***
Нортон стоял на террасе особняка Астариуса и не обращал внимания ни на холодные капли дождя, ни на пронизывающий ветер. Казалось, что осень не выдержала и решила прийти пораньше. Но мужчину не это интересовало. Он просто наказывал себя. За то, что не был честен с дочерью, за то, что не подарил ей столько любви, сколько она заслуживала. В общем, Огнев занимался самокопанием и самобичеванием. Но это не так забавно, чем если бы его бичевал кто-то другой. Не правда ли? На террасу вышла Лисса Рэней. Она также была в траурном наряде, а глаза утирала серым платком, который сжимала в левой руке. Заметив мужчину, она подошла к нему. Теперь они стояли вдвоем под сильным дождем и сильным ветром. — Прости меня, Лисса, — сказал Нортон. По идее, женщина не должна была услышать это, но с детства у нее был поразительно музыкальный слух. Она могла расслышать многое. — Мы оба виноваты, Норт. Мы не уберегли нашего ребенка, — ответила тихо рыжеволосая, но Нортон и с шумом дождя понял, что сказала его бывшая супруга. — Лисса, мы ведь почти стали вновь семьей... почему ты снова отвергла меня? — задал следующий вопрос он. Ведь действительно, два месяца назад, когда эта история только закрутилась, они начали воссоединяться. Поцелуй, откровенные разговоры по душам... будто и не было той пропасти в тринадцать лет. А потом, Лисса вдруг стала холодной и, ничего не объясняя, порвала все отношения с Огневым. Она приезжала только к дочери и старалась избегать общества отца своей дочери. — Норт, — наверное впервые за долгие годы она называла его по сокращенному имени. Дождь начал утихать и можно было слышать друг друга. Правда, ветер был все таким же сильным, хотя завывания стали тише. Рыжеволосая Рэней повернулась к мужчине и, вздохнув, продолжила. — Я боялась. Мы пробовали создать семью, но в итоге быстро поверили в ложь друг о друге. Может, это все бессмысленно и нам не стоит пытаться? Может... — Лисса, ты никогда не ломалась после первой неудачи. Я прекрасно помню, как храбрая девушка первый раз упала с лошади на первом же занятии. Но она не сдалась и в итоге прекрасно научилась ездить. Она не сдалась. Она верила в себя. Так вот, — вплотную придвигаясь к женщине, проговорил Огнев, — Поверь и в нас. Да, первый раз не удался, но неужели мы должны сдаться? Ведь я люблю тебя, Лисса. И ты меня то же. Я думаю, что Василиса хотела бы этого больше всего на свете. Их лица оказались на одном уровне. В сапфировых глазах промелькнула мольба остановиться, а в зеленоватых один ответ. Нет.***
Фэш сидел в одной из комнат большого особняка. Он, ссылаясь на плохое состояние после кладбища, замкнулся тут. Домой запретил ехать Рок. Так, что вариантов не было. Да и Рок волновался если бы он решил уйти и гулять по городу. И опасения старшего Драгоция были обоснованны. Фэш действительно мог сделать, что угодно. И он сам это понимал. Вдруг, в комнату вошла Мэри Рэней, бабушка Василисы. Парень сразу же вспомнилось ее обещание. Усмехнувшись незаметно, он начал ждать пока Мэри заговорит. Она присела на один из двух стульев в комнате и посмотрела на него. — Что же, я не смогла выполнить свое обещание. Вы даже не поговорили, после того скандала. Я оттягивала то Собрание Родов и ради чего? Ради того, чтобы сейчас плакать над гробом внучки? О, судьба поистине забавная шутка! — грустно усмехнувшись, произнесла женщина. — Зачем вы оттягивали Собрание? — не понял Драгоций. — Чтобы вы успели остыть и восприняли новость о браке более спокойно. Это был такой хороший план. И Хронимара, и Нерейва согласились с ним. И, что мы получили? Будь ты проклят, Астрагор! — А почему Астрагор? Может это был кто-то другой, — решил выудить информацию парень. По заявлениям пожарников, очаг возгорания был в комнате Василисы. Именно оттуда начался пожар. Даже чудо, что от Огневой-Рэней что-то осталось, заверяли пожарники. Однако, то, что она была под действием снотворного было подтверждено. И полиция полагает, что это было предумышленное убийство. Но самоубийство тоже учитывается. Хотя, по заверениям всех, Василиса не была в депрессии и не собиралась наложить на себя руки. Да и никакой записки не было, а значит самоубийство составляет лишь процентов двадцать. — После того, что натворил Нортон с Лиссой? Не смеши меня. Такое он не забудет. — Что не забудет? — глаза заблестели. Неужели он наконец-то узнает правду. Конечно, он понимал, что пользоваться помутнением рассудка после похорон собственной внучки, не очень хорошо, но поделать ничего не мог. Его достало, что его считают за слабое звено. Он докажет обратное. — Как-то эти двое поехали в один из клубов Астрагора. Там они выяснили, что Астрагор ведет бизнес по продаже наркотиков. Через пару дней они, втесавшись в доверие, раскрыли все это. Стали героями. Но Нортон был слишком доволен собой, чтобы не позлорадствовать над Астрагором. И в итоге, он втянул в свое сумасшествие и Лиссу. И именно в ту ночь, ночь ареста, они в кабинете Астрагора в клубе, зачали Василису. Астрагор, сцепив зубы потом смотрел на эту запись. Он не любил, когда кто-то предавал его, да и еще и унижал так. Он, направляя Рока, вытащил себя из тюрьмы, не очернив своего имени, и все забыли про геройство Нортона и Лиссы. Но не Астрагор. Он не любит оставлять людей без мести. Все должны ответить...***
Черная Королева, жена мэра города... первая леди всего города. Она даже с годами не утратила пылкости, но и приобрела мудрость. Что-то внутри нее кричало, что все не так просто. Какой-то пазл упорно не желал находиться, завершая картину. Нерейва вздохнула и оглядела всех сидящих за большим столом. Они пили за упокоение души Василисы. А ее внезапная смерть не давала покоя многим. Женщина знала, началось расследование и, что будет неизвестно. Ведь Астрагор может выпутать из любой ситуации. Но что-то внутри настаивало, что это не он. "Нужно время... это все, что нужно чтобы открыть правду", — подумала она и, быстро достав телефон, начала махинации с ним. Было ясно одно, она что-то задумала.