Цена короны

Меркурий пришелся Зойсайту по душе. Большую часть планеты занимали соленые воды Перламутрового океана, а города и деревни располагались на островах, то тут, то там выглядывающих из воды. Жители этой планеты не занимались земледелием, потому что земли на пахотные поля бы не хватило. Жители маленьких, жавшихся друг к другу домиков, были ремесленниками, рыбаками, ловцами жемчуга, а те, кому посчастливилось иметь корабль – торговцами. Замок «Тритон» находился на небольшом скалистом острове, где кроме него помещалась лишь маленькая деревенька и порт. Было место и для небольшого песчаного пляжа для совершения утренних променадов. Поэтому все, чем мог занять себя Зойсайт – чтение, музыка и дела государственной важности, доступ к которым, по большей части, для него был закрыт благодаря королю Меркурия. На этой почве произрастало и крепло их взаимное недовольство. Королева и принцесса наблюдали сцены разделения власти ежедневно, но предпочитали не вмешиваться. Король, будто назло Зойсайту всеми своими словами и действиями подчеркивал, что наследником престола и единоличным правителем после своей смерти он видит только свою дочь, а Зойсайт должен знать свое место, сидеть тихо и наслаждаться жизнью. В целом, считая зятя недостойным престола, как не слишком умного, не слишком воспитанного, неподготовленного к этому мелкого дворянина. Зойсайт злился, но никогда не вступал в открытые конфликты. Мог уесть короля саркастичным высказыванием, но никогда бы не позволил себе повысить тон. Сводил все в шутку, но взгляд его говорил о том, что он был бы рад, если бы шутки его о преждевременной кончине короля Гермеса стали явью. Зойсайт был хозяином Меркурия, хозяином этих скудных земель и бескрайних вод. Но он хорошо знал, что власть не передается из рук в руки, а завоевывается преданностью народа. И хотя армия его была надежным оплотом спокойствия, народ Меркурия не подчинится ему, пока живы король Гермес и королева Майя. Пока он всего лишь принц. Его отдушиной, теплым островом спокойствия и безмятежности была его жена. Она всегда была рядом, мягко поддерживала его после ссор с родителями, отвлекала игрой в шахматы. Советовала книги из обширной библиотеки, обсуждала с ним новые медицинские теории. Просила составить ей компанию на прогулке, увозила его с собой в море посмотреть на дельфинов. Амелия остро чувствовала, что Зойсайт чужой при, по факту, его собственном дворце. Она старалась сгладить разногласия, помочь ему советом в тяжелой ситуации. Она хорошо знала, что родители ее, хотя и смиренные на первый взгляд, никогда не отпустят из рук своих власть по собственной воле, но не могла винить их за это. Они были законными правителями Меркурия и власть их перешла к ним по наследству. Муж же ее был захватчиком, отступником. Не имея средств для того, чтобы дать своему мужу то, что он по праву считал своим, она пыталась отвлечь его внимание. Им предстояло провести вместе всю жизнь и ей бы не хотелось омрачать их сосуществование семейными распрями или, того хуже, гражданской войной. Несмотря на все ее старания, обстановка за семейным ужином накалялась день ото дня. И если воздух готов был разгореться пламенем от любой искры, то король Гермес и кронпринц Зойсайт, имели вид столь надменный, что, казалось, распространяли холод вокруг себя. В довершении всего, Амелия узнала, что Зойсайту пришло письмо под сургучной печатью Его Величества Эндимиона, после прочтения которого Зойсайт ходил мрачнее тучи. Он стал пропадать в библиотеке и настойчиво требовал доступа в закрытый сектор, где хранились секретные государственные документы. Король отказал ему, но не по причине реальной угрозы безопасности, а чтобы потешить свое самолюбие. Король Гермес наслаждался тем, как он все еще мог проявлять свою власть, по сути, не имея государства. И потому король потакал своим маленьким желаниям уколоть Зойсайта. Последнего, конечно, это приводило в бешенство. Зойсайт никогда не терял лицо при посторонних, но иногда, прежде чем войти к ним в спальню, Амелия стояла под дверью, ожидая, когда стихнет звон бьющихся стеклянных графинов, и грохот упавших канделябр. Амелия никогда не боялась приступов злости своего мужа, она понимала их природу и потому знала, как успокоить Зойсайта словом. Муж ее никогда не спорил с ней, он всегда улыбался, увидев ее, и взгляд его смягчался. Амелия не помнила себя от счастья. Ей казалось, сама Фортуна благословила ее судьбу. Муж был ею горячо любим. Родители здравствовали. И если не считать множество приближенных Зойсайта при дворе и землян-солдат в их гарнизоне, то краткосрочная эта война, которую в силу ее мимолетности лучше назвать переворотом, не принесла в ее жизнь никаких перемен, кроме добрых. И жизнь ее была похожа на идиллию. Зойсайт был с нею добр и учтив. Амелия порой ловила себя на том, что пропустила его речь, заслушавшись тембром его голоса. И никогда она не чувствовала себя более счастливой, чем в мягком кресле Синего зала, наблюдая сквозь опущенные ресницы, как длинные пальцы Зойсайта бегают по клавишам белого рояля, музыка из которого обволакивала ее тело, как самое мягкое одеяло. *** Ужин, как обычно, был накрыт на четыре персоны в светлом и просторном Белом зале. Лакеи сновали вокруг, подавая закуски, меняя тарелки, разливая вино. Следуя недавно зародившейся традиции, принц Зойсайт и король Гермес сидели друг напротив друга, чтобы иметь возможность смерить оппонента ледяным взглядом и испортить аппетит. - Возвращаясь к нашему разговору о закрытом секторе, - сказал Зойсайт, отрезая кусочек лосося в сливочном соусе. - Только через мой труп, - перебил его король Гермес, не желая уделять больше ни минуты времени разговору, который он считал закрытым. - Не считаю разговоры о трупах уместными за столом, - осадил его Зойсайт, на вид он был совершенно спокоен, его внутреннее недовольство выдавали только стальные нотки голоса. Он попытался скрыть свое раздражение, сконцентрировавшись на своей тарелке. Но тут же слышал грохот упавших тел и стульев. - Боже мой! Папа! Мама! – Вскричала Амелия, кидаясь к корчившимся на полу родителям. Король и королева лежали на полу, охватываемые судорогами, они рвано глотали воздух, их лица покраснели, из горла вырывались лишь хрипы. Подскочившие слуги немедленно подали им стаканы с водой, не решаясь собственноручно опрокинуть их в рот королевских господ. – Лекаря! Быстрее, лекаря! - В помешательстве кричала Амелия, синие глаза ее застилали слезы, мир носился вокруг нее с огромной скоростью, мысли сбились, взглядом на перебирала предметы в комнате в поисках чего бы то ни было, что смогло бы помочь ее родителям. Руки ее ряслись от беспокойства, очевидно, ее родителей отравили. Но кто? И что сейчас более важно, каким ядом, сколько у них есть времени, чтобы дать противоядие? Смогут ли они вообще что-либо сделать. Амелия держала отца за руку, которая неровными движениями то сильно охватывала ее маленькую ладонь, то отпускала. Смятенный ум ее пытался найти решение. Зойсайт! Ее муж искусный целитель! Она обратила к нему свой взор и замерла от ужаса. Зойсайт мало того, что не торопился что-либо предпринимать, так казалось, и вовсе не собирался заканчивать свой обед, будто происходящее вокруг его не касалось. Будто он существовал в какой-то параллельной реальности, а не здесь, не сейчас, когда ее родители находились в агонии. Он будто сидел за какой-то плотной пеленой, в партере театра, скучая и ожидая начала представления, не имея понятия, что за закрытыми кулисами разворачивается настоящая трагедия. Ни один мускул его лица не напрягся, он спокойно расправился с блюдом и, откинувшись в кресле, мелкими глотками смаковал дорогое вино. Подоспевшие лекари, едва приступили к осмотру, ощупали пульс и послушали участившийся ритм сердца, как тут же поняли, что ничего нельзя сделать. Яд был сильным и быстродействующим, существует сотня разновидностей, с похожими симптомами и у них нет времени проверить даже двух противоядий. А если это окажется тетродоксин, животный яд со схожими симптомами, то противоядия просто напросто не существовало. Тела короля и королевы обмякли, испустив последний хрип, лекари посмотрели на сидящую на полу, полностью потерянную принцессу и склонив головы покачали ими из стороны в сторону, в знак того, что надежды не было. Тогда силы оставили Амелию. *** Амелия пришла в себя, утопая в глубоком кресле в кабинете ее отца. В камине мягко потрескивал огонь, а из распахнутого окна, из черной мглы ночи дул освежающий морской бриз. С минуту она думала и верила, что ей приснился дурной сон, она медленно приходила в себя. Повернув голову набок, она увидела лицо своего супруга, склоненное над бумагами за письменным столом ее отца, лицо его было таким же спокойным и сосредоточенным и осознание происходящего обрушилось на нее, погребая под своими обломками. - Это вы. Вы убийца, вы чудовще! – Едва шевеля губами, тихим, от осевшей в ее горле горечи произнесла Амелия. - Я бы не советовал вам так необдуманно бросать обвинения относительно будущего короля Меркурия, моя милая. – Спокойный голос Зойсайта вывел Амелию из себя. Он даже не взглянул на нее! - Король Меркурия мой отец! А вы не стоите и его тени! Вы жалкое, низменное существо, Зойсайт, и вам никогда! Никогда не стать королем! – Руки Амелии дрожали, пальцы сжались в кулаки, тело ее дрожало, на глаза выступили слезы. Ее никогда она не чувствовала себя настолько беспомощной и преданной. Подобное поведение было для нее не свойственно, но воскрешая в памяти образ Зойсайта спокойно заканчивающего свой ужин за столом, за которым умирают ее родители, из глубины ее души вспыхнула ярость, истинная ярость, доселе ей незнакомая. Оттого она напугала сама себя. - Завтра в полдень назначена коронация, в том числе ваша. – Спокойно отвечал Зойсайт, будто делал пометку в дневнике. Мягкий свет камина делал черты его лица мягкими, почти ангельскими. Весь его вид не выражал и тени опасения, он был уверен в своих правах и своей силе, и тем самым еще больше сбивал с толку Амелию, пришедшую в полное замешательство, от осознания неизбежного. - Нет! Этому не бывать! – Амелия рванулась к распахнутому окну, она уже оттолкнулась одной ногой от пола, приготовившись к смертельному полету на скалы, обнажившие свои острые зубы внизу, она приготовилась разбиться о них точно так же, как грозно бушующие черные волны. Она была вне себя от отчаяния, от накатившей на нее безысходности, от осознания черной несправедливости. Мысли ее путались, она сосем не думала о последствиях, лишь повиновалась сиюминутному порыву прекратить раздирающий ее душу скрежет отчаяния. Зойсайт тут же поймал ее за тонкую талию, и отшвырнули от окна на пол, словно она и вовсе ничего не весила. Амелия будто отрезвела, упав на пол. Она вдруг поняла, что хотела совершить в бессознательном состоянии и запоздало испугалась. - Я думал, что женюсь на умной женщине. – Устало сказал Зойсайт. – Завтра, - он громко подчеркнул это слово, - я стану королем, вне зависимости от того, будет при мне королева или нет! – Его громкий голос наполняло раздражение, и Амелия инстинктивно сжалась на полу. – Советую вам остаться в живых и отдохнуть как следует! После этих слов, Зойсайт покинул кабинет быстрым шагом, хлопнув за собой дверью. А Амелия осталась сидеть на полу, скованная страхом и бессилием. - Верно, - сказала она наконец в пустоту. Сколько времени прошло? Десять минут? Полчаса? Прежде, чем ее разум начал понемногу проясняться от застилавшей его пелены. - Верно, Зойсайт теперь наследный принц Меркурия, и он получит корону, даже если меня не будет. Амелия придвинулась ближе к огню камина, она смотрела на языки его пламени и слезы катились по ее щекам. Такова участь проигравших, победители диктуют правила, а тебе остается лишь подчиняться им. Она не могла позволить себе бросить народ Меркурия, завтра она станет королевой, и она станет великой королевой. Она не позволит Зойсайту бесчинствовать на престоле. Низкие захватчики и предатели не могут измениться, ей следовало знать это наперед. Если бы она не была так слепа в своей любви к нему, возможно, она смогла бы предотвратить эту трагедию. С этой мыслью, усталость взяла свое, и Амелия уснула на ковре перед камином. *** На церемонию Амелию нарядили и причесали, и хотя глаза ее были потухшими, выглядела она как истинная наследница престола, получающая престол, предназначенный ей по праву. Спина ее была прямой, а подбородок гордо вскинут. В зале, украшенном цветами, в присутствии всех верноподданных короны Меркурия, принцесса шла навстречу своей судьбе рука об руку с убийцей собственных родителей. Словно насмехаясь над ней, погода выдалась на редкость ясной и сквозь витражи на потолке, солнечный свет раскрашивал помещение во множество солнечных зайчиков. Подумать только, еще несколько недель назад, она мечтала об этом дне, прикрывая смущенную улыбку томиком приключенческих рассказов. И всего за пару дней, первая, самая чистая любовь в ее жизни превратилась из мечты в самого дьявола. Весь мир изменился меньше, чем за сутки. И у нее не было иного выбора, кроме как меняться вместе с ним. Ей нужно было стать жестче. Она посмотрела на спокойное, даже счастливое лицо Зойсайта и ей сделалось дурно. «Как же я могла, так ошибиться в тебе!» - вопрошала она в отчаянии, она обещала себе только эти последние минуты слабости. Скоро она отомстит за все свои несчастья. Пройдя процесс омовения, и произнеся клятву, их головы были увенчаны коронами и они вместе, рука об руку, заняли престол Меркурия.