Тайна его бытия (The Riddle of his Being)

Питер резко втянул носом воздух и вскочил на ноги. Он мог чувствовать приливы и отливы острова так, будто был с ним единым целым; их связь была настолько глубока, что едва ли кто-то в этом мире был способен постичь её. Именно поэтому Пэн едва не погиб в Лондоне, когда нить, связывавшая его с Неверлэндом, оборвалась. В то время он был, как рыба, выброшенная на берег и пытавшаяся привыкнуть к воздуху. В данный же момент что-то изменилось: Венди куда-то шла. Вот уже некоторое время он наблюдал за тем, как девушка каждое утро гуляла вокруг своей пещеры – а недавно она начала поднимать руку в знак приветствия, замечая его. Это был совсем крошечный знак. Венди ничего не говорила и исчезала – и, тем не менее, начало было положено. – Куда же ты идёшь? – пробормотал он в раздумьи и, криво улыбнувшись, покинул дупло дерева, в котором сидел – и устремился за девушкой, держась, однако, на расстоянии. Иногда Венди выходила из пещеры на закате или рассвете, наверняка оттого, что ей было до одурения скучно, и бродила по окрестностям. Но она никогда не уходила далеко, если кто-нибудь слонялся неподалёку. Венди превратилась в подобие некоего застенчивого лесного зверька вроде барсука – но Питер знал её слишком хорошо и не собирался недооценивать. Барсуки не отпускают добычу, пока не слышат хруст её костей. Он приостановился, чувствуя, как присутствие подруги слабеет; значит, она находилась где-то на воде. Питер всё ещё ощущал её – как чувствовал всё в морях и на суше. Сейчас Венди направлялась к Скале Черепа. Небольшой остров этот был запретной территорией для всех, кому не давалось позволения туда попасть – таковое было лишь у Феликса. Когда-то девушка видела это место с лодки, но не рискнула пойти дальше: её напугал его жуткий вид. Судя по всему, именно сейчас Венди передумала. – Да что она делает? – юноша нахмурился и исчез, оставив лес вокруг жужжать и шелестеть. Воздух вокруг был всё ещё влажным после прошедшего ливня.

***

Пещера Черепа была такой же зловещей, как и в прошлый раз, когда Венди видела её. Она сосредоточилась на входе – так походящем на разинутую в крике пасть – и привязала свою лодку ко ржавому штырю. Девушка думала, что бесконечные шторма уничтожили его, и всё-таки он был цел. Ветер трепал завитки её растрепавшихся волос. Перед тем, как сесть в лодку, Венди убрала их в небрежный узел. Рассеянно вертя в пальцах старый напёрсток, всё ещё висевший на её шее, она двинулась навстречу тёмному пролому. Девушка изо всех сил пыталась забыть, что в общем-то сейчас идёт к самой настоящей гробнице Питера Пэна. Он рассказывал, что однажды нашёл маленькие песочные часы. Со временем они становились всё больше и больше, но песок в них не переставал сыпаться. Он тёк, как и его прожитые годы, и медленно уходил. Венди вскарабкалась по грубо вырубленным ступеньками, хлюпая сапогами по лужам, и вошла в пещеру, полускрытую водорослями и виноградной лозой. Оказалось, бури всё же оставили здесь след: одна из стен была частично разрушена, и сквозь щели свистел ветер. Девушка не была готова к тому, что увидит. Громадные песочные часы высились до самого куполообразного скалистого потолка, потускневшее стекло матово блестело. Сквозь стёртые солью и ветром стенки едва ли можно было что-то увидеть. Лишь внутри нечто неясно мерцало. Она слышала шуршание сыплющегося и падающего вниз песка. Водоросли скрывали нижнюю часть часов, однако Венди могла видеть сложенные у их основания черепа и кости. Девушка отступила назад, скрестив руки на груди, и окинула их взглядом. – Немного театрально, – заметила она, обращаясь к самой себе, и услышала за спиной тихий смешок. Девушка развернулась и молниеносно выхватила меч, направив его на Питера. Она не сомневалась, что Пэн не устоит и придёт сюда, и рассудила, что было бы нелишним вооружиться. Питер чуть отклонился назад, задумчиво разглядывая её клинок. – Тренировалась? – Да. – Хорошо, – ответил он серьёзно. Юноша сам учил Венди этому искусству перед их размолвкой, и теперь был рад видеть, что она восприняла его предостережения всерьёз. Он желал, чтобы возлюбленная умела постоять за себя. Однако король Неверлэнда и не представлял себе, что когда-нибудь она направит своё оружие на него – лишь в фантазиях, неизмеримо более приятных, чем реальность. – Чего ты хочешь? – резко спросила девушка, всё ещё держа лезвие у его горла. Она не собиралась причинять Питеру вред – только если он даст повод. Венди чувствовала себя уязвимой, стоя лицом к лицу с ним после столь долгой разлуки. Пэн невероятно пронизывающе на неё посмотрел – после чего ухмыльнулся. Выражение его лица была таким, будто она тыкала в него не мечом, а перышком. Самодовольство юноши было невыносимым. – О, мне просто стало любопытно. Ты не выходила наружу годами, ну, во всяком случае, не отходила далеко от жилища. Зачем ты сюда явилась? – Мне тоже стало интересно, – ответила Венди, отходя назад, но не отрывая настороженного взгляда от лица Питера. – Ну так вот он, мой личный обратный отсчёт, – он двинулся к часам, не обращая внимания на колеблющийся у его лица меч. Девушка облизнула губы. Вспотевшие ладони скользили по эфесу. Она не знала, зачем до сих пор размахивает своим оружием – разве что это заставляло её чувствовать себя чуть увереннее. – Сколько... сколько времени у тебя ещё есть? – М-м-м... около шестидесяти лет, ну, плюс-минус, – беспечно сказал Пэн. Венди печально посмотрела на него и окончательно опустила меч. – Как ты можешь быть таким легкомысленным? Почему ты не используешь это время, чтобы хоть что-нибудь изменить? – Да какого чёрта я должен это делать? – осведомился он, явно растерянный. Девушка почувствовала, что сейчас накинется на него с кулаками. Определенно, Питер до сих пор остался настолько же бестолковым, насколько и заносчивым. Неужели их разлука не принесла никаких плодов? – Знаешь, я покинула тебя, надеясь, что ты используешь это время, чтобы многое переосмыслить, как и я – подумать о своей жизни, о своём выборе. И я вижу, что ты всё так же идёшь по одному и тому же пути, принимаешь одинаково глупые решения! Питер изумлённо рассмеялся. Его брови взлетели едва ли не до линии волос. – Глупые? – Да, глупые! Знаешь, я пришла сюда, чтобы помочь тебе, даже несмотря на то, что ты натворил. Тебе и остальным, потому что, и это очевидно, ты не собираешься помогать себе сам, – выпалила Венди и с силой воткнула остриё меча в песчаный пол. Всё это копилось внутри неё уже много-много лет и лишь сейчас нашло выход. Юноша насмешливо фыркнул. – Я же давно говорил тебе, что ты не найдёшь маленького мальчика, которого надо спасти, и с тех пор ничего не изменилось, – процедил он сквозь зубы уже без улыбки. – Я не нуждаюсь ни в спасении, ни в помощи. – Чушь. Ты веками пытаешься себя спасти – но только тем способом, который считаешь правильным. И для чего здесь Потерянные Мальчики, если не для того, чтобы помочь тебе? – девушка вскинула бровь в ожидании ответа, глядя, как Пэн демонстративно закатывает глаза – она знала, что поймала его. – Они здесь, чтобы помочь мне победить. Они делают то, что приказано. – Они не пешки, которые можно двигать и выбрасывать по мере необходимости! В жизни есть более важные вещи, чем просто победа! – вскричала Венди и едва остановила себя, чтобы не броситься вперёд. Глаза Питера мрачно сверкнули. Он покачал головой. – Нет. Не в этом месте. Ты, конечно, считаешь меня властолюбивым безумцем, но, знаешь, это нечто несоизмеримо большее. Ты просто ничего не понимаешь. – Так расскажи мне! – девушка вперила в короля острова отчаявшийся взгляд. Тот сжал губы и отвёл глаза. Венди мигнула, раскрыв рот. – Ты... ты не помнишь! Ты не знаешь, почему победа так важна. Только то, что ты должен победить. Юноша пожал плечами. – Я знаю вот что – если я умру, это место перестанет существовать, и этого мне достаточно, – он взглянул на подругу, и недовольство его сменилось на нечто тёплое. Он будто впитывал каждую черточку её лица. – Ты знала, что я пойду за тобой, знала, что я приду сюда. А я знаю, что ты скучала по мне... Давай уйдём отсюда вместе? Не возвращайся в пещеру больше, Венди. Этого хватит, прошло уже столько лет. Девушка помотала головой. – Не теперь. Я должна сделать, что должно, даже если это никуда меня не приведёт. – Я не знаю, чего ты ищешь. Есть только один способ спасти моё сердце, и сейчас он как никогда близок, – Пэн вздохнул. Из жаждущего его взгляд стал затуманенным. Венди печально посмотрела на любимого. – Мы оба знаем, что есть другой путь. Ты можешь уйти. – Уйти? – неверяще переспросил Питер и посмотрел на подругу, как на сумасшедшую. – Ты можешь вернуться в Лондон или куда угодно. Твоё сердце излечится и станет таким же, как прежде. Просто привяжи свою тень повторно и иди, – возразила она мягко, понимая, однако, что Питер ускользает всё дальше. – Ты думаешь, что я покину это место, когда я так близок? Ты думаешь, я покину тебя? – он двинулся к Венди, потянулся к её лицу. Но девушка отклонилась назад, вновь выставив вперёд меч. Она взглянула на Пэна с яростью и разочарованием. – А тебе ни разу не приходило в голову, что я могу уйти с тобой? Я бы наконец получила свободу, – она показала чёрное пятно на своём предплечье – след от яда в её венах. – Ты не пытался вылечить меня. – Ты не больна. – Ах ты ублюдок... дело не в этом, и ты это знаешь! Красивые платьица и прочий хлам – мои, но то, что мне по-настоящему нужно, ты держишь при себе. Тебя ничто не волнует, и это станет причиной твоего краха! – Венди сделала шаг назад, снова удивляясь, зачем она пытается спасти Питера – потому что в очередной раз стало ясно, что спасать здесь совершенно нечего. Но, несмотря на гнев и отвращение, она не могла перестать надеяться – потому что слишком многое от этого зависело. К примеру, её жизнь. – Ты думаешь, я не отдаю его тебе, потому что мне плевать? Я провёл четыре года, доказывая, что это не так, – его глаза яростно сверкнули. Юноша оскалился. – Если я отдам его тебе, ты уйдёшь! – Ты не знаешь. Ты никогда не давал мне выбора. Ты просто боишься, – прошептала девушка, и Пэн моргнул. В этом была вся суть его проблемы – он слишком боялся её потерять. Венди почувствовала, как печаль заскреблась в сердце, стиснула горло. – Ты ведь понимаешь – если я вернусь в лагерь, между нами ничего не будет по-прежнему? – Что ты имеешь в виду? – спросил он угрюмо, не в силах даже смотреть на неё. – Так, к примеру, я не хочу с тобой спать. Никаких поцелуев, прикосновений, ничего. Я больше не буду с тобой такой, как раньше, – сказала девушка, испытывая боль от собственных слов. Питер уставился на неё в ужасе. – Почему?! – Потому что это будет неправильно. – Да кого волнует это «правильно»? – выкрикнул он, подходя к подруге, но та отступила прочь. – Меня! Ты предал меня, но я себя всё ещё уважаю. Даже если я прощу тебя, это всё равно не оправдает того, что ты наделал. Я не могу дать тебе того, чего ты хочешь. В противном случае это будет значить, что он выиграл, где-то в глубине сознания мелькнула мысль. Происходящее напоминало игру – и всё-таки было куда важнее её. – Ты делаешь это только для того, чтобы помучить меня. Неужели тебе недостаточно? – неистовствовал Пэн. Венди почувствовала себя так, словно её ударили в живот – она изумлённо расхохоталась. – Ты невероятен. Знаешь ли ты, почему я смогла выдержать жизнь здесь все эти годы? Потому что у меня есть то, ради чего стоит жить, и я здесь, чтобы защищать это. Если для этого нужно спасать тебя – я буду спасать тебя. Это моя жизнь, и если я где-то безжалостна, то благодари за это себя! – Что же это? – требовательно спросил Питер, но девушка не собиралась отвечать. Он почти прижал её к стене – единственный путь к отступлению вёл вверх. Венди знала, что ей придётся бежать – было что-то такое в глазах Питера, что-то хрупкое и до сумасшествия отчаявшееся. В этот раз он её не отпустит. Девушка увидела щель в стене и несколько обрушившихся ступенек и юркнула туда. Оказавшись снаружи, она тут же сядет в лодку и сбежит. Пока что Венди не была достаточно умелой, чтобы силой мысли путешествовать через море. – Стой! – заорал Питер, но его голос вместо гневного показался ей скорее испуганным. Венди неслась вверх, спотыкаясь о крошащийся пол, пока не выбежала на тускло освещённую крышу в задней части скалы. Над ней стремилась ввысь изогнутая каменная стена, полностью покрытая лианами. Она была огромна. Обогнув каменную громаду, девушка заглянула за край и увидела, что вьющиеся растения спадают вниз до самой воды. Она могла бы спуститься вниз. Внезапно появившийся Питер уставился на зелёную стену перед собой и сделал шаг назад. Венди погрузила ладони в листву, ища, за что можно было бы зацепиться. Меч, по-прежнему зажатый в её руке, стукнулся обо что-то твёрдое и выскользнул из непослушных пальцев. ЗВЯК! То, что Венди считала не более чем камнем, звенело, и звон этот разносился в воздухе. Она ударила по металлу. – Чёрт, – прошептал Питер, и девушка оглянулась и увидела его внизу, стоявшего в дверном проёме. В глазах Пэна бился ужас. Венди пытаясь разглядеть свою находку, когда плита, на которой она стояла, вдруг начала трястись, вынуждая раскинуть руки для равновесия. Она наконец отчётливо различила форму – это был купол. – Что это? – закричала она сквозь грохот и, не дожидаясь ответа, вцепилась в лозу и потянула её. Листва разошлась, и Венди смогла разглядеть другие детали. – Стой! – снова завопил Питер, но ближе не подошёл. Девушка в замешательстве уставилась на то, что обнаружила. – Это клетка? – она уже расчистила дверь, но прутья клетки ещё были скрыты листьями и водорослями. Наконец она обернулась к юноше, ожидая объяснений. – Ну да, Венди, ты нашла Птицу Нет, – сухо ответил король острова, нерешительно глядя на колоссальную конструкцию, будто та вот-вот была готова взорваться. – А теперь возвращайся обратно. – Ты держишь её в клетке?! – в ярости вскричала девушка и дёрнула было ручку дверцы на себя, но тут же оказалась с силой оттянута назад – рука Пэна крепко обхватила её за талию. Однако Венди ручку так и не отпустила. – Не выпускай её! – Убери от меня руки! – Венди шипела, царапалась и пиналась до тех пор, пока хватка юноши не ослабла. Она рванула дверцу на себя, и Питер от неожиданности отпустил девушку, так что та закрыла собой дверной проём. Он ударил ладонью по клетке, чтобы закрыть её, но было слишком поздно. Нечто внутри неё пришло в движение, и скала, на которой стояли Питер и Венди, бешено затряслась. – Ты разбудила её! – крикнул Питер. В его голосе явственно звучал страх. Девушке хотелось рассмеяться ему в лицо, однако глаза Пэна выражали чистейший панический ужас. – Да ведь это просто птица... – она посмотрела вверх, обвив руками решётку, и наконец увидела Птицу Нет. Девушка представляла, что та будет похожа на павлина, и оказалась права – хотя она напоминала, скорее, павлина, выросшего до размера автобуса. Когда-то Венди развлекала себя фантазиями о полёте на этом создании, однако и предположить не могла, что это вполне реально. Она была огромна – перья её хвоста, длиной не менее десятка метров, почти достигали дна клетки. Длинные и острые когти вполне могли пронзить Венди так же легко, как масло. Должно быть, когда-то оперение этого существа было жемчужно-белым и блестящим. Как, должно быть, щемяще-красиво оно выглядело, вспыхивая на солнце! Но за годы и годы заточения под дождём и ветром перья стали тусклыми и грязными. Забравшись повыше, птица сидела, спрятав хохлатую голову под крыло. Девушка с открытым ртом смотрела, как та подняла голову и уставилась на неё. Большие глаза Птицы Нет полыхали, как синее пламя, и в то же время были холодными. – Питер... – выдохнула Венди, не в состоянии отвести взгляда от завозившейся птицы. – Всё нормально, просто не делай резких движений, – шепнул Пэн. При звуке его голоса странное создание внезапно выпрямилось. Питер схватил девушку, но было поздно – дверца захлопнулась, и та оказалась заперта внутри. – Питер! – Венди толкнула руками прутья решётки, а Пэн потянул их на себя. Безрезультатно. Она застряла, а Птица Нет неторопливо встряхивала перьями где-то наверху. Девушка вновь и вновь повторяла его имя. Сердце её заколотилось от ужаса. Юноша прижался к клетке, напряжённо глядя на подругу, и она почувствовала, как его ладони обхватили её пальцы поверх брусьев. – Всё будет хорошо, я знаю, всё будет хорошо... – почти неслышно пробормотал Питер. – Что... что ты имеешь в виду? – Венди тряслась как осиновый лист. Не будь она так страшно напугана, она, верно, сгорала бы со стыда. Почему так случилось? Девушка хотела найти Птицу Нет – но не таким образом. Пэн внимательно смотрел на подругу, не отрывая от неё глаз. – Птица Нет всегда находилась здесь для определённой цели. Посмотри назад, двигайся медленно, – проговорил он, и Венди послушно повернула голову. Вначале она ничего не увидела, кроме ещё большего количества лозы, но, присмотревшись, чётко увидела нечто Т-образное. – Весы? – Да. Птица Нет нужна для того, чтобы взвешивать сердца. Перо на одну чашу, сердце на другую. – З-зачем? – Чтобы увидеть, чисты они, сердца, или нет, – Питер не сводил с девушки глаз. Рот его кривился. – Оттого она и в клетке, Венди. Она убьёт любого, чьё сердце... нечисто. – Боже мой... – ахнула та, но Пэн улыбнулся и сквозь решётку погладил её по щеке. – Тебе нечего бояться. Помнишь, я говорил, что ты единственная здесь с чистым сердцем? Что я могу доказать это? Так вот, я был серьёзен. – Она не съест меня? – Венди всё ещё трясло, однако она начала верить его словам. Девушку годами терзали сомнения, чиста она сердцем или нет – это походило на навязчивую идею. А Питер был одним из тех, кто вообще никогда не сомневался в её чистоте. – Гораздо более вероятно то, что она предпочтёт меня. Птица Нет – единственная, кто может меня убить на этом острове. Если она выйдет отсюда, она опустошит всё. Останешься лишь ты. – Ты когда-то сделал это, да? – Да, и я вышел. И ты тоже выйдешь, – юноша прильнул ещё ближе, прикоснувшись губами ко лбу Венди. Когда он отстранился, девушка поймала его губы своими, не в силах сдержаться. Все гневные слова, все ограничения вдруг стали зыбкими и эфемерными, как песок, льющийся в стеклянных часах. Она целовала его яростно, выплёскивая годами сдерживаемые тоску и страстное желание – чувства эти будто толкали её сквозь решётку. Венди оторвалась от Питера лишь тогда, когда что-то мягкое мазнуло её по щеке. Посмотрев вниз, она увидела большое белое перо, плавно кружащееся в воздухе и медленно опускающееся на землю. – Тебе нужно сделать всё сейчас, иначе она не отпустит тебя. Возьми перо и положи его на весы, – говорил Пэн, взяв подругу за руку. Он сделал волнообразное движение пальцами, и её ладонь засияла. – Вот. Это сохранит тебя от ожога. Моё сердце, подумала девушка, схватив перо и прижав руку к груди. Оно сильно стучало, билось о рёбра – которые, казалось, были единственным, что удерживало его. Венди закрыла глаза – и открыла их лишь тогда, когда увидела красный свет, просачивающийся сквозь сжатые веки. Её сердце трепыхалось в её же собственной ладони – яркое, сверкающее сердце. Венди не почувствовала ровно ничего. – Видала? Ни пятнышка! – гордо сказал Питер, и девушка слабо улыбнулась, подумав о том, как же это всё-таки странно – то, что король Неверлэнда гордится чистотой её помыслов. Она развернулась, не отрывая взгляда от того, что билось в её руке, и на ватных ногах побрела к весам. Ноги Венди увязали в песке – отчего-то он был легче, чем казался до этого, и клубился в воздухе. Поглядывая на терпеливо следящую за ней Птицу Нет, девушка присела на корточки и присмотрелась внимательнее. Это был вовсе не песок, а пепел. Тёмно-серая масса полностью покрывала пол, а под насестом птицы его громоздилась целая гора. В изумлении открыв рот, Венди остановилась перед весами. – Так ты феникс? – спросила она, но прекрасное существо лишь моргнуло в ответ. В этом что-то было – бессмертная птица, которая живет на нестареющем острове. Венди и сама не знала, права ли она – однако, когда девушка положила перо на чашу весов, ей явственно почудилось, что Птица Нет взглянула на неё с почти человеческой печалью. Интересно, насколько давно она заперта здесь, подумала Венди. Ведь, в самом деле, не её же вина в том, что она вынуждена проводить вечность на заполненном испорченными мальчиками острове? В конечном счёте страдает только она. Это было не слишком-то справедливо – однако Венди знала, что, так или иначе, она не сможет рисковать жизнью правителя Неверлэнда. – И сердце, – подсказал Питер, прерывая её раздумья. Он избегал смотреть на Птицу Нет, и девушка понимала, из-за чего: та каждый раз раздражённо ерошила перья, услышав его голос. Венди подошла к весам и посмотрела на сердце. Оно было безупречным, совершенно незапятнанным – и всё-таки она колебалась. Когда-то Питер положил сюда своё чистое сердце – и что же с ним сейчас? – Со мной не случится такого, – тихо поклялась девушка и, положив сердце в чашу, отступила назад. Ветер перестал дуть, казалось, сам воздух задержал дыхание, пока чаши весов покачивались из стороны в сторону. Наконец они пришли в равновесие. Широко улыбаясь, Венди смотрела, как Птица Нет наклоняет к ней свою шею. Она прошла испытание, и дверца распахнулась. Дверца никогда не была создана для птиц – лишь для людей. – Ну же, Венди, – позвал юноша, протягивая руку, но не решаясь подойти ближе. Девушка взглянула на пленницу клетки, забирая с весов своё сердце. – Я не имею права просить у тебя помощи, пока ты здесь, но я надеюсь... – Венди смолкла, когда птица вдруг слетела со своего насеста, взбивая воздух мощными крыльями – и окончательно застыла, потому что крылатое создание начало петь. Прелестная и грустная эта мелодия выворачивала душу – и девушка поняла, что однажды слышала подобную песню. То была колыбельная Питера. Но вместо того, чтобы забрать воспоминания, музыка подействовала совершенно противоположным образом. На Венди, заставляя дрожать, лавиной обрушились картины и звуки чужих воспоминаний. Она видела совсем юный Неверлэнд, в котором не было никаких джунглей, а росли лишь дубы и сосны. Она видела Птицу Нет в красивой сверкающей филигранной клетке. Весы сияли в солнечном свете, когда к ней подошли двое. Питер – мальчонка не старше двенадцати лет – зашёл внутрь и положил своё сердце на чашу весов. Крылатая женщина в синем осталась снаружи, ободряюще улыбаясь ему. – Я была права, ты – тот самый, – сказала фея, дрожа от каких-то странных, не поддающихся определению чувств. Мальчик улыбнулся. Это была не его обычная злобно-высокомерная ухмылка – двенадцатилетний Питер Пэн улыбался по-детски радостно, и его сердце не просто сияло – оно будто было соткано из золотых нитей. Наконец-то Венди поняла, что именно забыл юноша – и когда птица вернулась на своё место, печально посмотрела на короля острова. – Что это было? – с любопытством спросил он, и девушка удивилась – неужто Питер вообще не слышал пение птицы? – Я видела... нечто. Я видела прошлое. Я видела тебя, Питер. Ты владел Сердцем Истинно Верящего. Оно было твоим. Пэн осторожно взглянул на Венди, явно не понимая, что к чему. Затем его взгляд посуровел, и он рассмеялся. – Не будь смешной. – Нет, нет, всё верно, я видела. Питер, ты просто забыл. Пряхи так и говорили, – девушка с жалостью смотрела на Питера – а это, пожалуй, было единственным, что могло его оттолкнуть. – Да нет же, чёрт возьми! – свирепо выругался он, но Венди не отрывала от Пэна взгляда, в котором светилось бесконечное сострадание. – Ты просто перестал верить в себя, – мягко сказала она. Глаза юноши внезапно вспыхнули болью воспоминаний, и он исчез, оставив Венди одну в клетке.