* * *
Ожившие фигуры доисторических людей, встав в кружок, что-то оживленно обсуждали. Речь их была настолько отрывистой и невнятной, что Энни даже не была уверена, различали ли они сами всю эту симфонию безумных звуков. Она предполагала, что все их разговоры, это зачастую простое подражательство, ну и быть может, что-то они вылавливали из интонации. Но, как бы там не было, наблюдать за ними всегда было очень забавно. И вот что странно, если с речью у них и были сильные проблемы, то вот с пониманием всё обстояло иначе. Казалось, что они действительно понимают и друг друга и остальных обитателей музея, а так же самого Ларри, который частенько давал им какие-то указания. - Так, что здесь у вас происходит? - поинтересовался Дейли старший, привлекая к себе внимание неандертальцев. Несколько фигур обернулись и, увидев Ларри, заметно оживились. Пока мужчина соображал, чем именно смог их так воодушевить, глазастая Аннабель уже разглядела "пополнение" этой доисторической экспозиции, и громко расхохоталась. - Что? Что случилось... А, понятно, - вздохнул Ларри. - Всё ясно. Неандерталец, безумно похожий на самого Дейли, спустился с постамента и осторожно, словно боясь спугнуть гостей, стал приближаться. - Эй, стой... Тебе не обязательно... О, ну ладно. Привет. Привет, я Ларри. Неандерталец подошел почти вплотную, внимательно вслушиваясь в слова ночного сторожа и так же внимательно, с живейшим интересом, следя за его малейшими движениями. - Я... Ла... - старательно проговорил доисторический человек, следя за реакцией Дейли. - Тебя зовут Ла? Это твоё имя? Очень приятно. Аннабель охватил новый приступ хохота. - Сомневаюсь, что это он представился. - пояснила она, отсмеявшись. - Похоже, он просто тебя пародирует. - Неважно. Теперь его зовут Ла. Экспонат внезапно переключил внимание на девушку, обходя её по кругу и внимательно разглядывая. - Да, это моя дочь. Аннабель. - Ан... - протянул неандерталец. - Да, Энн. Я её папа. - Папа, - задумчиво пробормотал Ла. - Папа... Папа! В порыве неописуемой радости, неандерталец кинулся на шею Дейли старшего, под сопровождение одобрительных возгласов своих собратьев по разуму. - Что? - запаниковал Ларри. - Нет! Нет, я не твой папа. Её, а не твой. Всё, хватит, прекрати меня обнимать! Ла не обращал внимания на его протесты, а Аннабель утирала слёзы, выступившие от дикого смеха. - Пап, так это мой старший брат? Почему ты не рассказывал? - веселилась девушка. - Брааат... - промычал Ла. - Да, брат, - кивнула Энни, тщательно проговаривая слова. - Братюнь, братишка. Давай пять! Она выставила вперед ладонь, и неандерталец радостно за неё ухватился. - Аннабель, прекрати его подначивать. Это безобразие надо остановить. Ларри попытался оттащить Ла от дочери, всерьез опасаясь, что тот, не рассчитав свои силы, сломает ей руку. - Папа, не разрушай это трогательное семейное воссоединение. - Папа! - завопил неандерталец, вновь принимаясь обнимать Ларри. - Ну, вот... опять...* * *
Kyte – Aerials
До начала шоу оставались считанные минуты. Приглашенная элита и простые обыватели, решившие разориться на дорогостоящие билеты, расхаживали по планетарию, занимая свои места за расставленными столами. В воздухе аппетитно пахло едой и Энни с удовольствием бы попробовала что-нибудь из предложенных гостям закусок, но Ларри строго настрого запретил ей слоняться по залу во время приёма. Если она попадётся на глаза доктору Макфи, который в прошлом не раз страдал от её детских проделок, скандала им не избежать. Поэтому девушка, проявив благоразумие, затаилась на втором, пустующем ярусе планетария, в ожидании обещанного грандиозного представления. - Должен заметить, отсюда хороший обзор. Энни не нужно было оборачиваться, что бы узнать, кто к ней обращается. Этот голос она бы никогда не спутала ни с чьим другим, настолько он стал знакомым и родным за все эти годы. Такой тихий тон, вкрадчивый, спокойный, размеренный, но какими-то неуловимыми моментами становящийся не уверенным и застенчивым. Ей нравилось слушать звуки этого голоса. Может быть потому что он был очень приятен сам по себе, а может быть из-за того что именно им были рассказаны удивительные, так похожие на сказки, истории о былых временах, истории, которые так ярко и красочно воспринимались её, тогда ещё детским сознанием. - Сам-то ты чего сюда забрался? - улыбаясь, спросила она. - Разве ты не часть сегодняшнего представления? Фараон подошел к девушке и прислонился к мраморным перилам небольшого балкончика, на котором они стояли. - Египет решили сместить ближе к завершению. - А как ты себя чувствуешь? Ну, после того странного... инцидента? Он опустил взгляд. К собственному неудовольствию фараон чувствовал себя немного неловко из-за того, что проявил подобную слабость на глазах у Энни. - Сейчас всё нормально. - наконец ответил Акменра. - И всё-таки странные вещи творятся с этим твоим древним артефактом. - рассуждала девушка. - Четыре тысячи с лишним лет, эта пластина не подвергалась никаким изменениям, и тут вдруг, в один прекрасный день она начала темнеть... и это жуткое зелёное свечение... С чем это может быть связанно? - Я и понятия не имею. Мой отец отдал приказ о создании этой пластины и знал о её тайнах больше, чем кто-либо. К несчастью, этими тайнами он не желал делиться. - Что за странная у вас семейка такая? Отец-тихушник, балующийся созданием волшебных цацек, алчный старший брат, страдающий комплексами неполноценности и неуемной жаждой власти... Девушка резко замолчала, осознавая, как некрасиво звучат её слова. - Извини, если что-то не так сболтнула. Просто... Я ужасно за тебя перепугалась. Я даже толком понять не успела, что происходит. С одной стороны этот зеленый свет, с другой ты, вдруг теряешь сознание... Фараона наполнили противоречивые чувства. С одной стороны он был смущен и недоволен тем, что пусть и не по собственной воле, но заставил Энни переживать, а с другой ему были приятны её волнения и беспокойства за него. - Всё в порядке, Аннабель. Кроме того, быть может Ларри прав и пластина просто нуждается в чистке, или ещё что-то в этом роде. Вдруг в планетарии погас основной свет и затих жужжащий гул голосов посетителей. Догадавшись, что шоу вот-вот начнется, Энни приложила палец к губам, останавливая тем самым их разговор, и отвернувшись от друга, устремила свой взгляд в зал. Она услышала, как где-то внизу распахнулись двери, и на небольшой, пустующей площадке, служившую импровизированной сценой, внезапно оказался Рузвельт, верхом на своем верном коне. Тедди начал что-то рассказывать публике, но девушка не нашла в себе сил вслушаться в его речь, так как почти сразу после его появления помещение наполнилось звездами, которые полностью завладели её вниманием. Сверкающие голубые искорки влетели в зал словно из ниоткуда, наполняя его своим мягким светом. Они казались живыми, ярко разгораясь, неожиданно угасая и вспыхивая вновь, перемещались по воздуху складываясь в сияющие узоры, которые тут же распадались, уступая место другим. - Так выглядит волшебство, - завороженным шепотом произнесла Энни. В тот момент Акменра был полностью согласен с её словами, правда смотрел он не на звезды, а на саму Аннабель, которая с неподдельным восторгом озиралась по сторонам, боясь упустить даже самую маленькую деталь всей этой игры огней, от которой на её глаза едва не наворачивались слёзы. Девушка протянула вперед руку и несколько маленьких теплых искорок плавно опустились в её раскрытую ладонь, и закружились по коже крохотным неоновым вихрем. В этот момент фараон подумал, что вот он, самый подходящий момент для того разговора, который он уже давно хотел начать, но всё никак не мог набраться смелости для этого. Но сейчас, эта завороженность в её взгляде, эти танцующие вокруг них созвездия - всё это словно было знаком самой Исиды, властительницы судеб. Акменра легонько коснулся плеча Аннабель, привлекая её внимание, и она обернулась. Все, уже давным давно продуманные слова в очередной раз вылетели из его головы, когда фараон увидел, что в её синих глазах отражаются звезды. - В чём дело? - спросила Энни. Вместо ответа египтянин одной рукой вцепился в мраморные перила балкона, другую приложил к своей голове, которая вдруг начала неистово болеть. - Нет, нет, нет, - в панике забормотала девушка. - Неужели опять?