Душа Вокалоида

Я стою прямо перед линией, которая отделяет людей от приближающегося поезда. Сейчас мне безумно холодно, бушует метель, поэтому стоит отойти подальше от платформы, присесть куда-нибудь и собраться с мыслями. Позади меня толпа людей, все куда-то спешат: на работу, по личным делам, а может, и вовсе просто прогуляться решили — не важно. Сейчас для меня намного важнее то, что я даже не помню, как здесь оказалась. Позади людей я вижу небольшую пустующую лавочку — неплохое место, чтобы собраться с мыслями. Прорвавшись сквозь толпу, мне удалось добраться до неё. Садиться прямо на кучу снега мне не очень хотелось, но перчаток с собой не оказалось, поэтому приходится принести в жертву рукав своего пальто. Уже через мгновение снега стало заметно меньше, а я сажусь и начинаю растирать руки, чтобы согреть их. Больше похоже на предсмертные судороги. Ветер все сильнее и сильнее обжигает мои щеки, не давая ни секунды покоя, поэтому придется смириться с подобной участью. Только сейчас поняла: на мне наушники, а в плеере играет какая-то песня. Я-то думаю, почему ничего не слышно? Впрочем, мне совсем не хочется избавляться от музыки — только она сейчас и спасает, помогает отвлечься от мира сего... Понимание не заставило себя долго ждать — я нахожусь в Токио, а с собой у меня ничего нет. В кармане пальто я нашарила телефон с клавиатурой — после случайного нажатия на дисплее появилось окошко набора текста с японской, английской и русской раскладками на выбор. Пускай я еле чувствую пальцы из-за холода, но все же выйти в меню и найти GPS мне труда не составило. Всего было три метки: «Убежище», «Работа» и метка там, где я сейчас нахожусь. Убежище — это, видимо, мой дом, ничего более оригинального и не придумаешь. Он был совсем недалеко. Раз уж я даже не могу вспомнить «как и зачем», то пойду домой. Вместе с телефоном я достала из кармана плеер, который играл «Хацуне Мику — Парад лжецов». Вспомнила. Меня так и зовут — Мику, просто в плеере вокалоид, а я вот тут, настоящая, сижу и мерзну на холоде. Не самое приятное, что может происходить. В голове начали всплывать образы вокалоида, которые сразу же вызвали ассоциации с собой. Голос, фигура, волосы. Последнее стоит подкрасить, аквамариновый цвет стал очень тускло выглядеть, или это из-за метели так кажется? Мои мысли перебил шум поезда, подъехавшего к платформе. Устроившись поудобнее, я начала наблюдать за серой толпой людей — и как он вообще вмещает в себя столько? Мне не очень хорошо, начала кружиться голова, тянет в сон. Неудачный какой-то день, вот прямо совсем, ничего не помню, болит все тело. Я закрыла глаза и вздохнула. Надо идти, иначе можно простудиться. — Простите, вы можете мне помочь? — чей-то голос со стороны привел меня в чувство. Резко подскочив, я чуть не выронила телефон. Вообще мне редко приходится говорить с людьми, поэтому обращение стало для меня настоящей неожиданностью. Высокий парень, с виду лет так двадцати точно, темное пальто, джинсы, длинные волосы, которые закрывают его глаза. Ну, ладно, можно и помочь, на маньяка-насильника вроде бы не похож. Я попыталась ответить ему, но потом вспомнила, что не могу говорить. Наверное, жалкое зрелище: открываешь рот, пытаешься что-то сказать, а оттуда ни звука. Дрожащими пальцами я набрала текст и показала парню рядом со мной. — «Чтобы спрашивать на русском у японца, надо быть очень упрямым ^_^» — Ох, точно! Но сейчас это уже не важно, не так ли? — усмехнулся он. — Можно я присяду? Я нечасто улыбаюсь, но сейчас нечто вынудило меня это сделать. Отодвинувшись к краю и еле заметно кивнув, я дала понять, что со мной присесть можно, и задумалась. Его совсем не удивляет то, что я молчу. — «Как я могу тебе помочь?» — Я потерялся, у вас тут большой город, даже слишком, да и японского я толком не знаю, вот и ищу, где тут можно гостиницу снять. — «Один приехал? Без сопровождающего и знаний японского? Как же так?» — Времени не было, очень уж спешил к вам попасть, — я не видела его глаз, но кажется, сейчас он рассматривал платформу, — мы с тобой тут совсем одни. И вправду одни, никого на платформе нет. В этом парне было что-то близкое, родное, будто мы с ним давно знакомы, поэтому такой расклад беспокойства у меня не вызвал. Бывает ведь такое, что неосознанно можешь доверять что-нибудь человеку — вот, это тот самый случай. — «Я постараюсь помочь тебе всем, чем только смогу, могу даже сопроводить тебя!» — Не хочу перекладывать свои проблемы на случайного человека, да и тем более, я приехал не отдыхать, ищу кого-то, — парень прервался на пару секунд, — кого-то, да… — «Имя и фамилия? Проще простого, найдем за пару секунд». — А я вот не знаю ни имени, ни фамилии, не знаю, на что я вообще надеюсь, — он отвел свой взгляд в сторону, но через пару секунд снова посмотрел на меня, — ты очень похожа на того, кого я ищу, к слову. — «Не знаешь? То есть?» — Это очень длинная история, даже слишком, я помнил ее имя, но потом взял и забыл, будто у меня его вырвали из памяти. Возможно, ее и вовсе не существует. Последние слова ударили мне в голову, сбив дыхание и смешивая все мысли в кучу. Теперь мне еще сильнее кажется, что мы с ним знакомы. Фигура, голос, глаза, прикрытые челкой, пальто, в конце концов - все казалось таким знакомым и… родным? Да, именно так, родным. Я в смятении, не знаю, как себя вести, снова голова начинает кружится, руки вообще не чувствуются, сообщение набрать не могу. Даже не заметила, что метель стала еще сильнее. — Ты чего? — мои побледневшие от холода руки давали о себе знать, — вот, возьми. Он протянул мне кожаные перчатки. Мужские, конечно, потому они были велики мне, но в то же самое время, мне сейчас все равно было, чем согреть руки. Кое-как взяв перчатки, я попыталась надеть их, но руки меня уже настолько сильно не слушались, что даже этого у меня не получилось сделать. Парень аккуратно взял одной рукой мою ладонь, а другой начал надевать перчатку, и так дважды. — Вот так уже лучше, — он похлопал меня по плечу, — не могу смотреть на девушку, которая замерзает из-за меня. Я попыталась набрать на телефоне сообщение, но перчатки не позволяли мне сделать этого, вместо этого рукам стало намного теплее. — Не стоит, — он развел руками, — ты ведь не можешь говорить, как я понял, да? Я кивнула ему в ответ и положила телефон в карман. Мы молча просидели около минуты, все это время этот парень рассматривал меня, не обращая ни на что другое внимания. Моим рукам стало намного теплее благодаря перчаткам, поэтому я сняла их и снова достала телефон. — Та, кого я ищу, тоже рассказывала мне о том, что не может говорить в реальной жизни, представляешь? Она только петь могла. — «А что с ней случилось?» — Не знаю, у меня будто кусок жизни вырвали, даже не помню, как я вообще здесь оказался, потому и сказал, что заблудился. Кажется, теперь не только мне холодно. На нем даже шарфа не было, от холода кожа бледнела на глазах, ему еще и снегом все волосы замело. Я отряхнула его волосы и сняла с себя свой темный шарф, сейчас он будет ему нужнее, чем мне. Этот парень помог мне, значит, и я должна ему помочь. На платформу до сих пор не поднялось ни одного человека, мы все еще были одни. Погода сошла с ума, заметало все вокруг, скоро и нас заметет, станем снеговиками, которые сидят на лавочке. — «Тебе лучше?» — Да, спасибо, я и не думал, что так холодно будет, — он постарался выдавить из себя улыбку, но все же холод возвращал к реальности нас обоих, — я пойду, и без этого доставил тебе проблем. Он отдал мне шарф и встал с лавочки, и, помахав мне рукой, начал уходить, прикрывая свое лицо от снега. Что-то не так, все должно было быть по-другому, но я никак не могу понять, это загоняет меня в тупик. Я встала с лавочки вслед за ним, снова кружится голова, но это меня не остановит, пускай я ничего и не понимаю, я должна что-то сделать. Как минимум подбежать и остановить его, схватив за руку. Она такая холодная у него, такая же холодная, как и у меня сейчас. — «Не уходи», — выводил дисплей моего телефона. — Я ведь и без этого проблем доставил, — он развернулся ко мне, — куда же еще больше… Я перебила его тем, что протянула ему перчатки. Он взял их и посмотрел на меня. — «Тебе не кажется, что мы с тобой знакомы?» — Кажется ли? — «Знаешь, как мне больно сейчас отпускать тебя?» — Знаешь, как мне больно уходить от тебя? Знакомое чувство, такое, когда все ломается внутри тебя, никогда к нему не привыкну. Стою, как вкопанная, пытаюсь разглядеть его глаза, закрытые волосами, ничего не получается, но я и без этого начинаю понимать, кто это. Мои воспоминания и чувства разорвали, как бумагу, а сейчас взяли и склеили обратно. Я вспомнила все, что только могла вспомнить. — Мне больше не нужны слова, — заговорила я уже без телефона и расставила руки в стороны. Семен крепко обнял меня, теперь было не холодно, наоборот, очень тепло. Я просто не могла вспомнить его имени, не могла вспомнить то, где я его видела, но меня просто так обмануть нельзя. — Я тебя никогда не забуду, — мои руки оказались у него на шее. — Я тебя тоже никогда не забуду. — Нас с тобой такими уловками не проведешь, верно? — я отстранилась от него и улыбнулась. Семен ничего не сказал, лишь вцепился в мои губы, не выпуская из своих объятий. Сознание моментально уплыло куда-то в сторону, оставляя где-то позади все плохое, что происходило за последнее время. Я бы с радостью залезла к нему под рубашку, однако сейчас на нем пальто, да и погода не самая подходящая, поэтому пусть инициатива останется за ним, мне так намного больше нравится. Он полностью переключился на мою нижнюю губу, не могу ни о чем думать, настолько он нежно и чувственно это делает. А я стою, как вкопанная, с руками у него на шее, вообще ничего не делаю, но Семен совсем не против, судя по всему, впрочем, как и я. Пусть все будет так, как сейчас. Всегда. — Как такое вообще могло произойти? Мы ведь в Токио, да? Я сейчас не очень хорошо соображаю, — Семен все же отпустил меня и «мудро» почесал свою щетину. — Это всего лишь сон, ты ведь сам должен это понимать, — я улыбнулась на его вопрос. — А что, если не сон? Вдруг мы на самом деле встретились? Сейчас совсем не хотелось говорить что-то против, мне наоборот хотелось в это верить, но мы оба понимали, что все далеко не так гладко. — Такого обильного снега просто быть не может, — я обратила внимание на то, что снежинки потихоньку превращались в самые настоящие комки снега, — но если так и есть, то все как никогда лучше. Я протянула ему свою руку, а он незамедлительно взял ее в свою. Сон это, реальность, не важно, сейчас самое главное то, что он рядом со мной, никто теперь у меня его не отнимет и не попытается выкинуть из моей головы. — У тебя и вправду синяки под глазами, не соврала, значит. — Ради такого вообще кто-нибудь врал? И вообще, звучит, как оскорбление, — буркнула я в шутку под нос. — Ну же, я намекаю тебе на то, что ты мне нравишься, — он положил свои руки мне на плечи. — Не прячь от меня свой взгляд, — я приподняла его челку. Вот уж чего я не видела, так это его настоящего взгляда, а именно таким он сейчас и был. Не было той потерянности в глазах, ужаса, который ему приходилось держать в себе, всех переживаний, которые порождал лагерь. Да, именно так, это был обычный взгляд, который я и хотела увидеть. Такой незнакомый мне, но в то же самое время родной и любящий. Хочу обнять его еще раз и поверить в то, что мы встретились на самом деле. Нужно ловить момент и пройтись с ним по городу. — Ты довольна тем, что увидела? — Семен взял меня за руки. — Больше, чем просто довольна, — мы сделали небольшую паузу, — без гостиницы обойдешься. — Приглашаешь меня к себе в гости? — А сам как думаешь? — я сжала его руки и в тот же момент отпустила, — идем. — Не так быстро, — Семен схватил меня за руку и встал рядом, — вот теперь идем. Появились люди, поднимающееся на платформу, мир вокруг начал казаться более-менее живым, нежели минуту назад, более красочным. Метель не прекращалась, наоборот, с каждой секундой становилась все обильнее и обильнее. Вместе с Семеном мне стало намного теплее, и душевно, и физически, поэтому теперь все было не так уж и ужасно. Мы смешались с толпой, подходящей к линии на платформе. Раньше у меня наверняка бы началась паника от стольких людей, но сейчас я не одна, так что со мной все в порядке, даже больше, чем в порядке. Исключая тот факт, что мы все равно не понимаем, как стоит воспринимать этот сон. Да и сон ли? Снова так много вопросов, на которые невозможно получить ответы. Когда же все это закончится? И снова вопрос, на который нет ответа. Мир вокруг действительно ожил. Улицы были переполнены людьми, каждый из них отличался друг от друга, это больше не серая толпа. У каждого из них наверняка есть свои дела, чувства, переживания. Все они такие реальные, как в жизни. Хочется остаться здесь навсегда вместе с Семеном, но нельзя было забывать о том, что это всего лишь сон. Семен же стоял совсем рядом и осматривал все, что попадалось ему на глаза. Токио был безумно красивым, особенно в такую метель. Снег превращал все вокруг в декорации из сказочной страны, от которых было невозможно оторваться, если бы не холод, который раз за разом возвращал тебя в реальность, стоило тебе задуматься о чем-нибудь. — Моя квартира сразу через дорогу, — я указала пальцем на белое девятиэтажное здание, — хочешь зайти куда-нибудь? — У нас все равно нет денег, — Семен похлопал по карману, — минутку. Он достал бумажник, из которого через мгновение взял пятьдесят тысяч йен десятитысячными купюрами. — Откуда? — Семен посмотрел на меня глазами дохлой рыбы, — сколько это получается, если на рубли перевести? Я вынула телефон из кармана и включила расчет валюты, пока он стоял рядом со мной и с разинутым ртом шуршал деньгами. — Шестнадцать тысяч с половиной, — я спрятала телефон обратно в карман, — а еще наколдовать можешь? — Постараюсь, — рассмеялся Семен и сложил купюры обратно в бумажник, — с таким раскладом можно и зайти куда-нибудь. Ну да, во сне, почему бы и нет? — К черту этот поиск ответов, — он взял меня за руку и повел через дорогу. Рядом с моей квартирой было несколько магазинов, но чаще всего я ходила лишь в парочку, один из них сувенирный, а в другом продают вкусные суши. Из них двоих мы решили зайти сначала в сувенирный, еду можно оставить на потом, а Семену очень уж было интересно, что такого продают в наших магазинах. После открытия двери нас поприветствовал один из консультантов, Семен же сразу ринулся рассматривать все вокруг. Покупателей не было, магазинчик был небольшой, с приятной атмосферой, которую создавали кучи фигурок с героями аниме на полках. Постеры, манга, особые издания всего и вся, только у нас такой обширный ассортимент. Но Семена это не очень волновало, потому что он умудрился разглядеть то, чего даже я не ожидала увидеть. Парик Хацуне Мику. — Беру. — Зачем он тебе? Тебе меня мало? — я подошла поближе к нему. — Хочу себе такой, стану местным идолом, буду петь песни и радовать людей! — Ты дурак, — я рассмеялась, — давай сюда деньги, так и быть. — Можешь и себе что-нибудь купить, я не против. Ну, раз так, тогда куплю. Парик стоит всего четыре тысячи, а тут мне дали аж десять. Неподалеку от парика я разглядела маску самой себя, которая стоила три тысячи, пожалуй, ее и куплю. На оставшиеся деньги я купила еще два плюшевых лук-порея. Этот магазин заставляет меня смущаться, но раз уж мы во сне, пускай и в таком странном, можно и развлечься. Буду тратить деньги, куда захочу и как захочу. После того как с покупками было покончено, я помахала рукой возле выхода и начала караулить Семена на улице. Как только он вышел, я сразу же набросила на него парик и надела маску. — Я великолепен, — Семен подергал за хвостики парика, — где мой лук? — Вот он, — я протянула ему плюшевую игрушку. — Замечательно, — Семен помотал ею из стороны в сторону, — как я выгляжу? Я снова достала телефон и сфотографировала его. — Сам глянь, — я поднесла телефон к его лицу. Он оценивающе посмотрел сначала на фотографию, а потом на меня, и так около трех раз. — В реальности ты намного красивее, маска тоже ничего, но все же. Сначала мне было непонятно, к чему он вообще это сказал, а потом до меня резко дошло. Щеки начали заливаться краской, дышать становится все труднее и труднее. Это его харизма, или просто меня настолько легко так сильно смутить? — Врешь ведь, — проговорила я сама себе под нос. — Не вру, — он поднял маску до уровня лба, — честное пионерское. Я совсем не понимаю, как ему это удается. У меня не получается назвать это чувство просто любовью, для меня это нечто большее. Но только сказав ему «Люблю тебя» я могу передать ему то, что я чувствую, если делать это без прикосновений, конечно, с ними у меня есть намного больше способов, чтобы выразить свои чувства. — Ты мне тоже очень нравишься, — мне хотелось отвести свой взгляд от него, но я пересилила свое смущение и не стала этого делать. — Всего лишь нравлюсь? — Семен взял меня за руку. — Я люблю тебя, Сема, — в ответ я сжала его руку покрепче. Это было не признание, мы уже достаточно времени знаем, что любим друг друга, но все же это заставило покраснеть на этот раз не только меня. Семен тоже перестал дышать на момент, а его глаза застыли на мне. Вот так оно и бывает, всего лишь слова, которые мы говорили друг другу не один раз, но сколько эмоций они приносят снова и снова. Сейчас я понимаю его чувства, для него перестал существовать мир вокруг, точно так же, как и для меня. Прекрасное чувство. — Я тебя тоже люблю, — он подошел поближе и легонько обнял меня. — Ну же, обними меня покрепче, — прошептала я ему на ухо. — На нас люди смотрят, — прошептал он мне в ответ, — впрочем, какая уже разница, да? Сразу после этого Семен обнял меня так сильно, как умеет только он, чувственно, тепло. Я действительно люблю, когда он обнимает меня. Еще и не побоялся меня перед толпой людей обнять, пускай они скорее всего и ненастоящие, все равно. Это очень много значит для меня. — Пойдем, купим еды, здесь можно купить отличные суши, — я попыталась отлипнуть от него, но Семен не собирался меня отпускать. — Я лучше еще раз обниму тебя. — Ты как маленький ребенок, — я и сама не заметила, как начала поглаживать его по спине. — Если я смогу еще немного с тобой постоять вот так, то я готов стать маленьким ребенком. — Парик хоть сними, — захихикала я ему в плечо. — Не сниму, мне нравится. — Все-таки ты дурак. — Зато какой, — он все же отпустил меня, — пойдем, ты мне суши обещала мгновение назад. — Ну, раз так, — я взяла его за руку, — пойдем. Все оставшееся время Семен таскался вместе с париком и маской, ни на секунду с ними не расставался. Выбор суши я также оставила на него, мне стало интересно, что ему понравится. В итоге мы остановились на том, что ему нравились больше роллы, нежели суши. Накупили кучу всякой всячины, благо деньги позволяли, все равно они взялись из воздуха. Обидно будет только в том случае, если мы действительно вернулись в реальный мир, тогда эти деньги можно было бы потратить на что-нибудь более полезное. Но это маловероятно. Кажется, Семен был очень даже доволен происходящим, а я вместе с ним. Не припоминаю, чтобы я раньше так с кем-нибудь ходила. Нет, я часто бываю в магазинах рядом с домом, но хожу с кем-то впервые, все остальное время я ходила одна. Ходить вдвоем намного веселее. Мы с довольным лицами вышли из магазина и направились в мою квартиру. Улицы снова начали казаться пустоватыми, безжизненными, что ли. Люди, конечно, были, но их было уже заметно меньше, нежели пару минут назад. С чем это вообще может связано во сне? Мы поднялись на лифте на девятый этаж. Дверь в самом углу с цифрой «тридцать девять», именно в ней я и живу. На двери ко всему прочему была повешена табличка «Нет, здесь не живет Хацуне Мику», на английском и японском языках. — Серьезно? — спросил Семен после того, как прочитал надпись. — Ты знаешь английский? — Да тут даже ребенок поймет, — рассмеялся Семен, — и как, работает? — Вроде бы да, — я набрала пароль «31082007» на замке двери, — вот так вот. — Не используешь обычные замки? А если снова память потеряешь? — Когда потеряю, — я потянула дверную ручку, — тогда и буду думать. Все точно так же, как я и запомнила. Мы оказались в небольшом коридорчике, который отделял основную комнату от входной двери. Сама же комната совсем не изменилась с того момента, когда я видела ее в самом первом сне этой смены, разве что сейчас я обратила внимание на то, что отображали мониторы. Куча песен, различных нот, на ноутбуке рядом с мониторами была включена программа «Vocaloid». Хорошо оказаться дома, я соскучилась по нему. — Давай мне сумку с едой, а сам пока располагайся. — Держи, — он протянул мне сумку, — а куда можно парик с маской положить? И эти игрушки плюшевые? — Положи на стол рядом с компьютером, я потом все разберу. Кухня выглядела менее мрачной, нежели моя комната, я даже окна в ней открытыми держала, удивительно. Хотя иногда и кухня попадала под мой удар, в итоге во всей квартире была тьма тьмущая. Я поставила сумку на столик и уже собиралась идти обратно, как у меня начало двоиться в глазах. Нет, мне не стало плохо, у меня не закружилась голова, просто мир будто разделился на две части на пару секунд, это заставило меня прилично испугаться. — Семен? — крикнула я в другую комнату. — Подойди-ка ко мне, Мику. И я подошла. Семен сидел на диване и вертел в руках записную книжку вместе с ручкой, полученные в лагере. Он выглядел уже не так уж и весело, как пару минут назад. Я присела рядом с ним. — И как это понимать? — Семен раскрыл книжку и приблизил к ней ручку. У меня снова начало двоиться в глазах, всего лишь на пару секунд, когда он убрал ручку, все прекратилось. Теперь-то понятно, чем это вызвано. — Давай по порядку, — Семен вздохнул и продолжил, — эта книжка у тебя из реальной жизни? — Да, из моего чемодана, и ручка тоже. — Она лежала у меня в пионерской форме, — Семен осмотрел свою одежду, — я нашел ее в кармане своих штанов, а на мне сейчас совсем не пионерская форма. — Хочешь сказать, у тебя здесь остаются предметы из реальной жизни? Семен покопался в кармане своего пальто и достал оттуда старенький кнопочный телефон. — Именно, — он переключил свой взгляд на меня, — но ведь не у одного меня в глазах двоится, когда я пытаюсь что-то написать в ней, правда? — У меня тоже. Что это вообще значит? Я не понимаю. — Это явно что-то значит. Мы сейчас просто обязаны что-нибудь написать в ней, а в лагере потом проверить, появится ли в книжке то, что мы записали здесь. Не сложно, правда? — А вдруг мы можем как-нибудь повлиять через нее на то, что произойдет дальше? Ну, на будущее? — И что же такое можно написать в записной книжке, чтобы она смогла изменить будущее? Мы оба застыли. Видимо, ничего. Меня занесло, на самом-то деле. Если это раздвоение в глазах что-то и значит, то вряд ли что-нибудь такое масштабное. Это всего лишь книжка, она не сможет изменить никакое будущее. Мне стало так стыдно за то, что я ляпнула. — Не расстраивайся, — Семен похлопал меня по плечу, — будущее я изменить не смогу, зато написать что-нибудь остроумное я способен. — И что же ты напишешь? — Положи свою руку на мою и узнаешь, — он снова покрутил ручкой, — хочу написать это вместе с тобой. Шантажист. Но я совсем не против, как и всегда. Сейчас он выглядит… вдохновленным? Интересно, что он такое задумал? Я положила свою ладонь на его руку, и мы вместе взяли ручку. У меня нет ни малейшей идеи о том, что он сейчас хочет написать в этой книжке, но я уверена, что это будет много значить для нас в будущем. Да, я сказала ему, что меня занесло, только вот я и вправду верю в эту чепуху. Не знаю, с чего я вообще это взяла, но мне кажется, что эта небольшая записная книжка сможет что-то изменить. На пару секунд появилась красная пелена на глазах, начало не двоиться, а троиться. Несмотря на все это, голова все еще не болела или что-нибудь ещё в этом роде, просто искажалось все, что я видела перед собой. «Может, все это просто сон?» — написал Семен на последней странице. — Теперь мы сможем посмотреть в лагере результат, — он закрыл книжку и облокотился на спинку дивана, — ну, проверить, будет ли эта надпись там. — Почему именно последняя страница? И почему именно этот вопрос? — Не знаю, просто захотелось, ну ты сама посуди, это все похоже на очень длинный сон, мы ведь говорили друг другу об этом. — Похоже, да, — я прислонилась к нему, — но сейчас все не так уж и плохо, правда? — Да, ты права… — ответил он мне сонным голосом. — Мы зря что ли роллы купили? — я в шутку ткнула его в плечо. Но ответа уже не последовало, ну и ладно, вот тоже возьму и засну возле него. Или вообще прямо на нем. Я положила свою голову ему на плечо и закрыла глаза. Сон сразу же набросился на меня, только вот в этот раз я решила немного пойти против системы и начала сопротивляться сонливости. Вытащив телефон из кармана, я сфотографировала нас вдвоем. Интересно, если мы сможем выбраться, то эта фотография останется? Нужно будет проверить при первой возможности, если такая вообще появится. Часы на телефоне показывали по нулям, только сейчас обратила на это внимание. И к чему я это вообще? Зачем мне знать время сейчас? Ладно, хватит с меня. Засыпаю.