Жара на линии Армстронга

Луна никуда не уходила с неба. Она, вуайеристка и наушница, светила прямо через фатиновые занавеси маленькой комнатушки в одном из сахарных замковых крыльев, с кусочками облитых грушевым соком облаков. Подглядывала, раскачивалась плавно вверх, взмывала, обрушивалась вниз, грозя наводнениями на Альдераане. Гамора выходила из берегов под ее северо-западные танцы, умеренные до сильных. - Я считаю это нецелесообразным в данной ситуации.., - слабо выдохнул коммандер Спок, опрокинутый навзнич на широкий подоконник разверзстого витража, такого же шелково-грушевого. Синяя форма была измята и задрана до груди вулканца, штаны от нее серели вспушенной кошкой на полу, один сапог с пряжкой на голенище завалился за край коротконого креслица, второй взбаламученная луна выхватила прожектором светового пятна на паркетных досках. Обнаженные бесконечные ноги офицера ослепительно белели в лучах отраженного светила. Вместо ответа зен-хоберис плавно прошлась нежной рукой по коже коммандера, от щиколотки до колена. Такое простое и правильное прикосновение отдалось в ее голове диким взрывом эмоций: восторг, благодарность, сдержанная ласка, сладкое тепло. Манкость приоткрытых блестящих губ коммандера сводила ее с ума, беззащитное тело откликалось на каждое прикосновение, на легкий флирт подушечками пальцев у худого бедра, на долгий путь костяшками руки вниз, к выступающему в сгибе колену, на поцелуи случайного локтя и случайного впалого мужского живота… Гамора чувствовала все и сразу, бунтуюущей зрячей кровью, и, видят все святые в пределах вселенной, отдавала ровно столько же, сколько брала у трепетно-долго загнанного в угол Спока. Он тяжело дышал. К щекам приливала кровь, просвечивающая каленым изумрудом, и в каждом выдохе звучала хоралом мольба «остановись…», когда в висках билась одна и та же высвобожденная из долгой клетки птица с именем «продолжай!». - Останавливаться нецелесообразно, - сказала она, увязнув в зыбкой песчаной дюне где-то в районе подвздошных холмов, которые коммандер пытался стыдливо спрятать под мягкой синей тканью, пуская ее в ответный путь, как хлипкую преграду от губ Гаморы, которая дышала на раскаленное тело, чтобы после сцеловать с него солоноватую влагу, с чистым запахом откликающейся на ласку кожи. - Тебе не больно в голове? – жалобно спросил он, все еще не отпуская себя из цепких рук остатков разума, не давая себе воли, хотя дверь на нее манила распахнутым овалом, областью слепящего света. – Точно не больно? Привычное ощущение приятно прохладной ладони на губах… А вторая взлохмачивает тщательно причесанные с утра волосы, раздувает челку, крадется по тщательно выбритой щеке. И вместо тысячи слов он слышит, как она внутренне ликует, пока его непрошибаемая логика трещит и гнется под напором непрошибаемого желания, - далекого, детского желания любить. - Странный вы народ… То слова не добьешься, то прям потоком хлещут, - девичьи губы прокрались в уголок его рта, оставляя на нем невесомый поцелуй. Еще один, ниже, еще один, в подбородок, идеально повторяющий форму и содержание поцелуя. Гамора жалела только об одном: за кадром остался юношеский рисунок его ключиц, переходящий во взрослые плечи, тренированные бесконечными вылазками на природы планет. Только об этом она жалела, пока Спок с затаенным ужасом отбивался от полного и всепрощающего обнажения собственного тела. Со штанами дело обстояло легче, вулканцы не тарки, второй пары рук не имеют, а целомудренно удерживать от поднятия одно, другое от спускания еще ни один трижды разумник не научился. - Вставай, экстренное построение! – сказал неожиданно объект ее обожания голосом Ронана Обвинителя, его глаза из налившихся темных металлом вулканических озер стали фиолетовыми, как тоска зен-хоберис. - Чего? – подняла голову Гамора, борясь с силой притяжения где-то в районе офицерской талии. Сила клонила всклокоченную косу обратно, ловя отголоски чужого биения сердца, слева от ее пальцев. - Экстренное построение, говорю! – на плечо легла тяжелая рука и встряхнула Ассасина так, что оная же голова чуть не оторвалась. – Бегом! Грушевый сироп и лунные лучи остыли пеной морской. Перед глазами зен-хоберис образовалась синяя рожа в доспехе, склоненная над кроватью. - Штоб тебя диниктоиды утащили!!! – вежливо ответила Гамора, протягивая вперед скрюченные зеленые пальцы, на шею начальства, в незащищенные синие полосы плотных сухожилий. – Штоб тебя ночью ырка увел!!! - Заткнись и вставай с кровати, пока я тебя отсюда пинками не вышиб, - Обвинитель одним мановением руки стряхнул с себя цепкие пальцы Гаморы. Она уснула в кровати одетая, после вчерашнего разговора с Ронаном, подобревшим и размякшим после купания в источниках. *** - Они тебя убьют! - констатировала факт зен-хоберис, пересказав Обвинителю сцену в кустах. Зануда Спок вызвался идти с ней, как второй свидетель, и теперь маячил за спиной разъяренной девушки, прикрывая тылы. Обычно разумный Ронан сидел в кресле, изображая прикладное искусство ладони и лица, телохранитель и ее новый знакомый страшно выбешивали криитянина одним своим совместным видом. - Откуда я знаю, что ты и твой папаша не придумали мне капкан, а история с покушением не приманка? – бросил он в лицо Гаморе, нервно сжимающей руки в кулаки. - Нападение на Сехмет тоже мы спланировали? – угрожающе рявкнула та, покосившись на непрошибаемый профиль дипломатически молчащего Спока. - Танос одно время ладил с нелюдями, кто даст гарантию, что так они не перечеркивают свои должки. - Танос фигурировал в разговоре, нелюди не желают с ним вражды, - встрял в разговор коммандер, - но доводы за него тоже не были приведены. - Почем мне знать, что твой дружок не врет? – Ронан старался говорить спокойно, но в голосе скользила гольная ненависть. - Вулканцы никогда не врут, - так же вежливо возразил Спок, но у Гаморы заломил лоб, казалось, чужая воля билась об него, как о волнорез. Вот ты каков, первый помощник заросшего ракушником экспедиционного корабля, выводить тебя из себя дорогого стоит… Обвинитель сморщился, вулканская горячечная лава доползла и до его хилого мозга. - Какой еще дружок? – Гамора прикусила язык, хватаясь за протянутый серый взор, как за спасательный трос. - Пошли вон, оба. - Хороший же я буду телохранитель, если у меня под носом прикончат всемогущего Ронана… - Недопустимо оставлять назревающий конфликт без соответствующих мер… - Тебе мало было запаршивить отношения с Таносом, теперь давай берись за себя… - Директива не позволяет вмешиваться в естественный ход развития истории разумных рас, но пункт третий, подпункт А гласит… - Вон!!! – заорал Ронан, хватаясь за молот. Гамора закинула руки за спину, где отдыхали у нее мечи, а Спок остался хладнокровен и даже позы не сменил. – Я женюсь на Амаквелин и стану правителем Хала-2, хочет этого Танос или нет!!! - При чем тут Танос вообще?! - успела крикнуть зен-хоберис, выносимая в коридор силовой волной от досточтимой кувалды. Наблюдатель вышел на своих двоих невредимый и целехонький, даже прическа не растрепалась. Помог подняться Гаморе с полу, бесстрастно протянув руку; покряхтев для порядку, она встала, потирая ушибленный зад. - Пригрели хамло на груди, - с чувством сказала она, наблюдая как Ронан закрывает дверь на задвижку с той стороны. – Для его же блага стараюсь, тварь худая. - Идем, - обхватив запястье девушки, Спок потащил ее куда-то к выходу из дворца. Он, неожиданно сильный, что даже организм с кибер-модификациями не выдерживал, не отпускал Гамору ни на микрон от себя. Когда зен-хоберис попыталась упереться и возмутиться, он еще раз повелительно сказал, - Идем же! - Все, - убитым голосом сказала Гамора. – Можешь докладывать начальству, что разумные расы передрались между собой, можно вызывать карьерный самосвал, трупы грузить. - Рапорт уже составлен и отправлен на «Энтерпрайз», - коммандер бросил взгляд через плечо на пыхтящую Бэмби Лонг. – Я жду указаний от капитана Кирка. - Да стой же ты! – Спок вытолкнул ее на улицу и плотно закрыл деревянную дверь. Подумал секунду, зацепил рукой шестифутовую колонну рядом и, почти не напрягаясь, завалил ею проход снаружи. От демонстрации силы Гамора выкатила глаза, дав себе клятву обходить стройных мужиков за пять миль по касательной, кто знает, что за чудовище скрывается за ровной кожей и равнодушными глазами честного судьи. - Он мог тебя убить, - рассудительно сказал офицер, присаживаясь на колонну, Гамора села подальше, на холодные предутренние ступени. Занималась заря, окрашивая оранжевым маревом стены дворца, луна, спутница маньяков, оборотней и влюбленных, уступала место жаркому солнцу планеты. - Не убил бы, Ронан меня безумно обожает, сам того не подозревая, - девушка потерла кисть после цепкого хвата наблюдателя. – И что должен ответить твой капитан? - Дать указания по дальнейшей обстановке. Возможно, понадобится высадка десанта. - Против элиты Аттилана, где каждый второй – мутант с выдающимися способностями? Ладно… Какое у вас вооружение? - Бластеры образца «12K1» по классификации галактических стандартов оружия защиты. Винтовки образца «V-04» по классификации… - С таким на войну не ходят, - Бэмби с удовольствием хрустнула коленом, выпрямляя ноги. – С таким даже на тетраптеронов охотиться не рекомендуют, с риском стрелять вперед, а попасть в свою же голову. - У нас больше ничего нет. И с вероятностью в сто процентов я бы предложил эвакуацию бывшего Верховного Обвинителя с Альдераана немедленно. - Вперед и с песней. Эвакуируй его сам, если шкура не дорога. - Это такое выражение местного фольклора? – Спок уморительно мило нахмурил брови. – Иногда я тебя не понимаю. - Давно ли мы на «ты» перешли? – сорвав с ближайшего куста пышный маленький пион, Гамора воткнула себе его в волосы и сделала унылое лицо; на большее ее мегамозг сегодня не варил, а в план спасения Ронана, себя и Небулы она не верила вообще. - Как только произошел первый физический контакт, - с невинной рожей сказал добродетельный наш, и даже бровью своей невозможной не повел. - У нас еще не было..., - Гамора опустила лицо на подставленную ладошку и кривенько уныло улыбнулась, - …физического контакта. - Был, в живой изгороди сегодня ночью. - Да не ври, я тебя даже не облапала толком! - Попрошу выражаться языком более понятным и приближенным к межпланетной лингве. - Как тебя, зануду, еще не пришибли на твоем корабле! - На меня была попытка покушения, но ошибочная. На Корусанте снайперы решили, что я ромуланец, и… - Стоп, прикрой свой красивый ротик на пару секунд. Значит, у нас был физический контакт, о котором я не знаю, а теперь мы стали еще ближе, что радует, но ситуацию не проясняет? - Подобный контакт возможен только между близкими родственниками. Это моя вина, дал на несколько секунд слабину своему разуму, не взяв расчет фактор неожиданности; это произошло случайно, и, даю слово, больше не повторится. - Значит, изобразив из тебя захват заложников, я автоматически записалась в седьмую воду на киселе от вулканского сословия, более того, ты ковырялся в моих мозгах?! – взъерепенилась зен-хоберис, наступая на коммандера с жаждой утренних разборок. Если разумные расы еще не устроили свалку в бугурте, то сейчас пара представителей и начнет кулачный бой… - С точки зрения психоэмоционального фона – да. Но если смотреть с другой стороны… - Блаблаблаблабла! – ответила Лонг, закрывая уши руками. – Я тебя не слышу! И слушать не желаю, пока не свыкнусь с оказанной мне честью! Спок покачал головой, признавая всю бесполезность ситуации; Гамора немедленно перестала валять дурака. Валять его без живого участия единственного свидетеля – пустая трата времени. Коммандер напряженно шевелил извилинами, сдвинув брови и поджав губы, девушке показалось, что его уши дымятся, как скважины гейзеров, от напряжения. - Предлагаю идти спать, утро вечера мудренее, - она поднялась со ступеней, с некоторым сожалением, упираясь ласкающим взглядом в антрацитовую офицерскую макушку. – Тем более, что вечером драгоценный наш женится. До свадьбы с него будут сдувать космическую пыль, можно не волноваться, а вот после никто никаких ему гарантий не даст. Как бы ни прискорбно это звучало… *** Экстренное построение было не построением, а сбором на свадебную церемонию. Наскоро пригладив волосы щеткой, неумытая Гамора стояла позади тронов королевского дуэта, зевая в кулак. Рядом стояла сестра, сквозь синюю кожу которой просвечивала нездоровая бледность, глаза лихорадочно блестели. Бэмби увидела, как Небула втихаря ломает себе кибер-пальцы, разнесчастные, попавшие в опалу еще на «Черной Астре», такие же чувствительные, как и родные конечности. Но лицо ее оставалось бесстрастным, челюсти упрямо сжаты, подбородок гордо приподнят. Гамора нащупала ее руку под прикрытием спинки Черногромовского кресла, взяла в свою, отняв безжизненно повисающие пальцы от другой, садистки причиняющей боль. Небула так сильно стиснула ладонь Гаморы, что та поморщилась, но добычу свою не выпустила. Наблюдатель стоял слегка поотдаль, в едва уловимой пружинистой позе, идеальной с точки зрения нападения в любой из плоскостей. Куда только девался столетний налет безразличности. - Властью данной мне свыше, - дрожащим голосом вещал старичок-септон в церемониальном длинном наряде, седой воробушек с венцом белых волос вокруг тонзуры, трогательный донельзя, - я объявляю вас мужем и женой! Муж может поцеловать свою жену. – И улыбнулся дрожащей улыбкой, умиленно и благостно глядя на румяную рыжую Кристалию, в платье цветом и консистенции пирожного, и мрачного Ронана, не пожалевшего сегодня на лицо черной краски. Крохотная точка ее осталась на нижней губе невесты после поцелуя. - Вот и все, - сказала Небула, спокойно, тихо, обезличенно тихо, оглушающее тихо, - вот и все… Опустилась слабая синяя ладонь на бедро, затянутое в кожу, никогда в своей жизни Гамора не видела лицо своей сестры так близко. Да, они враждовали, да, дрались не раз и не раз их разнимал Танос, раскидывая по соседним ледяным планетоидам, чтобы остыли горячие головы. Они никогда не работали в команде, но сейчас Лонг трижды пожалела, что не была с ней близка, как положено сестре, пусть и неродной по крови, чтобы сейчас впитать ее боль, найти утешительные слова, похлопать по плечу, просто обнять. На все это зен-хоберис была неспособна, всю жизнь дичась младшей, а значит больше требующей защиты, Небулы… Гамора всегда помнила, как Танос привез домой годовалую крепышку люфомоида со странными глазами без белков. Как оба они пытались накормить нового члена их маленькой и неполной семьи наскоро сварганенным протеиновым питанием, как Небула делала первые шаги, держась за палец мерзавца, гадины и разрушителя Таноса. И как сейчас она готова сделать последние шаги для себя, только бы не терять единственное живое существо, к которому она была привязана. У Бессмертного всегда была одна любимая дочь, и ей Небула, увы, не являлась. Гамора готова была разбиться вдребезги, чтобы изменить привычный им, но неправильный ход вещей. - Еще не все! – бросила она, пробираясь боком к выходу, оставив Небулу неподвижно среди поздравляющей чету толпы, с горестно искривленным ртом, слезящимися черными глазищами. Ронан проводил свою телохранительницу, выносящую дверь плечом, внимательным взглядом, упустил из виду, пока крамольные планы поглощали все его мысли. Дурень, какой же великовозрастный дурень! Ломанувшаяся незнамо куда Гамора скрыла от глаз Обвинителя, как коммандер Спок отчитался перед кем-то в переговорное устройство и тоже двинулся к выходу. Но обоих потом вытеснила Амаквелин, повиснувшая у мужа на шее для памятной фотосессии, видеосъемки и голограмм со старичком-септоном с четками, что-то шепчущим еле слышно в удобном креслице у окна. То ли молитвы за здоровье молодых, то ли на удачу безумцам, летящим в многозубую пасть верной смерти.