Жара на линии Армстронга

«Спокойной ночи, Ронан, спокойной ночи», - сказала про себя злая, взъерошенная и невыспавшаяся за месяц Гамора, читая послание на своей криокамере. Устрой ей кому года на три, она бы попросила еще пять минуточек для активного сна. Небулы в отсеке не наблюдалось, сдается, Ронан разбудил ее раньше, и теперь парочка предается здоровым забавам, пока зен-хоберис кукует в холодильнике, накуковывая себе долгоиграющую простуду с соплями до колен. Высморкавшись в мокрую тряпку, забытую сменным уборщиком на ее ящичке, зеленокожая дева пошлепала по ледяному полу в горячий душ, проклиная все на свете, «Черную Астру», Обвинителя, Альдераан, манящий сахарными облаками из иллюминатора, Болтагона, его жену Медузу, вздорную бабу из нелюдей, а главное – саму свадьбу, при упоминании о которой у Гаморы ныли зубы. Ныли и все тут, прямо как у ее сестры. - Я ненавижу Альдераан, - призналась она, волоча по роскошно натертому полу главной залы белого островерхнего дворца хвост пышного синего платья, специально купленного (хотя, с Ронана станется и своровать) для телохранителя где-то на окраинах видимого космоса. Платье пропутешествовало миллиарды световых лет в сундуке, на печаль межгалактической моли, которая безапелляционно жрала даже синтетику и каучук. Моль побрезговала жевать белые рюши, тканые кружева и подол сей многострадальной тряпки, и теперь тряпка, слегка выбитая от пыли мощной рукой Ронана, украшала зен-хоберис, которой казалось, что у нее на голове выросли коровьи рога. Аналогичная драпировка, только зеленая, украшала Небулу, беспрестанно чешущую лысый затылок. Где моль не удостоилась ужином – пошуровали каптеры, заливающие богатства дезинфекторами. - Альдераан дала миру прекрасных людей, - заученно забубнила Небула книжными словами, - например, принцессу Лею Органу, Кель-Дрому… - Кель-Дрома впоследствии стал далеко не прекрасным, - напомнила ей Гамора, адски шурша подолом, словно сшитым из крыльев Сокола. – Редкостно амбициозный типчик. Амбиции не доводят до добра, мисс. - Молчите уже, - буркнул Обвинитель, шествующий рядом, в полном облачении, в начищенной до лилового блеску броне, и с молотом. Видимо хотел с порога отоварить невесту по кумполу своим кувалдометром за попытку сжить его со свету. – Не позорьте меня перед Черным Громом. - Да тебя уже позорить бесполезно, мы тому вопиющее доказательство, - брякнула Гамора, воздевая очи ввысь, и так же, мучаясь невозможностью закатить их еще дальше под подкрашенные веки, вошла в тронный зал, где Болтагон и Медузалит уже ждали их, окруженные разряженной в пух и прах нелюдской свитой. Пены вздыбленных кружев возбудили в Небуле здоровую зависть, какую будят в пастушке кудри и парча заезжих баронесс, где шитие золотом тесно переплетено с живыми цветами, блестящими и свежими, как маленькая колибри, или большими и пышными, как расцветка икрана. Пастораль, окружающая короля и королеву, слегка надменные взгляды придворных идеально гармонировали с воздушностью безоконного зала в цвете топленого молока, с пейзажем из-за немыслимо воздушно накрученных шелковых драпировок – шпили, ракетные обтекаемые дома, трехъярусные сады в просвистевшей голубоватой нетронутой зелени, непроходимые джунгли, пруды, среди которых по ночам давались самые громкие лягушечьи концерты. Родина плута и нахалюги Хана… лезла отовсюду своими утопически благородными лианными лапами. Среди розовой мелкоцветной благоухающей арки Гамора вскользь заметила рыжие завитые локоны Амаквелин в белом наряде невесты, что стояла, потупив перед женихом глазки, чуть не выцарапанные Небулой на Сехмет. Что-то припомнив, сестра мстительно улыбнулась, просвистав легонький мотивчик коков «Черной Астры», разливающих по утрам им в тарелки овсяную болтушку, якобы дико полезную для организмов киборга. - Бывший Верховный обвинитель Империи Крии Ронан с телохранителями, - громогласно объявил красноносый герольд, после чего немедленно убрался вон, допивать начатое, шлейфом распространяя вокруг себя вежливый винный выхлоп. - Пресвятые камушки разума, - к свисту Небулы Гамора приплела шипящие согласные, заранее согласные со всем в округе, - это еще кто?! Пока Ронан обменивался с правящей семьей любезностями, посматривая на будущую жену горящим бурным ультрамарином взглядом, Гамора, бесцеремонно игнорируя шепот толпы, рассматривала стоящего у Болтагоновского трона высокого худого мужчину в синей униформе, со значком террианского Звездного флота на груди. Мужчина был остроух, в его тщательно причесанные прямые черные волосы можно было смотреться, как в блестящее зеркало. Он был невозмутим и спокоен, со своими заложенными за спину руками и пронзительным взглядом темно-серых рысьих глаз. Совершенно прямые брови, сведенные на переносице, и приподнятые вверх уголки губ достойны были лучшего портрета, какой уволок бы в свою коллекцию Танелиир, как гимн отрешенности, как образчик математичности. - Независимый наблюдатель за союзом между Крии и нелюдями, с Терры специально вызвал Черный Гром, - люфомоид успевала косить глазом на непринужденный разговор Блакагара и Ронана, попутно объясняя Гаморе жизнь. – Из вулканцев. Его зовут Спок, по званию коммандер, служит первым офицером на террианском «Энтерпрайзе», столетнем экспедиционнике. - Хочу, - сказала Гамора и это простое и емкое слово решило дело. Обычно между словом и делом у зен-хоберис промежутков не было, отчего неподготовленным людям становилось жутковато. - Говорят, они владеют телепатией, - равнодушно предупредила Небула, разглядывая тонкую цветочную лепнину на потолке, все, что угодно, лишь бы не видеть Обвинителя, брезгливо целующего перчатку Кристалии. - Я прикинусь дохлой мышкой, - успокоила ее Бэмби Лонг, накручивая на палец красный локон. Коммандер Спок смерил ее довольно хмурым взглядом из-под выстроенных в линеечку черных бровей. – Одно его слово, и я буду кем угодно… Гамору, врезавшуюся в толпу, как имперский крейсер в астероидные поля, оттерли к столам с пиками безе и красной рыбиной посредине, державшей в раззявленном рту пучок петрушки. Первый офицер, сбоку еще более тонкий, опасный, как хлыст, едва заметно шевельнул длинным изогнутым ухом, приведя Ассасина просто в эпический восторг. Одно дело смотреть на уши Ронана, которые у нее уже поперек горла стояли, другое – зацепиться свежим взглядом за что-то более стоящее, и это стоящее чувствовало живейший к себе интерес. Несмотря на обманчивую хрупкость, форма флота таила под собой недюжинную силу, помноженную на ловкость, ее улавливала Гамора чутким носом и восемнадцатыми чувствами широко раскрытых глаз, сотней вместо пары. - Не пялься, они это ненавидят, - шикнула на нее Небула, выклевывая из тарелочного ежа канапешку, величиной с десяток блинов разом. - Можно подумать, ты о них диссертацию писала! - коммандера окончательно скрыл с глаз широкоплечий красавец Черный Гром, приглашая Ронана отобедать. – Что они еще ненавидят? - Неожиданности, нелогичность и когда приходится объяснять по два раза. Технический прогресс у вулканцев идет семимильными шагами за счет полного или частичного отказа от излишних эмоций. Это голая наука, Гамора, тебе тут нечего ловить, - Небула, жуя, запила канапешку раздобытой хрусталиной какого-то ароматного напитка. Спасибо, утешила. - Пока еще не голая, но я намереваюсь это исправить, - замурлыкала зен-хоберис, как сытый нантанг, на альтовой низкой ноте; коммандер направлялся в их сторону, милостиво отпущенный Медузалит пощипать с царского стола травушки. О, этот разворот плеч назад, о, эти флотские кожаные сапоги, выданные на срок службы в три года. - Ронан тебя выпорет, - благоразумная Небула с тоской смотрела на ополоумевшую вкрай сестру. – Выпорет и сошлет на урановые рудники. Или на Килн, койки просиживать. - Не его дело, куда бегают телохранители, пока он женится, - отрезала зен-хоберис, подбираясь боком, как краб, к мерно жующему салатный лист Споку, - пусть его месяц будет медовым, как соты на Панеме. Спорим, что я сейчас с ним познакомлюсь и приглашу погулять ночью по заповеднику Альдераана? - На что? – Небула немедленно изобразила живейший интерес. - На пару кентаврийских ножей, - дорогущие метательные ножи из одним кентаврийцам известного рябого сплава сделали бы честь любому наемнику, люфомоид хлопнула по подставленной ладони Гаморы. – Идет! - Смотри и учись, как играют на миллион и любят королей, - погруженный в государственные думы вулканец не сразу заметил зеленую угрозу со стороны. В его глазах Гамора походила либо на большой синяк, либо на румяную всем телом несчастную нищенку в старомодном ношеном платье. Состроив гримасу «вас тут не стояло», зен-хоберис так ловко спихнула со стола чашу с горячим пуншем на штаны коммандеру, так незаметно и ласково подобралась, виртуозно показав скорость реакции, с молчаливого одобрения Небулы, что от избытка чувств должна была обварить вулканца ниже колен, но обварила аккуратно ниже груди. Униформа мгновенно прилипла к телу, окрасившись багровым, а скульптурные черты Спока исказила невыразимая гримаса, по шкале от боли до отвращения. - Ай, не пострадали ли вы!? – воскликнула Гамора, картинно всплескивая ручками, пока ее высверливал насквозь туманно-серый взгляд, настороженный, недоверчивый. – Надеюсь, у вас есть запас, чтобы переодеться? Этот наряд уже не жилец, мистер. - Сомнению не подлежит, - ответил коммандер Спок, не унижаясь до того, чтобы выжать на плоском животе форму, или хотя бы оттянуть ее вперед, уменьшая соприкосновение с кожей. – Вы весьма неловки. Из-за толпы Обвинитель показал Гаморе внушительный кулак. Болтагон наблюдал за действом, как котик за сметанкой, им с Медузалит было скучно сидеть на вечной стройке без варварских развлечений низшего сословия. - Извините, простите, - царапнув ошалевшего офицера под острый локоток, Гамора продвигалась к выходу по туфлям Аттиланского двора. Двор шипел, Ронан делал страшные глаза, Небула оплакивала денежки на покупку ножей. – Право слово, я такая неловкая. Не люблю светские сборища… - Долг превыше всего, межличностные отношения всего лишь фикция, - благодушно сказал Спок, ввинченный в дверь, наподобие штопора. – Не нужно меня так тащить, я вполне умею передвигаться самостоятельно. - Еще раз извиняюсь, - Гамора с сожалением отпустила мягкую ткань, а за тканью плотный жар чужого тела, слишком уж горячий, не забыть бы спросить у Небулы температуру тел этих загадочных зверюшек. Шум толпы остался позади, у нелюдей слишком много дел, чтобы следить за шестеркой Ронана и уродцем Нильсом с Вулкана, – Только я могу облить независимого наблюдателя этим жутким варевом, что на Альдераане именуют пуншем. - Это моя вина, следовало быть аккуратнее, - с коммандера напиток капал на тканые вручную мягкие ковры дворца, – с вашего позволения, я переоденусь и вернусь к гостям. С ее позволения он хотел свалить и забрать с собой поток теплого воздуха со слегка пряным ароматом нагретого песка и совсем неуловимым – душистого мыла для купания. Что там говорила сестренка про нелогичность… - Сорок Эридана, - выпалила Гамора пристально глядя в большие непонимающие глазищи, в которых «облачность» неуловимо менялась на «ясно, солнечно». Бес с ними, кентаврийскими ножами, она себе еще таких сто штук купит, не в ножах дело, и не в Ронане даже… - Что «сорок Эридана»? – тихо спросил в ответ Спок, стряхивая с кончиков длинных пальцев надоевший обоим алкоголь. Прямо на пол, так его. Он вообще, похоже, никогда в жизни голоса выше не поднимал, и не свинячил на предметы интерьера. - Сорок Эридана А, не вы ли с помощью астроинженерии хотели столкнуть ядра звезд и посмотреть, что из этого выйдет? – осталось только уповать на то, что командор и наблюдатель не настолько тупой, чтобы пропустить мимо ушей намек с комплиментом в изысканном салате. У Гаморы заныло в животе от длины его опущенных вниз, длинных, черных, как глубокая ночь, ресниц. Охрана Обвинителя оборачивалась подкидным, неудобоваримым и лишним отвлечением от дел, Небула бы сразу сдала независимого наблюдателя, как энную сумму денежных знаков в банк, непосредственному начальству и вулканца вымели бы с Альдераана в течение трех часов, чтобы не мешал делать дело почтенным дамам. - Этот опыт имел место быть, но только в теории. Для смещения с орбиты звезды нужна колоссальная энергия, которой мы тогда не располагали, - Гамора наблюдала за Споком через прищуренные бойницы зеленого убийственного взора. Тот понял, что его понесло не туда, и сморгнул. Третьим веком, как ящерица. Зен-хоберис внутренне вздрогнула, но на лице ее ни один мускул не выдал эмоций, прошитый суровыми титановыми нитками. Если ему нравится, пусть хоть третьим глазом моргает, только бы не перестал нести пургу, на которую Бемби вынудила его, прилежно порывшись в Обвинителя архивах, - а вы откуда это знаете? - Бартер, - торжественно объявила Лонг, стряхнув с костлявого плечика офицера невидимую пушинку. – Вы мне свидание, я вам информацию, идет? - В противном случае…, - завел было Спок, но Гамору было уже не остановить. - В противном случае, если я сниму это дурацкое платье, а вы переоденетесь в чистое, мы вполне могли бы подружиться. А то стоять тут, как две грязнули, мне вера не позволяет. - Мы верим только в логику, - ввернул очередной тезис, вспыхнувший в его странной голове, украшенной милой челкой, наблюдатель. Хотя, с его стороны, все было как нельзя логично: он уцепился за абсурдность ситуации, и это сгубило мальчика с внимательным взглядом, которого высмотрела охранница из многоголосой толпы. - Я - в генератор случайных чисел. Желаю хорошо повеселиться на балу, коммандер Спок, - Гамора ставила десять против десяти, что сегодня к вечеру он сам ее найдет, и уложит себя у ее ног. Все-таки, быть удивительно внезапной была ее, в какой-то мере, работа, которая, нет-нет, да выручала при встрече с такими обаятельнейшими занудами. *** Обвинителя Блакагар ангажировал на поздний вечерний променад в горячие источники, и обратно, Небула засела в отведенной им комнатке с учебным планшетом, прочитав Гаморе смутную и путаную лекцию о вреде контактов с туземцами Вулкана. Роль телохранителя сегодня взял на себя Корат сотоварищи, причем отряд из сердца военной академии Саакарии по идее был страшнее двух молодых киборгов хотя бы зверскими рожами. Гамора совершенно неожиданно осталась в одиночестве, наблюдая за полной луной Альдераана, нахально выставившей белые бока на всеобщее обозрение. Спектральный Ассасин покачивалась в плетеном из джута гамачке в саду Королевского дворца, раздумывая, какого рыжего лэнайга сенатор пустил Грома и Медузу в свои покои, оставаясь совершенно незаметным для окружающих. Может, заперся в луговой хижине, а может, сбежал на орбиту, подальше от этого разноцветного дикого табора нелюдей. По мнению зен-хоберис, она бы лучше гуляла по земле Кашиика, рискуя быть немедленно скушанной представителем местной враждебной фауны, чем вращалась в высших кругах Аттиланской элиты, строя из себя фетровую барышню. Это вам не по «Черной Астре» крыльями трещать. Зашуршали близлежащие кусты. Гамора подобралась, нащупывая на бедре метательный нож. Рррраз! И от нарушителя спокойствия остались бы одни воспоминания. - Ночь, - констатация факта не приправила душной пряностью окружающую темноту, пока луна стыдливо повисла на задворках Замковых земель. Из кустов явился коммандер Спок собственной персоной, блестя ослепительными белками ярких глаз. Он был переодет в чистую форму, руки держа по-прежнему за спиной, так и топал, небось, бедный, в неудобной позе, по саду, ища возмутительницу собственного спокойствия, дабы казнить и наказать, продуманной заранее жесткой полемикой в виде доклада, что сразу на ум не пришел. - Вы ничего не докажете! – ляпнула любимую формулировку зеленокожая, как змеюка вуки, прелестница Гамора, успевшая сразу после приема переодеться в свою повседневную кожаную форму. Главное – сбить с толку, а потом, сон разума он, сами знаете, кого рождает… - Я не собирался ничего доказывать, - врал, поди, покрываясь нездоровым зеленоватым румянцем, Спок. – Мне нужна информация. - Выкопала из секретных архивов бывшего Верховного Обвинителя империи Крии, он никогда не закрывает свои личные сейфы от наших длинных носов. - И все? – казалось бы, вулканец потерял к ней интерес и, ломая ветки, попрыгал в любимые кусты, шуршать там до утра. Но нет, опустившись неярким серым форменным задом на край гамачка, он решил остаться. - Правда. Святая. Хочешь, я утащу для тебя секретные разработки биологического оружия в условиях вакуума? – ей показалось, что невозмутимый Спок слегка улыбнулся, или, всего лишь показалось. – Как раз у меня парочка таких славных ящиков завалялась… - Не надо, Гамора, приемная дочь Таноса, не надо таких жертв. Зен-хоберис аж подпрыгнула в притворном возмущении, так, что гамак опасно закачался, еще пара дюймов, взбрыкнет, как норовистая коняга, и вывалит их на посыпанную чистой беломраморной крошкой тропинку. - На меня уже розыскной лист накатали? – шутливо осведомилась она, придвигаясь ближе. От вулканца шло умеренное тепло, как от костра, ярко ощущаемое в прохладе ночи. – Хорошо живем! Что там понаписано? Опасный элемент, тупой, но за счет тупости и неожиданности опасный вдвойне? - Я добавлю эту ориентировку к предыдущему тексту, - миролюбиво ответил Спок, складывая руки в замок, а локти на колени. – Без нее розыскной лист весьма неполный. Опасная женщина захлопала глазами, поднимая бури и волны неукротимыми ресницами, не раз сожженными догола в ближних взрывах. - Ты сейчас так пошутить изволил, любезнейший? – грозно сказала она, поджав губы. – Придется завести календарь и каждую шутку отмечать выходным. Выводить из себя коммандера Спока было приятней, но сложнее, чем Ронана. Если Обвинитель сначала вставал на дыбы, грозя казнить, или игнорировал вообще, уберегая нервишки от непреодолимой взбучки, то вулканец одним взглядом выражал ТАКУЮ гамму чувств, но в перепалку не лез. Из лекции Небулы Гамора подхватила только пару-тройку неприличных поговорок из среды вулканианских отшельников и историческую данность о том, что бедолаги всегда и всюду скрывают свои эмоции. Телепатия сыграла с ними злую шутку, работая не только на благо нации. Каждый вулканец от мала до взрослой особи был подобен брелку с обратной связью. Если какой-нибудь лютый остроухий начинал усиленно переживать, или хохотать над остроумной шуткой, вокруг автоматически все оплакивали очередную медвежью шкуру, а то и заливались гоготом, даже если шутка была им не по вкусу (действовало ли это на другие расы, Гамора благополучно прохлопала в сестринском потоке слов). Внутренне умиротворение и железная логика стали постулатами для развития Вулкана. Во всяком случае, ходили легенды, что самый тупенький остробровый вулканец мог починить микроскоп кирпичом, палкой и упоминанием учения некоего местного философа Сурака. - Не изволил я пошутить, - за ровным тоном не заподозришь скрытого возмущения. Гамора настороженно всмотрелась в темноту, слух у нее был острее, чем у Спока, да и глаза зорче. - Марш в кусты! – тихо скомандовала она, окидывая взглядом прибежище ровно подстриженной зеленой стены. – Живо! - Что вы себе позволяете?.. - слабо воспротивился Спок, пока Гамора поднимала его на ноги, толкала в дикую живую изгородь и закрывала рот ладонью, чтобы не вздумал орать «сексуально домогаются!» и звать на помощь. Зен-хоберис здраво рассудила, что она слишком яркое пятно на зеленом фоне деревьев, со своей красной шевелюрой и белой светящейся разметкой по щекам и лбу, поэтому, развернув коммандера (синего, черного и графитового сзади), неожиданно тяжелого для дрищеватого телосложения, спиной к дороге, она высунулась из-за тонкого рисунка плеча, всматриваясь во тьму, сквозь обманутые недвижимостью пышные ветки. Спок стоял смирно, только полные губы вздрагивали под узкой девичьей ладонью, и дыхание острохарактерного носа щекотало кожу как сопло небольшого беспилотника. Непрошибаемый народ… Вовремя она успела, из-за поворота косой аллеи вывернулась монументальная фигура Черного Грома, ведущего под ручку Медузалит. Вестимо, оставили Ронана купаться в пруду на мальчишнике, в окружении полногрудых нимф, а сами отправились гулять по дворцу, обсуждая завтрашнее свадебное меню. Головоногие вареные раки там были лишние, стоило заметить. Королевская чета неумолимо приближалась, Спок ровно дышал, не выказывая никакого недовольства, пока Гамора прижималась к нему всем телом. - Когда Кристалия взойдет на «Черную Астру» у нас не будет такого шанса, - втолковывала в голову муженьку Медуза раз в сотый, если судить по недовольному тону. – Или ты убираешь Ронана сразу после свадьбы, или весь наш план летит эвоку под хвост! Гамора задушено выдохнула, услышав страшное подтверждение своей правды, коммандер, пользуясь ситуацией, вывернул узкое лицо из ее карающей длани, и сам зажал рот зен-хоберис пылающей рукой, другой накрепко обхватывая ее за талию, уже извивающуюся на свободу - вон из кустов! - выцарапывать Обвинителю жизнь. Правильно дотумкался, туземец, иначе Гамора заорала бы богатым лексиконом Килнской тюрьмы прямо перед нападением на королевскую чету. Тогда прощай не только Ассасин, но и первый помощник «Энтерпрайза». «И умерли они в один день» приобретало вместо пошловатого, леденяще страшный оттенок. - Ты так хочешь испортить отношения с Таносом? – Болтагон, из-за устройства на шее, приглушающее его способности в реву и разрушениям, говорил явственным каркающим контральто. – Пока у него перчатка, под удар можем попасть мы. Твоя идея с подставной дракой на Сехмет закончилась провалом, они остались живы, кто знал, что Танос втихую переправит к нему Бэмби Лонг. - Кто знал, что мы послали слишком маленький отряд! – взъерепенилась Медузалит, угрожающе зашевелив волосами. - Против троих? – несмешливо проговорил Черный Гром. - Если Кристалия останется наследницей «Астры» и принцессой Хала-2 мы умножим свою боевую мощь и оставим Таноса в дураках. Утереть нос бессмертному злодею, чтобы вернуться на Терру победителями, что может быть лучше? - Лучше было бы не выдавать Амаквелин за Ронана, и не вкладывать ресурсы в Хала-2. Найти пригодную планету и развести на ней жизнь за пару лет мы бы смогли почти без усилий. - Крии осталась маленькая горстка, додавить их без подозрений может только новая планета с неприемлемыми условиями жизни. А как же твои планы кровной мести? Как же торжество генетики? – слова затихали вдали, окутанные туманом и мраком. Устало прислонившись лбом к плечу Спока, Гамора дожидалась ухода Грома и Медузы на значительное расстояние. Вулканец убрал печать с ее рта и она, наконец-то, вдохнула полной грудью. Девушка слегка вздрагивала, и только рука вулканца между ее лопаток возвращала какой-то малый разум в трясущуюся от ненависти и неожиданности плоть. Вот сволочи! Какие же сволочи! И Ронан хорош, от любви у него башка закружилась что ли, со своей юриспруденцией забыл риски подсчитать, что придется расплачиваться своей лысой головой. - Как сторонний наблюдатель я должен доложить об этом капитану «Энтерпрайза», - кому что, а этому преподобному только бы доложить кому-нибудь о чем-нибудь. Профессиональный стукач с бесстрастной миной прожженного авантюриста. - Воздержись, дружок, иначе с Альдераана мы уже не улетим… Спок убрал руки за спину. Гамора сняла свой подбородок с его удобного плеча. Велика была тайна для нее одной, а оказалось тайны и для двоих многовато…