Проклятие Королевы

— Немедленно надень доспехи! — прозвучал грозный женский голос у него за спиной. Тяжело вдохнув, Робин развернулся и увидел приближающуюся к нему королеву. Она была зла, безумно зла. Локсли не хотел облачаться в доспехи, которые носил первое время, пока не попал в постель Ее Величества. Реджина смотрелась великолепно при свете луны в своем черном длинном облегающем платье со шлейфом. Темные густые волосы были собраны в высокий хвост. Робин заворожено смотрел на свою повелительницу, не смея отвести взгляда. Она быстро шла по мрачному коридору, громко цокая каблуками. Любой другой мог испугаться, но не он. Локсли вежливо улыбнулся королеве, когда та встала напротив. — Прекрасно выглядите, Ваше Величество, — учтиво ответил Робин, отвесив поклон. — Прекрати! — легко шлепнула Реджина его по руке. — Сколько раз я говорила тебе не появляться в замке в таком виде! Робин бросил взгляд на свою одежду. На нем было то, в чем он в явился сюда, будучи пленником. Доспехи, выданные ему в первый день службы, теперь лежали в той самой комнате, в которую его поселили сначала. Когда-то он жил там вместе с другим черным рыцарем, чьего имени уже и не помнит. Робин больше месяца не появился в том месте, ибо ночевал отныне в покоях королевы. Так было и с Грэмом, пока Локсли не сменил его. Но обо всем этом, конечно же, запрещено было говорить в замке, зато за его пределами люди не упускали возможности обсудить личную жизнь королевы. — Они ужасно неудобные, — пожав плечами, проговорил Робин. — В них жарко. Я даже пошевелиться не могу! — Мне все равно, Локсли! — приблизилась к нему Реджина. Вид у нее был грозный. — Ты – мой рыцарь, и обязан служить мне беспрекословно. Так что надевай эти чертовы доспехи и не смей перечить мне больше. — Иначе что? Отправишь меня в дозор? — повысил голос Робин. — Прекрати, мы же оба знаем, что ты не из-за этого сюда пришла. Тебе просто нравится выводить меня из себя. —Да что ты знаешь обо мне, вор? — прошипела королева. — Мне нравится порядок и дисциплина, а не те, кто нарушает все, что только можно. — Тогда почему ты с таким радушием принимаешь меня у себя каждую ночь? — саркастично произнес разбойник, хватая женщину за руку. — Мы что, будем обсуждать это здесь? — понизив голос, сердито прошептала Реджина. Локсли оглянулся. Конечно, они были одни, но по замку по ночам любила блуждать любопытная прислуга. Робин притянул Реджину к себе, заключив в свои нежные объятия. Тихо извинившись, он поцеловал ее в макушку. К его величайшему удивлению, женщина не шелохнулась и даже не сопротивлялась. Она лишь опустила голову на вздымающуюся мужскую грудь. Сердце разбойника стучало так размеренно и спокойно, заставив королеву ужаснуться своим былым мыслям — как ей вообще пришла в голову идея вырвать его у Гуда? — Что тебе нравится? — тихо поинтересовался Робин, проводя ладонью по шелковистым волосам женщины. — Звезды, — воодушевленно отозвалась она, улыбаясь. — Звезды? — удивился Локсли, легонько развернув ее к себе лицом и заглядывая в карие глаза, полные детского восторга. — Ты прекрасна, когда говоришь об этом. Расскажи мне, почему ты их любишь. — Они такие далекие и недосягаемые, — задумчиво произнесла Реджина. — Ты не можешь их достать рукой и сорвать, присвоив себе. В детстве я много думала об этом. Когда моя мать что-то навязывала мне силой, точнее, магией, я мечтала стать звездой, чтобы она никогда не смогла достать меня. Или в тот день, когда я вышла замуж за Леопольда. Я мечтала об этом, Робин, желала всем сердцем. Гуд сочувственно посмотрел на нее. Злая Королева, мечтающая о звездах. Он никогда не видел столько восторга в этих вечно сердитых и обиженных глазах. Разве что, только иногда, когда они лежали рядом, соприкасаясь лбами. Реджина была такой умиротворенной и спокойной. Взгляд ее выражал нежность, заботу или ласку, но никогда не злость. Робин любил такие моменты. Несмотря на всю былую ненависть к королеве, разбойник желал ей лишь счастья и в глубине души надеялся, что сможет подарить это Реджине. Локсли проснулся посреди ночи. Включив лампу, стоящую на прикроватной тумбочке, он протер глаза. Часы показывали три ночи. Но Робин не мог думать ни о чем другом, кроме как о своем сне. Реджина. Она была безумно красива в черном платье и с длинными волосами, однако сильно отличалась от той, в которую Локсли был влюблен, сам еще не осознавая того. Сон был похож скорее на воспоминание — таким реальным он казался. «Она любит звезды», — подумал Робин, быстро поднимаясь с постели. — «В таком случае, она их получит». — Поверить не могу! — воскликнула Реджина, шагая из стороны в сторону. — Я, мэр, не в курсе, что происходит в моем городе! — Это единичный случай, мадам мэр, — подал голос Сидни, сидевший все время тихо на диване. — Успокойтесь, пожалуйста. Вы отлично справляетесь со своими обязанностями. — Прекрати! — Миллс устало опустилась на диван рядом с собеседником. — Что я делаю не так? — Вы хотите знать правду? — спросил Глас, пододвигаясь ближе. Реджина кивнула, внимательно посмотрев на собеседника. Тогда Сидни, вполне удовлетворенный ее ответом, заговорил: — Ваш новый, так скажем, роман. Вы так увлечены мистером Локсли, что не замечаете ничего вокруг. На Вашем месте я был бы осторожней. Ваш сосед, между прочим, прокурор. А он, как известно, не ладит с мистером Локсли. Впрочем, как и Голд. И понятно, почему: никому не нравится быть обчищенным, да еще и не один раз! — Робин больше не занимается этим, — только и смогла ответить Реджина. — Неужели, весь город знает об этом? — Нет, только самые любопытные, — улыбнулся Сидни. — И все же будьте осторожны. Может, стоит продолжать делать вид, будто Вы по-прежнему встречаетесь с шерифом, дабы отвести от себя злые сплетни? — Ни в коем случае, — поднялась Миллс, недовольная предложением Гласа. — Значит, поступим так: ты будешь писать обо всем угодно, кроме моей личной жизни. Переключи внимание на мисс Свон. У меня на ее счет большие подозрения. — Как скажете, — встал с места Сидни, забирая шляпу, оставленную на журнальном столике. — Постарайтесь не вызвать гнев городской элиты своей связью с мистером Локсли. Он, может, и добрый малый, но они его не любят. А скоро могут невзлюбить и Вас. Глас откланялся и ушел, оставив Реджину наедине со своими мыслями. Ей еще предстояло выяснять, что делать дальше. «Ох, Робин, ты в любом мире умудришься создать мне проблемы», — подумала она, улыбнувшись. — «Но именно поэтому ты мне так нравишься». Вечер наступил незаметно. Реджина едва успела привести себя в порядок, вернувшись домой. Рабочий день выдался тяжелым. Все эти прошения и жалобы выводили мэра из себя. И как она терпела это 28 лет? Миллс спустилась в гостиную, бросив беглый взгляд на часы. Почти восемь. Странное волнение охватило ее. «Перестань! Почему ты нервничаешь, как девочка-подросток? У вас с ним уже все было. Нужно лишь напомнить ему», — успокаивала Реджина себя, шагая из стороны в сторону, пока не раздался звонок в дверь. Женщина мигом пришла в себя и со счастливой улыбкой на губах направилась к двери. Однако настроение ее тут же изменилось, стоило ей увидеть Генри на пороге. — Милый, почему так рано? — обеспокоенно спросила Реджина, наклонившись к сыну. — Арчи приболел, — пожал плечами сын, проходя в гостиную. — Тогда где же ты был? — поинтересовалась женщина, идя вслед за мальчиком. — Если я скажу, ты разозлишься, — ответил Генри, усевшись на диван. — Я так и думала! — сердито произнесла Миллс. Если бы не свидание, она бы отчитала сына за неподобающее поведение. Но время поджимало, а ей так не хотелось, чтобы Генри увидел ее с Робином. Только не сейчас. — Послушай, дорогой, если тебе так нравится проводить с ней время, иди. Только обещай, что вернешься не позже одиннадцати. — Ты серьезно? — удивился мальчик. Реджина кивнула, улыбнувшись. Конечно, ей не хотелось отпускать сына к той, кого она ненавидела с первого дня встречи. Однако Миллс не была готова к тому, чтобы рассказать Генри об их отношениях с Робином. Слишком рано. В дверь снова позвонили, отчего Реджина чертыхнулась. К счастью, Генри не услышал, так как был занят, собирая свой рюкзак. «Ничего не поделать. Видимо, им суждено встретиться еще раз», — печально подумала женщина, направившись к двери. Впервые в жизни она была рада видеть Грэма на своем пороге. И у нее было ровно десять минут, чтобы выпроводить обоих из дома. — Ох, Грэм, как здорово, что ты пришел! — буквально просияла Реджина. — Ты вправду рада? — удивился шериф, недоверчиво глядя на нее. — Конечно! — воскликнула Миллс. — Подвезешь Генри к Эмме? Я прекрасно знаю, как вы оба любите проводить с ней время, ведь она такая замечательная! — на последних словах ей едва удалось сдержать свою злость. — Уверена, вам будет весело втроем. Только верни мне Генри к одиннадцати, хорошо? Шериф ошеломленно уставился на нее, не в силах подобрать нужных слов. Из гостиной выбежал Генри, сияющий от счастья. Грэм переводил взгляд с мальчишки на его мать, не понимая до конца, что происходит. Он хотел лишь поговорить с Реджиной, которая гонит его из дома, даже не предложив войти. Генри дернул замершего шерифа за рукав куртки, и тот, не отводя взгляда от женщины, столь прекрасной сегодня, направился к своему автомобилю. — Для кого она так приоделась? — спросил он Генри по пути. — Не знаю, — пожал плечами мальчик. — А что, хочешь узнать? — Предположим, — ответил шериф. — Есть идеи? — Ну, нам придется спрятаться и проследить за тем, кто придет, — непринужденно пролепетал Генри. — Только Ваша машина не должна быть видна на горизонте. Мы оставим ее неподалеку, а сами спрячемся где-нибудь за домом или во дворе. Ну а потом поедем к Эмме. Идет? — Идет, — кивнул Грэм, довольно улыбнувшись, и повел мальчика дальше. Робин прибыл вовремя. Неся в руках букет красных роз, он быстрым шагом направлялся к дому мэра. Не успел Локсли нажать на звонок, как дверь распахнулась, и на пороге показалась Реджина. Она улыбнулась, посмотрев на него, гладко выбритого и одетого с иголочки. Робин, вспомнив свой сон, не мог отвести взгляда. Реджина или, как он любил называть ее за глаза, Ее Величество стояла перед ним в темно-красном бархатном платье длиной чуть выше колена. Настоящая королева. Протянув букет, Робин наблюдал за реакцией женщины. Она улыбалась, словно в его сне, когда говорила про звезды. Реджина же, приняв цветы, со светлой грустью вспомнила про сад во дворце, полный красных роз. Поблагодарив Локсли за букет, женщина быстро поцеловала его и отправилась на кухню, чтобы поставить цветы в вазу. Дождавшись ее возвращения, Робин взял Реджину за руку и повел к машине, которую совсем недавно приобрел. — Ну, что сказать, ты меня удивил, — призналась женщина, садясь в автомобиль. — Я же обещал, — ухмыльнулся Локсли в ответ. Они тронулись с места. По дороге оба молчали. Это заставило Реджину улыбнуться. Она вспомнила, как однажды в Зачарованном Лесу взяла Робина с собой в поездку. Он сидел рядом с ней в карете, не произнеся за весь долгий путь ни слова. В дороге разбойник был всегда молчалив. За своими мыслями Реджина и не заметила, как они оказались за лесом, где стоял одинокий особняк, владельца у которого, видимо, не было. Решив не задавать лишних вопросов, женщина последовала за Локсли, который учтиво подал ей руку. Выйдя из автомобиля, она осмотрелась. Вечером здесь было невероятно красиво и тихо. Робин уверенно шел, крепко держа ее за руку. Реджина доверяла ему всем сердцем. Она послушно следовала за ним. Достигнув двери, Локсли одним легким движением разобрался с замком, что, конечно, удивило женщину. Довелось же ей влюбиться в вора. — Притворимся, что я этого не видела, — произнесла Миллс. — Отличная идея, — ухмыльнулся Робин, приглашая ее внутрь. Здесь было тихо. Реджина никогда не была в этом доме прежде. Конечно, она слышала о нем, но никак не решалась ступить на порог загадочного особняка. Робин вновь взял ее за руку и повел в одну из комнат. Реджина даже не знала, чего ожидать. И в былые времена Локсли выкидывал что-нибудь эдакое, отчего волосы на голове вставали дыбом. К удивлению женщины, они миновали гостиную и еще одну комнату, которую она толком не успела рассмотреть, и отправились на второй этаж. Здесь было темно. Реджина смогла рассмотреть лишь очертания дверей, ведущих в разные комнаты. Однако ни в одну из них Робин ее не повел. Миллс шла за ним, не задавая лишних вопросов и не жалуясь на беспросветный мрак, царивший вокруг. И вот они оказались на веранде, откуда открывался прелестнейший вид. Реджина видела внизу маленький искусственный пруд с лилиями, чуть дальше простирался бесконечный лес, а стоило поднять глаза вверх — и вот они звезды! «Как он узнал? Он не может помнить об этом», — негодовала женщина, счастливо вглядываясь в ночное небо. — Ты – моя звезда, — прошептал Робин, подходя к ней и целуя в макушку. — Откуда ты узнал? — спросила Реджина, разворачиваясь к нему. — Ты подарил мне красные розы, которые я обожаю, и привел сюда, чтобы посмотреть на звезды. Скажи мне, как? — толика надежды закралась в сердце женщины. — У меня такое чувство, будто я знаю тебя целую вечность, — признался Локсли, проведя тыльной стороной ладони по женской щеке. — Да, — прошептала Реджина. — У меня такое же чувство. Робин склонился над ней и, запустив руку в шелковистые женские волосы, поцеловал ее. Миллс провела кончиками пальцев по мужской щеке, и чувства накрыли с головой. Ей было мало просто целовать его, боясь перейти к более серьезным действиям. Она хотела Робина целиком и полностью. Хотела лежать с ним рядом, прижимаясь к вздымающейся груди Локсли, чувствовать сильные руки на своей спине, ключице, руках. Он обнимал ее, целуя нежно и едва сдерживая себя. Робин пытался побороть свои чувства, но так и не смог. Она манила его. Ее превосходное тело, сладкие губы, горящие глаза. Локсли никогда еще не чувствовал себя таким живым. Только рядом с ней все приобретало смысл. Робин боялся напугать ее своей настойчивостью, поэтому пытался держать дистанцию. Но сегодня все пошло прахом. Локсли устал быть осторожным. Он прижал ее к себе крепче, превратив свой изначально нежный поцелуй в страстный и неистовый. Реджина тихо простонала, поддаваясь его ласкам. Обвив руками мужскую шею, она отвечала Робину с большим удовольствием. Оба мечтали, чтобы этот момент не кончался. Им было хорошо вместе. И казалось, сейчас существуют лишь они, ночная тишина и это звездное небо.