Veneziana amore...

<b><Случай/b> Соланж металась по комнате Сакуры, пытаясь отыскать саму хозяйку. Со вчерашнего дня девушка была сама не своя: не сидела на месте, а ходила взад и вперёд, ругаясь себе под нос, всё время что-то роняла, а то и разбивала. Такое поведение крайне не одобрила Цунаде, но молчала, покачивая головой и тяжело вздыхая. Будь на ней такой «камуфляж», она б вела себя точно так же, как и Сакура. Но она не знала, почему Ли так с ней поступил. Что произошло на самом деле, женщина не знала, ведь её подопечная не говорила ни слова, а только огрызалась. Но утром Сакура проснулась с хорошим настроением. Может, сон помог забыть вчерашнее недоразумение? Увы, девушка всё помнила, злилась, но уже не так буйно, как вчера. Голова да и всё тело было чистым: не оставалось ни одного упоминания об инциденте. При солнечных лучах длинные волосы становились светло-розовыми, но при одной тени волосы перекрашивались в коралловый цвет. Она снова сделала низкий хвостик, не желая просить помощи у служанки, на что последняя пожала плечами и открыла дверь в другую комнату – к Цунаде. Окна были закрыты, и ни один солнечный луч не пробирался в комнату, где стояла большая кровать с балдахином и на которой спала блондинка, держа в руке бутылку вина. Соланж с сарказмом закатила глаза, услышав, как женщина что-то бормотала во сне, а потом и вовсе храпела. Её не отучить от пристрастия к алкоголю – в этом деле всё зависит лишь от Цунаде. Тёмно-синяя симара служанки поволоклась по полу. Девушка спешила всё взять с собой и поскорее отправится на рынок, дабы закупить еду и приготовить ужин, а потом уже и немножко погулять по городу. Она предвкушала тот момент, когда вступит миниатюрной ножкой в гондолу, присядет даже на жёсткую скамеечку и окунёт пальцы в воду. А ещё Соланж хотела купить знаменитые венецианские стекловидные изделия: сосуды, чашки на прочных ножках, кубки, стаканы и т.д. Они отличались тем, что состояли из трёх цветов; каждый переходил из одного цвета постепенно в другой: из красного - в фиолетовый, из фиолетового - в зелёный, из зелёного - в синий. И эти стекловидные изделия пользовались популярностью во всём мире. Сакура убрала чёлку и, отойдя подальше от зеркала, чтобы увидеть себя в полный рост, пожала плечами и прокрутилась. Её удивляли эти длинные рукава и высокий пояс, который выделял грудь. Она поворачивала голову, и тело поворачивалось за движением головы. Девушка разглядывала себя, тяжело вздыхая и опуская ресницы, вспоминая, что было вчера. Прекрасное платье превратилось в своеобразно-пахнущий кусок атласной ткани. И мода здесь совсем другая, хотя всё же подражала испанской и французской, и Сакура с облегчением выдохнула, заметив, что вещи, которые носила в Конохе, ей всё же пригодятся. - Прекрасно выглядишь, Соланж, - улыбнулась зеленоглазая, заметив отражение служанки в зеркале, - смотри-ка, уведёт тебя какой-нибудь венецианец… Девушки засмеялись. Соланж казалась для Сакуры доброй старшей сестрой, которая всеми силами заботилась о своей младшей хозяйке. Её огненно-рыжие кудрявые волосы были собраны в косу, оплетенную по всей голове. Выглядела она ничуть не хуже Сакуры, чья изумрудная симара, как и глаза хозяйки, по-своему волшебно выглядело при лучах солнца. Сакура еле напросилась на то, чтобы пойти с Соланж на рынок. Ей было наплевать на то, что она из знатной семьи – пусть она дикарка, но она понимает чувства других и хочет им помочь чем только может. Сначала служанка вежливо отказывалась, вытирая крошки со стола, но потом, в очередной раз за утро тяжело вздохнув, согласилась. Почему бы и нет? Помощь каждому требуется (в принципе в её положении Сакуре она не имела и права отказать). Когда они оказались на ступеньках внутри гостиницы, то тут же удивились тому, как много людей собиралось отправиться куда-то в столь ранний час. Впрочем, девять часов – не так уж и рано. Сакура и Соланж переглянулись, но всё же покачали головой и аккуратно протеснились в толпу, дабы поскорее выйти. Горе состояло в том, что они жили на пятом этаже – а в гостинице было пять этажей – и было очень трудно достичь первого этажа, когда на тебя идёт такой поток. Но всё же они вышли на улицу и, поправив причёску и костюм, закрыли дверь и шагнули на мозаичную землю. Перед самым, так сказать, «носом» здания выстроились в ряд величественные гондолы, которые уже набрали клиентов и начали отплывать. Девушки снова переглянулись, пытаясь узнать, что им делать и как добраться до Дорсодуро. Конечно, можно было спросить у местных или гондольеров, но никто из девушек не знал итальянского… вот незадача… Однако это всё маловажно. Сейчас главное найти транспорт, а уж потом думать о проблеме. Гондолы уплывали, а на их место становились новые. И снова поток людей занимали лодки, и снова гондолы уплывали. Сакура обречённо вздохнула, наблюдая этот «круговорот». Соланж поймала местную женщину, которая, видимо, чуть-чуть, но понимала японский. Рыжеволосая с горечью всё описывала, как выглядит это место и что надо купить, но, похоже, женщина кивала, вздёргивая бровь, и не понимала ни малейшего слова. Тогда она позвала к себе старушку, и теперь Соланж снова начала разъяснять всё подробнее. К ним подошёл мужчина, и потом образовалась целая толпа местных, где где-то затерялась Соланж и пыталась перекричать людей, которые переговаривались между собой. Харуно прикрыла губы кулачком, широко раскрыв глаза и удивившись такому сборищу. Ведь её служанка просто-напросто позвала одну женщину, а тут уже их двадцать… Но от размышлений её вывел всплеск какого-то предмета и топот. Девушка повернулась и увидела, что прямо перед ней, в гондоле, стоял тот самый гондольер Наруто. Сакура нахмурила брови, а потом резко задрала носик и, развернувшись, прошла мимо Соланж. Да, девушку нельзя покидать, но сейчас же главное благородство – для Сакуры, естественно. - Сакура, стой! – прокричал блондин и, быстро отвязав гондолу от бревна, взмахнул веслом и отплыл от пристани, дабы догнать девушку. Чувства вины не покидали Наруто, и он даже пришёл на работу тогда, когда у него выходной только для того, чтобы попросить прощения у розоволосой. И это оказалось чистой случайностью, что девушка вышла на улицу рано утром. Впрочем, парень был этому рад и немного ухмыльнулся, когда увидел гордый вид девушки. Да, она была красивой, как и вчера, но сколько труда ей пригодилось, чтобы отмыть голову и платье? Думаю, много, очень много… Впрочем, сейчас нет времени на размышления, так как девушка просто-напросто исчезнет из поля зрения. Хотя это платье достаточно выделялось из толпы людей, одетых в серые тона одежды. Но и сама по себе Сакура и без этого ярко-ядовитого цвета способна помочь блондину не потерять её из виду – Наруто чувствовал её; его так и несло к ней. Такое парень никогда ещё не встречал… - Да погоди же ты! – прокричал голубоглазый, вытягивая длинную шею дабы найти Харуно. Многие прохожие недоумённо поглядывали на гондольера, но потом пожимали плечами, продолжая о чём-то беседовать. Им было вовсе не интересно знать, за кем или даже зачем парень гнался и окликал кого-то. Таких Казанов слишком много развелось. - Для вас я, сеньор, Харуно Сакура, - отрезала девушка, остановившись и скрестив руки на груди. Она наклонила голову чуть в бок, наблюдая за тем, как Наруто пытается её догнать. И девушка дала второй шанс, сама того не подозревая. Не секрет, что и она испытывает к нему чувства, лёгкие и мимолётные. Сакуре нравилось, что парень хочет добиться её любви, пытаясь догнать объект воздыхания. Но действительно ли влекут его к ней тёплые чувства и здравые мысли, которые – на это очень надеялась Сакура - не окажутся сильно испорченными. От этой мысли девушка прикрыла густые ресницы, ожидая, когда гондольер уже подплывёт к причалу. Это оказалось довольно-таки быстро, если не учитывать тот факт, что Наруто несколько раз ударялся об мимо проплывающие гондолы. Он извинялся, улыбаясь и пожимая плечами, и виновато наклонил голову в бок. К его большому удивлению гондольеры отнеслись к такой выходке нейтрально, хотя (мне кажется) они еле сдерживали свой пыл. Этому парень был благодарен, ведь он не только работает не в свой день, но и ещё устраивает такой беспорядок, как это было вчера вечером. Люди проходили мимо гондол, будто не замечали их. Сейчас все служащие у богатых хозяев рабочие давно уплыли отсюда куда-нибудь на рынок. Величественные лодки пустовали, но через какое-то время снова набирались группой людей, состоящей из четырёх человек. Желающие покататься всегда найдутся, и это гондольеры всегда знали. С самого утра приезжие в этот город мечтают покататься на этом «лебеде», который привлекает своей яркой окраской и необычной формой. И – так казалось гондольерам – лодочники украшали гондолу всякими цветами, предполагая, что люди потянутся больше. В принципе, это действительно оказалось хорошей идеей, и венецианцы и даже приезжие с радостью запрыгивали в лодку. Пристань с каждой минутой становилась пустее, и люди уже горланили, как это было совсем недавно. Они торопились на работу и если опоздают, то точно хорошо им не будет. Однако самыми «тихими» оказались местные, которые так и продолжали что-то объяснять Соланж. Последняя отрицательно покачивала головой, по-новому начиная объяснять и с сарказмом закатывая глаза, когда кто-то её перебивал и начинал свои предположения на незнакомом служанке языке. Сколько ещё это будет повторяться? Люди подходили с каждым разом всё больше и больше, и нервы рыжеволосой начинали сдавать. Она искала Сакуру, как опору и поддержку, но розоволосая отошла от неё не так уж и далеко, но всё же почти терялась из поля зрения. Казалось, что эти местные сейчас загрызут девушку, так как они прямо-таки наваливались на Соланж с новой силой. О, как она мечтала, чтобы сейчас сюда спустилась Цунаде… но женщина, увы, спит, видя десятый сон… Наруто улыбнулся, усмехнувшись. Такая дерзость и в то же время хитрость очень подходила этой девушке. Ему не только нравилась её милая внешность, но и сильный характер, за которым скрывается нежная и скромная девушка. Но почему она такая? Почему она не может быть хоть немного добрей? Это Наруто не знал. Да, он понимал, почему Сакура так с ним обращается. Было бы вам приятно, когда вас облили грязью, и тот, из-за кого произошла такая ситуация, ничего не предприняв в тех мерах, чтобы отомстить обидчикам, теперь достаёт вас? Мне кажется, что такой отпор, как «для вас Харуно Сакура!» был действительно обоснован тем, что даже такой маленький пустяк из уст Наруто способен разозлить розоволосую. - Ах, да, извини, - ответил парень, пожав плечами и не переставая улыбаться. Сакура наклонила голову в другую сторону, улыбнувшись уголками губ. Единственный прекрасный поступок, который совершил этот настойчивый гондольер, очень обрадовал девушку, но она не подавала виду. «Го-о-ордость! - фыркнуло сознание зеленоглазой, но последняя просто промолчала». Даже если это и так, то в чём проблема-то? Лучше быть глупой девушкой, которая сразу же накинется на шею своего обидчика? Ну, точнее, на шею тому, из-за кого Харуно не могла спокойно прикасаться к своим длинным волосам, чувствуя запах не очень свежего обеда. О, нет, нет и нет… - А, я вижу, вас не очень грызёт совесть за вчерашнее происшествие? Скорее всего, это был риторический вопрос, так как девушка знала, ну, или чувствовала, что уж очень парень сожалеет о вчерашнем вечере. Лёгкий шок, который перерос в бурю удивления – вот, что испытывал Наруто, не в силах и даже в беспамятстве, что нужно делать в этот момент. Он (парень это чётко помнил) просто широко раскрыл глаза, приоткрыв рот, но потом его блондинистые брови нахмурились, и на переносице появилась угрожающая глубокая складка. Узумаки хотел отомстить, и теперь он точно это сделает, прямо сегодня, прямо сейчас. Сакура лукаво взглянула на гондольера, который опустил длинные ресницы и ничего не ответил, на что розоволосая тяжело вздохнула, продолжая держать скрещенные на уровне груди руки. Девушка почувствовала себя воспитателем: подопечный очень сожалеет за поступок, а сам воспитатель в предвкушении ждёт, когда всё же ребёнок выскажется. Однако Наруто продолжал молчать, а потом поднял небесно-голубые глаза и снова улыбнулся. - Чего смешного я сказала? – удивилась зеленоглазая, немного вздёрнув бровь. Такой вопрос вырвался из уст девушки с обиженным тоном, словно теперь этот воспитатель превратился в маленькую обиженную девочку. Сакура немного надула губы, поняв, что парень ни капельки не сожалеет по поводу вчерашнего инцидента. Хотя, конечно, парень считал по-другому, но какой человек сможет прочитать мысли другого? Однако Наруто продолжал смеяться, и Сакура невольно закусила губу, начиная краснеть. Неужели у неё действительно был глупый вид, что гондольер теперь заливается смехом? О, девушка этого не знала. В этот момент, когда она обрёчённо нахмурила брови и продолжала краснеть, ей впервые захотелось посмотреть на себя со стороны. И ещё она пыталась не поддаться и не засмеяться вместе с парнем. Заразительный, но в тоже время звонкий, методичный, бархатный смех раздавался на всю округу, и многие и прохожие, и гондольеры, и люди из карет усмехались, покачивая головой. - Вовсе нет, - потихоньку перестал смеяться парень, ответив на вопрос Сакуры, - совсем не жалею. Нет, конечно, как я и говорила раньше, он жалел, но после такой выходки с обиженным выражением лица Сакуры блондину стало любопытно, как отреагирует на такой ответ девушка. Может, она развернётся и гордо задерёт носик; может, широко раскроет глаза кристального цвета и приоткроет розовые пухлые губы; может, просто язвительно ответит и также развёрнётся, как и в первом предположении парня. Кстати, он всё-таки угадал. Сакура возмущённо приоткрыла губы, широко раскрыв зелёные глаза. Узумаки улыбнулся, наблюдая, как девушка уверенно подошла к нему практически вплотную, не обращая внимания на то, что может снова упасть – расстояние между гондолой и ступенькой пристани не превышало двадцати сантиметров. Она громко вдохнула в себя воздух, что предвещало долгий и убедительный ответ, и начала тыкать длинным указательным пальцем по груди парня: - Вы очень подлый человек, как вас там? Наруто! – прошипела Сакура, что чёлка смешно переваливалась на лобик девушки. – Невоспитанный, некультурный гондольер! С каждым ударом толчок пальца становился всё сильнее, но для Наруто это было совсем не больно; он продолжал улыбаться, часто выдыхая через нос, что означало, что он смеялся, но не в голос. Харуно фыркнула, дунув на чёлку, что последняя поднялась вверх, а потом снова опустилась и мешалась хозяйке. Её возмутило то, что он не оправдывается, а насмехается над ней… так дерзко, и это сильно ненавидела девушка. Её и возмутило то, что он не сожалеет из-за вчерашнего, ведь как бы под этот «напор воды» должен был попасться именно гондольер. Возмущало и то, что он не прекращал вглядываться в её светло-изумрудные глаза, что девушка густо краснела, но продолжала бранить парня. Это казалось смешным, даже слишком, и Наруто это воспринимал не близко к сердцу, а как обычный всплеск эмоций явно не очень уравновешенной молодой и красивой девушки. Однако эти тыканья закончились тем, что карета – она вообще не должна была проезжать по этой дороге – толкнула девушку прямо в объятия Наруто. Эта большая позолоченная карета, в которой сидел какой-то француз (по его волнистой форме усов было понятно, что он из страны, откуда у него национальность) и попивал прозрачное вино, вообще не по правилам проехалась по этой неровной дороге. Это заметили и местные, возмущённо перешёптываясь друг с другом, но потом укоризненно глядели вслед карете и вскоре продолжили свои дела. - Осторожно, сеньора! – выкрикнул кучер, захлестнув тростью лошадей, что животные громко заржали и ринулись с большой силой, и карета боком толкнула розоволосую. Наступило неловкое молчание, которое прерывало гулкое возмущение горожан. Нежный запах апельсина, такого сочного и сладкого, издавала красно-белая рубашка, и Сакура невольно прикрыла длинные ресницы, с удовольствием вдыхая этот аромат. И рубашка, и блондинистые волосы издавали этот аромат, который хотелось всё время нюхать и никогда не прекращать этого делать. Снова сильные руки обхватили девушку за талию. Сакура чувствовала себя в той же безопасности, как и вчера (до того инцидента под мостом Риальто). Длинные тёплые пальцы легонько постукивали по тёмно-зелёному поясу Харуно, как бы пытаясь в какой-то степени разбудить девушку. Но она, видимо, и не собиралась просыпаться, с облегчением уткнувшись кончиком носика в сильное плечо парня. Ей нравилось осознавать, что её обнимают сильные руки довольно-таки симпатичного парня и не дают, нет, не позволят девушке упасть в воду. Но она тут же широко раскрыла глаза, а потом обречённо выдохнула, улыбнувшись уголком губ и с иронией констатировав: «Где-то я уже это видела…» Да, точно такая же ситуация произошла вчера, когда злосчастная туфелька соскользнула с миниатюрной ножки девушки. И снова такая неловкая ситуация, словно сон? повторилась, но теперь при других обстоятельствах. Да что вообще происходит? Сакура отпрянула от парня, но тут же почувствовала, что ноги теперь её в буквальном смысле парят в воздухе. Она не могла в это поверить, но, взглянув вниз, поняла, что даже это физическое явление, которое происходит при падении тела, не произойдёт с розоволосой, пока её держат сильные руки Наруто. Правда, он может взять и уронить её… Сакура быстро покачала головой, отгоняя мысли, а потом неуверенно взглянула в голубые глаза парня. - О… отпусти... м… меня, - выдавила из себя Харуно, начиная густо краснеть. Ещё минуту назад она мечтала никогда не отдаляться от Наруто, а теперь просто-напросто желала исчезнуть с лица земли и не вспоминать этот момент. Было очень стыдно, хотя парень даже и не думал, чтобы покраснеть, а просто наклонил голову в бок, немного прищурив глаза. Снова последовала насмешливая улыбка в адрес Сакуры, на что девушка закусила губу и смущённо отвела взгляд в сторону. - О, ты так уверена, - улыбнулся блондин, не переставая надсмехаться над скромной девушкой. «Изверг!!! - закричала совесть Харуно и три раза перекрестилась». Узумаки немного приподнял Сакуру, пугая, что сейчас уронит, и Харуно пискнула, зажмурив глаза и положив руки на плечи парня. Он играл с ней, и это явно раздражало розоволосую. Тогда она, немного приоткрыв пухлые губы, уверенно открыла изумрудные глаза: - Я прошу тебя, отпусти меня… - более требовательно попросила Сакура, на что голубоглазый ухмыльнулся и повернул голову в сторону, будто девушка уговаривала его что-то делать, а он, как и есть сама девушка, отнекивался и гордо качал головой, продолжая насмешливо улыбаться. - Не думаю, что это хорошая идея, - повернул голову блондин и тихо засмеялся. Сакура в очередной раз возмущённо приоткрыла губы и сжала руки, которые продолжали лежать на плечах гондольера, в кулачки. Ещё немного и терпение девушки иссякнет. Это та же спичка, чьё алое пламя – терпение, плавными движениями горя, постепенно начинает затухать, и вскоре остаётся лишь чёрный пепел. Ох, если Наруто попадёт под этот «пепел», то конец терпению, и ему вряд ли удастся выжить… - Я сказала, отпусти меня! – намного громче проговорила девушка, и тонкие брови устрашающе сдвинулись. Наруто удивлённо вздёрнул брови, а потом пожал плечами и улыбнулся. В который раз он улыбается в такой глупой ситуации, пока девушка ещё как-то сдерживается себя. Очень на него не похоже, но именно с ней он чувствует какую-то новую силу, не смотря на физическую, а смотря на духовную. Что она с ним делает? Этого парень просто-напросто не мог понять, да и, впрочем, не хотел. Он ещё раз взглянул в её глаза, но теперь уже забеспокоившись, и вопросительно вздёрнул бровь, а потом и покосился на воду: - Ну, если ты настаиваешь… Всего после одного прикосновения воды к туфельке и тонкой коже ступни девушки Сакура вцепилась в гондольера, испуганно вздохнув: - А, всё, не надо!.. Теперь понятно, почему он её не отпускал, и Харуно была этому очень благодарна. Наруто засмеялся, шагнув назад и оказавшись в гондоле. Отлично, она даже не заметила, как отплыли так далеко от пристани. Боже, да что происходит с ней, когда рядом Наруто? Сакура сожмурила глаза, покачав головой и думая, что это всего лишь плохой, нет, ужасный сон. Но только открыв глаза, розоволосая поняла, что этот сон – реальность. Они реально на гондоле, они реально сейчас практически обнимались, они реальны одни… вдвоём? Харуно обеспокоенно оглядывалась по сторонам, осознавая, что теперь они в середине канала, и расстояние с одной стороны гондолы до правой части пристани и с другой стороны до левой части пристани – одно. То есть сейчас они совсем одни, и девушку это не очень радовало. Мало того, что он играл с нею без согласия Сакуры, так ещё и затащил на эту гондолу! Она нахмурила брови, взглянув на блондина: - Верни меня обратно! – потребовала зеленоглазая, на что гондольер отрицательно пожал плечами и встал на своё место для управления. «И зачем я согласилась пойти на рынок вместе с Соланж? - с горечью подумала девушка, обречённо вздохнув и присев на мягкий диванчик». Но-но-но, Сакура сама попросила служанку взять её с собой и именно она без помощи Соланж попала в гондолу с малознакомым взрослым парнем, который может и внушал доверие, но очень мало… В этой ситуации была не права Харуно, и последняя согласилась с этим. - С вас пять чентезимо, - подал голос Наруто, внимательно вглядываясь вперёд и управляя гондолой. Розоволосая широко раскрыла глаза, удивившись такому заявлению. Отлично, без её соглашения они оказались на гондоле, и она ещё должна платить за это?! О, нет. В этой ситуации она даже не будет ничего платить… просто у неё нет денег с собой… - Что?! – возмутилась девушка. - Четыре. - Между прочим, сеньор, - прошипела Сакура, скрестив руки на груди, - это вы меня сюда затащили – извольте заплатить за меня. Узумаки удивлённо раскрыл глаза, вылупившись на Сакуру. О, то есть он, гондольер, должен платить за свою пассажирку? Сначала Харуно была виновата, виня Соланж в этой беде, теперь Наруто, виня девушку, а потом уже себя. Действительно глупо получилось с его стороны. Наступило молчание, которое уже никто не прерывал. Ни пассажиры других гондол, которые что-то бурно обсуждали, ни разноцветные птицы, ни шумные люди. Они все молчали, словно ожидали ответа или розоволосой, или блондина. Но дальше они плыли назад, по Гранд-Каналу. - Мне надо было в Дорсо… - прошептала девушка, но тут же запнулась, забыв такое на самом деле лёгкое название. - Дорсодуро, - поправил её Узумаки, теперь уже доброжелательно улыбнувшись, а потом тяжело вздохнул, - на самом деле я хотел извиниться за то, что ты… в общем, эти два парня… Я им обязательно отомщу, Сакура, обязательно! И… - он прикрыл ресницы, повторно вздохнув, - прости меня пожалуйста, ведь именно из-за меня тебя облили. Он замолчал, подняв глаза и взглянув на Сакуру. Последняя светилась от счастья, ведь парень наконец-то извиняется. Казалось, такая мелочь, но в душе девушки снова загорелся какой-то огонёк. Теперь она забыла про эту насмешливую ухмылку, которая всё время была на лице Наруто. Этот двадцатиоднолетний парень теперь превратился в застенчивого подростка, который извиняется с тем же багряным румянцем. Наконец-то она услышала то, что хотела и, пожав плечами, улыбнулась: - Почему бы сразу не сказать это? – спросила она, наклонив голову чуть в бок и по-доброму улыбнувшись. – Впрочем, я тебя прощаю. Такое заявление воодушевило парня, и он, сняв шляпу и взъерошив блондинистые волосы, засмущался, но вряд ли нормально будет выглядеть то, что взрослый парень покрылся румянцем. Наруто в очередной раз опустил весло в воду и принялся вглядываться вперед, - туда, куда плывёт. Сакура для него казалась недосягаемой; вот она в твоих объятиях, но потом вдруг гордо задирает носик и не желает общаться с гондольером. Смену её характера Узумаки не мог научно объяснить, но был точно уверен в том, что девушка просто-напросто стесняется его. Наруто хмыкнул, наблюдая, как Сакура роется в карманах, а потом виновато закусывает губу в ниточку и хмурит брови. Пришли такие предположения, что девушка забыла деньги. Да, и голубоглазый наклонил голову в бок, наблюдая, как пассажирка, в очередной раз порывшись в карманах, наигранно улыбнулась, пожав плечами и всё время покусывая губу: - А у меня денег нет, - протянула девушка, покачивая головой из стороны в сторону. Она ужасно чувствовала себя неловко, но пыталась улыбаться, что выходило действительно глупо. - Но… ведь… - парень замолчал, остановив гондолу и устремив взгляд голубых глаз на доску лодки. Он точно припоминал, что Сакура говорила про деньги, но боялся учитывать тот факт, что девушка ничего не говорила о своём сбережении. Узумаки очнулся, потрясся головой, а потом широко раскрыл глаза, спросив у девушки: - Но почему ты молчала?.. Харуно гордо задрала носик, прикрыв густые ресницы и разведя руки в стороны, и фыркнула: - А ты меня не спрашивал! Наруто с сарказмом закатил глаза, ударив ладонью по лбу и прошипев «Женщины!» Сейчас парень был в этом виноват. Он не понимал, почему, но на то женская логика: виновата ты – сделай виноватым другого. И парень, тяжело выдохнув, покорно понурил голову и продолжил свою работу. Действительно, он был благодарен характеру девушки. Он и благодарил её за простую снисходительность и доброту сердца. Сакура, семнадцатилетняя девушка, была через чур умна для своего возраста, особенно в то время, когда ни наука, ни медицина, ни инженерия не были хорошо развиты. Однако она черпала откуда-то знания, и Цунаде действительно выбрала хорошего подопечного. Хоть Наруто и разговаривал с Харуно, но разговор быстро прерывался, и каждый стеснялся сказать хоть одно слово. Впрочем, теперь впервые они оба подумали об одном и том же: зачем плыть в Дорсодуро, если у Сакуры нет денег? Они посмотрели друг на друга и потупили взгляды. И тут же ахнули. Удивительно, но, подумав об одном и том же, они и лицо изменили. Это невообразимо; девушка и парень это прекрасно понимали. Они будто только что разговаривали друг с другом, но мысленно. Сакура, заправив розовую чёлку за ухо, опустила изумрудные глаза, и на губах появилась нежная улыбка. Она, улыбнувшись и немного опустив голову, выдохнула и снова открыла глаза, пожав плечами: - Ведь нелогично плыть туда, если в карманах у меня пусто?.. Это, скорее всего, был риторический вопрос, однако Наруто, тяжело, даже с облегчением выдохнув, кивнул головой и улыбнулся. Она была остроумной; немного грубоватой, но это грубость быстро исчезала при длительном разговоре с ней. Почему? Чем её привлёк Наруто, а не Ли? О, нет. Это даже не из-за того, что он затащил её в гондолу – был бы ей ужасно противен человек, смогла ли она закричать, чтобы другие её спасли? Думаю, да. Что-то она таила в себе – даже эти изумрудные глаза таили в себе неведомую притягательную силу… Они разговорились. Сакура с восхищением принимала тот факт, что у Наруто такой красивый, мелодичный голос. Он был немного грубоватым, что было свойственно парням в то время, но это ещё больше в какой-то степени украшало гондольера. Она быстро ему доверилась, повествуя о своей жизни, а он о своей. Каждый из них жаждал свободы: Сакура мечтала быть обычной девушкой и жаждала убежать далеко-далеко – в ту же пустыню, в те же бесконечные поля, в то же тёмно-синее море; Наруто же мечтал просто избавиться от всей этой ноши, что была на его душе. Он хотел бросить эту работу, бросить этот дом, - всё, что у него есть. Но с другой стороны понимал, что сделать это очень непросто, и на кого Узумаки оставит того же Джирайю? Парень не знал, да и знать не хотел. Придётся закрыть лавочку с надписью «Мечты» и открыть старую, потрёпанную годами, лавку «Реальность». Его привлекало её прекрасное настроение, которое, казалось, никогда не закончиться - даже когда она сердится, на её губах появляется еле заметная улыбка. Она бунтарка, воюет за свою свободу, права и жизнь. Её нескончаемый дух и сила воли помогут Сакуре до своей смерти оставаться гордой и сильной девушкой. Но за всем этим скрывается маленький ребёнок, который жаждет приключений и внимания. В такой разнице в возрасте, как четыре года, почти пять, Наруто с лёгкостью может назваться её старшим братом, а она же, наигранно надув губы, будет протестовать, не зная, почему. Она не знала, почему так быстро привыкает к человеку или наоборот отдаляется от него. Собранные годами мечты о прекрасном принце отталкивают девушку, однако она продолжает и верит, что найдёт прекрасного парня, который в точности будет похож на того самого принца из мечты. Но точно им бы не стал Ли: он слишком занудный, надоедливый, и Сакура, находясь с ним, чувствует себя неловко, неприятно. Его неадекватность и слишком пылкий характер был противен розоволосой, но она улыбалась, пытаясь обычной улыбкой пояснить, что она добра к нему. Наруто? А Наруто был таким же ребёнком во взрослом теле, как и Сакура. Так мало знакомы, но что-то мелькает между ними – та же самая искра, которая угасает, но два человека всеми силами разжигают её, веря, что искра загорится, как и их чувства. Говорить чепуху? Наруто поддержит. Обижаться без причины? Наруто посчитает это, как обычную игру. Может это действительно казалось игрой? Ни парень, ни девушки не знали это. Его жизнь была бедной, полна многими потерями, но продолжающая согревать силой воли и верой в добро. Его разговорная речь была грамотная, несмотря на то, что он мог переключиться с того же японского на французский или на португальский язык. И когда девушка, мечтающее разглядывая дома, достопримечательства и слушая гондольера, вспрыгнула на месте, вытянув указательный палец и указав им на Наруто, спросила только что дошедший в голову девушки вопрос, что Узумаки разговаривает на японском, то блондин, с иронией ответив и усмехнувшись, развёл руками и засмеялся: «Дошло наконец-то!» Сильные руки, которые, не смотря на свой размер, плавно управляли веслом. Может, это натренировано годами? Выглядело это очень интересно, и стоило задуматься над этим вопросом. Однако Сакура, густо краснея и отводя взгляд изумрудных глаз в сторону, потому что рассматривала фигуру гондольера, что последний это заметил, не хотела задумываться. Гораздо интереснее жить и трепетно восторгаться великой тайной бытия, согласны же? Каналы полностью были засеяны гондолами, и, видимо, работа кипит. Трудновато, однако, гондольерам: с самого утра они не успевают и глазом моргнуть, как уже в его лодке, не привязанной к бревну, уже сидят четыре пассажира и ждут своей поездки. А что остаётся лодочнику? Пожать плечами, удивиться быстроте людей и приветливо улыбнуться клиентам, так же приветственно приподняв и опустив соломенную шляпу. В этом районе, в районе Дорсодуро, жизнь кипела, похлещи площади на Гранд-Канале. Такой всплеск рабочих и местных людей очень удивил Сакуру, которая, вздёрнув бровь и снисходительно улыбнувшись маленькому мальчику в рубашке и штанах, будто запоминала каждый метр места, словно писатель, готовивший материал для книги или уже новой главы. Почти все балконы домов были открыты, и там вытряхивали бельё жильцы, переговариваясь друг с другом. Они очень общительны и, наверное, дружелюбные, т.к., увидев Сакуру, которая с улыбкой на лице наблюдала их разговор, немного наклонили голову в бок и кивнули, улыбнувшись. Такие люди внушали доверия, даже тот пьянчуга, который, вытерев сонные глаза, вышел из кабака, и то снял потрёпанную треугольную шляпу и прижал её к груди, немного наклонившись (выглядело со стороны смешно, ведь ещё алкоголь не даёт мозгу работать), извинился перед какой-то молодой дамой, что случайно толкнул её в плечо. Они были доброжелательными, в какой-то степени воспитанные. Вот он – тихий уголок водяной Венеции, где люди без всякого пафоса и сословия способны общаться прекрасно. Гондола подплыла к причалу, и Наруто, привязав лодку, подал руку Сакуре, на что последняя снисходительно улыбнулась, прикрыв длинные ресницы и наступив на ступеньку. Прямо перед ней стояла большая церковь Санта-Мария-делла-Салюте. Эта высота и ширина полностью поглощала каждого человека. Ярко-золотые полосы «обшивали» безупречно белые стены наипрекраснейшей церкви. Какие-то фигуры возвышались над большой деревянной дверью, которая была открыта и приглашала гостей побыть на священной службе. В очередной раз послышался звон колокола. Вокруг большой церкви строились и стояли пятиэтажные здания разных цветов: белые, красные, рыжие. Вдоль них шествовали люди и поглядывали на гондольеров – лодочники отвязывали свои гондолы с парковочного места возле Санты-Марии-деллы-Салюте. Они перекрикивались между собой и смеялись, но их разговорная речь была смешанной, и казалось, что сами гондольеры придумывали его, позаимствовав слова из других языков. Некоторые восторженно поглядывали на Сакуру, что последняя, в свою очередь, густо смущалась и прикрывала пушистые реснички, а потом гондольеры переводили взгляд на Наруто, который спрятал соломенную шляпу под креслице лодки, сваливая всё на то, что в ней ужасно жарко. Жарко ли действительно ему было или нет, Сакура не знала, да и знать не хотела. Без шляпы он выглядел как обычный местный житель, и теперь девушка, всё время почему-то поправляя хвостик, чувствовала себя спокойнее. Может это форма гондольера так на неё действовала, что она чувствовала некую смущённость? Но, пожав плечами, девушка подбежала к первой лавке со стеклянными разноцветными вазами. Ах, если бы сейчас была Соланж… и Сакура широко раскрыла глаза, приложив к губам кулачок. Как она могла забыть про служанку? О, нет! Просто немыслимо! Харуно, проведя длинными пальцами по горлышку вазы, тяжело вздохнула и покачала головой. Второй день пребывания в Венеции начался тем, что теперь розоволосая потреплет нервишки Соланж. А что будет, когда проснётся Цунаде? Конечно, она всего лишь наставник на медицинском съезде, но именно блондинка обязана следить за жизнью и сохранностью Сакуры. Наруто увидел перемены в лице розоволосой и хотел помочь, как и вчера. За какие-то десять минут он так привык к вечно улыбающийся девушке, что совсем забыл одну истину: оказывается, девушка может грустить. Это было так странно и непривычно… Хотя, если порыться в воспоминаниях блондина, он также пытался развеселить ту, которая была частью его сердца. Он слишком чувствителен? Да, может быть, так и есть. Однако эта черта его характера манила девушек, которые, ни разу с ним не пообщавшись, при первом пересечении взглядов полностью доверялись ему. Как эти голубые бездонные глаза притягивают к себе? И Анжелика нежная, но хитрая, не раз просто смотрела ему в глаза, когда Наруто что-то рассказывал. Это раздражало, но с другой стороны нравилось. Конечно, кому не нравится, когда тебя хвалит? Блондинка часто говорила парню, что у него чудесные глаза, на что последовали нежные, а потом уже и страстные поцелуи. И Карменсита, коварная и страстная, вглядывалась в его глаза, будто гипнотизировала. И самая первая девушка не сводила взгляд карих глаз с его небесно-голубых глаз. Только ли их интересовали его глаза? О, нет, конечно же нет! И тело, и мужество, но в то же время чуткое внимание и доброта; сила воли и сильный характер; он был необыкновенной красоты, особенно с этими смешными блондинистыми волосами – всё это видела Сакура, вглядываясь в красно-фиолетовую вазу. Но от раздумья вывел её очень громкий смех на весь район. Девушка отстранилась от лавки и обеспокоенно взглянула на Наруто. Парень же в свою очередь сам пожал плечами и по обыкновенному, по привычке всмотрелся вдаль, но ничего не увидел, словно источник звука успел зайти за угол. Кто это был? Знали ли они их? Но Сакура схватила блондина за тонкое запястье и вприпрыжку подбежала к другой лавочке, с интересом рассматривая карнавальные маски и тряпочные куклы. И эти белоснежные кружевные платочки, обшитые синими и красными узорами, так и манили купить, но розоволосая точно себе поклялась, что приедет сюда завтра, но теперь уже с Соланж… Мысли о служанке терзали её, но она пыталась меньше думать об этом. Стоит ли загонять себя проблемами? Соланж взрослая девушка, женщина, и сама способна понять, что нужно уже идти. Дальше «парочка» шла медленно и тихо переговаривалась. Сакура смеялась, стеснительно опуская ресницы вниз и начиная краснеть, и спрятала руки за спиной, всё время поглядывая на Узумаки. Он был высоким, и девушка равнялась с ним по плечо. Сам же парень шёл, скрестив руки за головой, и рассказывал какую-то смешную историю – Сакура плохо помнила её. Как образованный цирюльник, девушка ещё и замечала его речевые качества – как я и говорила раньше. Может, натренировано годами, может, недавно изученный, но всё это придаёт обычному гондольеру умственную силу, и очень впечатляет Харуно. Десять утра, а жители так и продолжают заполнять узкие улицы Дорсодуро. Конечно, многие девушки или женщины возвращались домой с тяжёлыми плетёными корзинами, в которых покоились ингредиенты для будущего обеда и ужина. Маленькая девочка из-за всех сил переводит своими маленькими пухленькими ножками, дабы успеть догнать мать. Последняя, переводя дух, пыталась как можно быстрее попасть на гондолу и даже не заметила, как её дочь упала на бетон. Она зарыдала, откинув голову назад и нахмурив тонкие, светлые брови, и от страха и смятения оглядывалась по сторонам, пытаясь найти свою маму. Но та, из-за шума, ничего не слышала и договаривалась о цене с гондольером. Сакура быстро подбежала к малютке и, приподняв, обняла, что есть силы. Ребёнок продолжал рыдать, но уже звуки были глухими, т.к. маленькая голова прижалась к хрупкому плечу Харуно. Девушка успокаивала его, что-то приговаривала, на что девочка захихикала и начала неаккуратно играться с коралловыми волосами спасительницы. Было больно? Терпимо. Главное, чтобы «цветок жизни» успокоился и перестал бояться, пока его обнимают нежные руки Сакуры и веселят длинные волосы. Не поняв сначала ничего, Наруто, теперь, усмехнулся и наблюдал, как девочка широко раскрыла голубо-серые глазки, под которыми оставались красные оттенки из-за слёз. Она такая миленькая с этими русыми волосами, что хотел подойти к ней и потихоньку потеребить пухленькие щёчки. Сакура начала покачиваться с места на место, убаюкивая ребёнку и наклоняя голову в бок. С улыбкой на лице, Наруто не сводил глаз с Харуно. Она, должно быть, любила детей и будто бы чувствовала их душу. Не зная почему, розоволосая находила причину слёз, даже когда ребёнок не умеет говорить. Она ставила себя на их место и логически размышляла, что случилось не так. И, поняв причину, начинала потихоньку успокаивать. И когда пришла мама, Сакура с улыбкой отдала ребёнка, хотя и заметила по ревнивому выражению лица женщины, что уж лучше бы она не убаюкивала, а сразу отдала в руки мамы ребёнка. Странно, что женщина даже не поблагодарила розоволосую, но она пожала плечами и ещё долго смотрела вслед маме и ребёнку. Последняя удивлённо поглядывала на свою спасительницу, уткнувшись в плечо матери, а Сакура, наигранно надув щёчки, помахала изящной ладонью и, прикрыв изумрудные глаза, кивнула гондольеру. - Я так и услышала «спасибо» от этой женщины, - с иронией заметила розоволосая, на что Наруто кивнул и усмехнулся. Она не обижалась на это, но на душе было обидно. Однако надо всех прощать? Думаю, этой женщине скоро нельзя будет доверять ребёнка, и девочку отдадут в руки хорошей и любящей маме. Что ожидает этого ребёнка? Смотря на разные ссадины на маленьких коленках девочки, Сакура отметила, что мать часто не смотрит за своим ребёнком: уже появились бежевые бугорки – шрамы, которые появились совсем недавно; красные царапины. Закусив губу, девушка с горечью понимала, что жизнь малютки будет полна боли… Они прошли мимо какого-то сооружения, которого только начинали строить, и рабочие перекрикивались между собой на своём родном языке. Они засыпали землю щебёнкой, которая уже начала размываться водой, и строители размахивали руками, в смятении таща новый мешок с серым песком и засыпая им затопленный грунт. Однако это было бессмысленно, и теперь венецианцы это понимали. На другой стороне канала стояло такое же только построенное сооружение – музей, где, видимо, находились прекрасные композиции великих художников, которые стоили не малых денег. Что находилось ещё в этом музее, что аристократы, взмахивая изящной ладошкой и направляя на себя воздух, прищуривают глаза и с интересом разглядывают здание, а потом туда заходят? Этого ни Сакура, ни Наруто не знали. Солнце спряталось за тёмно-серыми, свинцовыми тучами, и ни одного просвета не было видно. Надвигался дождь, и люди, указывая пальцем на небо, ругались оттого, что не успеют закончить свои дела. Повеял тёплый воздух, не смотря на заполоненное тучами небо, и Сакура, вдохнув чистый воздух, с облегчением выдохнула. Узумаки наблюдал за ней, и с каждого шага она становилась всё прелестнее. Странно, что его потянуло на дам младше его. А может это к лучшему? Не раз поговаривали, что отношения между девушкой и мужчиной, который значительно старше её, - самые крепкие и тёплые; настоящие. Но уверен ли блондин, что Харуно будет с ним? По его мнению, Ли ухаживал за ней, а голубоглазый просто-напросто в какой-то степени отбил её и веселит, пока лучший друг сидит и думает про вчерашний вечер, тяжело вздыхая и хмуря свои густые тёмные брови. Но почему девушка должна быть обиженной на весь мир после «купания»? Ведь кто-то должен её подбодрить? Тогда мог на месте Наруто быть Ли: он бы успокоил Сакуру, извинился. А что Наруто? Парень просто оказался в нужном месте в нужное время. К тому же не затащив Сакуру в гондолу, блондин бы так и не заговорил с зеленоглазой. Стоило ли упускать свой шанс? Думаю, нет. Девушка попросила гондольера подойти к заборчику перед каналом. Конечно же Наруто согласился и про себя подметил, что Сакура, видимо, никогда не вырастет. Она всё время крутила головой, с улыбкой оглядывая новые места, и выглядело это смешно. Однако усмешку на лице гондольера она воспринимала в шутку и наиграно надувала щёчки, гордо задрав носик и скрестив руки на груди. Конечно, она взрослая – мыслит, одевается, ведёт себя так, - но только с Наруто она может показать всю свою сущность. Вот бывает же такое, что доверяешься человеку по одному взгляду… - Ты хоть раз мстил? – неожиданно спросила Сакура, на что Узумаки пожал плечами и поднял голубые глаза к небу, задумавшись. Мстить?.. вроде бы, было такое дело, но случалось оно редко. Если кто-то действительно стрельнул каким-то поступком в самое сердце Наруто или в сердце важного для него человека, то естественно он мстил. Мстил, но в меру, контролируя себя. Узумаки улыбнулся и повернул голову направо, что лицо его исказилось в злую гримасу, а сам он сжал кулаки, нахмурившись: - Бывало такое, - ответил он, переходя на хриплые нотки, - и сейчас ты убедишься в этом… Такое поведение немного удивило, даже испугало Сакуру, но она, недоумённо взглянув на гондольера, а потом туда, куда он смотрел, кивнула. Теперь она поняла, кому хочет отомстить Узумаки. Её и удивил сам тот факт, что Наруто, добрый душой, вдруг просто-напросто решил мстить. Это просто неслыханно, но с другой стороны придавало мужество и храбрость. Девушке хватило только спрятаться за ним, как она почувствовала себя в очередной безопасности. У него была широкая спина, и за ней прятаться - словно ты спрятался за стеной, но она глубоко дышит и вздымается при каждом вздохе. Плечи в один момент выпрямились, и теперь рост Наруто казался намного выше, чем был совсем недавно. Кулаки сжимались и разжимались, и при каждом выжиме длинные пальцы перебирались и сжимались в кулак. Такой устрашающий, но всего на какое-то время вид. Он направился уверенным шагом к перилам, где уже чётко было видно, как два парня облокотились на них и о чём-то переговариваются, смеясь. О, конечно, это же те два гондольера, которые вчера облили Сакуру помоями. Вот кому хотел отомстить Наруто, и девушка была ему очень благодарна. Парень в её глазах стал более серьёзным и взрослым, хотя по возрасту и чертам лица это было видно, но всё же в такой ситуации… он был безупречен, и Сакура не могла с этим согласиться. Она стояла на том же месте, за углом тёмно-коричневого дома, за которым выходил вид на маленькую площадку, где стояли перила, дабы люди могли на них облокотиться и не упасть в воду. Харуно боялась сделать шаг, будто сейчас же испортит всё. С одной стороны она хотела, чтобы Наруто отомстил за неё, а с другой… надо ведь всех прощать?.. «Ага, вот потом таких, как ты «умеющих прощать» продолжают обливать грязью и вскоре просто изобьют! –заметила совесть розоволосой, и последняя, тяжело вздохнув, согласилась». Лучше уж в иной держаться в сторонке и наблюдать, чем самому влезать и всё портить. Один из тех двух гондольеров докуривал сигару, хрипло прокашлявшись. Второй же, такой же худощавый, как и первый, справедливо подметил другу, что курение вряд ли оставит его здоровым. Но первый отмахнулся, затянув в последний раз табак. Будет он ещё слушать чьи-то наставления! Он провёл длинными пальцами по тёмно-коричневым волосам и взъерошил их, поглядывая на своё отражение в водной глади. Другой гондольер имел русые волосы, но теперь, когда исчезло солнце, они приобрели пепельный оттенок. Видимо, этот гондольер был разумнее первого, ну, так считал Узумаки. Харуно боязливо поглядывала, как Наруто, засунув руки в карманы и посвистывая, подошёл к ним и встал между ними. Сначала парни ничего не заметили, но потом хотели что-то друг другу сказать, как поняли, что перед ними стоит, облокотившись, тот самый блондин. Они немного вытянулись вперёд и недоумённо взглянули друг на друга, а потом двусмысленно кивнули на Узумаки, на что последний, который вытянул руки вперёд, покачивая ими, усмехнулся, прикрыв длинные ресницы, а потом выпрямился, оттянув рубашку, и специально хрустнул шеей. - Ах, господа, тщётно бытие! – с горечью произнёс блондин, на что гондольеры во второй раз переглянулись. Хватило одного присутствия, чтобы понять, что Наруто не просто так пришёл сюда пофилософствовать. Все трое понимали, что начнётся месть. Но в этот раз эти два гондольера очень сильно «насолили» Узумаки – вылить на красивую девушку помои! Блондин наигранно тяжело вздохнул и начал чесать подбородок, немного вздёрнув бровь и вглядываясь в далёкие дома другого района. Тощий гондольер мысленно согласился – этому послужил томный вздох. Он усмехнулся и так же начал вглядываться в дома. - В чём заключается наше бесспорно ужасное время? – спросил первый гондольер, и второй его подхватил таким же вопросом. Наруто продолжал стоять в позе эксперта, но теперь ещё надул щёки и уже нахмурил тонкие брови. Стоило закончить эту бессмысленную игру и приняться к делу. Голубоглазый покачал головой, повторно тяжело вздохнув. Длинные пальцы снова начали перебираться и сжиматься в кулачок. - Ну, возьмём даже в пример ситуацию, произошедшую совсем недавно: милая и прекрасная девушка в шикарном дорогом платье спокойно оглядывала окрестность, ведь она приезжая, - Наруто вздёрнул длинный указательный палец, искоса поглядывая то на одного парня, то на другого, - и что вы думаете? Какие-то два, скажем так, невоспитанных молодых людей просто взяли и вылили помои, специфически пахнущие, на голову этой прекрасной леди. - Возмутительно! – вскрикнул гондольер, который стоял справа от Наруто и начал цокать языком, покачивая головой. - Да как таких людей вообще земля держит? – подхватил друга другой гондольер, который стоял слева от Узумаки. - У меня встречный вопрос, - прошипел голубоглазый, ударив себя по лбу. Боже, они действительно не понимают, что это про них? Или просто специально делают из себя дурачков? Сейчас Узумаки разбираться просто-напросто не хотел, поэтому, вздохнув полной грудью воздух, снова начал искоса поглядывать на «друзей»: - О, и знаете, что с ними делают? Гондольеры переглянулись между собой, отрицательно покачав головой, и который похудее выдавил из себя с хриплыми нотками: - Бьют? - Это весьма хорошая иде… - но не успел Наруто докончить предложение, как его перебил другой. - Сажают на кол? – всплеснул руками гондольер, который стоял справа от парня. - Э… но не совсем… - Так и знал! – прокричал парень, стоящий справа от Наруто. – Заставляют купаться в воде с кипятком? - Ну… я бы так не сказал и… - вздёрнул бровь блондин, почёсывая затылок, - но я соглашусь с первым вариантом. - Это справедливо, - заметили два гондольера и закивали головами, закрыв глаза. Но их покой закончился, когда Наруто подорвался на месте и ударил локтями по толстым животам гондольеров, на что последние громко вскрикнули. Но для местных жителей это явление было обыденным, т.к. эти два гондольера всегда от всех получали. И они проходили мимо, даже не удостоившись взглянуть на двух «счастливчиков». Сакура увидела этот момент и тихо вскрикнула, прижав кулачок к губам и широко раскрыв глаза. В её глазах Наруто превратился в злого… а с другой стороны – он мужчина и он не должен сидеть в сторонке, когда его девушку обижают. «С каких это пор ты записалась в «девушки»? – засмеялось сознание». Сакура не знала, а просто густо покраснела. Если действительно он ей нравится… так быстро? Нет, точно нет. Не стоит так сразу доверять парням. А два гондольера загнулись, держась за животы. Но Наруто, видимо, не собирался на этом останавливаться, поэтому он приподнял их за шивороты рубашек. Парни приподняли свои головы, оскалив неровные зубы. О, им больно и обидно. Что ж, тогда они теперь поймут Сакуру. Сейчас в голове блондина была только одна мысль – отомстить. Но, однако, знать меру. - Бытие через чур тщётное, - подметил парень с левой стороны, со злостью вглядываясь в голубые глаза Наруто. - О, как ужасен этот мир… - прошипел парень справа, и Наруто перевёл взгляд небесно-голубых глаз на него, вздёрнув бровь. Парень прикрыл густые ресницы, победно ухмыльнувшись, а потом резко раскрыл глаза, нахмурив тонкие брови: - Знаете, говорят, что пока не почувствуешь – не поверишь, - Узумаки пожал плечами и коварно взглянул на «друзей», которые, должно быть, даже и не пытались вырваться, так как мёртвая хватка гондольера словно парализовала тела парней. – Господа, вам предстоит этот шанс! И одним движением – о, как мне жаль этих гондольеров! – два друга подпрыгнули в воздухе, а потом уже и оказались в воде. Что они чувствовали? Злость, обиду и поражение. В очередной раз Наруто найдёт способ, чтобы им отомстить, как и, впрочем, они тоже. Но сейчас было бессмысленно на больной живот лезть в драку с Узумаки, который физически силён их. Придётся принять поражение, каким бы жалким оно не было… Они долго не выплывали, но вскоре их мокрые макушки показались в водной глади, и появились злые глаза. Как бы им хотелось надрать одно место Наруто, но… боялись. Боялись даже той чёрно-серой кошки, которая прикрыла голубые глаза и вздёрнула чёрненький носик, прокручивая длинным пушистым хвостом какие-то движения. Гондольер, который потолще, укоризненно взглянул на друга, так и пытаясь сказать: «Пора уже тебе бросать курить» и достал из кармана намокшие папиросы. Наруто усмехнулся, сложил два пальца и одним движением прислонил их к виску, так сказать отсалютовав им, а потом убрал их. Гондольеры переглянулись и со злыми лицами поплыли к причалу. Теперь Узумаки так же уверенно прошёлся обратно, к Сакуре. Но тут же понял, каким оказался монстром в её глазах. Она стояла, прикрыв длинные ресницы и покусывая губу, и не верила своим глазам. Ей не верилось, что такое насилие произошло перед её глазами. «Слабохарактерная! - прокричала сама себе Сакура и во второй раз согласилась». Почему грустить-то? Надо радоваться, что вообще за неё заступились и отомстили, а не умирать в своих размышлениях о насилие. Гондольер заметил перемену настроения розоволосой и, понурив голову, произнёс: - Извини… но это стоило сделать… На его плечи налегли нежные ладони, и он открыл глаза, увидев, что Сакура по-доброму улыбалась зубами, прикрыв изумрудные глаза. Этого хватило, чтобы понять, что ты действительно её не обидел. И Узумаки с облегчением вздохнул, засмеявшись на весь район. Что ж, видимо, всё не так плохо, и Сакура, и Наруто это поняли. А что было дальше? Девушка попросила отвезти её домой, так как волнуется за Соланж. Но этот поступок… вряд ли какой-нибудь другой парень – тот же Ли – смог так отомстить… И всё вышло без явного кровопролития, и это больше всего радовало хрупкое сердце Харуно. Она улыбалась парню даже без причины, всё время благодаря его, а Наруто, по своей скромности, взъерошивал блондинистые волосы и пожимал плечами. Жалко, очень жалко было, что наступит время их расставания. И он, к огромному сожалению, настал. Сакура закусила губу и подала свою руку парню, который помог ей подняться на ступени. Она приоткрывала пухлые губы, а потом снова прикрывала их, словно хочет что-то сказать, но боится. А может даже и стесняется, и зеленоглазая спрятала руку за спину, а другой заправляя чёлку за ухо. На её бледных щеках появился багряный румянец, и девушка, пожав плечами, взглянула в небесно-голубые глаза гондольера: - Мы ведь ещё встретимся?.. – спросила она, тяжело выдохнув. - Если этого захотите вы, Сакура Харуно, - усмехнулся парень и кивнул головой. Сакура с лукавством взглянула на Наруто, а потом проскользнула длинными пальцами по плечам гондольера, наклонив голову чуть в бок: - Сакура. Для вас просто Сакура, - улыбнулась она, на что Узумаки снова кивнул, засмеявшись. Не хотелось расставаться, и никто не знал, что их ожидает дома. Может, разборки? Такое возможно, и Наруто, и Сакура это понимали. За какой-то час они привыкли друг к другу и не хотели отвыкать, расставаться… какое горькое слово, приносящее тяжелый осадок на сердце людей. Но от этого никуда не деться… Чтобы меньше причинять себе душевную боль, Сакура засмеялась и по доброму пожелала прекрасного дня, а потом резко надвинула на глаза соломенную шляпу гондольеру и, засмеявшись, забежала в дом. И теперь всё вокруг стало таким скучным...