Дорогая Марта.
Вот сколько мы общаемся, а мне впервые нечего искреннего сказать. Как раз в тот самый момент, когда желаешь человеку не сгинуть где-нибудь во время путешествия, я абсолютно не знаю, что мне написать, когда хочется по-родительски чего-то напутствовать, вроде "прихвати с собой баллончик с газом" или "не забудь необходимые документы, полис и свали так тихо, чтобы родители как можно дольше не замечали твоего отсутствия", но это все не то. Что ж, я просто пожелаю удачи. Кстати, сестра нашла мои письма: как обычно, прибиралась в моей комнате, и, конечно же, ковырялась в вещах, оправдывая это тем, что искала неспаренные или грязные носки. Я все понимаю, но зачем было копаться в ящике с документами и открывать второе дно (которое я сам сделал)? Я с удовольствием, со всей своей братской любовью задал бы ей хорошей трепки, чтоб неповадно было впредь в чужих вещах копаться, но та слишком быстро умчалась, а потом еще и сказала, что тоже хочет тебе написать письмо. Иногда я не понимаю, что она за существо такое. Вот вроде бы и злишься, и хочется время от времени любопытной девчушке дать хорошенько, но не получается, да и ей все равно. Как она будет реализовывать себя, когда подрастет - не знаю. Говорит, что это уже будет не моя проблема. Но чья же это еще проблема, если не моя? Точно не ее отчима или матери, или еще кого-либо. Я просто н е п о н и м а ю! Я постоянно на этим голову ломаю, но не нахожу ответа. Наверно, мне больше нечего в этот раз сказать, не хочу отвлекать своими лишними размышлениями - это будет сегодня делать моя сестра. Ну, передаю эстафету Лизи.До скорейшего ответа, Майкл.
Привет-привет, милая Марта!
Первое, что хочу сказать - я читала все ваши письма и вы мне очень нравитесь, правда-правда! Я бы даже вас пригласила на свидание, если бы нас не разделяла целая страна, да и девушка моя будет против, эх... Как-то оно все очень грустненько складывается. Второе - моему брату над было при рождении давать имя Тревога, а не Майкл, потому что его мозг - как одна огромная забота и тревога за АБСОЛЮТНО все, что связано со мной и моим благополучием. Ему кажется, что мы бедно живем, но нас всего двое! Зачем чего-то много на двух совсем небольших людей: двадцатидвухлетнего юношу и четырнадцатилетнюю девочку? Я этого не понимаю, но ему кажется, что мы можем жить гораздо лучше, чем сейчас, а я не понимаю, зачем нам что-то больше квартиры со всеми удобствами и тихой, веселой и местами сложной человеческой жизни. Но мой брат говорит, что я еще ребенок и слишком идеализированно думаю. Третье - мой брат думает лишь одними материями. Четвертое - он большой дурак. Даже девушкой не обзаведется, в конце концов, хотя он у меня очень красивый. Пятое - он самый лучший. Я слушаю своих сверстниц и понимаю, что у некоторых братья и сестры, как бы они не желали всего самого лучшего, большие гады на самом деле. Мне они говорят, что я своего тоже должна таким считать, потому что он заставляет меня заниматься хозяйством по дому до того, как сесть за уроки, но я их искренне не понимаю. Мой брат пашет на работе, бросив институт (а собирался он работать инженером в области авиации, и поначалу поступил он с великолепными баллами) ради меня, иногда приходит домой под утро. И самое малое, что я для него могу сделать - встать пораньше и погладить рубашку на работу, да завтрак приготовить. Ну, я об этом им не рассказываю, а те пусть не суют нос не в свое дело: не хочу давать почву для сплетен, что мол, мы неблагополучная семья. Я считаю, что еще какая благополучная. Шестое - я не общаюсь со своей матерью, потому что сложно ее таковой считать. Седьмое - мой отчим та еще тряпка и я его не люблю. Мамка об этом не знает, но я виделась со своим биологическим отцом - молодой совсем и классный такой, я с ним много общалась по скайпу и встречалась пару раз в реале. Он знает, что я его дочь. Но у нас слишком странные и не предвзятые отношения, чтобы назвать их отношениями между отцом и дочерью. Скорее, разновозрастные друзья, скрепленные родственными узами. Но нас абсолютно все устраивает. Седьмое - я нашла фотографию отца в бумажнике матери, а на обратной стороне был записан его телефон. Соблазн позвонить тогда был слишком велик. И чтоб еще брат запрещал копаться в вещах родных, говоря, что это плохая привычка? Да я за всю свою недолгую жизнь самые интересные вещи находила лишь благодаря этому "плохому" качеству! Не-не-не, ни за что. Восьмое - братик слишком сильно переживает из-за того, что моя болезнь помешает мне реализовать себя, а я смотрю на свои картины и понимаю, что все только впереди. Когда я рисую, когда я что-то творю, я расслабляюсь, я не чувствую назойливого голоса в моей голове, требующего делать то, что я делать не хочу. Он говорит, что невозможно всю жизнь рисовать, а я вижу в этом выход - сейчас такое огромное разнообразие профессий, связанное с художественными искусствами, что я определенно должна себя где-то найти. Братик говорит, что я слишком идеализированно думаю, а я не понимаю, о чем он. Девятое - есть вещь, которую я не могу исправить. Найти ему друзей. Майкл относится ко мне больше как дочери, нежели чем Тайлер (так зовут моего отца), и редко воспринимает мои слова всерьез, а это бы не помешает. Ему бы хорошую, умную, интересную и добрую девушку в пассии (а главное - скромную. А то я смотрю на некоторых наглых девах и понимаю, почему некоторые парни подаются в геи), чтобы та смогла взять на себя часть его забот и переживаний. Если она не будет ревновать меня к брату, то пусть хоть моим опекуном становится, мне все равно. Думаю, что брат ни за что не взял бы в жёны плохую девушку именно из-за меня. Но я слишком идеализированно думаю. Как моему брату найти девушку, если он кроме работы и хлопот ничего не видит? Десятое - я желаю ему только одного. Счастья. А он желает поскорей получить премию, на которую днями и ночами вкалывает. И он не понимает, что именно меня расстраивает. Одиннадцатое - я хочу поскорее вырасти и уехать от брата. Не потому, что я не люблю его или он достал меня со своей опекой (это тоже, но уже последнее в списке), а потому что хочу дать ему больше свободы и шанс реализовать свою мечту - создавать самолеты. Прекрасная, окрыляющая, восхитительная цель, которую погубили обстоятельства. Это поистине ужасно. Брат в шутку говорит, что уже не сможет по новой взяться за учебу: слишком много знаний потерял, и что я бы могла реализовать эту цель за него, но я то в математике профан! К тому же, это его мечта, а не моя. И все он может при желании, ибо недаром природа наградила его таким рвением, усидчивостью и упорством. И то ли боится, то ли стесняется - мне не понять. Знаете, Марта, я бы на вашем месте даже не раздумывала - летела бы в тот город к вашему другу. Попрощалась бы и стала жить дальше. Жить за двоих - за вашего друга тоже. Живите с удвоенным рвением и не всегда слушайте родных. Так что вы не вздумайте плакать, если вашему другу при жизни это не нравилось. Ну, разве что немножко.С глубокой симпатией и желанием получить ответ, Лизи.
P.S. Я не стал черкать того, что написала моя сестра, но знали бы боги, как мне стыдно сейчас. P.P.S. Не вижу ничего из того, чего можно было стыдиться. Письма эти напоказ собираешься выставлять, что ли? Кажется, этот час настал - моему брату работа сожрала мозги. P.P.P.S. Выставлять не собираюсь, но я же это человеку отправляю! А ты в письме карикатуры бы еще рисовала. P.P.P.P.S. Мсье Михаэль, все ради вас.В конце письма была нарисована светловолосая худенькая девчушка в цветастом платье - это Марта, курчавая и рыженькая, пониже - Лизи, а рядом свинка с рожей, будто проглотившей гнилой Лимон - Майкл.