Veneziana amore...

Сильный духом. К чему же я завела тему об противоположностях? Противоположности существуют как в филологических понятиях, так и в нашей жизни: возьмём, к примеру, кошку и собаку. Просто два разных существа: кошка хитрая, гибкая и грациозная; собака смелая, сильная и быстрая - полные противоположности. Так же и солнце – луна, солдат – обычный парень. Если природа дала тебе физическую и духовную силу, то ты можешь без проблем справиться с никудышной противоположностью. И последний быстро складывает «лапки» и поникает с головой в свои размышления, не пытаясь даже стать сильнее или дать отпор. В нашей же увлекательной и интересной истории всё построено так: кто-то с самого детства жил в богатой семье, не знал, что такое голод и нищета, расхаживал в красивых нарядах и жил в прекрасных апартаментах. И длинные розовые локоны аккуратно прятались под шляпкой, словно муравьишки спрятавшиеся под большой рыжеватой шляпкой подосиновика. И ей действительно казалось, что на земле не существует голода, хоть она и не раз наблюдала, как маленькие детишки просят покушать. Но там, в самом романтичном месте на земле, живёт полная её противоположность. Нет, он не расхаживает в костюме принца, он не входит в светское общество, он не богат, в конце концов. Ему не понять, чем отличается Шампани и Бордеро от Бардолино, привезённые в Италию голландцами; что сказал сеньор Ладжили какому-то маркизу Джованни. Ему нравится такая жизнь и больше ничего не нужно! Наруто резко упал на пол – время уже поджимало, и он опаздывал. Сильные руки согнулись в локтях, и парень, быстро поднявшись, побежал к сундуку с вещами, снова чуть не упав. Спросонья он не чувствовал, что его нос, который буквально секунду назад «поцеловался» с деревянным полом, заболел. Он даже не знал, что острый нос стал красный, а блондинистые волосы так взлохмачены. Впрочем, это всё маловажно. Волосы же можно причесать? Длинные пальцы нащупали замок, и серый сундук-кресло со скрипом открылся. Этот сундук был уже очень стар. Наруто только, что его, как и всю, впрочем, мебель, принёс Джирайа, дядя блондина. Чёрные узоры, которые в некоторых местах покрылись толстым слоем пыли, отлично смотрелись на тёмно-сером предмете, в котором хранилось несколько вещей парня: начиная от рубашки и заканчивая головным убором. В комнате было жарко, и это логично: деревянное окно не было закрыто всю ночь, поэтому солнце, которое беспощадно палило, теперь прогревало все, в общем-то, апартаменты парня. И маленькие зайчики запрыгнули на серый сундук-диван, как бы заигрывали с Наруто, и блондин, улыбнувшись, словил надоедливого гостя. Золотистый и игривый, немного жарковатый зайчик обиженно надул губы и спрятался в тёмном углу, где стоял деревянный стул. Почему-то голубоглазому захотелось взглянуть на свою единственную комнату, которая и составляла всю квартиру. В середине комнаты, прямо под окном стояла односпальная кровать, на которой были раскиданы одна большая и две маленькие подушки, свёрнутая синяя простынь. Одеяло, мягкое и немного потрёпанное, свисало на пол, и оно, словно язык какого-то чудовища, как бы звало к себе парня, чтобы он не пошёл на работу и немного повалялся. Но блондин отрицательно качнул головой, устремив взгляд на отстройку: маленькая стеночка, которая не занимала много места, была построена рядом с кроватью парня, а простынь, прикреплённая к палке наверху, закрывала маленькую ванну. И сейчас парень был не прочь искупаться в ней. Деревянные панели, находящиеся под коленями Наруто (а он сидел на коленках), глухо скрипнули, сделав он хоть одно движение. Хотя в жизни это ему не мешает, т.к. он приходит домой очень поздно, часов этак в двенадцать, и о каком поле вообще идёт речь? А если же деревянные панели скрипели, но они находились наверху, то это только из-за ветра, ведь парень живёт на чердаке. Однако если мы вернёмся лет на шестнадцать назад, то можем заметить, что это место было полно паутин, мусора и пыли, а также кишело всякими вшами, пауками и клопами. Справа от кровати, немного левее большого шкафа, в котором находились какие-то рукописи, вывески из газет и уличных столбов, стоял довольно-таки большой камин, а напротив него удобное и мягкое креслице красного цвета. Под ногами лежал затасканный, но ещё не потерявшись всю красоту внешнего вида ковёр. Но время поджимало, и Наруто закрыл сундук и мигом начал собираться на работу. В то время эта работа была очень популярной, но, увы, не всем удавалось её получить. Работал блондин гондольером. Довольно-таки романтическая профессия, не правда ли? Для пассажиров этого «благородного лебедя» точно, а вот что эта работа значила для нашего героя? Деньги, никак иначе. Выслушивая недовольства полных знатных дам из Франции или Англии, блондин просто улыбался, что приводило в ступор и в возмущение женщин. Многие войны уносят немало жертв, и одними из этих жертв стали родители Наруто Узумаки. Его мать, бравая морячка, не раз забирала к себе на судно сына, пока его отец, широкоплечий и действительно умный капитан судна, разбирался, куда должно нанести удар на судно противников. Однако эта любовь и идиллия скоро закончилась: турецкие морские войска легко выиграли этот бой, и огромный красивый корабль потонул. Кушина, красноволосая женщина, дала своему сыну палку, хотя это и было до битвы веслом, лодку, и сказала, чтобы он добирался как можно быстрее до берегов города. На его глазах погибла самая смелая женщина-пират, когда в её плоский живот вонзился острый клинок черноволосого турка. Кинув взгляд на мужа, который продолжал давать команды, хоть корабль и тонул (бессмысленно, не правда ли?), женщина закусила губу, достав из кармана штанов острый кинжал, провела его по широкому горлу мужчины. Кровь брызнула рекой, и Кушина, взмахнув изящной ладонью солоноватую, хрустальную слезу, дабы умереть сильной без слёз и страха, посмотрела туда, на море, где в лодке сидел её маленький блондинчик, волнующийся за своих родителей. Сил сказать, что Наруто очень дорог ей, что она всегда будет с ним в сердце, что он переживёт в будущем, просто не было сил, и пухлые губы, с которых язык вылизывал алую, металлического вкуса кровь, прошептали еле-еле слова, нотки голоса которые произнесли тихо и еле слышно: - Я люблю тебя!.. – Кушина запрокинула голову назад, упав на окровавленный деревянный пол. Блондин же, прикрыв рот маленькой ладошкой, сильно сжал глаза, из которых шли слёзы… Непрошеные слёзы из ярко-голубых глаз протянули дорожку на пухлой щеке мальчика. И он ничего не мог делать. Кричать? Нет смысла, ведь его засекут и убьют, как это сделали только что с его матерью. Звать на помощь? Мальчик прижал к себе весло, точнее обычную палку и, встав на лодку, глубоко вздохнул запах дыма и крови… Он не знал, спасет ли его кто-нибудь, куда он попадёт? Он знал лишь одно – погибать здесь, на этом месте, среди Средиземного моря, было бессмысленно. Маленькие ладошки ещё сильнее сжали палку, наконечник, опустив в воду. Но был единственный вопрос, который вертелся в голове парнишки: как управлять этой штуковиной? Ведь ему всего-навсего пять лет и единственное, что он мог в то время – это спрятать папин сапог среди бочек с порохом. И теперь он жалел о том, что бегал вокруг моряков и не хотел слушать наставления отца, который гонялся за ним в своей долгополой синей шляпе и белой рубашке с чёрными штанами и сапогами. А что отец? Он отважно сражался сразу с четырьмя турецкими врагами, отбивая острые клинки. Его прекрасная тактика, экстравагантные движения, хладнокровность и некая усмешка на тонких губах… Какой же прекрасный капитан погибает на этом судне «Оранжевая стрела» - так его величали. И тело мужчины, которое было всё в шпагах, потонуло в воде, не в силах подняться наверх и попрощаться с сыном. Блондин вскрикнул писклявым и охрипшим голосом, видя, как прямо перед его носом тонет отец, судорожно вытянув длинную руку вперёд… Она вскоре ушла вместе с хозяином. Мальчик судорожно начал грести, не зная, как это вообще делается. Слабые ручонки вцепились в палку, и Наруто чем-то напоминал старого Харона, сгорбившись, будто перевозит души умерших в царство Аида… Бочки с каким-то содержимым стояли сзади маленьких ножек блондина, а избавиться от них он не мог. Поэтому, посчитав так нужным, он встал на другой край лодки и начал грести. Это получилось довольно-таки просто, хоть и тяжело, однако мальчик вскоре смог отплыть от тонущего судна на большое расстояние и никто, к удивлению блондина, не смог его увидеть. Сильное течение уносило к берегам какого-то порта и мальчуган, понадеявшись на удачу, решил вытолкнуть бочки из лодки, чтобы течение принесло скорее к дому. Но, как это бывает по закону подлости, еле убрав бочку, Наруто понял, что сейчас точно потонет: средненькая дырка начинала пускать в лодку морскую воду, и мальчик, вскрикнув, начал перетаскивать другую бочку, но оттуда полилась новая струя воды. Волны захлестнули парня в воду, и он начал тонуть. Нелегкая судьба выдалась ему: уплыть от родителей, которые погибли на его глазах, управлять лодкой и в конечном итоге просто захлебнуться… Не в силах больше спасаться, мальчик прикрыл свои голубые глаза и откинул голову. Узумаки покачал головой, отгоняя ненужные мысли: всё, что он помнил с того времени, так это как Джирайа нашёл его на рынке в лавке у какой-то продавщицы рыбы. Конечно, о пиратах и войнах он ничего не помнил и вспоминать не хотел – просто из-за того, что снова боялся пережить этот страх и эту боль. Но всё-таки он отошёл от сундука, запрыгнув ногами на кровать и облокотившись на руки об деревянный подоконник: прекрасный сегодня денёк! Женщины и мужчины уже распродают товар, пока служанки богатых хозяев задумчиво подставляют к малиновым губам длинный палец, думая, что бы такое взять для сегодняшнего ужина. И купив немного паприки, достают из специально подшитого карманчика несколько чентезимо (ливров). И продавец, радостно пересчитывая деньги, нелепо прощается с людьми, выдавливая из себя «угу». Девочка и мальчик – им было по восемь лет- бегали по тротуару возле церкви Санта-Мария-депла-Салуте, показывая маленькими пухлыми пальцами в воду и выкрикивали радостно что-то про рыбу. Наруто наклонился немного и услышал, что они видели красивую нежно-розовую рыбку в водах Венеции, но, усмехнувшись, парень покачал головой: в этих водах давно не водится рыба… А эта маленькая девочка в свободной рубашке, рукава которой были в грязи (видимо, так гуляла), а серая юбка доходила до пяток. Её светло-русые волосы были заделаны в косичку, прикрепленную к затылку всякими украшениями: бусинами, заколками, живыми цветочками. Мальчик, натянув себе на нос соломенную шляпу, которую спёр у одного гондольера, когда последний оставил на секунду главный атрибут костюма на верхушке бревна, к которому за веревку прикрепляют длинную и красивую, чарующую красотой гондолу. Скорее всего, это сажа, но волосы мальчугана были пепельно-русые, будто он побывал в подвале с углём у соседнего дома Наруто – «Продовольственный уголь Джозеппо». Мальчику всё-таки было десять лет, чем он так хвастался и выкрикивал при каждом удобном случае. И маленькая девочка радостно хлопала в ладошки, когда мальчик (назовём его Альдьиго) нелепо танцевал возле канала, так и наровясь плюхнуться в грязную воду. Ноги его как-то смешно передвигались и, казалось, он танцевал «польку». Однако его тонкие, худощавые руки, в некоторых местах покрытые царапинами, машут как угодно. Казалось, что мальчик, опустив свои тёмные глаза вниз и почему-то надув грязные щёчки, специально хочет попасть по голове подружки. Последняя же всё время отворачивалась от его рук, хохоча, даже не замечая, что сейчас ей хорошенько попадёт по голове. - Альдьиго! – вскрикнула на всю улицу девочка, теперь уже боясь за свою жизнь. Её голос начинал хрипеть от многих попыток упросить его не размахивать руками. Маленькие и пухленькие ладошки постоянно прикрывали покрасневшее лицо, лишь бы друг не попал по нему. А парнишка всё продолжал размахивать руками, пока не упал в маленькую ямку. Наруто откинул голову назад, прижавшись к ставням окна спиной и улыбнулся, рассматривая маленькие трещины на окне. Не удивительно, что оно гниёт и разрушается – вся квартирка медленно, но всё же начинает осыпаться, как бы Джирайа не заделывал эти трещины. Хотя парень и был рад, что хоть где-то и живёт, к тому же есть ванна, к которой проведён водопровод из Дорсодуро. Внизу, прямо под Наруто, на тротуаре, послышались какие-то громкие голоса: очевидно, парень ругается с девушкой. И правда, по дороге, поправив свою причёску, девушка громко объясняла парню, что он дарит ей слишком мало подарков. Ну, если не смотреть на её красивую, фиолетовую симару, много всяких заколок на блондинистой голове, браслетов и ожерелье, то можно с лёгкостью сказать, что он ничего ей не дарит… И точно такая же ситуация была у Наруто, когда в семнадцать лет он впервые повстречал девушку своей мечты, но, даже не обращая внимание на бедное житьё её парня, встречалась с ним, пока не прекратились подарки от блондина. Это и логично, ведь деньги, особенно у гондольера в те времена, не так уж и отличались от продавца вёсел. Второй же была слишком требовательная девушка, жаждущая приключений, но, когда у Наруто свободный день, чтобы наконец придти к себе домой и увидеть возлюбленную, выслушивает нытьё, что ей лень идти куда-то. Конечно, нервы у парня не вытерпели, и он просто-напросто выгнал её, уже подозревая в измене. Ну, а третьей его любовью была Анжелика – белокурая, стройная и сногсшибательная красотка, которая была завидной невестой. Её, от всех предыдущих девушек Узумаки, отличали простота, искренность и ум. Они встречались долго, из влюблённости переросло всё в любовь. «Лав стори» закончилось на том, что, ничего не сказав, она уехала с богатым графом в Испанию. И всё это время она растрачивала деньги на новое платье, украшение, чтобы на венецианском карнавале познакомиться с каким-нибудь богачом. Казалось, что всё в жизни у Наруто плохо: умерли родители, он оказался на улице, а потом и в Венеции, в пыльной комнатке, которая был чердаком; девушки его всё время обманывают или используют, и парень, обладая действительно искренней и доброй душой, прощал их и не унывал, ожидая, когда начнётся новый день. Правда, так он уже под двадцать второй год намеревается остаться холостым… Как бы ему хотелось хоть немного, но нырнуть в это Адриатическое море, которое славилась прозрачной водой, однако имела низкую температуру. Хоть кончиком пальца дотронуться до этой водной глади. Море всегда манило Наруто и это не удивительно: хоть парень и не помнил своего прошлого, но почему-то его так и тянуло к морю, так и манило взойти на пиратский корабль и отдавать распоряжения… И почему-то ему хотелось, будучи капитаном на даже маленькой шхуне, проверить все лодки, дабы бочки там не закрывали дырку… Однако, это детская мечта, которая, увы, не сбудется, ведь иначе он бросит Джирайю и конец работе… Часы, которые били каждые три часа церкви Санты-Марии-делла-Салуте, оповестили всех вокруг, что начался девятый час утра. И парень, одним движением хлопнув ладонями, снова подбежал к сундуку. Блондин откинул крышку сундука-кресла, чтобы пошарить в своих вещах: срочно нужно как можно быстрее найти красно-белую рубашку. Он её быстро нашёл и, закинув на плечо, начал искать брюки, но потом вспомнил, что они на нём – просто вчера он пришёл очень поздно и забыл их снять. Подойдя к длинному зеркалу, блондин, выпрямившись и встав в полный рост, взъерошил свои непослушные волосы, устремив взгляд на своё тело: рельефный пресс, который прекрасно выделялся на загорелой коже парня, сильные, накаченные руки, на которых чётко виднелись голубоватые вены. И он удивлялся тому, что за свой двадцать один год (а точнее одиннадцать лет – смотря на его начало службы) без всяких физических нагрузок, - а может он просто их не замечал, - добился такого результата. «Хватит пялиться на своё тело! – фыркнуло сознание блондина, скрестив руки на груди. - Работать, кто будет? Я?!». И послушав своё сознание, парень надел на себя рубашку. Чёрные ботинки, немного грязноватые, стояли возле деревянной двери и Наруто, оглядев свою комнату ещё раз, подбежал к ним и, прихватив соломенную шляпу с красной ленточкой, выбежал на лестничную площадку. Дом этот состоял из пяти этажей, и каждый житель прекрасно знал соседей. Но, естественно, были и те, кто просто-напросто отказывался даже поприветствовать соседа: в основном это старые деды и слишком возомнившие что-то из себя дамочки. Каждый житель по-своему интересный, приветливый. Например, в 91 апартаменте, в квартале Сан-Марко, где проживал наш герой, возле церкви Санта-Мария-делла-Салюте, проживала полная женщина с тремя детьми: она носила женскую симару, т.к. достигающие пола рукава слились со спинкой – так и превратилась одежда в некую мантию, что было очень популярно в Венеции. Когда женщина шла, то перекидывала через руки край спинки-мантии, создавая, таким образом, красивые драпировки. Подвижная пластичная симара, подобно ангинному гиматию или палле, создавала величественный облик женщины. Но, несмотря на ясно выраженную ангинную традицию, в этой одежде было больше динамики, сообщавшей женской фигуре легкость и некоторую стремительность, свойственные людям новой эпохи. Она всегда приглашала Наруто к себе поужинать, правда иногда только из-за того, чтобы он посидел с её детьми, пока она готовит. Впрочем, Узумаки был не таким уж и ленивым да и очень любил детей, поэтому часто проводил с ними свободное время. Нет, он мог погулять с друзьями-гондольерами, да только он ни с кем не дружил – каждый считал своим долгом высказать в лицо парню что-то обидное. Но вернёмся к теме. Лилия (так звали эту женщину) приоткрыла дверь – так она делала всегда, когда слышала топот по лестнице. И так всегда топал Наруто, когда в очередной раз опаздывал на работу. Она поправила свои каштановые волосы, которые были заправлены в косынку (они даже немного слипались от пота), подпрыгнула на месте и засмеялась на всю лестничную площадку, вытянув руки, чтобы обняться с парнем. И блондин, который хотел махнуть на эту женщину и быстрее придти к своей красно-оранжевой гондоле, которая сделана сразу из нескольких деталей: красного дерева, вишни, ели, ореха, лиственницы, вяза и липы, - подошёл к женщине и улыбнулся во все тридцать два зуба: - Доброе утро, Лилия! – его очаровательный и притягательный голос довёл женщину до покраснения, а потом и вовсе недоумения. Однако Узумаки, оторвавшись от женщины, тут же завёл руки за голову, продолжая улыбаться. – Чудный денёк, не правда ли? Женщина кивнула смущённая, опустила глаза вниз, прочерчивая изящной ножкой по полу какие-то знаки. Казалось, что она маленькая девочка, которая впервые узнала объятья мальчика. Косынка начинала понемногу залезать ей на лоб, и она неаккуратно приподняла её и завязала практически на затылке. Симара была одеянием для выхода в большое скопление людей, поэтому Лилия, очевидно, собиралась или в церковь, или на рынок. Её пухлые щёки покрылись багряным румянцем и она еле выдавила из себя несколько слов: - День просто замечательный для того, чтобы пойти на службу, потом забежать на рынок и ещё в квартал Сан-Марко, чтобы… Узумаки слушал её, кивая, вздёргивал бровь, топчась на месте. Если он сейчас опоздает на работу, то ему конец… «Но ты же любишь громко топать по лестнице! – захохотала совесть парня, с сарказмом закатив глаза». И действительно, если бы Наруто не топал так громко, то женщина бы его не заметила и не морочила ему голову планами, которые полностью безразличны блондину. Впрочем, он продолжал её слушать, всё время озираясь по сторонам в качестве нового собеседника для Лилии, но, к несчастью голубоглазого, все ещё спали. - … поэтому Кантор, ну, младшенький- женщина приподняла еле видные волосинки – брови, т.к. в то время было модно брить лоб и брови в том числе,- как бы напоминая собеседнику, кто такой Кантор. Узумаки приоткрыл тонкие губы, протянув «а-а-а!», будто бы знал, кто это, и очень сильно интересовался подробностями жизни этой женщины. Она продолжала пересчитывать что-то на пальцах, когда Наруто, продолжая вытягивать длинную шею в качестве находки человека, а потом, когда ловил на себе взгляд Лилии, сразу же продолжал кивать, внимательно слушать, выставив ногу вперёд и поглаживая пальцами точёный подбородок. - А Флоримон всё время отбирает у Кантора игрушку, пока я заправляю паприку в бульон! А макароны-то кипят! И как я сделаю спагетти, когда Луиза бегает за Флоримоном, а Кантор плачет? А я вообще режу лук, а паприку найти не могу!.. Казалось, что женщина уже разговаривала сама с собой, т.к. даже не замечала, как Наруто вцепился длинными пальцами в свои волосы, переваривая информацию, полученную только что. Из окна коридора парень видел, что циферблат показывает девять часов пятнадцать минут. Отлично, теперь он реально опаздывает! - Э-э, Лилия?.. - Не перебивай! – потребовала женщина, пригрозив тонким указательным пальцем блондину. Он замолк, тяжело вздохнув и положив руки в карманы, облокотился об холодную стену, натянув соломенную шляпу на нос. Если о его опоздании узнает Алмар, как бы начальник определённой группы гондольеров - сорока человек из четырёхсот, - то Наруто забудет раз и навсегда о зарплате. И это жутко надоедало парню, который уже зевал, а Лилия уже начала пересказывать какие-то цитаты из книг. Теперь время показывала девять часов тридцать минут. Шикарно! Она протрезвонила все мозги парня какими-то Флоримонами и Канторами, паприкой и погремушкой. И случайно голубоглазый нащупал дверную ручку и только сейчас догадался, что можно было просто постучать в дверь и быстро смыться! Мысленно парень ударил себя по лбу и кашлянул, пока стучал в дверь. Лилия широко раскрыла глаза, когда показывала, как какой-то торговец рыбы ругался на девочку. И тут же дверь, об которую облокотился парень, открылась, и оттуда вышел худощавый, маленького роста мужчина, почёсывая спину. - О, здравствуй, милая Лилия! – сосед зевнул, потирая глаза. Его чёрная рубашка была уже полностью протёртой, и от неё издавался противный запах пота. – И почему же не спишь в такую рань? Узумаки немного отошёл в сторону, присвистывая себе что-то под нос, а потом, когда уже завязался разговор соседей, быстро побежал, несколько раз роняя соломенную шляпу. Единственное, что он услышал, спускаясь по лестнице на первый этаж, так это смех, громкий и грубый, который принадлежал соседу. Блондин упёрся сильной рукой об перила и одним мигом спрыгнул на последнюю ступеньку, ведущую на улицу. Деревянные ступени, прогнившие из-за трещин, которые появилась из-за размывания фундамента – дом, как и, впрочем, все остальные, стоит на воде! И не удивительно, что здесь ужасно попахивает гнилью и сырьём. Но стены, ладно, они были из бетона, стояли прекрасно, но вскоре покроются снизу плесенью. И Наруто просто пожимал плечами, когда, останавливаясь перед выходом, осматривал помещение. Впрочем, осматривать всё его конёк. Хоть он и живёт здесь довольно-таки долго, но каждый день для него открывается новая «вещица», которая затерялась среди этих грозных стен и непрочных ступенек. Наверное, это из-за одиночества: парень страдает из-за нехватки общения и поэтому ищет хоть где-нибудь что-нибудь новое, интересное. Выйдя из дома, он потянулся и зашагал к причалу у церкви. Там как раз и было парковочное место гондольеров. Давайте как раз о них поговорим: на одну гондолу, которая состоит из двухсот восьмидесяти деталей разных пород дерева: ель, дуб, сосна, красное дерево, орех, липа, лиственница., - приходится, соответственно, один гондольер. Гондола довольно-таки длинная и широкая. Её вес достигает шестисот килограмм. Хоть и сейчас они чёрного цвета, однако, тогда, в тысяча пятьсот тридцать восьмом году, до прихода чумы, они были разноцветные и выделялись своей красотою. У гондолы есть необычная характерная особенность – она асимметрична, её правый бок уже левого. За счёт этой довольно-таки странной пропорции лодка легко управляется одним веслом. На носу гондолы традиционно закрепляется металлическое украшение в форме гребня – это эмблема гондолы, шесть зубьев которой обозначают шесть районов Венеции: Сан-Поло, Сан-Марко, Санта-Кроче, Каннареджо, Кастелло и, наконец, Дорсодуро. Правда, чтобы заполучить такую гондолу, надо ждать четыре месяца, пока мастера изготовляют «благородного лебедя». В 1538 году насчитывалось около четырёхсот гондольеров. Поэтому, чтобы не путаться, из какого именно района гондольер, придумали избрать четырёх председателей на четыре района: Санта-Кроче и Каннареджо они решили не брать, т.к. в Каннареджо находятся довольно-таки богатые рестораны, где ужинают аристократы и им точно не понравится недовольные возгласы прохожих низшего сословия и дебаты гондольеров. В Санта-Кроче слишком людно и многие гондольеры просто не могут даже развернуться, чтобы подобрать клиентов. Сан-Марко является местом, где собираются сорок гондольеров, в том числе и Наруто. Их председатель – Алмар. Чем отличаются сан-марковские гондольеры от других? Ответ прост: форма. Красно-белая рубашка и соломенная шляпа с красной лентой, а также на весле прорезаны красные узоры. У Дорсодуро сине-белая форма, Сан-Поло – зелёно-белая, Кастелло – оранжево-белая. И последним Узумаки очень завидовал, ведь его любимый цвет именно такой же, как и у кастелловских гондольеров. Работа гондольеров зависела не от графика, а от самих посетителей. Каждый гондольер, как это было вчера с Наруто, обслуживает клиентов до полуночи. Однако гондольеры любили вечер, так как не только тариф поднимается и вместо пятнадцати ливров становится двадцать три, но и из-за красивых венецианских огней: когда люди включают подсвечники в своих домах, на улицах; когда при лунном свете отражается и манит к себе водная гладь Гранд-Канала, а купола церквей, которые поблёскивали под луной после дождя, придавали этому вечернему зрелищу порцию вдохновения для людей творческих и просто сентиментальных и романтичных. Самые многочисленные заявки на катание на «лебеде» поступают от молодых и уже в возрасте пар, жаждущих разнообразить свои отношения и посмотреть на город со стороны, - ха! – будто бы морского обитателя. И они, сидя на мягком, маленьком креслице, взявшись за ручки, оглядываются по сторонам, с облечением вздыхая. Красивый вид на этот город на воде! Другие же – обычные жители Венеции, ищущие транспорт для того, чтобы оказаться на рынке или в другом месте. Чаще всего они стоят и ждут гондолу на пристани Сан-Марко. Поэтому тем гондольерам, которым принадлежит этот квартал, достается вдвойне больше заработка, чем другим. У гондольеров два выходных и два рабочих дня. За выходные рабочий может ходить в кабак или питейные заведения – поразвлекаться с местными куртизанками и выпить дешёвого вина. А за рабочие дни гондольер должен работать не покладая рук, трудиться. Поэтому многие гондольеры, начиная от шестнадцати лет и заканчивая пятидесяти пятью, имеют сильные руки и физическую силу. Раз в неделю, когда председатель собирался отсчитать свою группу гондольеров или известить о важной новости, гондольеры должны стоять ровно в десять утра в специальном месте, в своём квартале. Не раз Наруто отсчитывали за плохую работу или опоздание, его отговорки и язвительные ответы. И потом парень выслушивал Джирайю, который ругался и размахивал руками. Это действительно жутко надоело парню, однако работу терять он не собирался. И сейчас, когда он подошёл к причалу, к своей лодке, присел, отвязывая верёвку, за которую прикреплена гондола. Завязана верёвка была абы как из-за того, что Наруто закончил работу слишком поздно. Светло-лазоревые глаза прикрывали густые ресницы. Его кисти изворачивались так ловко, они двигались в том же направлении, что и мокрая, толстая верёвка. Она была заплетена в канат, что узелки можно было делать без проблем – проблема в том, что не распутаешь потом. Но это не мешало парню, который, почесав лоб, сидел на причале, развязать верёвку со столба. Движения получались долгими, нудными, а время так и наровилось предать Узумаки. Время было девять часов сорок минут, и Наруто сжал сильнее кулаки, сгорбившись, поднял свои голубые глаза вверх, как бы сам того не замечал, что молился Богу. Но, увы, верёвка начинала оставлять на широкой ладони красноватые, словно от крапивы, следы. Понемногу узелок начинал развязываться, и блондин, ругая самого себя, начал вытягивать руки, дабы развязать узел. Одна нога, которая немного касалась водной глади, приподнялась, а вторая, которая была притянута к груди Наруто, выпрямилась. Это выглядело со стороны очень смешно, а гондольеры и прохожие перешёптывались и посмеивались. Узумаки, на секунду остановившись, выпрямился, встал на ноги и взъерошил свою блондинистую шевелюру. Некоторые проходившие мимо дамы скромно прикрывали половину лица (а именно щёки) рукавом симары, а другие же улыбались блондину, тяжело вздыхая и искоса поглядывая на своё обручальное кольцо на правой руке… Сегодня в Венеции день выдался солнечным, и парень не зря не взял с собой накидку из беличьей шкуры. Даже в этой рубашке было ужасно жарко, что уж говорить о ботинках. И накаченная грудь приподнималась, когда парень тяжело вздыхал. Солнце пряталось за стаю пышных облаков, и лучи иногда прорезались сквозь узкие проходы между пятиэтажными домами. Служанка вытащила белоснежное накрахмаленное постельное бельё, встряхнув его. В губах, зажатые в ниточку, пестрели на солнце маленькие иголки, - видимо, чтобы бельё не улетело. Длинные руки резко вцепились в длинную тонкую верёвку, на которой сушилось бельё. А светло-рыжие короткие волосы немного растрепались. Подул сильный ветер, и Наруто, начиная снимать с себя соломенную шляпу, вдруг прижал её к себе. От такого порыва ветра многих людей пошатнуло, и они, что-то пробурчав себе под нос о плохом климате, быстро нырнули в здания. Каждая гондола ждала своего хозяина и каждая гондола была разных цветов, правда, теперь это зависело не от формы лодочников, а от их вкуса. Например, у Наруто гондола ярко-рыжая с красными узорами. Почему-то всегда, когда он посматривал на свою гондолу, ему хотелось назвать свою лодку «закатом». Впрочем, многие гондольеры не раз рассказывали что-то на итальянском, смешивая с португальским и арабским, языке, хваля своего «Орла», «Водоворот» и даже именем любимой женщины, что было немного странновато, но в то же время благородно. Узумаки краем глаза заметил, что старик Гийом продаёт свою старую гондолу, которая уже изнутри покрылась плесенью: парень это заметил по большому деревянному кресту, набитому на железном гребне – значит, гондола продаётся. Конечно, этому старику уже давно пора кончать с этим делом, потому что, кашлянув он хоть один раз, он не замечал, как гондола сильно раскачивалась, а пассажиры попросту падали… Как я и говорила раньше, у Наруто не было друзей. Каждый гондольер как-то со злостью и презрением смотрел на него, будто Узумаки виноват, что родился на этот свет. Как бы он не пытался начать дружбу с его сверстниками и постарше, всё заканчивалось тем, что на него посмотрят искоса или просто сделают вид, что не услышали. Блондин не понимал, почему это парни, мужчины, на лице которых уже появлялась или была щетина, а одежда пахла табаком и перегаром, так безжалостно оскорбляют его и не боятся хорошенько получить от парня. Да, они не боятся этого, потому что, если ты ударишь гондольера (по законам гондольеров), то выгоняют с работы и платишь штраф. Каждый раз, когда кто-то специально подтолкнул железным носиком своей гондолы гондолу голубоглазого, или же просто вякали что-то обидное, кулаки парня сжимались, и сквозь тонкую кожу были видны белые косточки. Хотя ему и мечталось схватить этого врага за шкирку просаленной рубашки и зайти с ним в тёмный переулок, чтобы припадать урок. Впрочем, такого ещё не случалось, и на все «добрые» слова в адрес Наруто он просто смотрел на обидчика, вздёрнув тонкую светлую бровь, или просто продолжал заниматься своим делом: управлять гондолой и оглядываться на действительно красивый город, иногда вежливо разговаривать с хорошими посетителями, - но всё равно сжимал кулаки, ожидая того момента, когда расквасит лицо в пигментных пятнах своих обидчиков. Узел почти развязан. Блондин с облегчением вздохнул, ожидая, когда провезёт по узкому или широкому каналу посетителя и отправится на съезд сан-марковских гондольеров. Многие разноцветные гондолы были забраны лодочниками, а некоторые предлагали помощь Наруто, однако парень, улыбнувшись, вежливо отказался от уже ненужной помощи. Но всё-таки хотелось что-нибудь вякнуть обидное в ответ, как это делали эти «дружки». По водной глади проезжали длинные гондолы, а посетители – в основном это были слуги или же сами «ранние пташки», которые собирались приготовить что-нибудь вкусное на ужин – молча оглядываясь по сторонам, а некоторые мило беседовали с гондольерами. Две грязные капли брызнули на немного порозовевшую щёку Наруто, и он, быстро подняв глаза, не переставая развязывать верёвку, увидел «лучшего» друга. Одно весло гондольера – а у них было одно весло, не как у лодочников – плавным движением опустилось в воду, как маленький зверёк, напакостив кому-нибудь и скрывшись в свою норку. Тёмно-коричневая гондола, из-под которой немного виднелась красная краска (наверное, краска долго не продержалась и начала осыпаться), немного приостановилась на другом причале перед блондином, как бы показывая всем своим видом, что нарывается на хорошенькую драку. Другие гондольеры на своих разноцветных гондолах, проезжавшие мимо или только вступившие на работу, озирались на этого гондольера, который дерзко и бесстрашно скрестил руки на груди, перед этим обрызгав своего «собрата». Голубоглазый знал, кто это и, вытерев щёку, немного привстал, отряхнув штаны. Напротив него, на коричневой гондоле стоял высокий шатен, наверное, такого же возраста, как и Наруто, с красными полосами на щеках. Его красно-белая рубашка сразу дала знать, что он тоже гондольер из квартала Сан-Марко. Миндальные хитрые глаза презрено глядели в светло-голубые глаза гондольера, а точёный подбородок был немного приподнят, что очень не нравилось Узумаки: такое выражение лица очень раздражало нашего героя, оно так и говорило «Ну, неудачник, снова опаздываешь?» или «Всё равно такой неудачник как ты не сможет и три чентезимо заработать!» Шатен окинул каким-то ленивым, но в то же время виноватым взглядом мужчину в возрасте, который недовольно постукивал кончиками пальцев по деревянной доске. Впрочем, клиент может немного, но и тридцать секунд подождать, но парень, взяв в руки длинное весло, начал очень медленно грести, наровясь выкрикнуть что-нибудь обидное в адрес Узумаки. Не знаю, почему он так не угодил шатену. Телосложение? Нет, у дерзкого гондольера были сильные руки и широкие плечи, в общем, ничем не отличавшиеся от рук и плеч Наруто. Зарплата Узумаки? Нет, из-за вот таких проделок шатена ( подталкивание гондолы блондина, подкалывание блондина перед посетителями, когда он подавал руку, способствовали тому, что клиенты отказывались от обслуживания) Наруто зарабатывал очень мало, хоть и пытался выкладываться из-за всех сил. Может, терпение Узумаки? Кстати, возможно, так и есть. В последнее время многие завистники Наруто (а они завидовали тому, что на блондина клюют многие девушки, и он вселяет какое-то доверие в сердца клиентов; его телосложению и хорошему чувству юмора) перестали издеваться над ним, проезжая мимо него и не обращая внимания. Очень простой метод: если ты игнорируешь «грязь» в свой адрес, значит ненавистник отступит – ему просто будет неинтересно. И кстати, шатен, к сожалению Наруто, только начал поливать грязью блондина. Ах, точно! Всему этому виновата девушка! Ну как я могла забыть? Это была… Вроде бы вторая девушка Наруто. Да, именно она. Карменсита… Страстная брюнетка, которая способна одним взмахом своей тонкой руки влюбить в себя. Многие гондольеры дрались из-за неё и одни теперь скитаются в старых лохмотьях по полям Флоренции, ища дом, а другие работают у кузнецов или слугами у богатых хозяев. Из-за одной капризной девчонки многие спились, остались со шрамами от многочисленных побоев своих же друзей. И всё из-за одной девушки… А встретил её Наруто, наверное, когда ему было девятнадцать, как и шатену, в общем-то. Уже под вечер она стояла на причале и плакала, а Узумаки, обладая таким странным для всех чувством – состраданием, - бесплатно прокатил девушку по Гранд-Каналу и многим другим кварталам. А шатен же всё время ухаживал за ней, хотя она уже была влюблена в Наруто… Нет, скорее даже в его жильё – главное немного где-нибудь пожить, а потом и за богатого выйти замуж. В общем и целом, Наруто бросил Карменситу, а кареглазый до сих пор таит злобу в своём холодном сердце уже два года, мстя блондину со своими дружками. Шатен, вздохнув полной грудью влажный воздух, готовился съязвить что-нибудь парню, однако решил начать на самом простом: - Пока ты тут прохлаждаешься со своей «девушкой», - он кивнул на верёвку, захохотав, - я отвёз уже трёх клиентов. Советую и тебе! Многие гондольеры засмеялись, искоса поглядывая на Наруто, который, резко схватив нож, разрезал верёвку и прыгнул в гондолу, взяв в руки длинное весло. Как же надоело это! Как надоели эти издёвки, язвительные шуточки, неприятности. Каждый раз недруги хотят, чтобы парень, который ничего им не сделал, оказался без зарплаты и хорошего рейтинга гондольера. Светло-коричневое весло скользило по воде, а длинная и величавая гондола оставляла после себя небольшие волны на водной глади. Парень плыл плавно, но внутри разгоралось желание поломать на две части весло и избить всех «друзей». Наруто надоело сдерживать свой гнев, сильно хмурясь после того, как над ним пошутят. Каждый раз… Каждый день… Каждый год… Наруто проплыл по Каналь-Гранде, с воодушевлением разглядывая красивые большие дома, несколько скульптур, красивые ступеньки, которые окружали длинные перила с ажурными узорами. Мужчины были очень красиво одеты. Появление в XVI веке плетеного кружева произвело сенсацию, и оно сразу сделалось любимой отделкой мужского костюма на несколько веков вперед. Обшитый узким кружевом край воротника или манжеты рубашки не только облегчали, но и обогащали костюм. Горизонтальные линии, которых довольно много в венецианском костюме, уравновешиваются, а порой подавляются диагональными. По характеру линии преимущественно плавные, мягко переходящие одна в другую. Цвет, вначале сочный, яркий, постепенно изменяется и к XVI веку становится сдержанным, глубоким, скорее темным, чем светлым. Все оттенки коричневого - от умбры до золотисто-табачного и красно-коричневого; пурпур всех оттенков - от ярко-красного до густо-фиолетового; насыщенные зеленые, изумрудные тона; очень богатая оттенками синяя гамма - все это определяет цветовую партитуру композиции венецианского костюма. В официальных парадных костюмах, а также в праздничных у богатых людей встречается золотая и серебряная парча, чаще на фоне густых тонов перечисленных выше цветов. Узумаки, разглядывая наряды, сам мечтал накопить денег и купить такой костюм к скорому венецианскому карнавалу. Оглядываясь назад, парень видел, как два гондольера бурно обсуждали что-то, да так, что казалось, дело дойдёт до драки. К ним подплыл старый гребец и начал их разнимать… Правда, потом их троих пришлось разнимать ещё одному, пока все не грохнулись в воду. Наруто засмеялся звонким смехом, как и остальные гондольеры, но, услышав бой часов, быстрее направился к пристани, чтобы «захватить» хоть одного клиента. Держа плетённую из древесных веток корзинку на пристани Сан-Марко, девушка вытягивала свою тонкую шею, а нежно-серые глаза искали транспорт. Сзади неё фыркнули лошади, и послышался треск каретных колёс, от чего недовольная пассажирка этого транспорта вскрикнула на весь квартал. Девушка поправила свои светло-каштановые волосы, спрятав прядь за ухо. Она немного покачивалась, будто танцуя, а длинная красно-коричневая юбка волочилась по бетону. Вдохнув воздух, правда, немного, т.к. корсет сжимал её талию, она приподнялась на носочках, в кожаных башмачках с узким мыском и на плоской подошве, радостно улыбнувшись Наруто. Видимо, она сама спешила куда-то: может на рынок? Узумаки подплыл к девушке, улыбнувшись и протянув ей руку. Его немного смутил размер её ладони: она была маленькая, как у ребёнка, но тёплая и нежная. Изящная ножка девушки наступила деревянное дно лодки, и она, смущённо покраснев под прожигающим и тёплым взглядом Наруто, положила корзинку на коленки, сказав, чтобы ей нужно на рынок в Санта-Кроче. Да, будет далековато, но время ещё есть, и если парень поплывёт в два раза быстрее, то не опоздает на съезд сан-марковских гондольеров. Девушка была очень красивой и доброжелательной, вежливой, а также скромной. Она всё время прижималась к боку гондолы, разглядывая подмастерья, и лишь изредка окидывала взглядом спортивную фигуру парня. Он рассказывал ей про тех гондольеров, которые дрались и потом упали в воду. Она тихо засмеялась, прикрыв пухлые губы широким накрахмаленным рукавом рубашки. Конечно, Наруто видел, как многие его «друзья» удивлённо поворачивали головы назад, на парня и девушку, и сталкивались гондолы друг с другом. Наконец, когда они подплыли к рынку и когда девушка, поблагодарив гондольера, начала подниматься на ступеньку пристани, Наруто увидел нечто… ужасное … Железный носик гондолы какого-то сан-марковского гондольера ударил по лодке Узумаки. Парень пошатнулся, а потом широко раскрыл глаза, когда девушка резко подпрыгнула в воздухе и громко плюхнулась в вонючую воду венецианских стоков, успев захватиться за край гондолы. Блондин грозно посмотрел на двух гондольеров, которые громко засмеялись на всю улицу, и тут же подбежал к клиентке, помогая залезть на лодку. - Как же это подло с вашей стороны! – прошипела она, встряхивая руками так, что брызги воды разлетались повсюду. – Если вы впервые залезли на гондолу и не умеете вообще ею водить, что даже просто отвлеклись и уронили меня, то о каких вообще гондолах может идти речь! Узумаки с сарказмом закатил глаза, глядя вслед «друзьям», а потом пытался помочь бедной девушке, которая ругалась похлеще мужчины в кабаке, но она, ударив ладонью по руке блондина, приподняла подол юбки и шагнула на бетон, гордо задрав нос. Наруто остался без денег… Он подъехал к какому-то заброшенному дому, возле которого собирались сан-марковские гондольеры. Видимо, он опоздал, т.к. уже были какие-то разногласия. Алмар, грозя толстым пальцам гондольерам, говорил, что они останутся без зарплаты. И когда мужчина заметил только что подъехавшего Наруто, взвизгнул, как свинья, на всю улицу: - Вы посмотрите, кто к нам пожаловал! – с иронией произнёс он, а другие гондольеры загоготали. Самый «любимый» человек блондина был Алмар. Мужчина он был полный– всё время просиживает в кабаках. Даже широкая и длинная ниже пояса рубашка не могла скрыть его большой и круглый живот. Нос картошкой, на котором были шрамы от болячек, всё время жадно вдыхал воздух, будто сейчас он закончится. Иногда многим казалось, что из-за его больших, хомячьих щёк глаза были еле видны. «Наверное, просто у этого жиробаса веки толще щёк! - подумал про себя Узумаки, когда, подъехав к гондольерам, театрально и язвительно, изящно поклонился их председателю всем на зло». Те два гондольера, которые помогли Наруто не получить пятнадцать чентезимо, стояли возле него, тихо перешёптываясь и немного дрожа то ли из-за климата и холодного воздуха, то ли от страха, что такой сильный парень может хорошенько отомстить… И блондин заметил их, с иронией и сарказмом поклонившись только перед ними, ухмыльнувшись: - А вам, господа, - его хитрая улыбка почему-то вселила страх в этих двух парней, которые, видимо, недавно стали гондольерами и получили удостоверения, - я хочу сказать огромное спасибо за то, что я не получил какие-то пятнадцать, - на последнем слове он протянул с сарказмом, устремив взгляд на секунду вверх, будто он певец в опере, - ливров! Эти два гондольера даже не подозревали, что весло блондина находилось под ними (один из этих парней перелез на гондолу своего друга, и они оказались на одной лодке). Алмар как-то одобряюще – что очень не похоже на него – кивнул, захохотав громким смехом, когда Наруто резко схватил с одного из лодочников соломенную шляпу, и гондола парней перевернулась, а потом из-под неё, из воды, выплыли эти «друзья» Узумаки, выплёвывая из-за рта гадкую воду. Все гондольеры засмеялись, похлопав в ладоши, а Наруто, снисходительно улыбнувшись, надел на мокрую голову гондольера шляпу с красной ленточкой. Однако веселье закончилось, когда Алмар, закричав на всю округу «тихо!», кашлянул в кулачок, взглянув на своих подопечных. Они были разных возрастов, и каждый был по-своему уникальный: кто-то мог просто улыбнуться, и клиент платил почему-то ему вдвойне больше; кто-то быстро ездил на гондоле; кто-то ежегодно выигрывал в гондольерских играх в первую субботу сентября; а кто-то попадает в самые неведомые передряги, не получая ни гроша за свою работу… Да-да, это именно про Наруто. Алмар, достав из чёрных широких штанов какой-то свиток бумаги, взглянул на всех гондольеров: - Итак, господа! – все сели на скамеечки гондол, внимательно слушая председателя. – Как мы уже знаем, каждый год, в первую субботу сентября, проходит конкурс, - он незначительно приподнял указательный палец, - где вы должны показать, кто будет намного быстрее в соревновании . Соревнование среди гондольеров называлось регатой. Некоторые закивали друг другу, как бы договариваясь, что будут выступать. Алмар молчал, наблюдая, как многие гондольеры уже подняли руки, дабы председатель записал их на конкурс. Наруто стоял, положив руки на верхушку весла и упёршись точёным подбородком на них. Он понимал, что нет смысла поднимать руку – он всё равно не попадёт даже в двадцатку гондольеров, как это было уже три года. Те гондольеры, которые недавно упали в воду, выжимали одежду, косо и злобно поглядывали на блондина. Кстати, им всего по шестнадцать, а на конкурс принимают с семнадцати… Алмар осмотрел своих подопечных, насчитав тридцать три участника. - Отлично! – проговорил он, хлопнув в ладони. – Я верю, что вы выиграете, не то, что некоторые! - мужчина вздёрнул бровь, посмотрев на Наруто, который под таким взглядом постепенно выпрямлялся. Алмар почесал свою голову, на которой уже виднелась лысина. Конечно, мужчине под пятьдесят, и поговаривали, что он выиграл десять конкурсов среди гондольеров, и его лодка, украшенная его заслугами и разными аксессуарами, проплывала как почётная гондола всех времён по Гранд-Каналу. И нельзя назвать его слабаком да и характер у него,впрочем, отменный… - Правда, именно «некоторые» не могут попасть уже несколько лет даже в двадцатку! – он засмеялся, смотря на Наруто. И снова гондольеры засмеялись, повернувшись к Наруто. Блондин, прикрыв свои голубые глаза, тяжело вздохнул, разведя руками: - Я бы вам сказал, куда вы не можете попасть в жене десять раз подряд, в вашей спальне, - Алмар густо покраснел, опустив глаза вниз, а Узумаки открыл глаза, улыбнувшись, - да я культурный! Теперь гондольеры покраснели не только из-за того, что поняли, про ЧТО и КУДА не может попасть их председатель у себя в спальне. Они схватились за животы, надрываясь, смеялись, а некоторые чуть не попадали в воду. В очередной раз Наруто нахамил его председателю, а потом будет выслушивать причитания Джирайи. Впрочем, а почему это сам Алмар имеет право хамить самому Наруто? «Потому что он главный! - развела руки совесть, пародируя слова дядюшки Узумаки». Мужчина взял камень и кинул его в трубу так, что раздался глухой грохот. Все мигом замолчали, уставившись сначала на трубу, а потом на председателя, громко сглотнув. Казалось, что перед ними стоит большой лев, готовившийся напасть на этих маленьких зверят, гордо задрав нос и тяжело, от злости, дыша. Он не отводил взгляда от Наруто, так мысленно и расчленяя его на куски. Блондин, опешив, положил руки в карманы и немного наклонил голову. - Даю шестьдесят ливров за то, что ты даже в двадцатку не попадёшь! – сквозь зубы прошипел председатель, а лицо так и не прекратило покрываться краснотой. И Алмар гордо задрал толстый нос, развернулся, махнув рукой и выкрикнув: - Собрание окончено! Всем разойтись… - и добавил про себя еле слышно, сжимая кулаки и нахмурив брови, - а тебе сгинуть в этой вонючей воде, чёртов Узумаки! Солнце давно зашло за горизонт, и на землю постепенно начали опускаться сумерки. Звонкие светлячки решили устроить танцы широкими каналами, перекрикиваясь между собой: кто-то рассказывал, как провёл свой выходной в хлеву с коровами; кто-то добро смеялся, оповестив всех, что кто-то из светлячков обязан жениться после какого-то случая. Каждый танцевал друг с другом, поднимая свои маленькие глазки на полумесяц. Он такой красивый, и это отрицать светлячки не могли. Воздух становился влажнее, а земля всё ещё был теплой, и можно было бы на нём лежать, словно на телогрейке. Слабый ветер взлохматил блондинистые волосы на макушке Узумаки, и последний, недовольно надев шляпу, сидел на причале возле своего дома, смотря в одну точку. Он не знал, куда именно смотрит, а просто думал. Думал о том, что жизнь его чертовски ужасна, что стоило ли вообще его было спасать после этого кораблекрушения? Зачем мать и отец оставили их сына на съедение судьбе? Они не понимали, что за жизнь ждёт их единственного сына? Нет, понимали! Прекрасно понимали и хотели ему помочь, но… не могли. Они боялись вообще думать о том, что их сын попадёт такую среду, где люди бессердечно относятся к другим, морально унижая. Они не знали, что их сын вырастет таким обормотом, который хамит старшим и иногда развлекается в кабаках с «девушками лёгкого поведения». И они даже и не думали о том, что их сын гондольер, живущий в Венеции… Отчасти Наруто винил в этом своего дядю. Почему он думал, что его мать покинула его? Он действительно думал, что она выкинула его на базаре, дабы не потерять честь знатной дамы? Он вообще её не знает! Он не знал своих родителей, он не знал, как они выглядят, не знал, какой у них голос да и внешность, в конце концов! Одно – он это замечает с горечью – его радует, что он не помнит их смерти, и это помогает ему не испытывать боль. Наруто взял мелкий камушек и кинул его, что камень пробежался по поверхности воды, ударившись об кирпичную стену дома. И что это за город такой? Дома гниют, стоя на воде; вода – место для того, чтобы вылить свои помои; люди здесь злые, завистливые! Он мог долго перечислять недостатки этого города, но и это вряд ли поможет… Парень нахмурил брови, смотря теперь в своё отражение в воде: действительно красивые и аристократические черты лица, добрые и большие бирюзовые глаза, острый нос, короткие блондинистые волосы в растрёпанном виде… Для него все эти красивые слова – пустое место. Каждый человек не любит себя: он говорит, что страшный, плохо рисует, поёт, танцует – однако, это всё он продолжает делать, ведь его хвалят, дарят надежду. Жаль, что в основном это глупая лесть… Блондин считал, что такого бедного парня, работающего на жалкой работе, никто попросту не полюбит, а просто посмеётся даже над тем, что он не может постоять за себя, сваливая всё на то, что его уволят. Однако в глубине души, впервые, он соглашался с собой, что работа – единственный путь в жизни. С помощью работы он способен прокормить себя и родных людей, обеспечивать себя во всём. Но он не узнал настоящей любви. Да, с ним были все три девушки, но почему они уходят от него? - Сидишь? – к парню подошёл высокий, статный мужчина с длинными блондинистыми, немного седыми волосами, завязанными в слабый хвостик. - Нет, танцую польку! – съязвил парень, обиженно отвернув голову от дяди. Джирайа (а так звали подошедшего мужчину) присел рядом с племянником, взглянув на небо. В его светлых глазах было что-то таинственное, волшебное, ведь как-то же он привлекал молоденьких девушек. На лице появилась тень улыбки, загадочной и красивой. Он был немного странноватый и всё время молчал. Можно поспорить, что он творческая личность. Мужчина разглядывал каждую трещинку в стене, мысленно, в голове, анализируя и запоминая, а потом всё выпускал на бумагу – всё, что накопилось за весь день. И в какой-то степени ему это нравилось, несмотря на то, что его светло-зелёные глаза начинали угасать… как и его душа. Он снова тяжело вздохнул, посмотрев на Наруто, и ухмыльнулся, покачав головой. Его капризы, сарказм притягивали Джирайю к племяннику, и иногда казалось, что он растил не мальчика, дерзкого и энергичного, а девочку, капризную, но в тоже время сильную духом. В общем-то Наруто – смесь характеров родителей, и это действительно очень интересно изучать: с самого детства не сдаётся, идет до конца, но обижается на всех, а в лицо улыбается как ни в чём не бывало. А на улице хорошенько похолодало. По накаченным рукам парня прошлись мурашки, и он невольно вздрогнул, посмотрев на небо. Клиентов больше не будет, потому что было за полночь. Конечно, он мог пойти домой, посидеть там и подумать, но он сидел здесь, рядом со своей кормилицей, второй матерью – гондолой, которой обязан жизнью. Подумать только, сама родная мать с пяти лет приписала парню работать гондольером: помните, когда он рулил одним веслом? Он накрыл свою длинную лодку красной тканью, потому что ему казалось, что начнётся дождь. Земля становился холодной, но всё равно отдавал далёкой теплотой, словно мамины руки, крепко державшие тебя, чтобы ты не боялся. Сзади гуляли любители подвыпить в местных кабаках. Они озирались по сторонам, словно первобытные люди, наступившие в первый раз на землю, где побывали более умные люди. Шум разбитых стаканов разнёсся откуда-то из домов и ещё долго отдавался эхом. Теперь на улице не было людей, от чего каждый бы почувствовал себя одиноко. - Я слышал, что ты нахамил Альмару? – наконец выдавил из себя мужчина, покосившись на племянника, который ещё сильнее сгорбился от смущённости. На секунду, со стороны, показалось, что отец сейчас начал беседу с маленьким сыном, который обиженно надул губы, виновато опустив светло-голубые глаза вниз. Джирайа покачал головой, прикрыв густыми ресницами глаза. – Это не в первый раз, Наруто, и тебе пора бы запомнить, что ему лучше не хамить… - Да что ты знаешь о том, чтобы тебя унижали перед всеми и называли неудачником?! – прошипел Наруто, подняв голову и посмотрев на дядю. Мужчина покорно и обречённо кивнул, отвернувшись от племянника. Блондин вздохнул полной грудью воздух и выдохнул, дабы успокоить нервы. Такое предъявление его жутко взбесило, и Джирайа, который выслушивал бредни Альмара, не знает всей правды, почему Наруто, его племянник, нахамил. – Да я каждый день выслушиваю, какой я невезучий, и каждый день мои деньги попросту падают в воду потому, что моё окружение ненавидит меня и пытаются испоганить мою жизнь к чертям собачьим! Гондольер с гневом швырнул камень в воду. Он тяжело плюхнулся и потонул, как мечты и жизнь Узумаки. Джирайа покачал головой, тихо сказав: - Я хотел, чтобы ты знал, что такое жизнь… - мужчина не мог больше смотреть в глаза племяннику, чувствуя себя виноватым во всех его бедах. Кстати, в этом отчасти и он был виноват, и седоволосый этого не отрицал. – Я хотел сделать так, чтобы твоя жизнь наполнилась красками, счастьем и любовью… - Лучше бы ты меня оставил на рынке! – отрезал блондин, надув обиженно губы и уткнулся в колени. Мужчина встал, положив ладонь на плечо племяннику, и молча ушёл, боясь лишнее слово ляпнуть. Ему казалось, что он бросил своего единственного любимого и родного человека снова. Он не хотел, чтобы так получилось, но в этом Джирайа виноват сам… Каждый виноват. Теперь светлячки пригласили на танцы сверчков как музыкантов. Они окружили все лодки, дома. Их пение и маленькие огоньки забавляли даже самую холодную душу, и хотелось просто расслабиться, лечь и уснуть… Стало очень холодно, но Наруто не собирался вставать. Немного хотелось устроить забастовку и уснуть на холодном асфальте, завернувшись в клубочек. И когда он уже хотел встать, он повернул голову направо, куда ушёл его дядя, и увидел фигуру в чёрном плаще, который повернул голову вслед Джирайи, покачав головой, и быстро зашагал к Узумаки, махая рукой. Капюшон мантии сняли довольно-таки сильные руки, и блондин узнал этого человека. Его густые чёрные волосы, как и брови, большие красивые чёрные глаза. Он улыбнулся во все тридцать два зуба, уперев руки в пояс. Наруто опрокинул его усталым взглядом и снова начал смотреть на стену дома, пытаясь не замечать знакомого. - Здравствуй, Наруто! – сказал черноволосый, нервно захихикав, чувствуя себя в неловкой ситуации. – Прекрасный денёк выдался сегодня, да? Блондин зевнул, потянувшись: спина затекла и просила мягкую кроватку. Но он скрестил руки за головой, посмотрев на небо: - Здравствуй, Ли… денёк выдался действительно прекрасным! Он врал, но врал ради того, чтобы его единственный друг не обиделся. Они знали друг друга давно, с самого детства, и каждый помогал. Правда виделись они очень редко, но так получше друг друга друзей не нашли. А может и не пытались? Рок Ли пригладил свою чёрную шевелюру, как будто стеснялся начать разговор. Вообще стоило бы узнать, как дела у Наруто, а потом уже обращаться с просьбой. Однако время позднее и то, что они встретились было обычной случайностью. - Она прекрасна!.. Наруто недоумённо посмотрел на Ли, думая, что он говорит про полненькую женщину, которая вышла из дома на другой стороне причала. Но усмехнулся, покачав головой, когда заметил, что взгляд агатовых глаз мечтательно устремился в небо. И это было явно знаком, что его друг просто-напросто влюбился. Голубоглазый, покачав сам себе головой на свою мысль, постепенно отвернул голову от друга, задумавшись о чём-то. - И умница, и красавица… Узумаки вздёрнул бровь, улыбнувшись, будто бы хочет сказать «ну, конечно, молодец!». Но он продолжал игнорировать томные и мечтающие вздохи друга, дабы Ли уже начал тему. - А её глаза… Они как два елисеевских французских поля – смотри и купайся в их красоте!.. Блондин с сарказмом закатил глаза, ударив себя по лбу. Ему жутко не нравились эти сентиментальные темы по поводу любви. Да и, впрочем, Наруто мало что знал о романтике и подобных вещах. Он продолжал выслушивать то, что девушка его мечты носит имя прекрасного японского дерева, а о её красоте поговаривает вся Коноха. Конечно, парень сразу же заинтересовался, что это за фрукт такой и с чем его есть. - … и вот она собирается приехать сюда, в Венецию, на съезд врачей! – Ли подпрыгнул на месте, умоляюще взглянув в бирюзовые глаза друга. – Я бы хотел провести ей экскурсию по этому городу. С твоей помощью, конечно!.. - И что от меня нужно? – ухмыльнулся блондин, включив дурачка и не понимая, в чём состоит его помощь. Конечно, он понял, что надо провести эту «красавицу» по венецианским каналам, пока Ли будет её соблазнять. На последней мысли парень покачал головой. - Гондола… - тихо ответил Рок Ли, почёсывая голову. – Ну, точнее, ты должен покатать нас на своей лодке… - и когда Наруто одобрительно кивнул, брюнет снова резко подпрыгнул, добавив: - Завтра, в восемь часов, на Каннареджо! - Я не работаю завтра, - отрезал парень, поднимаясь с места и отряхивая штаны. Сегодня он доработал второй день и теперь у него целых два дня отдыха. Так почему же он должен в свой выходной возить какую-то девушку? Да, сейчас Наруто чувствовал себя полным эгоистом, ведь его просит об этом друг. Но у него нет даже еды, потому что деньги, который он заработал сегодня, были пятью ливрами, что на неделю запаса еды точно не накупишь… - О, Наруто-кун! – взмолился Ли, встав вместе с парнем и схватив его одной рукой за плечо, а другой театрально приложил тыльной стороной ладони ко лбу. Наруто усмехнулся, пытаясь не засмеяться над немного «несерьёзным» другом. Брюнет во второй раз умоляюще взглянул в глаза Наруто, разъясняя всё: - Ты ведь понимаешь, что это мой единственный шанс пожениться! Она прелестна, я тебе клянусь в этом! Ты не пожалеешь, что провезёшь нас! Одна единственная просьба! Просто помоги! Наруто опустил глаза вниз, задумавшись: сколько он делал добро людям, а они лишь от него отворачивались? Завтра он сделает добро Ли, а потом он с этой «красавицей» сыграют свадьбу и никогда не вспомнят, кто такой Узумаки Наруто. Узумаки повернулся к другу, кивнув. И этот кивок означал не только знак согласия, но и оплаты, конечно. :D - Сорок ливров, - кивнул Ли, достав из кармана мантии мешок с гремевшими монетками. Счастья Наруто невозможно было описать: он улыбался весь следующий разговор, договаривался с Ли и почему-то захотелось узнать об этой девушке. Конечно, уводить от друга он не собирался, однако представление, кого он везёт, должно быть. И Ли рассказал, что она просто прекрасна, красива, умна, жизнерадостна и дерзка. И Наруто, кивая другу, не верил своим ушам: детский лепет, таких девушек уже нет на земле. Но когда он пришёл домой, то лёг на кровать, так и забыв снять кроме рубашки ещё и штаны. Окно он закрывать не хотел, да и это было не нужным. Все его мысли было только об этой девушке.

«Наруто, встретив ты её сейчас, то поверил бы моим словам в первую же секунду!».

Он скрестил руки за головой, разглядывая потолок. Спать действительно не хотелось, хоть его и ожидала работа – провести эту парочку через весь город. Хотя, впрочем, такая работёнка не впервые у Наруто. «А её глаза способны залезть к тебе в душу!» Глаза парня начинали закрываться с мыслью только об этой девушке. Какая она? Верить ли слухам? А если эта девушка обманула Ли? Нет, точно нет.

«Взглянув на неё хоть один раз, твоё сердце навсегда будет часто биться с мыслью о ней!»

Завтра новый день – завтра всё и узнает.