С тебя причитается

      Почему время летит так быстро?       Мне казалось, что учебный год начался буквально пару дней назад, но по факту уже оставалось совсем мало времени до нового года. В голове не укладывалось сколько всего успело перемениться за это время. Но, пожалуй, страннее всего были совсем недавние перемены. Кирилл таки предложил Алёне официально стать его девушкой и, казалось бы, этот факт ничего не должен был изменить в наших взаимоотношениях, однако кое-что все-таки изменилось. Дорофеевой в моей жизни стало в разы меньше. Вечерами она пропадала где-то в компании Тимофеева, практически на всех уроках эта парочка стала сидеть вместе, да и в целом у Алёны стало меньше свободного времени с момента появления официальных отношений.       Честно сказать, мне ее не хватало. Да и к тому же мне действительно был необходим совет подруги. Вопрос с Калининым продолжал оставаться открытым для меня и, наверное, именно это больше всего меня и тревожило в последнее время. Я слишком много раз собиралась с силами, чтобы откровенно поговорить с ним по поводу наших взаимоотношений и всего того, что произошло между мной и Фоменко. Но каждый раз эти разговоры откладывались по различным причинам, то я откровенно трусила, то мы вовсе не могли встретиться. Говорить на эти темы по телефону и уж тем более в соц.сетях для меня было дикостью.       Вот уже на протяжении четырёх дней я ждала выздоровления Артёма. Мы не виделась около недели, и за это время я-таки решила расставить все точки над «i». В конце концов, это было как минимум нечестно по отношению к Артёму — продолжать всю эту канитель, при этом чувствуя что-то к другому парню.       На счёт Максима, тут и вовсе картина была страннее некуда. С тех пор, как он пришел в мой дом и заявил, что не может отказаться от общения со мной, прошло достаточно много времени. Уже на следующий день после этого Макс встречал меня утром во дворе, чтобы вместе пойти в школу. Мы старались делать вид, что все между нами осталось прежним, но больше чем уверена, что ему это давалось с трудом… так же, как и мне. Мы проводили много времени в школе вместе, — ведь и он остался в какой-то степени обделен вниманием лучшего друга — чаще стали проводить время на дополнительных у Ирины, т.к., по ее мнению, нам необходимо было много чего исправить, чтобы добиться хороших балов на экзамене, до которого, по факту, оставалось всего пять месяцев. Но за пределами школы наше общение стало ограничено. Мы перестали так часто приходить в гости друг к другу, скорее всего боясь остаться наедине. В принципе, это было лучше, чем не общаться с ним вовсе, ведь когда мы не общались какое-то время, лично я ощущала жуткую нехватку его в своей жизни. Сейчас все было относительно стабильно. Единственное, чего я боялась и стала делать значительно реже, так это смотреть ему прямо в глаза. Не зря ведь говорят, что глаза — зеркало души. Я боялась заглянуть в них, потому что знала, как на меня воздействовал его взгляд раньше, а сейчас, когда я признала внутри себя чувства к этому человеку, понимала, что не могу ручаться за собственные действия.       Я неспешно прогуливалась по городу, держа в руках поводок Джун. Только с ней одной я и гуляла в последнее время. На улице с приходом зимы стало зябко, однако снег так и не спешил порадовать горожан своим приходом. Я заметила за собой, что стала чаще уходить в собственные мысли, иногда совершенно не замечая происходящее вокруг меня.       — Лееееся, — щелчок пальцев прямо перед моим лицом в миг отрезвил.       Подняв глаза, я увидела Дину, стоящую прямо передо мной и искренне улыбающуюся.       — Дина, привет, — не могла не улыбнуться в ответ я.       Увидев эту вечно жизнерадостную девушку, я поняла, как давно не проводила время с друзьями. Вся эта «любовная» канитель поглотила меня с головой, и я напрочь забыла, что такое обычная жизнь подростка.       — До тебя не докричишься, — хмыкнула девушка в ответ и потянулась ко мне за объятиями.       Мне так этого не хватало, что я немного сильнее обычного прижала подругу к себе. Джун в это время начала вставать на задние лапы, передними опираясь поочередно то о мои, то о Динены ноги.       — Какая милашка, — нежно потрепала шерсть моей собаки Бондаренко.       Дина предложила мне посидеть где-нибудь, ведь мы давно не общались, и я с радостью приняла предложение. Мест, куда мы могли пойти вместе с Джун, оказалось не так много, и потому было решено пойти в бар, где работала моя подруга, в тот самый, где я впервые разговаривала с Ксюшей.       — Ты точно уверена, что хозяин заведения будет не против Джун? — в который раз переспросила я у девушки.       — Мы с ним в очень хороших отношениях, он парень молодой, понимающий, мне отказать точно не сможет, — подмигнув и кокетливо засмеявшись, ответила она.       Спустя минут десять ходьбы мы оказались на месте. У Дины ушло всего пару минут на то, чтобы уговорить хозяина бара пустить нас в заведение вместе с собакой. Единственным его условием было тихое поведение моей питомицы и наше пребывание в закрытой кабинке. Удобно устроившись в самой отдаленной, мы заказали по кружечке горячего шоколада, который бы помог согреться.       — Так значит, мы были правы с тобой по поводу симпатии Кирилла к Алёне, — довольно хмыкнула девушка, сидящая напротив.       — На самом деле Фоменко проболтался мне о влюбленности Кирилла уже спустя неделю после той вечеринки, Алёне я об этом прямым текстом не говорила, но думаю, она и сама это чувствовала, — рассказывала я, окунаясь в воспоминая о событиях, которые, казалось бы, происходили совсем недавно.       — Долго же до них доходило, однако, — рассмеялась Дина, — но не дольше, чем до…       Вдруг она осеклась и умолкла. Я оторвала свой взгляд от Джун, которая лапой стучала по паркету и по видимости изучала новый для нее звук. Бондаренко выглядела немного сконфуженно, что не могло не смутить и меня.       — Не дольше, чем кто? — вопрос вырвался из моих уст сам по себе.       — Ой, ладно тебе, Лесь, ты же все поняла, — кинув на меня многозначительный взгляд, ответила Дина.       — Вообще-то не очень, — не уверено подала голос в ответ я, — так, о чем идет речь?       Ее загадочный вид настораживал, будто она говорила о чем-то, что мне было еще неизвестно. Хотя на самом деле слишком часто люди вокруг меня знали что-то, что от меня скрывалось или недоговаривалось, особенно если дело касалось Фоменко.       — О тебе и Максе, — совершенно спокойно начала разговор блондинка.       Легкая дрожь пробежалась по всему телу от одного упоминания о нем. Я гнала от себя все мысли и чувства, толком ни с кем не разговаривая на эту тему и вот оказалась лицом к лицу с ней.       — Дин, мы, — я медлила, стараясь подобрать слова, дабы описать происходящее между нами, — друзья.       Но мои собственные слова прозвучали скорее не как утверждение, а как вопрос.       — Возможно, это не мое дело, но не так давно мы с Фоменко решили выпить вместе, ну знаешь, чисто по-дружески, — начала говорить Дина и каждое новое слово, произнесенное ею, вызывало во мне все больше любопытства, — он немного перебрал и выпалил мне все о вашем поцелуе.       Мне хотелось провалиться под землю в этот момент. Я так усиленно гнала от себя мысли об этом «инциденте», что явно была не готова услышать о нем прямо сейчас.       — Эм, — не зная, что сказать в ответ, я лишь издавала непонятные звуки и вздохи.       — Все нормально, главное — дыши, — улыбнулась Дина и положила свою руку поверх моей, успокаивающе поглаживая, — это было очевидно, что он не ровно дышит к тебе, и на самом деле мы с Кириллом в шутку даже спорили как-то, как же скоро это произойдет, — продолжила говорить она, на заметив замешательства на моем лице, — я имею ввиду, что мы спорили, как же скоро вы поцелуетесь. Честно, я до сих пор удивляюсь, почему вы так долго морозитесь друг от друга.       Она говорила это так легко; возможно, происходящее между мной и Максимом со стороны и казалось чем-то простым, но как человек, непосредственно вовлеченный во всю эту непонятную ситуацию, я знала, что происходящее было чем-то крайне сложным. Потому что Фоменко был таким человеком.       — Это все его тараканы в голове, — настала моя очередь говорить, — тем более, у него какие-то непонятные отношения с Ксюшей — то ли были, то ли есть, а я с Артёмом…       Я не успела договорить свою мысль, хотя, если честно, я и не знала, как эту мысль правильно закончить.       — Стоп, подруга, — выставив ладони вперед, Дина мне многозначительно улыбнулась, — с Ксеней там немного другая история, там не было чувств как к тебе или к той же Болдыревой когда-то, это совсем другое, понимаешь?       — В том-то и дело, что не понимаю, потому что мне никто не может толком рассказать нормально, — возмутилась я, запустив руку в волосы.       Не знаю, почему Бондаренко так улыбалась. На самом деле вопрос, касающийся значимости Ксюши в жизни Макса, был одним из самых часто появляющихся в моей голове. Если верить словам Фоменко, с Болдыревой его больше ничего не связывало, а единственной, на мой взгляд, объективной причиной странного поведения парня могла быть только Миронова.       — Я, наверное, совсем не в свое дело лезу, как, впрочем, и всегда, — хохотнула Дина, — но Макс и Ксюша не были когда-то влюблены или нечто подобное. Мы все знаем друг друга очень давно, общаемся в одной компании. В какой-то момент они, конечно, попытались начать что-то вроде отношений, но из этого ничего не вышло, понимаешь?       — Но ведь отношения не начинаются без элементарной симпатии, — протестовала я.       — Лесь, знаешь, когда рвет крышак от токсичной влюбленности, то лучше всего переключаться на кого-то другого, дабы спасти себя и свой внутренний мир, но это не значит, что ты обязательно должен испытывать нежные чувства к этому человеку.       Впервые за время нашего разговора девушка стала серьезной. Я знала историю Макса, и это было похоже на то, что говорила Дина, но в таком случае и в жизни Ксюши должно было произойти нечто подобное.       — Хорошо, если их связывала лишь «взаимопомощь», почему он вел себя так странно по отношению ко мне? — вопрос вырвался их моих уст быстрее, чем я могла обдумать его.       — Потому, что он боится, — на выдохе ответила мне блондинка.       — Чего? — как-то горько усмехнулась я.       — Что ты сделаешь ему больно, — Дина смотрела мне прямо в глаза, говоря эти строчки, — ведь ты сама в начале нашего разговора упомянула Артёма. Это ведь тот скейтер?       Ее вопрос застал меня врасплох. Впервые я задумалась о том, что проблема могла быть не в путанице отношениях Максима, а в путанице моих отношений. Правда, отношений как таковых у меня не было ни с одним, ни с другим.       — Но я не встречаюсь с ним, на самом деле я уже давно хотела поговорить с Артёмом, но все как-то не решалась, — потупив глаза в стол и крепко схватив ручку своей чашки, произнесла я.       — Мне кажется, если бы Макс знал, что с Артёмом у тебя разрешился вопрос, то и ему было бы проще переступить через свою гордость и боязнь быть отвергнутым, — Дина старалась говорить осторожно, ведь тема была щекотливой.       Какое-то время мы еще сидели в баре, но наши разговоры ушли к более нейтральным темам. Она много рассказывала о их приключениях с парнями в детстве, что не могло не вызвать моего смеха. Встреча с Бондаренко помогла мне понять, что оттягивать разговор с Артёмом больше нельзя. Тем более, впервые за долгое время я, кажется, определилась с тем, чего хотело мое сердце.

***

      Встреча с Диной основательно меня встряхнула. Отведя домой Джун, недолго думая я отправилась к Артёму, ведь если гора не идет к Магомеду, то Магомед идёт к горе. Я знала, что Калинин не хотел видеться со мной в последние дни из-за своей простуды, ссылаясь на боязнь заразить меня, но сейчас это казалось не столь важным. Нам давно стоило поговорить обо всем, что творится в наших жизнях.       Какое-то время назад мы заходили к Артёму в гости совсем ненадолго, он лишь забрал свой скейт и взял для меня шапку, пока я ожидала его в коридоре его квартиры. Благо, что тогда мы сразу пошли в сторону моего дома и я запомнила дорогу. По памяти идя, я не замечала, как летело время, в мыслях постоянно что-то кружилась. Я представляла в голове предстоящий разговор, прокручивала в голове различные варианты событий, но итог каждого из придуманных мной вариантов был не радужным. Вряд ли после всего, что я скажу, мы останемся друзьями, ведь он ясно дал понять мне в самом начале нашего общения, что хочет чего-то большего. Однако на этом мы почему-то и остановились. Возможно, его останавливало мое не всегда логичное поведение: то первой целую, то говорю, что мы спешим.       За всеми этими мыслями я не заметила, как подошла к нужному подъезду. Я не звонила и не писала парню, чтобы предупредить о своем приходе, ведь знала точно, что он отговорит меня от этой встречи, но я для себя решила, что должна сказать все сегодня, иначе не скажу этого никогда.       Какое-то время мне пришлось мерзнуть возле дверей в подъезд, которые открывались при помощи домофона. Мне было как-то неудобно звонить в первую попавшуюся квартиру, поэтому я решила дождаться кого-нибудь, кто откроет эту самую дверь. Благо, что мерзнуть слишком долго мне не пришлось, уже совсем скоро молодая девушка вышла на прогулку вместе с колясочкой. Все сложилось так удачно, что мое настроение даже поднялось, ведь я и помогла ей спокойно выйти из подъезда, и сама попал внутрь.       Лифтом я почему-то пользоваться не стала, меня, если честно, пугали поездки в лифте в одиночестве. Будучи совсем еще ребенком, я однажды застряла в нем на какое-то время, так еще и свет отключился. Поэтому свой путь на восьмой этаж я осуществляла при помощи лестницы.       Я очень надеялась, что у Артёма никого не будет дома и дверь откроет он сам. На самом деле я ничего не знала о его семье и даже предположить не могла, с кем могу столкнуться лицом к лицу.       Чем ближе я была к нужному этажу, тем некомфортнее себя ощущала. Меня не тревожила сейчас легкая отдышка, ведь за спиной остались сотни ступеней. Сейчас мое сердце бешено билось не из-за импровизированной зарядки для тела в виде быстрой ходьбы по ступеням. Наконец я оказалось у нужной мне двери. Ноги совершенно отказывались слушаться, в горле пересохло и, наверное, минут пять я так и не решалась нажать на кнопку дверного звонка.       — Заварила кашу, теперь пора расхлебывать, — шепнула я самой себе и нажала на звонок, зажмурившись.       В голове тут же пробежала мысль просто взять и убежать, пока Артём не покажется в дверном проеме, но было бы крайне глупо проделать такой путь, чтобы в самый решающий миг просто сбежать.       Какое-то время реакции на мой звонок не последовало вовсе. Возможно, за дверью меня никто и не ждал. Но затем дверь открылась как-то слишком стремительно и неожиданно.       — Федотова? — послышался удивленный голос.       И я сама удивилась не меньше, ведь я ожидала встретить на пороге дома кого угодно, но только не Болдыреву, да еще и закутанную в одно лишь полотенце.       — Тебе чего надо здесь? — с явным недовольством спросила девушка, поправляя сползающее влажное махровое полотенце с груди.       По мокрым волосам и стекающим вниз по телу каплям стало понятно, что девушка совсем недавно вышла из душа. Вот только почему она принимала душ в квартире Калинина было непонятно совсем.       — Крис, ты скоро? — где-то вдалеке послышался знакомый голос парня.       В этот самый момент что-то в моей душе рухнуло. Я шла сюда, трясясь на каждом шагу, дабы не задеть чувства этого человека, но все мои переживания оказались напрасными. Видимо, все это время за нос водили меня. Во всяком случае нынешний внешний вид Кристины многое объяснял, например, почему на протяжении нескольких месяцев в наших с Калининым отношениях не было какой-то ясности. Или почему в последние дни он не хотел ведеться, ссылаясь на болезнь.       — Скоро, — крикнула Кристина в ответ парню, вернув меня к реальности, — так и будешь молчать, Федотова?       — Этажом, видимо, ошиблась, — хмыкнула я и не дожидаясь от нее ответа отправилась прямиком к лестнице.       Я слышала, как одноклассница недовольно хмыкнула у меня за спиной и закрыла за собой дверь. Мне даже стало смешно от того, что я встретила именно ее. Будто она специально выбирала парней, которые были важны мне. Быстро перепрыгивая через ступеньки, я начинала осознавать, что вообще произошло пару минут назад. Почему-то на душе стало так неприятно и в какой-то степени даже больно, ведь все это время я и не подозревала, что Калинин может сделать нечто подобное. Я была уверена, что разбираюсь в людях и он мне казался настоящим, его отношение ко мне казалось настоящим, но я ужасно заблуждалась.       К моменту, когда я выбегала из подъезда, к глазам подступили непрошенные слезы. Вопрос, который не давал мне покоя, решился сам собой, но почему-то это решение не принесло мне счастья. Я понимала, что сама поступила не лучше, поцеловавшись с Максом и промолчав об этом, но во всяком случае я не имела отношений ни с одним, ни с другим. А вот пребывание Болдыревой в квартире Артёма говорило о многом.       Еще час назад я корила себя, понимая, что мой поступок по отношению к Калинину — предательство. Какая же интересная штука — жизнь, ведь в итоге преданной оказалась я. Я шла совершенно не разбирая дороги, словно на автомате, и тихо плакала. Мне не хотелось привлекать внимание прохожих, выслушивать чьи-то сочувствия. Прежде мне не доводилось испытывать нечто подобное. Да, мои чувства к Артёму нельзя назвать влюбленностью, но в любом случае он мне нравился, у нас была определённая история и уж вряд ли я хотела, чтобы все закончилось так. Возможно, мне не стоило убегать, а поговорить с ним, признаться и ему в своих действиях, сделать, возможно, хоть немного, но также больно, как сделал он мне. А ведь ему не понадобилось даже слов для этого.       Сама того не понимая, я оказалась возле дома Максима. И пусть внезапные приходы друг к другу в гости остались позади, я не могла побороть жуткое желание подняться к нему в квартиру, уткнуться носом в его грудную клетку и реветь, жалуясь на несправедливость жизни. И неважно, кем бы он был в этот момент для меня: другом, парнем, объектом влюбленности или еще кем бы то ни было.       Я долго и упорно жала на кнопку дверного звонка. На секунду проскользнула мысль, что и здесь меня может ждать неприятный сюрприз в виде какой-нибудь дамочки, но дверь мне открыла Дарина, которая, видимо, по одному лишь моему заплаканному лицу поняла все и, не задавая лишних вопросов, затащила в коридор квартиры, крепко обняв.       — Макс, иди сюда, — крикнула она возле моего уха, отчего я лишь крепче прижалась к ней.       — Зачем? — послышался отдаленный крик парня.       — Ты можешь хоть раз не задавать лишних вопросов, а сделать то, что я прошу? — возмутилась Дарина.       Тон, с которым она общалась с братом, не мог не вызвать легкую улыбку на моем лице. Я отпрянула от девушки и стала растягивать молнию на своей куртке. Я стояла спиной к Максиму, когда он соизволил прийти в коридор на крики сестры. Дарина многозначительно глянула на брата, и это не осталось незамеченным мной.       — Леся? — я слышала удивление в голосе Максима.       Шмыгнув носом, я поняла, как глупо, наверное, выглядело происходящее. Вся в слезах и соплях из-за предательства одного парня приперлась в дом к другому. Нерешительно повернувшись лицом к парню, в течении какого-то времени я просто смотрела на него, не зная, что делать. Но не прошло и минуты, как я оказалась заключена в кольцо его объятий, одна его рука поглаживала мою спину, в то время как другая аккуратно проводила по волосам. Его движения казались такими родными и такими нужными сейчас.       — Не буду мешать, — послышался тихий голос Дарины где-то за моей спиной.       Спустя какое-то время Макс повел меня в свою комнату, закрыв за собой дверь. Вытерев с щек слезы, я огляделась. Здесь все было по-прежнему, за исключением появления на потолке нескольких моих фотографий. Одна из них была сделана в самый первый раз, когда я была здесь, тогда Макс так и не позволил мне толком разглядеть получившийся снимок. Остальные же были какими-то случайными кадрами во время наших совместных прогулок.       — Расскажешь, что случилось? — осторожно присев рядом со мной, спросил он, проведя рукой по моей щеке и вытирая слезинки подушечками пальцев.       — Артём-козел случился, — сквозь всхлипы усмехнулась я.       Я видела, как брови Фоменко нахмурились, а рука, свисающая вниз, сжалась в кулак.       — Он сделал тебе больно? — сквозь зубы, спросил парень.       — Нет, — попыталась его заверить я, — физически нет, скорее причинил душевную боль.       Макс замолчал и лишь его тяжелое дыхание и мои периодические пошмыгивания носом нарушали тишину.       — Я хотела поговорить с ним сегодня по поводу всего, что творилось в последнее время, пришла к нему без приглашения домой и вместо него на пороге встретила полуголую Болдыреву, — протараторила на одном дыхании я и горько усмехнулась своему же рассказу.       — Лесь, ты все не так поняла, — начал тут же говорить Максим, но я не дала возможности ему закончить.       — Макс, а как еще это можно было понять? — возмутилась я. — Я не хочу даже говорить об этом человеке больше.       Наверное, мое эмоционально нестабильное состояние подвигло меня к тому, чтобы первой прижаться к груди парня. Фоменко, явно не ожидавший таких действий с моей стороны, какое-то время сидел натянутый, словно струна, но позже все-таки обнял. Сейчас с ним было непривычно спокойно и тепло.       — То есть все? С ним покончено? — как-то нерешительно спросил Максим.       Я подняла голову вверх и глянула на него вопросительно. Он действительно думал, что вся эта ситуация имеет какой-то другой итог, кроме логического завершения нашего с Калиныным общения?       — Да, — только и ответила я, после чего вновь уткнулась носом в шею парня, вдыхая дурманящий разум аромат.       Почему всегда не могло быть так, как сейчас? Фоменко ничего больше не сказал, только лишь оставил легкий поцелуй на моей макушке и прилег на кровать, потянув меня за собой.