С новой строки

- Что ты там прячешь? - недоверчиво протянула Астри, подходя и вставая за моей спиной. Я неловко развернулся, на ходу отводя руки назад и пряча дневник. - Где? Тебе показалось. - Руки вверх, - прищурившись, приказала Эльроуз. Мои взгляд забегал из стороны в сторону, пытаясь выявить пути отступления. Но в голове не было ни одной дельной идеи. - Да нет у меня ничего. - Есть. Я видела. - Тебе показалось. - С каких это пор у тебя секреты от подруги?! - С тех самых, как подруга начала поджигать все, что случайно попадается в ее руки. - Да ладно тебе, покажи. Астри вытянула вперед руки, пытаясь схватить меня за запястья, скрещенные за спиной, но не рассчитала сил и, чуть споткнувшись, покачнулась вперед. Остановить ее у меня не получилось бы при всем желании, для этого пришлось бы выпустить из рук дневник. Эльроуз ойкнула и, не найдя опоры, налетела на меня, заставив нас обоих рухнуть на пол. Я и не представлял, что она такая тяжелая. Пол встретил меня недружелюбно, я ударился о невесть как оказавшуюся сбоку ножку кровати. Но потом оказалось, что мне это было даже на руку: я быстро затолкал дневник под кровать, услышав легкий стук, оповестивший о том, что он достиг противоположной стены. - Ая-яй, больно-то как. - пискнула Эльроуз. Астри подняла голову, левой рукой потирая переносицу. Оказывается, приземляясь, она умудрилась удариться о мое плечо. Закрыв левой ладонью нос, а другой упершись в стену возле моей головы, она что-то прошипела, ни к кому конкретно не обращаясь. - Болит? - очень сочувственно поинтересовался я, убирая ее руку от лица, чтобы осмотреть и оценить размеры трагедии. - Это все ты виноват, - прогундосила Эльроуз, отклоняя голову. Видали? Я еще и крайний. Но напоминать Астри о том, что вся эта ерунда началась, в принципе, из-за нее, бессмысленно. - Посмотри, кровь есть? - испуганно попросила девушка, потом опрокинула голову назад, - А что, если я сломала нос?! - Да не вертись ты, - приказал я, поймав пальцами правой руки ее подбородок и повернув ее лицо к себе. - Все нормально, никаких следов. Эльроуз облегченно вздохнула. - Хотя, нет. - вдруг напрягся я, - Ой, что это? Что это такое у тебя на носу?! - Что случилось? - Астри запаниковала и вцепилась рукой в рубашку на моем плече, потом поднесла пальцы к кончику своего носа. - Что там?! Я не выдержал и рассмеялся. Она так легко всему верит. А я что? Я ничего. - Ты разыграл меня, - возмутилась Эльроуз, стукнув меня кулаком по груди, - Идиот несчастный! Тут я опять расхохотался, на этот раз над выражением ее лица. Поверьте, Астри - ходячий калейдоскоп забавных эмоций. Я увернулся от ее очередного тычка, потом поймал ее руку в воздухе и отвел назад, не переставая смеяться. - Ты чуть не впечатала меня в пол, я припугнул тебя сломанным носом, мы квиты. Все честно, да? - Дурак, - мрачно отозвалась одноклассница, отползая в сторону, - Я подумала, что там синяк или еще чего-нибудь. Представь, как бы показалась отцу? Вот что ты там прятал, сложно было показать? Я встал, встряхнулся и с довольной улыбкой продемонстрировал пустые ладони. - Нет, ты точно что-то держал, я видела. Ты что-то скрываешь от меня, Хэйл? Эльроуз поднялась с пола и, прищурившись, уставилась на меня. Я стойко выдержал взгляд подруги, не отведя глаз. Все-таки, одноклассница порой слишком много думает. - Нет. Ничего. - Ну ладно, - безразлично отозвалась подруга. Я обеспокоенно повернул голову. Безразличность и деланное равнодушие - пункт первый, явно указывающий на то, что Астри обиделась. А когда Астри обижается, тут жди беды. Девушка подошла к кровати, и, взяв свою сумку и закинув ее на плечо, направилась к двери. - Я пойду тогда, домой пора. А еще нужно обработать нос. Можешь не провожать. По-прежнему держась за переносицу, Астри скрылась в коридоре. Прежде, чем я успел что-то сказать, меня перебил стук двери, ударившейся о косяк. Потом я услышал голос мамы и скрип закрывающейся входной двери. Ушла. Я с чувством пнул давно отлетавшую положенное время и упавшую на землю металлическую конструкцию нашего проекта. Порой Эльроуз просто невыносима. Для верности я выглянул в коридор, но, разумеется, никого не увидел. Что ж, так даже лучше. Я на цыпочках прошел мимо открытой двери кухни, и, оставшись незамеченным, проскользнул в комнату дедушки. Тут ничего не изменилось с того самого дня. Тот же тяжелый стол со старой лампой на нем, два коричневых шкафа у стены, с полками, заставленными коллекционными фигурками африканских и некоторых других народов, аккуратно заправленная кровать и большая, на всю стену, картина - морской пейзаж и корабль с развевающимися на ветру парусами. Древнейшая вещь, на мой взгляд. Стараясь не смотреть по сторонам, я достал из тумбочки дедушкину книгу, и все так же неслышно вернулся в свою комнату. Спустя нескольких минут на свет показался и вытащенный из-под кровати дневник. Из коридора послышался тихий скрип - мама возвращалась в свою спальню. Я выключил главный источник света - люстру, оставив гореть только маленький ночник возле кровати. Переодевшись, забравшись на нее и укрывшись одеялом, я придвинул к себе обе книги и повернул одной стороной так, чтобы были видны покрытые позолотой вензеля. Каждый изгиб, каждая веточка совпали точь-в-точь. Но это была лишь деталь, я не сомневался в том, что понял, еще с того момента, как увидел роспись дедушки на дневнике. Сомнений не осталось. Он действительно принадлежит ему. Точнее, принадлежал... Я открыл оба переплета, сравнивая. И как раньше не вспомнил знакомый почерк? Настолько аккуратный, что, казалось, слова появились в дневнике с помощью компьютера, а не были написаны рукой человека. Кусочки головоломки соединились. Надпись в начале дневника, повествующая, что он посвящен женщине - Элли. Элли... Может, Элизабет? Так зовут мою бабушку. Сейчас она живет во Франции и владеет своей давней осуществившейся мечтой - небольшим ателье. Она уехала сразу после похорон Дипа, наверное, искала способ забыть. А ведь раньше Элизабет жила в доме на улице Ив. Неужели...? Я бездумно водил взглядом по расплывающимся строчкам. Дедушка вечно что-то писал, сидя в своем кабинете, но я никак не думал, что он творит мемуары. Он никогда не рассказывал мне. А так ли хорошо мы знали друг друга? Я захлопнул книгу приключений, заставив взвиться в воздух небольшое облачко пыли, и спрятал ее под кровать. Завтра верну на место и закрою на ключ. Хватит с меня воспоминаний. Но напоследок я все-таки взял в руки дневник. Теперь, когда я точно знал, кому он принадлежит, было как-то неловко лезть, в буквальном смысле слов, в чужую душу, заботливо излитую на бумаге. Ну а кто сказал, что я отличаюсь тактичностью? Сейчас передо мной лежал целый мир, незнакомый, неизведанный, давно утерянный, но от этого еще более притягивающий.. Любовь? Что это? Чувство, которое уже давно перестало существовать, возможно, я даже и не вспомнил бы о нем без этого, случайно найденного, дневника. - Любовь, - тихо произнес я в темноту, будто пробуя на вкус незнакомое слово. Нет, не бывает такого. Я снова пролистал страницы. Мой взгляд вдруг выхватил из мелькания текста знакомую дату, я кинул взгляд на календарь. Да, завтрашнее число. С той лишь разницей, что тот день прошел в 2055-ом году, пятьдесят семь лет назад, а не сейчас, когда на дворе 2112-ый. Любопытство - мой главный порок. Пальцы загнули крошащийся уголок страницы: "Элли позвонила и осипшим голосом сказала, что не может пойти, и ей очень жаль. Я спросил, что случилось, а она ответила, что подхватила грипп, и попросила не обижаться, что из-за этого сорвется наша прогулка в парк. Неужели я кажусь таким бессердечным, что могу обидеться лишь на это? Я сказал, что зайду и навещу ее, подавив ее слабые возражения по поводу того, что она не хочет меня заразить. Глупости. Я сбежал с последнего слушания и помчался к ней. По дороге мне в голову пришла замечательная мысль. Я остановился у "Грин-Виллидж" и последующий мой путь продолжился с небольшим букетиком белых камелий, ее любимых цветов, спрятанных под курткой, чтобы лепестки не опали от поднявшегося ветра. Никогда не забуду сначала удивления появившегося в чуть покрасневших от болезни глазах Элли, а потом радостных искорок. Она так любит сюрпризы. Тем более, когда их делаю я." Настолько странно, что я уже и не удивляюсь. Я зевнул, и, аккуратно закрыв дневник, тоже положил его к книге, под кровать. Затем стряхнул залезшего на мое одеяло панголина, не обращая внимания на его недовольное молчание, и, выключив ночник, перевернулся на другой бок. Знаете, вы можете считать меня окончательно сумасшедшим, но, кажется, я придумал способ, который поможет мне помириться с Астри.