***
— Что думаешь о моем искусственном загаре? — спрашивает Кэсс, поправляя светлые волосы. Я закатываю глаза, улыбаясь. — Я волновалась, что после купания он может смыться, ты знаешь, что загар обычно… — продолжает она, но я быстро прерываю ее, чтобы она не начала говорить о тех вещах, в которых я полный ноль. — Ты отлично выглядишь. Как всегда, — успокаиваю я Кэсс, и она широко улыбается, слегка толкая меня в плечо. — Спасибо. Куда ты сейчас? — спрашивает она, когда мы выходим на улицу. Я вздыхаю. — Туда, где обычно застреваю, — говорю я, пожимая плечами. — Мне нужно что-то поесть. Ты идешь? — интересуюсь я, но Кэсс отрицательно качает головой. — Сейчас ведь только утренний перерыв, — смеется она. — Я еще не голодна и могу контролировать себя, — говорит она. Я делаю вид, что кашляю, пытаясь прочистить горло. — Иногда я так хочу быть похожей на тебя, — говорю я, стараясь не показывать, как ее слова задели меня. Она качает головой и устремляет карие глаза прямо на меня. — Я пойду к расписанию. Увидимся на следующем уроке, — произносит она, догоняя другую группу людей, которые идут на первый этаж. Проводив ее взглядом, я направляюсь прямо в столовую. Я встаю в очередь и уже точно знаю, что буду заказывать. Математика слишком раздражает меня. И Кэсс сегодня тоже разочаровала. Поэтому, думаю, нужно заесть ужасное настроение двумя сырными манакишами и запить чаем со льдом. Маленькая филиппинская повариха кивает головой и готовится услышать мой заказ. — Хочу две манакиши с сыром и чай со льдом, — улыбаюсь и протягиваю ей карту, предварительно достав ее с заднего кармана. — Подожди минутку, дорогая, — говорит она, кивая мужчине сзади нее. Он делает пиццу и помещает ее в духовку. Я выдыхаю и терпеливо жду заказ, стоя в очереди. — Чего желаете? — спрашивает повариха человека за мной. Я оборачиваюсь и широко раскрываю глаза, когда вижу того, кто стоит передо мной. Черт возьми, мне нужно валить. — Прости, — извиняюсь я. — Позволь мне пройти, — говорю я незнакомцу, не в состоянии взглянуть на него. Единственное, что я вижу, — это вьющиеся, идеально растрепанные волосы, татуировка на руке и дорогие часы. Татуировки запрещены в школе, а он даже не пытается скрыть ее. Нет, я не против, но это о нем многое говорит. — Не извиняйся, все нормально. Я подожду, не беспокойся об этом, — говорит он на безупречном английском с британским акцентом. Голос его оказался намного ниже и грубее, чем я ожидала. Парень засунул руки в карманы и принялся искать что-то. Наверное, свою карту. Срань господня, неужели у всех парней моего возраста такие голоса? — Черт, я не могу ее найти. — Что именно? — спрашиваю я, прочистив горло. — Свою карту? — уточняю. Я поднимаю голову и почти чувствую, как моя челюсть падает на пол от удивления. Я никогда не видела его прежде. И это довольно странно. Я запомнила внешность почти каждого учащегося в этой школе, но мой взгляд, кажется, никогда не падал на него. Его глаза потрясающего зеленого цвета хорошо смотрятся вместе с пухлыми розовыми губами и ямочками на щеках. А с этой щетиной на подбородке он выглядит еще более сексуально. — Да, не могу найти ее. Могу поклясться, что она только что лежала в одном из карманов, — раздраженно говорит он, еще раз проверяя карманы темных джинсов. — Я просто умираю от голода, а мне еще эссе по английскому писать сегодня, — добавляет он, разочарованно закусывая губу. — Я заплачу за тебя, — говорю я, не успев и подумать. Его рот раскрыт в удивлении. — Нет-нет, не нужно. Все хорошо, — произносит он, качая головой. — Спасибо тебе, но… — Нет, я серьезно. В этом нет ничего такого. Тебе действительно нужно поесть чего-нибудь перед аттестацией, — настойчиво уговариваю я. — Что ты хочешь? — О, Боже, ты серьезно. Спасибо, — говорит он, поправляя волосы. — Только батончик из мюсли и охлажденный чай, — добавляет он, и я киваю, протягивая карточку женщине за прилавком. Кэрол — гласит ее бейджик. Она улыбается, проводит платеж в режиме «онлайн» и, подмигнув, отдает карту обратно. Что такого? Я сразу же покраснела и почувствовала, как румянец обжег щеки. Господи. Я просто пытаюсь помочь ему! Я на сто процентов уверена, что сделала бы то же самое, если бы парень был не настолько привлекателен. Она быстро приготовила наши заказы и поставила все на поднос. Высокий парень заинтересованно смотрит на мою пищу. — Ничего себе, ты, должно быть, решила накормить всех своих друзей, да? — спрашивает он, улыбаясь. И через мгновение я замечаю, как чувство собственного достоинства стремительно разрушается внутри меня. — …Нет. Это моя еда, — произношу я, снова прокашлявшись, и не могу оторвать от него взгляд. Я слышу, как он вздыхает. — Вот… Вот черт, я… — начинает говорить он, когда мы подходим к столикам, но я быстро прерываю его. — Удачи на английском, — говорю я и быстро направляюсь к своему столу. Это самое большое унижение за всю жизнь. Я сажусь, гляжу на свою еду и мечтаю о том, чтобы я была в два раза меньше. Я могу привыкнуть к оскорблениям качков, но меня очень задевают слова добрых людей. Хотя это и не его вина, я все равно чувствую себя полным дерьмом. Пока я думаю, руки кладут хлеб кусок за куском в рот, и я, не успевая опомниться, съедаю все быстрее, чем минуты за три. Я залпом выпиваю чай со льдом и вытираю рот салфеткой. В это время звенит звонок, напоминающий о том, что мне уже нужно быть в классе. Я выкидываю мусор и чувствую, что сердце начинает биться быстрее, потому что я снова вижу парня, с которым пересеклась в очереди. Он сидит за столом один, и еда перед ним даже не тронута. И он смотрит прямо на меня.2.
23 марта 2015 г. в 11:16
Я прохожу мимо огромного количества людей в коридоре, мои мысли спутаны. Я мельком изучаю каждого прохожего человека, думая о том, в чем его секрет. Что это за ключ такой к свободе и уверенности?
Я слышу громкий смех и болтовню, раздающиеся со всех сторон. Не могу не заметить стиль одежды большинства моих сверстников, который так отличается от моего. Джинсы с высокой талией. Штаны для йоги с высокой талией. Короткие топы, обнажающие живот. Плотно прилегающие к телу свитера. Именно так одеваются все в моей школе. Кроме меня, конечно.
Меня лишь чудо сможет заставить носить обтягивающие джинсы и футболки. Я более комфортно чувствую себя в свободной одежде. Зайдя в класс на первый урок, я занимаю привычное место у окна. Высшая математика. Мгновение спустя моя подруга забегает в класс и быстро садится на стул рядом со мной.
— Привет, — говорит она, задыхаясь. — Я опоздала?
— Нет, ты как раз вовремя, Кэсс, — говорю я, и она облегченно выдыхает.
— Слава Богу. Ты же знаешь, как он меня замучил в последнее время, мне просто нужен перерыв, — говорит она, закатив глаза, и после достает из сумки тетрадь. Я, посмеиваясь, качаю головой и тоже достаю свою тетрадь.
— Привет, — слышу, как кто-то говорит за мной. Я оборачиваюсь и смотрю на источник звука перед собой. — Доброе утро, — говорит он с улыбкой на лице. Это никто иной как Томас, парень, который в классе сидит позади меня. Я изучаю его грязноватые темного цвета волосы, ярко-голубые глаза и после обращаю внимание на дружеский жест. Я нервно улыбаюсь в ответ, не зная, как правильно вести себя. Что ему нужно от меня?
— Доброе. Что ты де… — говорю я и даже не имею возможности закончить предложение.
— Могу я взять карандаш? — договаривает он, робко улыбаясь. Ох. Я сглатываю и, кивая головой, достаю карандаш с рюкзака.
— Не забудь вернуть, — тихо бормочу я, когда он выхватывает его из руки. Я почти на сто процентов уверена в том, что он даже не заметил, что я сказала или даже не услышал. Томас всегда забывает канцелярские товары дома и довольно регулярно заимствует их у других людей.
Я привыкла к поведению ребят по отношению ко мне, но мне, тем не менее, по-прежнему больно. Как только звенит звонок на урок, я по привычке поворачиваюсь и внимательно смотрю на доску перед собой. Я отталкиваю негативные мысли в сторону и сосредотачиваюсь на самом главном — учебе.