***
Когда посреди ночи тебя в буквальном смысле выдёргивают из постели, это раздразнит даже самого тихого человека. Вообще, Рой умел держать себя в руках, но чёртов звонок прервал его на самом интересном, и к телефону он подошёл с намерением послать любителя звонить по ночам куда подальше, однако когда он услышал, кто звонит, замолк на полуслове. Фюрер, конечно, их пешка (пусть даже он сам об этом не знает), но вести себя с ним неучтиво не стоит. Так что Огненный с поразительным для самого себя спокойствием выслушал указания: в Централе-де появились ишвариты, и стоило бы их задержать, а если будут сильно сопротивляться, ликвидировать. - Есть! – гаркнул он в трубку, хотя на языке крутилось совсем другое. И только положив трубку на место, он позволил себе душераздирающе вздохнуть. – Чёрт, даже ночью нет покоя. В городе объявились ишвариты, и угадай теперь, кому поручили их ловить, - добавил Огненный, уже одеваясь. - Мне пойти с ва… тобой? На «ты» они переходили, только когда оставались вдвоём, и хотя не первый раз проводили время вместе, Лиза всё равно сбивалась на уважительное обращение. Привычку, привитую так давно, трудно искоренить. - Нет, отдыхай, - Рой улыбнулся ей, но снайпер всё равно хмурилась. Ещё одна её привычка – постоянно прикрывать его спину. Он и взял бы её с собой, но подозревал, что внезапно появившиеся ишвариты и есть ценные жертвы, и гомункулы, Жадность и Обжорство, тоже неподалёку, а втягивать Лизу в то, что касалось Того Дня, ему не хотелось. Пусть лучше побудет в относительной безопасности, ему же спокойнее будет. Но уговорить Лизу остаться дома оказалось не так-то просто: когда было необходимо, она становилась непреклонной. Знала бы она, насколько это может быть для неё опасно… Но Рой не хотел рассказывать ей о своём истинном происхождении, плане Отца и самом создателе гомункулов, потому что исходов в таком случае могло быть два, и оба ему не нравились: либо Лизу это напугает и оттолкнёт, либо, наоборот, она не отступится и пойдёт за ним куда угодно. - Лиза, ты, правда, думаешь, что два ишварита смогут мне что-то сделать? - А если заметили только двоих, а остальные прячутся до поры до времени? – парировала снайпер. Вполне логично, если не учитывать, что ценным жертвам незачем приводить за собой кого-то ещё. «Если не убедить, она же за мной пойдёт, тайно. Просто потому, что боится за меня. Потому что считает меня обычным человеком». - Даже если так, скорее всего, с ними уже разобрались Одли. Это просто проверка, Лиз, ничего больше. Снайпер колебалась, но ещё не сдалась. Она сидела на краю кровати, нервно закусив губу, и пыталась придумать что-то, чтобы убедить полковника. Одли были сильны, поговаривали, что они на голову лучше других государственных алхимиков, и своих давних врагов они могли выследить – особенно Многоликий, который их чуял, как акула – кровь. Но Лизу не отпускало тревожное предчувствие, и она уже решила, что просто не может остаться здесь. Даже если не получится убедить Роя, она пойдёт за ним. Он, всё-таки, обычный человек, мало ли что может случиться? - Убедил, - якобы сдалась она. Рой, похоже, повёлся: выглядел он таким довольным, словно пари выиграл. «Притворяется или нет?» – тем временем размышлял Похоть. Действительно, понять что-либо по лицу и взгляду снайпера было трудно. То, что она выглядела расслабленной и смирившейся, ещё ничего не означало, но, в любом случае, Лиза вроде как уступила. Рой даже не представлял, что будет делать, если снайпер всё-таки пойдёт за ним. Обратно не отправишь, а позволять ей видеть остальных – рискованно. В первую очередь, для неё.***
Огненный торопливо шёл по освещённой фонарями и луной улице и чуть ли не первый раз в жизни радовался, что у него настолько хороший слух, с помощью которого он мог с лёгкостью отыскать ишваритов и Жадность с Обжорством заодно. Их с Прайдом план придётся выполнить раньше, но оно и лучше, меньше Эдварду мороки будет. С этими двумя Огненный мог справиться и сам, и он думал, что Лин с Ривером тоже не горят желанием лезть в драку. Они же понимают, кто здесь сильнее. Вся компания обнаружилась уже через двадцать минут, когда он приблизился к окраинам. Обычному человеку пришлось бы потратить на такую прогулку около часа, но скрытый ночной темнотой гомункул мог позволить себе передвигаться куда быстрее. Лин, едва завидев его, призывно замахал руками. Ишвариты ощутимо напряглись, готовые атаковать в любой момент. - Рой? – похоже, единственный, кто ему просто удивился, был Ривер. – Тебе что, не спится? - Можно и так сказать. Вам, я так смотрю, тоже? - Отлично, плюс одна боевая единица, - довольно покивал головой Жадность. – Тут такое дело, Рой… - он замялся. - Одли, похоже, Прайда схватили. Услышав это, Рой побледнел и медленно провёл по лицу руками. Когда он отнял их от лица, Лин уже не увидел растерянности, граничащей с испугом: Похоть умел очень быстро брать себя в руки даже в самых критических ситуациях. Огненный задумчиво посмотрел на ишваритов. Ценные жертвы, похоже, было в курсе происходящего, раз Лин при них произнёс настоящее имя Эдварда. - Где? – голос полковника был спокоен, но в тёмных глазах таилась холодная ярость. Он знал, что если они не успеют, то Прайда убьют: ну не дураки же Одли, чтобы его в живых оставлять? Среди государственных алхимиков сложно встретить того, кто проявляет милосердие по отношению к врагам, а Одли олицетворяли собой полную противоположность этого понятия. - Вон в той стороне, - вместо Жадности ответил старший ишварит, указав рукой на юго-восток. Там в небо поднималось что-то вроде стены, но те, кто хотя бы немного умел использовать алхимию, мог распознать, что это не что иное как энергетические потоки, спустившиеся с небес и образовавшие закрытое пространство. Лин, видя лёгкое недоумение Роя, хотел было вкратце разъяснить ситуацию, но Огненный сам его остановил. - Потом объяснишь, сейчас важнее другое. На месте они оказались минут через десять и, спрятавшись за старым одноэтажным домом, стали наблюдать за Одли. Огненный не без досады отметил, что в поимке Прайда участвовал Кинг. Несмотря на то, что глава семейства был всего лишь смертным, он обладал достаточными знаниями и умениями, чтобы дать фору даже гомункулам. Кроме него здесь же были и Многоликий с Солярис. В принципе, почти любой из Одли был опасен, это не относилось разве что к самому младшему, Селиму и, возможно, телохранителю Чёрной розы, Дуги, хотя в последнем Рой не был уверен. - Вблизи это выглядит ещё невероятнее, - прошептал Нарт. Прайд находился в центре очерченного потоками пространства. Привалившись к левой стене, он безучастно смотрел на Одли. Многоликий поигрывал длинным гибким мечом, Солярис, казалось, не смотрела даже в сторону пленника, но Огненный-то знал, насколько хорошо она умеет притворяться – помнится, ишвариты тоже в своё время думали, что её в таком положении можно застать врасплох. Она ждала, когда они подойдут достаточно близко, а после использовала выраставшие из пальцев шипы, которыми легко можно было пробить человека насквозь, а то и несколько людей сразу. И последний, Кинг Брэдли, задумчиво крутил правый ус. Выражение лица знаменитого Одноглазого Змея Рою очень и очень не нравилось. Лин, видимо, тоже почувствовал намерения старшего алхимика – постучав по плечу Нарта пальцем, он шёпотом поинтересовался: - Ты уже понял, как нейтрализовать эту штуку? - Почти, - Нарт чертил что-то прямо на земле и беззвучно шевелил губами, проговаривая какие-то формулы. - Мне не доставит удовольствия твоя смерть, но оставить тебя в живых я тоже не могу, - Огненному показалось, что он сказал это с сожалением, и собственным ушам не поверил: чтобы Кинг, в своё время убивший ишваритов едва ли не больше, чем сами гомункулы, жалел своего врага? Чтобы он так говорил, надо заслужить его уважение, и, честно говоря, Рой даже не представлял, чем Прайд так приглянулся Змею. - Я понимаю, - Огненному было больно слышать ровный, безжизненный голос Эдварда. Именно так он разговаривал после того, как вырезал очередную кровавую печать и после своего вынужденного участия в подавлении лиорского восстания. - Хорошо, что понимаешь. Жаль, что ты родился гомункулом. - На-арт, - нетерпеливо зашипел Жадность. Шрам неодобрительно покосился на него, но ничего не сказал. Ему самому очень хотелось бы ещё раз схватиться с гомункулами, но брат был против, и он терпел. Шрам понимал, что это глупо, но при одном взгляде на этих обманщиков его душил праведный гнев, и он ничего не мог с этим поделать. - Мне самому жаль, - губы Прайда дрогнули в улыбке. Многоликий сосредоточенно прислушивался, склонив голову набок. Похоже, шёпот Жадности он услышал, только слов не различил и источник звука не выяснил. Не дожидаясь, пока отец разберётся с гомункулом, Алтон поднялся и бесшумно пошёл в темноту. - Отвлеките их. Мне нужно немного времени, - закончив последний штрих в своеобразном чертеже, сказал Нарт. Огненный поднялся первым и первым же ударил огнём в приближавшегося к ним со спины Многоликого. Как и ожидалось, Алтон увернулся. Чтобы поймать его, необходимо было окружить Многоликого огнём, иначе он мог легко уйти от атаки – в Ишваре он в своё время хорошо натренировался. - Не люблю я бить женщин, - с сожалением протянул Лин. В противники ему досталась именно Солярис – Шрам пошёл на Брэдли, а Ривер ещё колебался. Он вообще драться не любил, но остаться в стороне не мог. Чёрная роза рассмеялась и медленно, соблазняюще провела языком по губам, которые заалели так, что смотреть было невыносимо. За спиной Жадности залился сумасшедшим хохотом Многоликий. Брэдли уклонился от первого удара Шрама и, молниеносным движением вытащив саблю, сделал ответный выпад. Прайд приподнял голову. Мутный полусонный взгляд прояснился, Эдвард вскочил на ноги и саданул плечом в стену, которая, естественно не поддалась. - Сейчас же прекратите, вы все! – почти истерично крикнул старший гомункул, но никто и не думал его слушать. Тогда он позволил теням взвиться над головой и ударил ими в барьер, больше привлекая к себе внимание, чем реально надеясь освободиться. Эдвард хаотично колотил по стене руками и тенями, не обращая внимания на то, что костяшки пальцев периодически кровили. Алхимики и гомункулы продолжали убивать друг друга на его глазах: Рой почти запер Многоликого в огненное кольцо, когда тот использовал алхимию Неба и трансмутировал из земли широкий столб, из которого вдруг в сторону Огненного полезли шипы; Солярис явно получала удовольствие от схватки с Лином, который до сих пор ещё держался благодаря своей ускоренной реакции и почему-то не спешил принимать боевой облик; Брэдли и Шрам периодически обменивались ударами, то сходились, то расходились, то делали ложные выпады, и пока что, к удивлению Эдварда, они были на равных; Ривер поддерживал брата, но особо в драку с Солярис не лез. Первой жертвой алхимии Неба стал Огненный: Многоликий взял под контроль один небесный поток, перекрыв Похоти путь к отступлению, а затем подключился Брэдли, который любую алхимию мог использовать за считанные секунды. - Чёрт… Ну зачем, зачем? – глухо простонал Прайд, когда та же участь постигла и Жадность. Ривер, на мгновение растерявшись, стал третьим, кто был заперт небесными потоками. Шраму удавалось оставаться на свободе ещё около минуты, пока сам Кинг не поставил точку в этом бое. - Всё? – демонстративно оглядевшись, протянул Многоликий. – Класс, трёх гомункулов одним разом! Прайд медленно сполз за своим барьером на землю. Он, сильнейший из детей Отца, сейчас был беспомощнее ребёнка. Он мог только смотреть, как Многоликий подбирается к напуганному Риверу, который метался по алхимической клетке, намереваясь покончить с ним первым, как Солярис равнодушно глядит на Огненного и поднимает руку, чтобы закончить всё одним ударом, как Брэдли вкладывает сабли в ножны. Прайд был не против, если Одли покончат с его жизнью, но он не хотел мириться с тем, что остальные тоже умрут. Сильная вспышка от алхимической реакции ослепила Эдварда, и он невольно подался назад, часто моргая и потирая глаза руками. Тени полностью закрыли обзор, и Прайд не торопился их отгонять – он боялся увидеть, что осталось после завершающего удара Одли от гомункулов и зачем-то сунувшегося сюда ишварита. «Почему вы не убили и меня вместе с ними? – тоскливо подумал он. – Решили насладиться моей смертью сполна?» - Прайд! – крикнул кто-то совсем рядом. – Убери тени! Удивляясь сам себе, он повиновался. Увидев, кто перед ним стоит, Эдвард покачнулся и точно сел бы на пятую точку, если бы Похоть не схватил его за руку и не дёрнул к себе. Огненный буквально полетел над землёй, но Прайд без труда поспевал за ним. Ещё не верящий в то, что они остались живы, Эдвард огляделся и увидел, что пленённые ранее Лин с Ривером несутся с ними наравне, а позади них бегут двое ишваритов и с трудом удерживаются даже на таком расстоянии. Когда сзади громко и отчаянно возмутился Алтон, Прайда прорвало на нервный смех. Он опьянел от радости и ощущения свободы ,и эйфория накрыла бы его с головой, если бы не спустившийся рядом с ними небесный поток, направленный кем-то из Одли. - Вот чёрт! – Лин, тащивший за собой Нарта, явно подумывал принять боевой облик. – Это звучит глупо, но они нас нагоняют! - Не догонят, - процедил Прайд, приказывая теням разделиться на несколько широких полос. – Залезайте, - бросил он. - Ты уверен, что это сра… - Ривер, потом болтать будешь! – прикрикнул на него Эдвард. Пусть он не был самым быстрым гомункулом, но устроить Одли такую темень, чтобы они не знали, куда идут, мог. Огненный и Лин без вопросов прыгнули на чёрные широкие ленты, отдалённо напоминавшие щупальца, Ривер послушно последовал за ними после окрика Прайда, незнакомый Эдварду ишварит тоже особо раздумывать не стал. Последним, после недолгих колебаний, залез человек с крестообразным шрамом на лбу. Эдвард развернулся, махнул рукой, посылая к Одли несколько десятков теней. Они попытались разделиться, но тени, замкнувшиеся в круг, охватили слишком большую площадь, чтобы дать им место для манёвра. Многоликий, сообразив, что за этим последует, рванулся вверх на трансмутированном столбе. Прайд послал тени выше, закручивая их в спираль, так, чтобы Алтон не смог пробиться в стремительно сужающееся пространство. Многоликий успел просунуть только руку перед тем, как теневой капкан захлопнулся, но и судорожно сжатые пальцы совсем скоро тоже скрылись под чёрным покровом. Возможно, надолго это их не задержит, Эдвард не знал, на что ещё способна их новая алхимия, но на некоторое время гомункулы находились в безопасности. Медлить не стоило в любом случае, и он направил тени в сторону того самого храма, где должен был встретиться с Жадностью и Обжорством. - Вот теперь можете начинать объяснять, - покосившись на ишваритов, произнёс Огненный. - Объяснять, в общем-то, нечего, - пожал плечами Лин. – Мы все в одной лодке, так что скрывать о них, кто мы такие, не было смысла… А с Одли удобно вышло, - вглядываясь в тёмные силуэты мелькавших мимо домов, добавил он. – Теперь Отцом могут заняться они, а мы – кругом. - Сомневаюсь, - фыркнул Прайд. Эйфория почти сошла на нет, и он мрачнел на глазах. – Они с одним мной не справились только что, а Отец намного сильнее меня. - Кстати, а как тебя вообще угораздило вляпаться? – Ривер влез, как всегда, не совсем кстати. Усевшись на тени боком, он с любопытством глядел на старшего гомункула и сам удивлялся, что может так свободно с ним разговаривать. У самой ноги Прайда показалась кривая усмешка, от которой Ривера пробрала дрожь. «Нет, всё-таки, он самый жуткий из нас», - решил про себя Обжорство, на всякий случай отодвинувшись подальше. - Что-то случилось с тем мальчиком, Альфонсом? – поддержал брата Лин. Усмешка у ноги Эдварда исказилась настолько, что уже мало напоминала рот и походила на зубастую пасть глубоководного чудовища. Прайд некоторое время молчал, комкая в руке принесённый ветром лист, который машинально поймал. Его лицо превратилось в маску, и только в медовых глазах была такая же пустота, какую Рой видел у его младшего брата. - Он узнал, кто я… Вот и всё. - Жуть, - прошептал Обжорство, широко раскрыв глаза. – А может, всё не так страшно, как ты думаешь? – своим вопросом Жадность не дал Прайду уйти в себя. - Как же, - Эдвард прикрыл глаза рукой. Вид у него был потерянный и, Лин бы даже сказал, жалкий. Прайд привязался к своему подопечному, преступил закон гомункулов и больно обжёгся, но Жадность его совсем не винил: он сам не представлял, как бы жил, если бы не испытывал никаких привязанностей. К тому же Риверу, например. Это ж кошмар, а не жизнь! А Прайд именно так и жил, без понимания, без даже малой толики тепла, и продолжалось так довольно долго, пока Отец не создал Гнева. А теперь, когда Альфонс узнал, кто его брат на самом деле, так долго сопротивлявшийся давлению Отца Эдвард сломался. Он не знал, что будет делать дальше, как будет жить, да и не планировал старший гомункул оставаться в этом мире. Не приди они на помощь, он даже сопротивляться Кингу не стал бы. - Он мог просто испугаться, - задумчиво заметил Нарт. – Но это не значит, что он тебя стал ненавидеть. Прайд отнял руку от лица и взглянул на ишварита со скепсисом. - Ага, подумаешь, узнал, что его брат – чудовище, которое убивало людей! – он сорвался на крик. - Я слишком долго ему лгал, чтобы он смог меня простить… - Эдвард разорвал истерзанный лист окончательно и выпустил обрывки из пальцев. - Такие, как вы, можете испытывать привязанность к людям? Прайд в замешательстве посмотрел на Шрама. И столько холода и неприязни было в алых глазах ишварита, что Эдвард содрогнулся. Этот мужчина имел полное право невзлюбить якобы государственного алхимика, который оказался на поверку гомункулом, но видеть презрение в глазах человека было больно и неприятно. - Конечно, можем, - Обжорство достал из кармана конфету и, неторопливо развернув, предложил Эдварду, но тот отказался. Пожав плечами, Ривер закинул конфету в рот и демонстративно захрустел. – Мы же не статуи какие. У самого храма тени резко затормозили и очень быстро скукожились, так что все пассажиры улетели на землю, благо летели невысоко. Сильно побледневший Прайд прислонился плечом к несуществующему витражу и чуть не напоролся на острый осколок, чего совершенно не заметил. Вцепившись рукой в ткань чёрной куртки, ровно в том месте, где у обычных людей бьётся сердце, он судорожно, хватая ртом воздух, задышал. - Эдвард, ты это, только не волнуйся, ладно? – испуганно затараторил Ривер. О том, что Прайд может натворить, когда не в себе, он был наслышан. Лин сделал несколько шагов и встал перед ишваритами – на всякий случай. Кто знает, сорвёт Прайду крышу от горя или нет, но лучше подстраховаться. Нарт, видимо, был того же мнения, потому что стал чертить на земле линии небольшим мелком и встревожено переглядывался с братом. Один Огненный не побоялся подойти к тяжело дышавшему гомункулу и, оттащив от давно выбитого окна, усадить у стены. - Что случилось? – обеспокоенно спросил Рой, присаживаясь на корточки перед ним. Прайд закашлялся, вцепился пальцами в несуществующую удавку на шее. «Отец, - понял Огненный. – Он узнал, что Прайд рассказывал Одли?» - Отец… Мы должны спуститься… Тот День… Наступит сегодня.