Тонкие узоры переплетающихся судеб

       — Корнуолл! Ты сюда в облаках летать пришла или работать? — грозный голос доктора вывел из оцепенения.        — Прошу прощенья, мистер Клайтерман, — опуская глаза, пролепетала я.       Головная боль уже третьи сутки разрывала голову на части, не позволяя ни мыслить, ни учить новый материал, ни жить в нормальном понимании этого слова.        — Если у тебя болит голова, выпей таблетку, — уже спокойнее добавил преподаватель.        — Они не помогают, — тихо прошептала я, вновь потирая виски́.        — Так, Корнуолл, надоела! — с раздражением сказал мистер Клайтерман. — Иди домой и выспись. Это должно помочь твоей голове. Тем более завтра у всех выходной! — добавил он, смотря на остальных студентов.       Сил на спор не осталось. Поэтому, буркнув тихое «спасибо», я медленно поплелась сначала к раздевалке, а, переодевшись, и к выходу из больницы.       Небо затянуло тёмными тучами, укрывая город вечером раньше положенного времени.       Присев на лавочку в парке, недалеко от общежития, я вздохнула. Сейчас не помешала бы горячая ванна с травами. Это быстро бы сняло и усталость, и головную боль, и общее состояние привело в норму. Но мало того, что в общежитии была только одна душевая на этаж, так ещё и перебои с котельной, начавшиеся пару дней назад, никто, видимо, устранять не собирался. Поэтому, в общежитии царила нереальная прохлада, а из удобств была исключительно холодная вода. Да и то, только в бачке унитаза.       В ледяную постель ложиться не хотелось, поэтому большую часть времени я проводила в тёплых уютных кафе, обложившись книгами и конспектами. Видимо, отсюда приползла головная боль, продиктованная тотальной усталостью.       Закрыв глаза, я вновь схватилась за голову.        — Мне кажется, что во всём Лондоне пальто такого цвета только у тебя, — раздался знакомый голос рядом, заставив резко открыть глаза. Моя голова произвольно дернулась на звук голоса.       От резкого движения острая боль снова запульсировала внутри черепной коробки, заставив меня громко выругаться:        — Чёрт возьми!       Слева от меня, как ни в чём не бывало, сидел Ричард. Его лицо выдавало крайнюю степень удивления, судя по всему, моему приветствию.        — Эм-м-м-м, — задумчиво протянул он, — странная манера здороваться у тебя, Элизабет.        — Странная манера появляться в самый неожиданный момент, Ричард, — сквозь зубы процедила я, хватаясь за голову и массируя виски́.        — Голова болит? — с какой-то иронией в голосе спросил он.        — Нет, — в тон ответила я, — ногу подвернула.        — Это бывает, — безразличным голосом сказал Холт.        — Идиот, — тихо прошипела я.       Боль становилась нестерпимой.       Парень глубоко вздохнул. Через несколько секунд ледяные пальцы обхватили мои запястья, отрывая их от головы.        — Какого хрена ты творишь? — взвилась я, пытаясь вырваться.       Но руки Ричарда были полны огромной силы.        — Хочу тебе помочь, а ты сопротивляешься, — карие глаза внимательно смотрели на меня.        — Когда на виски́ давишь, они меньше болят, — язвительно сказала я, стараясь освободить руки из хватки. — Поэтому не знаю, о какой помощи идёт речь!        — Прекрати вырываться, и я покажу, — он был спокоен, как удав, поймавший свою жертву.       По сути, мне было нечего терять. Голова нещадно болела, спешить мне некуда, как и терять нечего.       Поэтому, расслабившись, я с вызовом смотрела на Ричарда. Уголки его губ дрогнули, пряча улыбку. Парень аккуратно отпустил одну мою руку.        — Только не дёргайся, хорошо? — приказал, чуть улыбаясь, а я в ответ закатила глаза.       Его ловкие пальцы начали нащупывать что-то в моей правой руке между указательным и большим пальцем. Вторая рука Ричарда осторожно легла на мою шею в районе пятого шейного позвонка, вызвав толпу мурашек на теплой коже.        — Ну и холодный ты, — заворчала я.        — Зато внутри я просто огонь, — пóшло подмигнув мне, Ричард на мгновение замер.       И затем произошло нечто. Он одновременно нажал на какую-то точку на моей руке и точку на шее, а через меня словно пропустили электрический ток! Рука мгновенно онемела, а в глазах потемнело от боли, которой буквально взорвалась моя голова.        — Сейчас всё пройдёт, обещаю, — послышался голос Холта, а я сама не поняла, как моя голова оказалась у мучителя на плече.       Ричард заботливо гладил мои волосы, приобняв за талию другой рукой.       Внутри поднялась волна гнева.        — Какого чёрта! — зарычала я, вскакивая с лавочки. — Ты — долбанная истеричка! Когда тебе надо, ты милый и обходительный! Причём, когда тебе что-то надо от меня, правильно? То ты злой мудак, то добрый дяденька! Какого чёрта? Чего опять ты добиваешься и хочешь?        — Как голова? — с любопытством смотря на всплеск моих эмоций, спросил Ричард.       И я с ужасом поняла, что постоянная боль, отравлявшая мою жизнь на протяжении трëх дней, исчезла. Испарилась. Улетучилась. Боже, да можно назвать это как угодно! Но факт оставался фактом — голова не болела. Не сумев совладать с эмоциями, я потрясенно открыла рот и медленно села обратно на скамейку.        — Судя по всему, — Ричард довольно улыбался, — головная боль тебя наконец-то отпустила.        — Ты — ведьма? — ляпнула я первое, что пришло в голову.        — Для того чтобы быть ведьмой, мне как минимум не хватает атрибутов противоположного пола, — усмехнулся парень.        — Ведьм? Ведьмак? Колдун? Маг? — начала перебирать я, постепенно приходя в себя.        — Давай скажи, что ты ещё и во всякую нечисть веришь, — глаза Ричарда недобро сверкнули.        — Ну, я верю в одно мифологическое существо, — протянула я.        — Только не говори, что в вампиров, — раздраженно проворчал Холт.        — Нет, вампиров не существует! — авторитетно заметила я. — Я верю, что в мире есть оборотни.        — Оборотней точно не существует, — с уверенностью сказал парень.        — Так, поклонник Стокера, — я хихикнула, — я ни в коем случае не хотела задеть твои фанатские чувства, — Ричард фыркнул и слегка улыбнулся. — Но как ты вылечил мою голову?        — Я какое-то время жил в Китае, — мой спаситель задумчиво смотрел вдаль, — и пока там жил, разузнал некоторые полезные для жизни вещи. Например, познакомился с акупунктурой.        — То есть, ты можешь вырубить человека одним нажатием на шею, как в кино? — удивилась я.        — Да, это я тоже умею, — Ричард был всё так же задумчив.        — Это всё объясняет, — протянула я, уставившись в одну точку.        — Что именно? — теперь пришла его очередь удивляться.        — Как ты смог одолеть тех отморозков в переулке, когда мы впервые встретились, — разъяснила я с улыбкой.        — Да, можно сказать и так, — карие глаза Ричарда уже с плохо скрываемым любопытством смотрели на меня.       Внутренности скручивались в узел, когда он смотрел на меня. Не то от желания зайти дальше, чем дозволено, не то от страха перед тем, кого я совсем не знаю, но хочу узнать любой ценой.        — Лиззи, — тихо позвал меня Ричард, но быстро спохватился, и, прокашлявшись, сказал уже нормальным голосом: — Ты должна понимать, что эффект от такого метода не долог. И чем раньше ты устранишь причину головной боли, тем лучше.        — С этим проблемы, — я глубоко вздохнула и подумала о том, что неплохо было бы вернуться в госпиталь и поспать в тёплой раздевалке, пока голова не болит.        — Я слушаю, — совершенно серьёзно сказал Ричард, сверля меня тяжелым взглядом.        — В общежитии проблемы с горячей водой и, как следствие, с отоплением, — а ведь если бы там было тепло, я бы уже бежала на встречу с постелью. — Поэтому особо не выспишься в холоде. И если с душем проблем нет — всегда есть душевые для персонала в госпитале, то спать там особо негде. Если только сидя. Ну, и пока никто не видит.        — Однако, — протянул Ричард. — У тебя нет здесь друзей или знакомых, к кому ты могла бы на время перебраться?        — Нет, к сожалению, — я слабо улыбнулась, а желание пойти спать на место моей стажировки всё росло и росло. — Бабушка жила в Лондоне, но мама не любила о ней говорить. Бабушка давно умерла. Мне было около четырёх лет.        — Ясно, — коротко бросил Ричард и резко встал, протянув мне руку. — Идём.        — Куда? — с любопытством спросила, машинально вкладывая свою руку в его открытую ладонь.        — Как это «куда»? — притворно возмутился он. — Один знакомый в Лондоне у тебя же есть.        — Кто? — ещё сильнее удивилась я, вставая.        — Сегодняшний день я нарекаю «днём вопросов от Корнуолл», — вот и вернулся прежний язвительный Ричард Холт. — Этот знакомый — я. Ты же меня знаешь? — не дожидаясь ответа, продолжил: — Знаешь. И я должен оказать тебе помощь. Не спать же тебе в ледяной комнате!        — Э-э-э-э-э, — промямлила я, послушно следуя за парнем.        — Я остановился в гостинице, в центре города, — пояснил мой Лондонский Знакомый. — И там достаточно места для нас обоих. Ты мне не помешаешь и не будешь действовать на нервы. Это я сразу отвечаю на ещё не озвученные тобой вопросы, — сказал Ричард, вызвав мою искреннюю улыбку. — Не понравится, пойдешь спать в душевые на работе, если что.        — Ну, спасибо! — заворчала я.        — Всегда к твоим услугам, Лиззи! — рассмеялся парень, утягивая меня за собой.       А я, словно покорная кукла, неспешно последовала за ним.       Мы медленно шли по городу, который, казалось, спал. Или, как минимум, дремал. Сонные горожане уныло плелись каждый по своим делам, периодически поднимая голову вверх и с сожалением смотря на всё те же тяжелые зимние тучи.        — Эй, ау! — несколько щелчков раздались перед моим носом, заставив встрепенуться.        — А? Что? — вздрогнув, я посмотрела на Ричарда, часто моргая.        — Я уже полчаса пытаюсь добиться от тебя ответа на вопрос «дальше пойдём пешком или возьмём такси?» — раздраженно ответил он.        — Я не знаю, — искренне сказала парню. — А далеко идти?        — Если пешком, то да, далеко, — Ричард огляделся и вновь уставился на меня в ожидании ответа.        — Относительно чего далеко? — предательски широкая улыбка заползла на моё лицо.        — Относительно статуи свободы! — мерзким голосом прорекламировал Ричард, заставив меня рассмеяться. — Тогда такси, — заключил, с улыбкой смотря на меня, и затормозил машину.       Наверно, самый мой ужасный кошмар — сидеть с человеком в ограниченном пространстве и не находить тем для разговора.       Поэтому когда я, сидя уже десять минут рядом с Ричардом на заднем сидении такси, поняла, что молчание между нами затянулось, сказала, по большому счёту, первое, что пришло в голову:        — Сегодня один пациент самозабвенно рассказывал нам о прелестях уринотерапии в сочетании с медитацией. И это ему посоветовали садовые гномы.       Голова Ричарда, словно в замедленной съёмке повернулась в мою сторону. А я мысленно уже отрубила себе язык и голову с помощью оконного стекла автомобиля.        — И как? — изогнув одну бровь, спросил парень.        — Ты об эффективности? — мозг предательски заклинило.        — Я уверен, что эффективность такого метода, само собой, неоспорима, — то ли шутил, то ли серьёзно сказал Ричард. — А мне больше интересно то, как себя сейчас чувствует пациент.        — А-а-а, — протянула я и чуть было не завыла от собственной тупости, вызванной нервным напряжением. — Перевели в психиатрическое.        — Очень верное решение, — осторожно заметил спутник, с сомнением смотря на меня ещё полминуты.       Я, не выдержав своего позора, сделала вид, что город за окном — это то, что я мечтала увидеть всю свою жизнь. С псевдоинтересом уставившись в окно, я тихо ругнулась и твёрдо решила молчать.       И молчала бы всю дорогу, если бы не Ричард.        — Однажды мне довелось знать одного очень интересного человека, — тихо начал он. — И на первый взгляд это был умный, интеллигентный и образованный мужчина. Он знал множество языков в совершенстве, умел поддержать любую, абсолютно любую тему для разговора, он прочитал несметное множество книг, мог дословно пересказать наизусть целые страницы оттуда, а IQ его был несравненно высок. Но была одна загвоздка. Пришельцы. Он был твёрдо уверен, что пришельцы вырезали его мозг, и вставили вместо него огромный компьютер. И что миссия этого человека запомнить всё, что он может: языки разных народов, книги, песни, цифры и многое другое. И когда я каждый раз общался с этим человеком на обычные повседневные темы и в итоге слышал про пришельцев и Миссию, как он это называл, я всегда задавался одним вопросом: «а что, если к нему и правда прилетали пришельцы, а болен здесь я, а не он?» Но затем я открывал его историю болезни и раз за разом читал анамнез: диагноз «шизофрения», поставленный этому человеку в четырнадцать лет. И всё равно чувство, что я — псих, а он — вполне нормальный человек, не покидало меня. Поэтому, может, твой пациент вполне нормален, а вот мы все как раз сошли с ума.       С приоткрытым ртом я слушала Ричарда. Странно было слышать от него такие слова. Ведь более здравомыслящего и практичного человека, чем он, я не смогла бы назвать.        — Что с ним стало? — сердце почему-то болезненно сжалось, будто заранее зная ответ.        — Он недавно умер, — всё тем же тоном сказал Ричард. — Смастерил из проволоки подобие антенны с множеством ответвлений и воткнул себе в голову, оставив предсмертную записку. В ней говорилось, что пришло время ему передавать информацию в космос. Поэтому он сделал антенну и воткнул себе в мозг. Зато вопрос «а не псих ли я?» больше меня не беспокоит, — тихо договорил Ричард, мрачно смотря в окно автомобиля.       Из моей груди вырвался судорожный вздох, привлекший внимание парня.        — Однако, — промямлила я, поёжившись под тяжелым взглядом карих глаз, вновь рассматривая пейзаж за окном.        — Да не бери в голову! — весёлым голосом неожиданно близко ко мне сказал Ричард, отчего я вздрогнула. — Жизнь идёт и будет идти, даже когда мы сдохнем!        — Ты точно псих! — прошептала я, почти касаясь его волос своими губами.       Ричард звонко рассмеялся, а такси плавно затормозило, оповещая, что мы прибыли к месту назначения.       Признаться, я ожидала всего: огромной высотки, неописуемо дорогого отеля, большую подъездную дорогу, кучу пафоса. Но никак не небольшое и уютное четырехэтажное здание.        — Ты снял себе четыре этажа? — с сомнением в голосе спросила я.       Ричард громко рассмеялся.        — Не думал, что похож на идиота, — беззлобно сказал он. — Я бы не стал такого делать. В этом нет никакого смысла. Это здание раньше было жилым домом. Затем его выкупил богатый человек и сделал частную гостиницу. Здесь тихо и уютно. Мне нравится это место.       Потянув меня за собой, Ричард направился к красивой резной двери, которая и была входом в гостиницу.       Галантно открыв её и пропустив меня вперед, он зашел следом.       Моему взору предстал уютный холл, оформленный в бордовых тонах. Немного правее от входа расположилась стойка рецепции, а слева — красивая резная лестница.        — Лифта здесь нет, — будничным голосом заметил Ричард. — Поэтому немного придётся поработать ногами.       Поднявшись на самый последний, четвёртый этаж, мы прошли по узкому коридору и остановились перед дверью с табличкой 403.       Ричард открыл дверь и галантно пропустил меня внутрь.       Номер не был огромным. Он был относительно большим и по-домашнему уютным: небольшая прихожая отделена аркой от просторного светлого холла. В самом холле две двери: слева — в спальню, а справа — в ванную комнату и в туалет.        — Располагайся и чувствуй себя, как дома, — сказал Ричард, кидая ключ от номера на высокую тумбу. — Ты голодна? Будешь что-нибудь? — участливо поинтересовался он.        — Да нет, — замямлила я под его пристальным взглядом.        — Значит, пиццу, — парень кивнул своим мыслям и набрал номер в телефоне.       Мой взгляд привлекла дверь с полупрозрачным стеклом, ведущая в ванную комнату.        — Если ты предпочитаешь сначала залезть в теплую ванную, а потом поесть, тогда эта дверь для тебя, — сказал Ричард, проследив за моим взглядом.        — Я вообще как-то странно себя чувствую, — пробормотала, опуская глаза.        — Не чувствуй, — посоветовал мой единственный лондонский знакомый. — В смысле, чувствуй, но как дома, — исправился он. — У тебя дома отключили воду и отопление. Ты пришла в гости к другу согреться и поплескаться в горячей ванной. Не усложняй, Лиззи, — с кривой улыбкой посоветовал он.        — Да я и не усложняю, — заворчала я в ответ.       Ричард хотел что-то сказать, но его прервал резкий и настойчивый стук в дверь. Парень с удивлением взглянул на меня.        — Не смотри на меня так! Это точно не ко мне, — подняв руки в примиряющем жесте, сказала я.        — Спасибо, мисс логика! — язвительно бросил Ричард, направляясь к двери.       Спустя несколько долгих секунд он открыл дверь.        — Добрый вечер, Мистер Холт, — послышался женский голос, — мы с вами давно не виделись. И я пришла обсудить с вами некоторые важные детали нашего сотрудничества, — сладким голосом промурлыкала незнакомка, чей облик был всё ещё скрыт от моих глаз.        — Мереда, — мой Лондонский Знакомый растерялся. — Я… Я не ожидал визита. У нас была договоренность, что мы всё обсудим в конце недели…        — Я решила немного поторопить события, — гостья засмеялась и, с легкостью обогнув Ричарда, который стоял в растерянности, по-хозяйски вошла в номер.       Её нереально зелёные глаза мгновенно впились в меня, разглядывая с любопытством.        — У меня гости, мисс Торсант, — с раздражением в голосе сказал Ричард.        — Оу, я отвлекла вас от ужина? — в голосе гостьи слышался скрытый подтекст.       Ричард ничего не ответил. Я молча разглядывала женщину, не зная, что сказать. Вляпалась в очередную историю. Впрочем, как всегда.        — Как раз должны принести пиццу, — пробормотала я чуть слышно, когда молчание затянулось на неприлично долгое время.       Женщина тряхнула головой и громко рассмеялась. В тот же самый момент желваки Ричарда заходили ходуном.        — Боже, какая милая, — сквозь смех сказала незнакомка.        — Она мой друг, — в голосе Ричарда слышалась такая угроза, что мне захотелось закричать и забиться в какой-нибудь тёмный угол, дабы его гнев не выплеснулся на меня.       Странная мисс Торсант, казалось, даже не заметила тона Ричарда.        — Я слышала только об одном твоём друге, Ричард. Бенджамин Эверс. А вот женских имён в твоём списке я не припомню, — вот теперь и голос женщины заставил меня сжаться в комок и задать себе вопрос «а что тут вообще, блять, происходит?» — Не познакомишь нас? — властным голосом скорее потребовала, нежели спросила она.       Ричард, подавив тяжелый вздох, сказал, указывая на гостью:        — Лиззи, позволь представить тебе Мереду Торсант, мою коллегу и делового партнера.       Женщина со странным именем ослепительно улыбнулась и протянула мне худую руку.        — Это Элизабет Корнуолл, — продолжил Ричард, — мой друг, как и Бенджамин Эверс.        — Очень приятно, мисс Корнуолл, — гостья пожала мою руку и с недовольством посмотрела на Ричарда: — У нас много работы, мистер Холт.        — У меня гости, мисс Торсант, — ледяным голосом отчеканил он.       Видя, что медленно, но верно назревает конфликт, я решила вмешаться. Но этому плану не суждено было осуществиться, поскольку вновь раздался стук в дверь. Ричард вновь удивленно посмотрел на меня.        — Поверь, это опять не ко мне! — воскликнула я, гадая, кого же принесло на этот раз.       И всё оказалось намного прозаичнее, нежели представлялось. За дверью стоял разносчик пиццы.        — Это как раз к тебе, Лиззи! — усмехнувшись, сказал Ричард, расплатившись с курьером и поставив пиццу на стол.       Мереда вновь с недовольством посмотрела на своего коллегу.        — Эм-м-м-м… — протянула я робко, нарушая тишину. — Если вам нужно что-то обсудить, я могу уйти.        — Нет, — резко ответил Ричард, — ты останешься здесь.        — Внизу очень милый и тихий бар, — подала голос Мереда, сверля меня своими зелеными глазами. — Мы могли бы обсудить наши проблемы там, Холт.       Но Ричард колебался.        — Иди, — кивнула ему, — и решай свои вопросы, бизнесмен, — с улыбкой сказала я. — И никаких возражений. Я большая девочка. Тем более, ты сказал мне чувствовать себя как дома. Вот я этим и займусь! — закончила я, потерев руки и посмотрев на коробку с пиццей.       Мисс Торсант громко рассмеялась и потянула Ричарда за собой.        — Идём, Холт, — пела гостья, — Элизабет не потратит своё время зря.       И только когда за этими двумя психопатами закрылась дверь, я вздохнула спокойно.       Чувствовалось в них что-то пугающее и отталкивающее. Я не знала, что это, но я чувствовала.       Немного раздраженно пожав плечами, подхватила коробку с едой, от запаха которой сразу радостно заурчало в животе, и направилась в ванную.       И только окунувшись в ароматную воду, полную пузырей, держа в одной руке пиццу, а другую вальяжно положив на бортик, я осознала, что мир, оказывается, необычайно прекрасен!       Довольная приятным открытием, я не заметила, как пролетели несколько часов, а коробка с пиццей волшебным образом опустела.       А когда глаза стали блаженно закрываться, я нехотя приняла душ, смывая с себя остатки пены, и вылезла из ванной комнаты в самом позитивном расположении духа.       Стрелки настенных часов показывали половину первого ночи.       И поскольку Ричард до сих пор не вернулся, я сочла своим долгом занять огромную кровать в спальне, блаженно растянувшись на ней по диагонали.       Утопая в мягких подушках, сознание уплыло в царство Морфея.       Тихое покашливание заставило меня нехотя открыть глаза.       На кровати сидел Ричард собственной персоной, а в комнате царил полумрак.        — Доброе… утро? — хриплым ото сна голосом спросила я.        — Ну, скорее, добрый день, — на губах Ричарда появилась снисходительная улыбка. — И если ты поспишь ещё пару часов, то можно будет с уверенностью сказать «добрый вечер».        — Сколько сейчас времени? — ошарашено пробормотала я.        — Три часа дня, Элизабет, — сказал он, внимательно смотря на меня.        — Получается, я проспала около... Четырнадцати часов? — воскликнула я, садясь на кровати.       Взгляд парня скользнул по моей шее и задержался где-то в районе моего плеча.       Осознав, что в кровать я забралась в одном нижнем белье, я ойкнула и мгновенно прикрылась мягким одеялом, заметив престранное выражение, на секунду появившееся на лице Ричарда.        — Я пришёл поздно, — с недовольством в голосе начал он, — ты уже спала. Поэтому я не стал мешать и провёл ночь на диване в гостиной. А сейчас решил проверить, жива ли ты вообще.        — Да что мне будет? — откинувшись на подушки, я довольно потянулась. — Я отлично выспалась и прекрасно себя чувствую. Цель достигнута, — с улыбкой закончила, смотря в потолок.        — Не совсем, — тихо прошептал парень.        — В смысле? — удивленно спросила я.        — Завтрак, Лиззи! Ты забыла про завтрак! — с укором ответил Ричард и, встав с кровати, кивнул головой на дверь. — Я буду ждать тебя в гостиной, как и твой завтрак.        — Тогда уж обед, — крикнула я вслед уходящему парню.       Но делать было нечего, поэтому пришлось вставать. Головная боль ушла окончательно и, судя по всему, бесповоротно.       Прошлёпав босыми ногами по ламинату, я вошла в небольшое помещение, гордо называвшееся гостиной.       Ричард кивнул мне на стол, где уже расположились свежие булочки, омлет и тосты с несколькими видами сыра. Но гвоздём на этом столе изобилия однозначно стала огромная чашка горячего какао.        — А ты знаешь, как покорить сердце девушки, — задумчиво протянула я.       Но, бросив мимолетный взгляд на Ричарда, расхохоталась: удивление, как ничто иное, читалось в его тёмных глазах.        — Сердце голодной девушки, — исправилась я.        — Голод, Лиззи, бывает разным, — лукавая улыбка заплясала на лице парня. — И его можно утолять не только едой.        — Ой, фу, — скривилась я, заметив похотливые искорки в его глазах.        — Приятного аппетита, — сказал он уже безразличным голосом.        — А ты?        — Я уже давно позавтракал и даже пообедал, — холодно бросил, читая какие-то очередные бумаги. — Время совсем не для еды.        — Для еды любое время хорошо, — с видом мудреца заявила я, приступая к омлету.        — Растолстеешь, — с ехидными нотками в голосе заметил собеседник.        — Бе-бе-бе! — передразнила я.       Но внимание Ричарда уже стало целиком и полностью занято документами, которые один за другим он выуживал из почтовых конвертов.       Позавтракав, я взглянула на настенные часы, стрелки которых оповестили меня, что сейчас уже четыре часа дня.        — А реферат ещё не готов, — продолжила я свою мысль вслух, с грустью понимая, что сегодня мне придётся надолго засесть в очередном кафе с ноутбуком, используя халявный вай-фай.        — Мой ноутбук в твоём распоряжении, — будто прочтя мысли и не отрываясь от бумаг, сказал Ричард.        — Э-э-э-э-э, — не сразу поняла я, невольно привлекая внимание парня.        — Я говорю, можешь воспользоваться моим ноутбуком, если тебе нужно сделать реферат, — Холт пожал плечами и кивнул на соседний стол, на котором покоился небольшой ноут. — Я какое-то время буду занят бумажной работой. Плю-ю-ю-ю-юс, — протянул он, а губы его дрогнули, будто желая расползтись в улыбке, — здесь есть интернет, еда, горячая вода и огромная ванная, так же здесь тепло, уютно, никто не будет тебе мешать. А мне ты тем более не помешаешь, поскольку я занят своими делами, от которых меня не возможно ничем отвлечь. Достаточно доводов?        — Совсем ничем? — удивилась я.        — Совсем, Лиззи. Я не из тех, кто отвлекается по пустякам. Если я чем-то занят, то занят полностью без остатка, — самодовольно ответил он. — Если что-то понадобится, я буду здесь, на диване.       Его самоуверенность порядком бесила. И вместе с этой мыслью в голове зрел гаденький план.       Первое, что я собиралась сделать, как ни странно, опять посетить ванную комнату и понежиться под теплыми струями душа. Что я и сделала.       А вот дальше женское коварство, с рождения дремлющее в каждой представительнице прекрасного пола, проявило себя во всей красе.       Рядом с кроватью Ричарда лежал свежий халат. Тот, что предоставляют в дорогих отелях каждому гостю. Бегло взглянув на полотенце, я коварно ухмыльнулась.       «Что ж, проверим, Ричард Холт, действительно ли невозможно тебя ничем отвлечь!» — подумала я, кидая свою одежду в стиральную машину и выбирая режим, благодаря которому мои вещи будут чистые и сухие уже через три часа.       Небрежно пройдясь полотенцем по длинным волосам, которые были слегка влажными от воды, я не потрудилась уделить внимание рукам и ногам, оставив на них маленькие капельки воды. Продолжая улыбаться, обмоталась полотенцем и, взглянув в огромное зеркало, удовлетворенно кивнула отражению.       Полотенце с трудом прикрывало мой зад и соблазнительно топорщилось на груди. Завершали картину капельки воды, словно бриллианты сверкающие на моей бледной коже, и длинные волосы, струящиеся по спине и плечам. «Ты будто вылезла с экрана эротического фильма» — сказала бы Маргарет, если б увидела меня в таком виде.       Вновь улыбнувшись своему отражению, я взялась за ручку двери и, придав лицу озабоченный вид, вышла в холл, где сидел Ричард.       Он склонился над бумагами и что-то лихорадочно записывал в блокнот. Казалось, он не слышит меня, но напряжение, чувствовавшееся в его позе, выдавало с потрохами.        — Хм, Ричард, извини, что отвлекаю, — начала я милейшим голосом, — но я не могу найти халат, а свои вещи я запихнула в стиральную машину.       Виноватый тон моего голоса придавал происходящему правдоподобности.       Ричард замер и медленно поднял голову от бумаг. Затем так же медленно его голова повернулась на звук моего голоса.       В тот момент, когда его взор обратился ко мне, я подумала, что передо мной не человек. Статуя, картина, призрак, что-то потустороннее. Что угодно, но не человек.       Но наваждение также быстро исчезло, когда лицо Ричарда превратилось из безразличного в удивленное. Кажется, чья-то самоуверенность только что дала трещину. Стараясь не засмеяться, я смотрела на него. А он пожирал глазами меня. Его взгляд скользил от моих ног и выше, а затем снова, только в другом направлении.        — У тебя мурашки, — сказал, смотря на мои руки.        — Спасибо, Капитан Очевидность! — не сумев сдержать улыбку, сказала я. — Но хотелось бы узнать, где взять халат, чтобы одеться.        — Ты прекрасна в этом маленьком кусочке махровой ткани, — Ричард был серьезен, на его лице не было и намека на усмешку или сарказм.       Мурашки вновь табуном пробежали по моей спине, а затем по рукам и ногам тоже.        — Да, здесь прохладно, — мой голос дрогнул.       Теперь в этой комнате уже я чувствовала себя не в своей тарелке, ругая моё женское начало, которому явно было нечем заняться.       Ричард же хранил молчание и задумчиво смотрел на меня.       Внезапно он встал и направился ко мне. И чем ближе подходил, тем сильнее что-то внутри сжималось от ужаса.       Он подошёл вплотную, что нас разделяло каких-то жалких двадцать сантиметров. А затем, протянув руку куда-то влево, словно волшебник, потряс передо мной идеально белым банным халатом.        — Пока ты была в душе, принесли новые полотенца и халаты, — тихо сказал парень, всё так же серьёзно смотря на меня. — И, да, Лиззи, один-ноль, — добавил тихо, когда я робко взяла халат из его рук, удивленно подняв брови на замечание. — Ты смогла меня отвлечь. И ты первая, кто смог это сделать, — договорил он почти шёпотом.       Изобразив улыбку, я схватила халат и скрылась в ванной комнате, присев на маленький пуф, переводя дыхание, и старалась успокоить колотящееся сердце. Лишь спустя несколько минут я нашла в себе силы, чтобы переодеться и выйти обратно.       Идея просидеть в ванной комнате, пока стираются мои вещи, конечно, была заманчивой, но глупой.       Поэтому, с гордым видом я вышла из ванной и тут же увидела прежнюю картину: сосредоточенный Ричард и бумаги.       Стараясь как можно меньше шуметь, вихрем пронеслась мимо него и, сцапав ноутбук, плюхнулась за обеденный стол.       Реферат не будет ждать, а мистер Клайтерман не простит невыполненного домашнего задания.       Время неумолимо летело. Часы в углу монитора показывали 19:05, когда я, глубоко вздохнув, отправила ноутбук в спящий режим и тихо закрыла его.       Прокравшись в ванную комнату, я достала из стиральной машинки свои вещи, которые были абсолютно сухие. Переодевшись, вышла в холл.        — Прости, что снова отвлекаю, — робко сказала я Ричарду, который обложился бумагами со всех сторон, — но уже поздно и мне пора идти.        — Я провожу тебя, — нехотя отрываясь от дел, пробормотал он.        — Нет-нет! — быстро сказала я. — Не хочу тебя отрывать. Я сама доберусь до метро, а там уже и до общежития.        — Зная твою привычку попадать в разного рода передряги, лучше я тебя провожу, — Ричард усмехнулся и протянул мне руку. — Идём. Немного прогуляемся, а потом ты поедешь домой.       Отчего-то стало стыдно за мой сегодняшний фокус с халатом. Не говоря ни слова, а взяла его за руку, в который раз отмечая прохладу кожи.       На улице уже совсем стемнело. Лишь одинокие фонари освещали дорожки и украшенные с рождества деревья.       Мы, словно пара влюбленных, держась за руки и идя рядом друг с другом, вошли в маленький парк.        — Таким путём мы быстро дойдем до метрополитена? — поинтересовалась я, оглядываясь по сторонам.        — Нет, так мы прогуляемся, а затем я посажу тебя в такси, и ты поедешь домой, — с еле заметной улыбкой ответил Ричард.        — Ладно, только не долго, — заворчала я, пребывая не в восторге от прогулки.       Неспешно бредя по заснеженному парку, мы говорили обо всём и ни о чём одновременно. Ричард задавал вопросы обо мне, о моей жизни, о моей семье. И я охотно на них отвечала. С меньшим энтузиазмом Ричард отвечал на вопросы о себе.        — Знаешь, Корнуолл, — парень остановился и посмотрел на меня, слегка наклонив голову на бок, — я думаю, мы с тобой были бы забавной парой.        — О, нет, Ричард! — засмеялась я. — Мы были бы очень странной парой: я — типичный интроверт, думающая только об учёбе, имеющая за плечами мрачноватое прошлое и ищущая стабильность в отношениях; и ты — взрослый самоуверенный мужчина, поглощенный своими бумагами и бизнесом, поклонник прелестных женщин и фанат секса на одну ночь. Хотя, да, что-то забавное в таких отношениях непременно бы присутствовало. Думаю, забавным был бы сам факт наличия таких отношений.        — А что если ты видишь только то, что ты хочешь видеть? — спросил он предельно серьёзным голосом.        — Скорее, я вижу то, что мне показывают, — парировала я. — А разбираться в реальном положении вещей у меня нет ни времени, ни сил, ни желания.       Подсознание тихо шепнуло о том, что понимает, к чему он клонит. Но фраза, что я не хочу копаться в поисках истины, была чистой правдой без преувеличений и лжи.       Когда молчание в очередной раз затянулось, я подала голос:        — Идём, уже поздно. Мне нужно домой.       Ричард бросил на меня взгляд, смысла которого я объяснить не смогла, и чуть кивнул, продолжая путь. Моей руке было неуютно в его цепких пальцах, но я пока не собиралась ничего менять.       Мы не прошли и ста метров, как Ричард остановился и резко развернулся ко мне.        — Хорошо, Лиззи, если ты не веришь мне, тогда дай мне шанс доказать, что я другой, — в голосе парня сейчас звенела непоколебимая решительность, мгновенно сбившая меня с толку.        — Шанс? Зачем? — удивилась я. — Ты говоришь, что ты другой? Окей, я тебе верю. На этом разве не всё?        — Я хочу доказать тебе, что мы подходим друг другу больше, чем ты могла бы себе представить, — тем же твердым голосом сказал он.       Ошарашил, угу. Другого слова мой мозг подобрать не потрудился.        — Нет, — одним словом в тон ему ответила я.        — Почему нет?        — Сам посуди, — вырвав руку из его хватки, я прикрыла глаза и потерла переносицу, — у тебя бизнес, командировки, уйма женщин рядом. Ты постоянно в движении. Помнишь, мы говорили о стабильности? Именно это я ищу. И именно это ты не сможешь мне дать. Плюс ко всему — моя будущая работа. Я собираюсь посвятить ей львиную долю своего времени. Да, когда-то, годам к сорока, я подумаю о том, чтобы обзавестись домом, мужем и даже, возможно, детьми… Но сейчас я хочу стабильно работать в больнице, возможно, завести какие-нибудь не обременяющие отношения и больше ни о чём не думать. У нас с тобой этого не получится, Ричард, — отчего-то с тоской в голосе закончила я.        — Потому что ты думаешь, что две сильных личности не могут сосуществовать, не нанося друг другу вреда, — озвучил он мои мысли вслух. — Но ты не права, Лиззи. И вспомни себя до трагических событий, произошедших в твоей жизни. Ты презирала тех, кто сидит на месте.        — Я изменилась. В этом нет ничего криминального, — воскликнула я, всё больше раздражаясь.       Ричард сделал два шага ко мне, и мы практически соприкасались носами.        — Ты, Корнуолл, загнала себя в жесткие рамки, чтобы держать в узде свой взрывной характер. Потому что только так ты сможешь достигнуть небывалых высот. И только так ты станешь значимой. И чем выше ты забираешься, тем дольше и больнее тебе будет падать, — прошептал Ричард, прожигая меня взглядом карих глаз.        — Это ты любитель масок, а не я, — в тон ему прошипела я.        — Мы оба любители. И даже не просто любители, а настоящие мастера. И ты, Лиззи, можешь дать мне огромную фору. И я всё равно не догоню тебя в мастерстве обмана окружающих!       Я отшатнулась от него. Казалось, что Ричард злился. По-настоящему злился. Его слова задели меня. Задели моё самолюбие и мою самоуверенность. Я никогда не строила иллюзий ни насчёт своего характера, ни насчёт своего будущего. Но, по словам Ричарда, всё, к чему я так стремлюсь… Уловка? Ложь? Маска?       И я непременно вступила бы с ним в полемику по этому вопросу, но нас отвлек мужской голос, раздавшийся в темноте зимнего вечера:        — Холт! Я везде тебя ищу!       Я дернулась от неожиданности, а Ричард, казалось, вовсе не удивился такому повороту событий.        — Что-то срочное, Вэйн? — бросил парень и неохотно посмотрел на ночного гостя.        — Если было бы что-то НЕ срочное, я не искал бы тебя по всему городу, — снисходительно ответил мужчина.       На вид ему можно было дать около сорока - сорока пяти лет. У него были короткие тёмные волосы и пронзительно голубые глаза. На нём была лёгкая осенняя куртка, явно не по погоде. Но это определенно не доставляло ему никакого дискомфорта, хотя на улице было достаточно холодно.       И черты лица мужчины показались мне смутно знакомыми.        — Простите, мы с вами нигде не встречались? — неожиданно для всех подала я голос.       Незнакомец внимательно вгляделся в моё лицо. Но затем, ласково улыбнувшись, ответил:        — Я только недавно вернулся в Лондон, а до этого не был тут примерно двадцать лет. Поэтому вряд ли.        — Извините, — смутившись, я отвела глаза.        — Я сейчас иду, Вэйн, — Ричард кивнул своему знакомому, и тот, так же кивнув, отошел от нас на некоторое расстояние.       Холт задумчиво смотрел вдаль.        — Идём, я поймаю такси, — тоном, не терпящим возражений, приказал он, взяв меня за руку и потянув к выходу из парка.       Молча мы вышли на оживленную улицу, освещенную множеством фонарей.        — Поговорим позже, — Ричард даже не удостоил меня взглядом. — Я на днях встречу тебя после занятий. В каком госпитале ты стажируешься?        — Если ты наивно полагаешь, что способен изменить моё мнение насчёт того, насколько мы с тобой не похожи… — я медленно начала выходить из себя. — То тебя снова и снова ждёт неудача. Не важно, где я стажируюсь. У меня нет времени на развлечения! — уже резко добавила я.        — Не затевай со мной войну, детка, — усмешка на его лице выводила из себя больше, чем вульгарное обращение «детка».        — Я уже не знаю, как ещё тебе это объяснить! — сквозь зубы прорычала я.       Казалось, что его забавляет эта ситуация. А вот мне было отнюдь не весело.       Рядом с нами притормозило такси.        — Так где мы встретимся, Лиззи? — широко улыбнувшись, Ричард открыл передо мной дверь автомобиля.        — Надеюсь, нигде! — пропела я, юркнув в тёплый салон машины и спешно закрыв за собой дверь.       Назвав адрес моего общежития и поняв, что машина медленно тронулась, оставляя Ричарда Холта позади, я немного расслабилась.       Но радость моя длилась до тех пор, пока я не увидела улыбку на его лице и его карие глаза в зеркале заднего вида.       И, бог свидетель, ох и не добрым огнём они горели!