Путь в один конец

Старую главу удалила, вместо нескольких частей все наброски соединила в одну. Приятного чтения!

- Сколько я проспал? – опять страх, что отведенное ему время истекает. - Почти два дня, - бесцветно, не глядя ему в глаза ответила девушка. Два дня... Значит, из отведенных ему 17 дней прошло уже 10. Еще два дня займет путь до места встречи с людьми из их лагеря.. Что ж все обернулось лучшим образом. Он немного расслабился и улыбнулся Кларк. Но его облегчение не могло длиться долго. Беллами затрясло от нового приступа кашля. Кларк опустилась рядом и помогла повернуться на бок. - У тебя горлом идет кровь... – то ли вопрос, то ли констатация факта, по тону ее голоса понять было невозможно. Отдышавшись, Беллами вытер тыльной стороной ладони, выступившие на губах, капли крови. Девушка с серьезным видом встала и пошла в глубину пещеры, почти неосвещенную пламенем их костра. - Кларк? – как мог громко позвал ее Беллами, его беспокоило поведение девушки. Такой она бывала только тогда, когда дело приобретало совсем удручающий поворот. – Что со мной? - Тебе сейчас лучше молчать, послышалось из глубины пещеры. – Если я права, то это вирус, наподобие того, которым нас заразил Мерфи. Вот только от него истончаются сосуды носоглотки, и при чрезмерном напряжении (разговоры и кашель) в них появляются микротрещины. И чем дольше это не лечить, тем хуже последствия. - Например? – хрипло поинтересовался он. - Например, ты просто захлебнешься кровью, если лопнет крупный кровеносный сосуд. – В глубине пещеры что-то загрохотало. – Беллами, лежи! Все в порядке! - Сколько дней ты уже болен? – через какое-то время снова спросила девушка. – Постучи по камням, один стук – один день. Беллами задумался, считая дни с учетом тех, что провел без сознания в пещере у Кларк, и неуверенно стукнул четыре раза. Какое-то время в пещере стояла тишина. Затем девушка вышла в пятно света от костра и посмотрела на Беллами сверху вниз. Он был готов поклясться, что сейчас у нее взгляд доктора Гриффин. - Настолько все плохо? – тихо спросил он. - Все будет в порядке! Мы справимся! – сказала и снова скрылась в темноте. Ее голос не дрогнул, но он безошибочно угадал в нем ложь. Спустя какое-то время девушка вернулась к костру с кружкой и пучком сухих трав, потирая на ходу шею. Беллами почувствовал укол совести. Он надеялся, что у нее не останется синяков. При взгляде на нее он поймал себя на мысли, что чувство страха и тревоги, с которыми он сроднился за последние месяцы, постепенно начинает утихать. Глядя, на ее спокойные неторопливые действия: как она нагревает в кружке воду, ощипывает листики с пучка трав, что-то разминает в ступке - ему становилось спокойно и легко, все это было так привычно, будто бы они снова были в их старом лагере, будто бы и не было этой страшной войны. - Выпей, - она протянула ему кружку с густым отваром, - должно стать немного легче. Он послушно приподнял голову на встречу кружке. - Осторожнее не порежься о край, - предупредила его девушка за мгновение до того, как он сделал первый глоток. Посуду Кларк заменяли старые консервные банки. Отвар был таким же отвратительным как мазь которой натерла его грудь девушка. От мысли, что она его раздела Беллами бросило в жар. Да что же с ним такое, когда это он стал краснеть от того, что какая-то девчонка видела его без одежды? Проступивший на его щеках румянец, девушка истолковала по-своему: - Прости! Сильно горячий? Он отрицательно мотнул головой и поморщившись сделал последний глоток. То ли отдых, то ли лечение или ее близость вселили в него немного сил. Ему хотелось встать, размять затекшие на жестком лежаке кости, освежиться под водопадом. Но его попытку встать, она прервала с силой, нажав на плечо. - Прекращай играть в героя! Ты еще слишком слаб. Тебе нужен сон и покой. - Есть, мэм! – с ухмылкой сказал Беллами и снова откинулся на лежанку. Обычно она фыркала на его шуточки или подколы, закатывала глаза или парировала в ответ, но в этот раз просто промолчала. Прохладная рука коснулась его лба и задержалась на нем на секунду дольше, чем следовало. Ее лицо было так близко и даже сейчас оно было как в тумане, но Беллами так хорошо помнил ее, что без труда в голове мог восстановить все ее черты до малейших деталей. Она смутилась от его пристального взгляда и убрала руку. - У тебя жар, - глухо сказала она, вставая с колен. Беллами удержал ее, схватив за край черной куртки. Если бы она хотела уйти, то легко вывернулась из его пальцев – силы у него было не больше, чем у котенка. Но она осталась сидеть рядом, опустив подбородок на сложенные на коленях руки. Сейчас ее лицо освещалось неярким пламенем и на секунду Беллами замер, пораженный переменами, произошедшими с ней за последнее время. Нет, она не сильно исхудала, но вокруг глаз залегли глубокие тени, а между бровей залегла морщинка от того, что она часто хмурилась. Сильнее всего изменились глаза, они смотрели на мир пустым ничего не выражающим взглядом. Беллами не раз видел кукол на ковчеге и вот сейчас у Кларк были такие же мертвые глаза, такие же как и ее голос. Лицо одеревенело, ни одна эмоция не могла пробиться через непроницаемую неживую маску. - Кларк,... Она отвлеклась от своих дум и взглянула на него словно и не видела во все. Беллами стало страшно. Она всегда смотрела на него со смесью различных эмоций от ненависти, до странной своеобразной нежности. Куда все это могло деться? Как человек мог настолько сильно измениться за такой короткий срок? Он открыл было рот, собираясь высказать ей все, что он думает о ее поведении, но она опередила его, заговорив тоном Гриффин старшей: - Ты помнишь, что я тебе говорила о чрезмерном напряжении? Прекращай болтать и лучше поспи. Беллами нахмурился и завозился, пытаясь сесть. - Успокойся и лежи смирно, - приказным тоном осекла его блондинка. Это взбесило парня еще больше и собрав силы в кулак она с трудом сел, откинувшись спиной на прохладный камень пещеры: - Если ты не забыла, то я не слушаюсь твоих приказов, - в свойственной ему дерзкой манере парировал он в ответ. Их взгляды встретились, впервые за эту встречу ее глаза выражали эмоции – они пылали гневом. - Прекрасно, хочешь угробить себя – валяй! – она встала швырнув тряпку на пол и пересела к костру. Ее взрыв длился несколько секунд и затих через пару секунд, словно во все не было перепалки. Зато, отметил про себя Беллами, ее маска не была во все непроницаемой. Где-то глубоко внутри отгородившись от мира стеной пряталась прежняя Кларк. - Зачем ты здесь? – девушка сказала это так тихо, что можно было подумать, будто она обращалась сама к себе. Беллами удивленно вскинул брови. Как она вообще могла додуматься до такого вопроса! - Я тоже рад увидеть тебя снова, Кларк, - с нажимом сказал он. Но попытка воззвать к ее голосу совести с треском провалилась. Сейчас она снова тупо смотрела в костер немигающим взглядом стеклянных глаз, снова запретив себе что-либо чувствовать. Ему нестерпимо сильно захотелось взять встряхнуть ее со всей силы, наорать, чтобы она прекратила так себя вести, чтобы перестала смотреть и говорить с ним как с чужим. Только не после того, что они пережили за это время. Но он лишь сжал в кулак руки. - Я не вернусь туда, Беллами! Так что ты зря сюда пришел, - девушка упрямо избегала его взгляда, предпочитая разглядывать тряпку в своих руках. – Ты не понимаешь, я просто не могу иначе! - Кларк, - как можно спокойнее начал он, - хочешь ты или нет, но ты нужна своим людям! Как бы сильно ты этого не отрицала, ты была их лидером, и на тебе до сих пор лежит ответственность за них. Девушка мотнула головой. - Я убила Майю, Фина, кучу людей в Тондисе и внутри горы, я убила детей и взрослых, которые были чьими-то родными и друзьями! Джаспер, Рейвен и Октавия должно быть ненавидят меня, как и многие другие люди. Ты думаешь, я не понимаю, что думают обо мне в лагере? Эбби после взрыва сказала мне, что я перешла черту. Если уж родная мать считает меня чудовищем, то про остальных я молчу. Прости, но я не желаю проходить еще и через их ненависть, – ее голос был монотонным и бездушным. Она была бледная и сломанная. Это была тень прежней Кларк, но захлестнувшие Беллами гнев и обида пересилили его чувство жалости к девушке. - Как можно быть настолько эгоистичной? – он знал, что его слова режут ее словно нож, но просто уже не мог остановиться. – Ты думаешь только о том, какой считают тебя другие люди. Куда делась та девушка, которая ночи напролет не спала у постели Джаспера, выхаживала, рискуя своим здоровьем зараженных, рисковала всем лишь бы спасти друзей из плена, спасла засранца Мерфи? Куда подевалась девушка, которая думала и заботилась обо всех своих друзьях? – его хриплый голос звенел под сводами пещеры. - Умерла, - прошептала в ответ Кларк и обняла себя за колени, - вместе с людьми в Тондисе, добавила она еще глуше и уткнулась лицом в свои руки, чтобы Беллами не смог разглядеть подступивших слез. - Твою мать, Кларк! Ты меня вообще слышишь? – его голос почти сорвался на крик. – Когда-то, когда я считал себя монстром, разговор с тобой поменял для меня все. И я пошел за тобой, куда бы ты не говорила, чтобы ты не делала, я всегда был на твоей стороне. Я поддержал тебя, когда ты убила Фина, я нажимал с тобой тот рычаг в горе Вэзер. Я готов был осуществить любые твои безумные планы ценой своей жизни, защищал тебя, я не осудил, тебя, когда ты рискнула жизнью Октавии. А знаешь все почему? Потому что в самый трудный момент моей жизни, ты сказала, что я нужен тебе. В моей жизни вдруг появился кто-то еще, кому я был нужен, помимо Октавии. Плевать, если у тебя что-то не будет ладиться с ребятами, плевать на размолвку с матерью, у тебя тоже есть человек, которому ты нужна! Ты нужна МНЕ, Кларк! Слышишь? Кларк, пожалуйста,..., - он не договорил, захрипел и стал захлебываться кровью. Кларк вскочила и кинулась вперед, с расширенными от ужаса глазами и пылающим румянцем на щеках. Она уложила его на бок, сунув к губам ту самую тряпицу, которая почти сразу же окрасилась красным. Она сидела, склонившись над ним, и шептала то ли ему, то ли себе только одно слово «дыши». Ее лицо представляло собой холст, на который наляпали целую гамму чувств и красок, от безжизненной маски не осталось и следа. Прошло 10, 20 или 30 ударов сердца прежде чем она поняла, что он больше не захлебывается, его дыхание становится более ровным, а дрожь в плечах стала стихать. Она уселась поудобнее, откинувшись спиной на камни, так же как до этого сидел парень, его голову она переместила на свои колени, тонкими пальцами перебирая его черные густые завитки волос, успокаивая, пока тот не перестал вздрагивать и хрипеть. Пользуясь такой близостью она еще раз оглядела его. Раздевая и накладывая ему на грудь компресс она так сильно торопилась и переживала, что даже не заметила, как сильно он исхудал. Некогда крепкий и загорелый парень, скорчившийся в форме эмбриона, лежал, уткнувшись лицом в ее штаны. Он был бледен, от чего на лице и плечах еще сильнее проступили веснушки. От чего ей вдруг захотелось пересчитать их, запомнить их месторасположение, коснуться их рукой. Он был так хрупок и беззащитен в этот момент, что никак не вязалось с ее воспоминаниями о Беллами, который засыпал в палатке каждый раз с новой девушкой и закрывал ее широкой грудью от нацеленных в нее ножей землян. Ей хотелось как-то утешить его, облегчить страдания. Она нерешительно положила руку ему на плечо, поглаживая кожу большим пальцем. Это простое прикосновение всколыхнуло что-то внутри, она не раз касалась Беллами, когда осматривала его раны, лечила от лихорадки, она даже целовала его, но не так как это было сейчас. Его жар отступал, под своей рукой она чувствовала, как расслабляются его мышцы, как дыхание становится ровным и спокойным, а сердцебиение замедляется. Он засыпал не от чудодейственных трав или лекарств, а от простой ласки, которой рано повзрослевший парень был давно лишен. Кларк надеялась, что она не соврала ему, сказав, что все будет хорошо и ее опасения не подтвердятся. Она сидела так пока спина совсем не затекла от твердых и холодных камней. За прошлую ночь она не сомкнула глаз, ни на минуту не отходя от больного. Почувствовав легкую дремоту, подчиняясь странному и безумному порыву, она аккуратно переместилась на лежак за спиной парня, стараясь своими движениями не потревожить его сон. Тот же странный порыв заставил ее руки обвить его поперек талии. Парень вздрогнул от ее прикосновения, а затем его ладонь накрыла ее руку, заставляя прижаться к его спине еще сильнее. «Принцесса»- сонно прошептал он. «Засранец», - подумала про себя Кларк, но вслух прошептала: « Спи! Завтра тебе станет лучше!», надеясь, чтобы голос не выдал ее неуверенности. Подавив нежданно проступившие на глаза слезы, девушка уткнулась лбом между щедро обсыпанными веснушками лопаток парня. Завтра для него могло просто не настать.