***
«Итак. Как поживаешь?» Я поставила на стол свой кофе. Калеб никогда не был заядлым любителем кофеина, а вот я любила эту чертову дрянь. Так, что вместо того, чтобы встретиться в его квартире (которая находилась на другом конце города), я настояла на встрече с братом в моей любимой кофейне. «У меня все хорошо», сказала я ему. Он улыбнулся мне и взял дымящуюся чашку с чаем. «Хорошо выглядишь», сказал он. «Правда?» «Да, ты выглядишь счастливой», он сделал большой глоток, и поставил свою чашку на стол. «Ты точно Беатрис? Твои дела сейчас лучше?» Он намекает на недели, которые я хандрила после смерти Тобиаса, тогда дошло до того, что я закрылась ото всех и замкнулась в себе. И тому подобное. «Я больше не скорблю, если ты об этом», сказала я ему. Он кивнул. «Я рад. Я очень рад, что тебе стало лучше». Я не могла придумать, что ему сказать в течение минуты, поэтому я просто неловко поерзала на мягком стуле кофейни. «А как ты?» спросила я. «Как поживаешь?» «Я в порядке. Хорошая работа, я преуспеваю в финансовых отношениях. Знаешь, … есть кое-что, что я хотел бы тебе рассказать », сказал он, загадочно улыбаясь. Я подняла бровь. «Выкладывай». То, что он сделал дальше, было типично для Калеба: он глубоко вздохнул, сделал паузу для выразительности и молчал, ожидая от меня какого-либо жеста, чтобы начать говорить. «Я встречаюсь кое с кем», сказал он, наконец. Я начала смеяться. «Боже, Калеб, так вот почему ты был в таком хорошем настроении в последнее время?», спросила я, пихнув его локтем. «Кем бы она ни была, мне нужно начать ей платить». «Эй, она моя девушка, а не проститутка». Он провел рукой по волосам. «Но, да. Я думаю, что это она виновата в моем отличном настроении». «Это удивительно». Мое сердце замерло. «Я знаю ее?» «Имя "Кэти Уэллс" тебе знакомо?», спросил он. Я покачала головой. «Нет, первый раз слышу». «Ну, раньше она была в Дружелюбии. Она нашего возраста». И самодовольная улыбка заиграла на его лице. «Надо будет вас как-нибудь познакомить. Она не замолкает, постоянно повторяя, как круто, что я твой родственник». Я рассмеялась. После войны я стала известной. Ну, столь «известной», насколько это возможно, когда ты семнадцатилетняя девушка, которая случайно сыграла главную роль в создании современного общества. Я не кому не говорила о том, кто я есть, и тем более не хотела, чтобы все знали, это получилось само собой. И если быть предельно честной, то я ненавидела эту известность. «Ты издеваешься?» «Неа, она тебя боготворит. И это немного странно». «Ты лучше присмотрись к ней, малыш, может быть она из-за этого с тобой», предположила я. «Использует меня, что бы подобраться к моей сестре. Это что-то новенькое», сказал он. Так мы продолжали подшучивать друг над другом. Смех, шутки, мягкий тон – было приятно находиться рядом с Калебом в такой обстановке. А не как несколько месяцев назад, когда он чуть не убил меня вместе с Джанин Мэтьюз. Я может быть не самый прощающий человек в мире, но с тех пор, Калеб и я улучшили наши отношения. «Ладно», через некоторое время, сказал он. «Мне пора уходить. Я встречаюсь с Кэти через полчаса». «Да, конечно». «Но прежде, чем я уйду, я просто хочу, чтобы ты знала - я знаю о вас с Питером». Мое сердце пропустило удар и чашка кофе, которую я держала, чуть не выскользнула из моих пальцев. «Я думаю, это действительно здорово, что вы, ребята, оставили в прошлом свои разногласия. Поверь мне, он на седьмом небе от счастья, что ты с ним –» «О чем ты говоришь?», запинаясь, пробормотала я. «Вы же встречаетесь, не так ли?», спросил он. «Я имею в виду, что я с ним работаю, и вижу, что он иногда заходит в твою клинику – и вы оба, в последнее время, подозрительно счастливы». Он закатил глаза, ухмыляясь. «Ох, ради Бога, Трис, это же очевидно». Я откинулась на спинку стула, пытаясь слиться с ней и все осмыслить. О нет. О нет! нет! нет! нет! нет! нет, нет, нет, нет. Мы потратили столько времени, беспокоясь, что нас вычислит Кристина, совершенно забыв о том, что есть еще кто-то более значимый. Питер и Калеб, коллеги по работе и хорошие друзья, а ведь я – сестра Калеба. Это была самая большая оплошность, и это стало угрозой всему. Отрицать все. Прямо сейчас. «Калеб, тебе нужно бросать все, что ты куришь», я выдавила из себя смешок. «Питер и я, друг друга терпеть не можем, мы не находились в одной комнате несколько месяцев. И то, что ты считаешь, что мы встречаемся –» «Он уже все рассказал мне, Беатрис». Мое сердце остановилось. «Что…» «Питер, он уже рассказал мне о вас двоих», пожал плечами Калеб. «Я имею в виду, что я однажды, просто спросил его… и он не сказал «нет». Он сказал, что вы только начали встречаться». Он перевел взгляд со своей чашки на меня. «Господи, может, прекратишь, на меня так смотреть?» Мое лицо, должно быть, было белым, как простыня.Веди себя так, как будто ничего не случилось, сказала я себе. «Ты прав», выдавила я. «Мы просто пытаемся сохранить это в тайне…» Питер, я убью тебя!***
В следующий раз, я увидела Питера средь бела дня. Он бегал вокруг Линкольн-парка по утрам, поэтому я точно знала, где его можно найти. Сказать, что он был удивлен, значит, ничего не сказать; мы скрывали наше общение за закрытыми дверями. Мы были осторожны. Но, я думаю, больше нет необходимости осторожничать и скрываться, ведь это уже не секрет, тайное стало явным. «Что ты здесь делаешь?», спросил он, и его лицо озарила улыбка. Он остановил музыку и подошел ко мне. Без колебаний, я подошла ближе и зарядила ему пощечину. Он ошарашено уставился на меня, и воспаленный красный след появился на его правой щеке. «Какого черта, –» «Какого черта, ты сказал Калебу?» «Трис, –» «Он думает, что ты мой парень!», я начала закипать. «Что, черт возьми, с тобой происходит?» Он закатил глаза. «Да, Господи, позволь мне объяснить –» «Я не твоя девушка», прошипела я ему прямо в лицо. «Ты думаешь, я этого не знаю?», он повысил голос (чуть-чуть), но этого было достаточно, чтобы люди в парке обратили на нас внимание. Он застонал, схватил меня за руку, и потянул за собой. Мы пришли в более уединенную часть парка, и остановились около деревянной скамейки. Он посадил меня на нее и я, скрестив руки, уставилась на него. «Я знаю, что я для тебя всего лишь подстилка, так? Но, я не мог сказать это Калебу, а именно об этом он и спрашивал». Я фыркнула. «С трудом вериться, что Калеб использовал такое слово, как "подстилка"…» «Он спросил меня, спим ли мы друг с другом, и я ответил "нет". Он начал давить, сказал, что знает, что что-то происходит между нами, поэтому, я сказал ему, что мы встречаемся. Понятно?» Моя кровь закипела. «Ты мог просто все отрицать, Питер». Он застонал. «Да ладно, твой брат гений, ты правда думаешь, что это сработало бы? Мне нужно было думать быстро, и прости, но это было лучшее, что я смог придумать». Я наклонилась вперед, и уткнулась лбом в свои ладони. Моя голова раскалывалась от боли. Всё, это конец, секрет раскрыт, больше нечего скрывать. Может быть, и не полностью раскрыт, но это еще хуже. Я посмотрела на Питера. Он пытался держать отсутствующее выражение, но я с легкостью могла прочитать эмоции на его лице. Разочарование. Опустошение. Тоска. Желание. И я знаю, почему он испытывал именно эти эмоции. Он уже не был тем мальчиком, которого я встретила во время инициации. Но в нем еще осталась частичка, в которой было очень много от его бывшей фракции - Искренности. «Почему?», я спросила его. «Почему, что?» «Почему спишь со мной, если это не то, чего ты действительно хочешь?», спросила я. «Ты серьезно? Этот вопрос лучше всех». Он провел рукой по волосам. «Я знаю, что я никогда не получу то, чего на самом деле хочу, так что, меня устраивает и то, что между нами сейчас». Хотя, это был ожидаемый ответ, но он заставлял мое сердце пропустить удар. Ох, я знала, чего он хотел, - он хотел именно то, что сказал Калебу. Отношений. Настоящих, полноценных отношений - "пригласить меня на ужин и держать меня за руку при всех". Это было странно, неправильно, и настолько трудно понять на различных уровнях. Но так ли это на самом деле? Я знаю, что это было внезапно и резко, но слова уже вылетели из моих уст. «Мне надо идти». Он уставился на меня. «Ты серьезно?» «Да, я просто…. мне нужно домой». Я встала, и собралась уходить, но он схватил меня за запястье. «Трис…» «Питер, отпусти меня». Он посмотрел мне в глаза, и я выдержала его пристальный взгляд в течение минуты. Разочарование. Опустошение. Тоска. Желание. Я покачала головой. Мне нужно было время, чтобы подумать об этом. И чтобы это сделать, мне нужно второе мнение.***
«Мне нужно тебе кое-что рассказать». Кристина выглянула из-за своей боксерской груши. Ее смена закончилась около получаса назад, но она всегда задерживалась в клинике, чтобы побить грушу. По выходным, она работала во второй половине дня, поэтому, именно в эти дни я проводила большую часть своего времени с Питером. В те дни, когда Кристина была занята, мы знали, что могли «шалить» без риска быть пойманными. Забавно. Забавно, что после всех усилия, которые я приложила, стараясь держать наши с Питером отношения в секрете, я внезапно сама решила все рассказать. «Что случилось?», спросила она. Она не остановилась, так и продолжала бить грушу. Каждый раз, когда ее кулак врезался в гигантский мешок, мое сердце уходило в пятки. Я знала, на что была способна Кристина, как физически, так и эмоционально. Я труп, пронеслось у меня в голове. «Это насчет Питера», сказала я, на удивление твердым голосом. «А что с ним?», спросила она. Я сделала глубокий вдох. «Прежде, чем я что-либо скажу тебе, пообещай мне, что будешь беспристрастной и объективной». Кристина перестлала бить грушу и повернулась ко мне. Она была потной и выглядела уставшей, но я заметили любопытство в ее глазах. «Что происходит, Трис?», спросила она, понизив голос. Я посмотрела ей в глаза. Я не могу это сделать, подумала я. Бесполезно, ничего не получится. Даже тот факт, что она моя лучшая подруга, не дает мне надежды, что она поймет, то, что я собираюсь ей сказать. Только, если я немного приукрашу правду. Работай в обратном направлении, начни с начала, размышляла я. Не шокируй ее сразу. Дай ей сначала попытаться понять все. «Последние несколько недель, я провела с ним много времени». Она рассмеялась. «Зачем? Я думала, что вы двое, ненавидите, друг друга». Она сошла с мата и подошла ко мне. «Ты, что, искала нуждающегося в благотворительной помощи или что-то в этом роде?» «Нет, это он – на самом деле, он пришел ко мне», я переместила свой вес. «После того, как Тобиас погиб, он помог мне отвлечься от плохих мыслей», не абсолютная ложь. Она фыркнула. «Питер Хэйес. Серьезно? Что он сделал, свалил на тебя кучу терапевтической чуши и управлял твоими переживаниями в своих целях?» Я закатил глаза. «Он изменился —» «Ага, из самодовольного, высокомерного мудака, он превратился в плаксивую суку». Она подняла бровь. «Почему Питер, Трис? Что, разве я не могла сделать для тебя то же самое?» Я вздохнул. "Конечно, ты могла –» «Значит моей дружбы не достаточно?» «Разговор не про нас с тобой, Кристина, а про меня и Питера!». Она в полном замешательстве смотрела на меня в течение минуты. «Что происходит между вами?», наконец она спросила. Я с ним сплю. Нет, не говори это. Еще слишком рано. «Он влюблен в меня», справившись с собой, сказала я. В помещении наступила гробовая тишина. Кристина посмотрела на меня, и ее рот принял форму буквы «о». "Удивление" не совсем подходящее слово, чтобы описать ее реакцию. «О чем, черт возьми, ты говоришь?», спросила она. Я пожала плечами. «Что-то изменилось во время войны. И Питер сейчас тоже меняется, теперь, когда он пошел на терапию, он пытается разобраться со своими проблемами». Кристина покачала головой. «Питер никого не любит –» «Тогда зачем он рисковал своей жизнью, чтобы спасти меня, а? Зачем он делал все те сексуальные нападки на меня во время инициации?», я сделала глубокий вдох. Это мой шанс, сказать ей, я должна им воспользоваться. «Кристина, он уверен, что я не испытываю тех же чувств к нему, и он до сих пор спит со мной. Зачем ему это делать, если он не –» «Подожди, что?» «Ну, когда я говорила, что мы проводим много времени вместе, что-то вроде этого я и имела в виду –» «Ты в своем уме?» Отвращение. Лучше всего описывает выражение ее лица. Полное и абсолютное отвращение. «Черт побери, он пытался убить тебя!!! Я понимаю, что ты расстроена из-за Тобиаса, но, блядь, трахаться с врагом, определенно не здоровое отвлечение - » «Он перестал быть моим отвлечением». Она сердито уставилась на меня. «Что ты хочешь этим сказать?» Я провела рукой по волосам и выждала минуту, чтобы собраться с мыслями. Я вспомнила все ночи, что я провела с ним, все наши подшучивания друг над другом, и весь контроль, который он предоставил мне в наших «отношениях» - да, это было нелепо, и я это знала. У меня не было причин для развития чувств, потому что не было логического объяснения этому. Питер Хэйес был далеко не идеален. Да, он красив, но на этом все. Он не был особо добрым или милым. И, конечно, он не подходил на роль парня. Но между нами была химия, а я просто не замечала ее. «В последнее время я была счастлива, верно?», спросила я. Она было открыла рот, чтобы сказать что-то, но передумала и быстро его закрыла. «Давай, Кристина, будь честной со мной. Я больше не скорблю по Тобиасу?» «Нет…» «Именно». Я скрестила руки. «Не думай, что я пошла на это с чем-то, кроме секса на уме, потому, что сначала это был просто секс». «Так что же изменилось?» требовательно спросила она. «Он сказал, что любит меня». Я вздохнул. «Я просто…. я знаю, кто он сейчас. И он уже не тот парень, с которым ты выросла». Минуту мы стояли молча. В течение этой минуты, я думала о том, что я только что сказала, позволяя мыслям крутиться в голове. Позволяя им дойти до меня. «Ты хочешь сказать», начала она медленно, «что думаешь, что чувствуешь то же, что и он?» Я кивнула. Это была такая простая мысль, но она была самой важной в мире. Я точно знала, в чем я только что призналась, я призналась в том, что была влюблена в Питера. Что я чувствовала нечто большее к нему, чем просто секс, что я хотела быть с ним, когда Калеб предположил, что мы вместе. В этом нет никакого смысла. Я потратила столько времени, убеждая Питера в том, что все, что между нами (по крайней мере, для меня) было строго физическим. Что он мое временное отвлечение, и ему ждать чего-то большего, бессмысленно и смешно. И в то же время, я пыталась убедить себя, в том, что ничего не происходит. Нет никаких чувств. А ведь они были. «Как думаешь, это возможно?», спросила я. «Влюбиться в человека, даже после того ада, через который он заставил тебя пройти?» Она молчала в течение минуты. «Твой тест показал тебе принадлежность к Эрудиции, верно?» спросила она. Я кивнула «Да, но, что –» «Иногда, я не могу понять тебя, Трис», призналась она. «Ты для меня такая же загадка, как и для всех, кто знает тебя. Ты знаешь свою собственную голову лучше, чем я, и если ты считаешь, что влюблена в него, то я не собираюсь переубеждать тебя в этом». Я замерла. Это была не та реакция, которую я ожидала, и это меня пугало. «Я имею в виду, что это бессмысленно, разве что-то имело смысл, когда ты была с Тобиасом?», спросила она. Я покачал головой. Он был моим инструктором, а я его ученицей, наши отношения точно не приветствовались. «Нет», сказал я. «Именно. Как ты можешь объяснить это?», она покачала головой. «Я не понимаю этого и не собираюсь притворяться, что пойму, но влечение между вами не имеет никакого смысла. Если он не обижает тебя, тогда я, как твоя лучшая подруга, должна предупредить тебя, что лично я считаю, что он придурок, и что ты совершаешь большую ошибку, но если ты хочешь этого, то ноги в руки и вперед!». Я моргнула. «Ты это серьезно?» Кристина закатила глаза. «Я не твоя мама, Трис». Она похлопала меня по спине. «Тебе точно не нужно мое одобрение». Она кивнула головой в сторону боксерской груши. «А теперь, прошу извинить меня, но у меня свидание с боксерской грушей». И так, словно наш разговор был самым повседневным в мире, она вернулась к своему боксу. Я уставилась на нее, не в силах пошевелиться, а ее слова повторялись в моей голове. Я пришла к Кристине за ее одобрением? Нет, я пришла к ней за ее мнением, и я получила его. И теперь, я поняла, что, относилась к нашим с Питером отношениям совершенно не правильно. Он не Тобиас, но он и не мое отвлечение. Я не могла объяснить, что было между нами – да и не надо было. И с этими мыслями я выбежала из клиники. Я достала телефон и набрала его номер. «Привет», ответил он, затаив дыхание. «Я буду у тебя через десять минут». «Трис,–» «Скоро увидимся».***
Если ты любишь кого-то, Лучше признайся в этом пока он рядом, Потому что, однажды он может просто исчезнуть из твоей жизни. Ты никогда не узнаешь, хорошо ли все было, Ведь это зависит только от того, Сколько времени у тебя осталось. Я покорил самые высокие горы, Я преодолел самые глубокие реки Сейчас ты можешь иметь все, ведь жизнь продолжается. Теперь возьми все в свои руки и не смотри вниз! Потому что я на вершине мира… Imagine Dragons - On Top of the World