйдя из машины и довольно тихо захлопнув дверь. Пока Виктории не было, Роман внимательно высматривал людей, выходящих их подъезда, которых было не так уж и много, и параллельно обдумывал их с Катей ссору. Глаза мужчины стали слипаться, и, положив голову на руль, в голове он уже поторопил Зотову много раз. Услышав звук открывающейся двери, мужчина усмехнулся.

— Ну, наконец-то, вы, Виктория Александровна, явились. Я уж думал.. — Мужчина не успел продолжить, так как почувствовал электрошокер в области шеи. Тщетная попытка взяться за пистолет, а вскоре сознание капитана вовсе отключилось. Виктория, подходящая к УАЗику сразу же почуяла неладное.

— Роман, да ты что? — вскричала Вика, не понимая, как Соколов мог его упустить. Только потом она заметила его без сознания и недолго думая, она бросилась за молодым парнем, но, к сожалению, быстро потеряла его из виду. — Чёрт! Чёрт, да что же за дело-то такое поручили? Так, спокойно, вдох-выдох, Виктория Александровна. — чуть поубавив свой пыл, Зотова поспешно вернулась к автомобилю Соколова, где всячески пыталась привести его в чувства. Десяти минутами позже, когда Соколов уже пришел в себя, они решили, что Кате о случившемся знать не обязательно. Роман завёз напарницу в отдел на дежурство, а после мерно поехал к дому, где снова планировал предпринять попытку помириться с Паниной.