Тонкие узоры переплетающихся судеб

      Человек — существо примитивное. Думающее, но примитивное. Конечно, бесспорно, есть настоящие ассы, которые заставят вас поверить в то, чего нет и никогда не было. Но подавляющее большинство руководствуется одними и теми же принципами и поступают, как все. Думают в одном направлении и принимают схожие друг с другом решения. Хотя, казалось бы, чего сложного в том, чтобы думать иначе?       Но, нет. Иначе — это, прежде всего, сложнее. И все ищут путь полегче. Который, в итоге, сплошь и рядом состоит неприятных внезапностей и уймы проблем.       Другое дело — вампиры. Расчётливые, эгоистичные и самодостаточные существа, которым чужд практически весь спектр человеческих эмоций. Любовь? Привязанность? Ненависть? Разочарование? Нет, не слышали. И чем старше становится существо ночи, тем меньше эмоций вызывают у него окружающие и действительность, ярким, а порой и не очень ярким, калейдоскопом проносящаяся мимо.       Есть инстинкты. Голод и всё то, что приносит удовольствие: секс, алкоголь, наркотики, азартные игры. Каждому своё. Есть даже такие вампиры, кто по ночам работает, охраняя склады. И делает это не потому, что нет денег. А потому, что всем поступкам, как человеческим, так и вампирским, есть одно простое объяснение. И называется оно скука.       И вот теперь я, видимо, вконец обезумевший от рутины столетий, решил привести к себе в дом гостя. Девушку. Человека-девушку. Причём, на мой взгляд, крайне симпатичную девушку. Попутно с приёмом гостьи я подумаю и над тем, как ненароком её не убить.        — Да, ничего так… Квартирка, — ошарашено заметила Элизабет.       Я лишь пожал плечами.        — Ну, небольшой дом. Какая разница? Место, где я живу. Я стараюсь не привязываться к вещам, — меланхолично ответил ей.        — Это настоящее поместье… — Лиз с интересом разглядывала огромный холл, где мы стояли. — Всё такое величественное…        — Если ты задержишься здесь ещё на двадцать секунд, то лужу, натёкшую с себя, будешь вытирать сама! — заворчал я, хотя, признаться, восторг Элизабет польстил моему чувству вкуса. — Идём!       Пройдя по старинной лестнице на второй этаж, я отвел Лиз в одну из гостевых комнат.        — В комоде есть все необходимые вещи, — сказал я. — Покопайся в нём, найди что-то подходящее. Ванная комната — вон та маленькая дверь в углу, — продолжил, указывая на дверь, украшенную лепниной. — Я буду в гостиной. Это прямо по коридору.       Обернувшись на Лиз, я чуть не рассмеялся в голос. Девушка стояла, открыв рот, и осматривала обстановку комнаты.        — Что ж, оставлю тебя. Ты совсем замерзла, — я кивнул на губы девушки, которые приобрели синеватый оттенок.        — Ричард! — позвала меня Лиз, когда я уже оказался одной ногой за дверью. — Только один вопрос!        — Слушаю, — сказал я равнодушно.        — Ты точно не наркобарон? — с тревогой в голосе спросила Лиз.        — Нет, я не наркобарон, не торгую оружием, не продаю людей в рабство, не являюсь киллером и вообще, я не делаю ничего незаконного. Я даже не держу публичный дом, — усмехнулся. — Хотя, последняя идея заманчива! — произнёс я мечтательно.       Заметив злой взгляд прекрасных голубых глаз, я поспешил ретироваться, довольный своим остроумием и очередным знаком внимания со стороны Элизабет.       Выйдя за пределы гостевой комнаты, неожиданно понял, что Дейтон может быть ещё здесь.       Я напряг слух до предела. Тихое шуршание мышей в подвале, копошение маленьких птичек под крышей, но никаких других звуков. Дом молчал. И тишина стала доказательством, что в моём жилище всё по-старому. Только тихий шум воды и еле слышное бормотание Элизабет доносились из гостевой комнаты.       Начав рассуждать логически, я пришёл к выводу, что если в дом приходят гости, их нужно чем-то угощать. Это элементарные постулаты гостеприимства. Проблема заключалась в том, что человеческой еды в этом здании не водилось уже около трёхсот лет, с момента покупки мной данного дома.       Следовательно, еду нужно заказать.       Где эта чертова реклама ближайшей пиццерии?!       С горем пополам, перевернув всё вверх дном, маленькая цветная бумажка с адресом и телефоном пиццерии наконец-то появилась на свет.       Наобум сделав заказ, я бросил телефон на низкий журнальный столик и только сейчас заметил, что в гостиной царит подобие хаоса, оставленное мной несколько часов тому назад. Хоть Дейтон и оказал мне огромную услугу, прибравшись, но следы беспорядка всё ещё давали о себе знать. Да и почему-то я был уверен, что в подвале снова найду несколько пустых бутылок.       Пиццу для Элизабет привезли довольно быстро, не прошло и пятнадцати минут. Действительно скоростная доставка.       Но сразу после этого появилась другая проблема: я тоже должен поесть. Не только сделать вид при Элизабет, что ем обычную человеческую еду, но и действительно поесть. Только выбор у меня был не велик: четыре группы крови и два вида резус-принадлежности.       Скрипнула дверь и раздалась чуть слышная поступь босых ног. В гостиную вошла Лиз. На ней была надета длинная клетчатая рубашка с коротким рукавом и свободные хлопковые штаны. Чуть влажные волосы водопадом спадали с плеч, прикрывая спину и руки девушки. Элизабет смыла с лица всю косметику и теперь стала похожа именно на ту Лиз, которую я встретил несколько недель назад в тёмном переулке.       Мой ужин отменяется, судя по всему.        — Эм-м-м-м… — замялась Элизабет с порога. — Если ты сейчас не сделаешь лицо попроще, я с криком убегу, — краснея, прошептала Прекрасная Вредина.        — Неужели я так ужасен? — обиженно спросил я, переведя взгляд на одну из висевших на стене картин.        — Нет, совсем нет! — с улыбкой оправдалась Лиз. — Просто… В этой обстановке… Ты похож на призрака. Или на человека с одной из твоих многочисленных картин, которые висят в галерее.        — И на этом спасибо, — проворчал я.        — Здесь вкусно пахнет едой, — по-детски весело прощебетала Лиз.        — Пицца, — я не смог сдержать улыбку и махнул рукой на журнальный столик, на котором стояла открытая коробка. — Надеюсь, ты не фанатично следишь за фигурой, поскольку кроме пиццы у меня ничего нет. Я не ждал гостей, — добавил я.        — Я за фигурой вообще не слежу, — всё тем же весёлым голосом отозвалась Элизабет, не обратив внимания на мой тон. — С моим режимом жизни у меня на это нет времени. Я ем всё подряд.       Девушка вприпрыжку подошла к столику и, бросив на меня игривый взгляд и цапнув кусочек пиццы, присела в кресло напротив.        — Вкусно! — заключила она, с наслаждением откусывая кусочек.       Я с любопытством разглядывал гостью. Сейчас в ней присутствовала та озорная весёлость, которая свойственна беззаботным детям и абсолютно счастливым, не обременённым проблемами людям. К первой категории Лиз не относилась. Да и ко второй категории я бы её не отнёс.        — Ты просто умеешь радоваться мелочам, — высказал я вслух догадку, а Лиз перестала жевать.        — Ну… — задумалась она. — А почему бы нет? Ведь сейчас я в тепле, в сухой одежде, под крышей дома, с едой в руке. А ведь у кого-то и этого нет. Так почему бы не радоваться тому, что есть здесь и сейчас?        — А как же будущее? — спросил я. — Такой подход используют те, кто живёт одним днём. Те, кто смотрят далеко вперед, рассуждают иначе.        — Я думаю и о будущем тоже, — Лиз пожала плечами и взяла с тарелки ещё один кусочек пиццы. — Сам посуди, Ричард, ты идёшь по пешеходному переходу на разрешенный сигнал светофора. Ты думаешь только о будущем, не замечаешь ничего вокруг, стремишься к цели любыми путями и средствами. И тут тебя сбивает машина. Пару часов реанимации. И ты — труп. В чём был смысл твоей жизни? В слепом стремлении к цели? Зачем это было нужно, если ты не в состоянии оглянуться и порадоваться тому, что у тебя уже есть?        — Резонно, — пробормотал я. — Такой подход является редкостью. Поэтому я и спросил.        — Или, к примеру, — продолжила Умная Вредина. — Ты живешь в этом огромном доме. Один?       Я утвердительно кивнул головой.        — И ты счастлив тут жить, приходить сюда с прогулки, работать в этом доме, корпя над бумагами. Правильно?        — Не то, чтобы счастлив, но… Да, мне нравится этот дом. Нравится быть здесь, — я никак не мог понять, к чему она клонит.        — И ты не думаешь о том, что будет в будущем с тобой и этим домом. Ты просто напросто об этом не задумываешься. Тебе кажется, что так, как сейчас, будет вечно, — заключила Лиз. — Но, несмотря на это, ты работаешь, занимаешься вложениями, инвестируешь своё будущее. Так что, по твоей логике, ты используешь тоже редкий подход к жизни, что и я, — Элизабет широко улыбнулась и отправила пиццу в рот, довольно щурясь.       А я в который раз пытался понять: либо я совсем отупел за много столетий, либо Лиз для своих девятнадцати лет была слишком умной и рассудительной.        — А ты чего не ешь? — рука девушки замерла над очередным кусочком пиццы. — Только одну восьмую часть съел, а я почти половину целой пиццы.        — Я не любитель еды такого рода, — отмахнулся я и сразу же подумал о том, что надо будет не забыть убрать несчастный кусочек, который я якобы съел, из-под комода. — Так что, можешь есть всё, — снисходительно добавил я.       Элизабет улыбнулась и осторожно взяла очередную порцию пиццы.        — Только не растолстей, — добавил я с усмешкой, когда Лиз несла пиццу ко рту.       Девушка замерла с открытым ртом, а затем, положив пиццу обратно в коробку, с укоризной посмотрела на меня.        — Вот умеешь же ты кайф испортить! — искренне возмутилась она. — Ты со всеми такой?        — Нет, — я покачал головой, а на моём лице появилась коварная улыбка. — Но мы с тобой не настолько близки, чтобы у тебя не было претензий, — томным голосом прошептал я, наклонившись к Лиз и накрывая её руку своей ладонью.       Было забавно наблюдать за сменой эмоций на лице девушки: удивление, непонимание, напряжение, страх, а затем… Она улыбнулась и осторожно вытащила руку из-под моей ладони, в тон мне ответив:        — Я не то, что против нашей близости… Особенно если это сделает тебя милым и нежным, какой ты, я уверена, где-то глубоко внутри. Но на данном этапе наших отношений, я предпочту пиццу.       И с хитрой ухмылкой Длинноволосая Бестия цапнула со столика кусочек пиццы, который минуту назад сама туда положила.       А я так и остался сидеть с открытым ртом. Лиз, заметив выражение моего лица, вначале тихо хрюкнула, а затем звонко рассмеялась.        — Ну и лицо у тебя! — смеялась Лиз. — Жаль, что у меня нет фотоаппарата!        — Очень смешно! — сквозь зубы выдавил я, чем ни капельки не смутил девушку.       Не на шутку разозлившись, я счёл разумным отойти от Лиз подальше. Поэтому, вскочив с дивана, я быстрым шагом пересёк гостиную и встал спиной к Элизабет, по-хозяйски положив руку на очередной предмет антиквариата — старинный комод.        — Ричард, — донёсся до меня голос притихшей в миг девушки. — Я же шутила. Ты обиделся?       Моё молчание было вполне понятным ответом на этот вопрос. Я пытался в своих мыслях и эмоциях. Я откровенно не понимал, что со мной происходит. И это неимоверно меня злило.        — Извини, у меня с юмором не очень, — извиняющимся тоном сказала Лиз.        — Зато с самокритикой всё в порядке, я смотрю, — уже спокойнее выдохнул я.        — Не без этого, — ласковым голосом ответила Коварная Вредина. — Что у тебя с рукой? — воскликнула Лиз громко.       Я услышал, как она резко поднялась из кресла. А через несколько секунд почувствовал, что девушка стоит у меня за спиной. Запах мяты и шоколада забрался в ноздри, пробрался в лёгкие и заполнил всё внутри, спутал мои мысли, заволок голову густым туманом, вновь внося нечто новое и давно забытое в однообразную жизнь.        — Всё в порядке, — абсолютно спокойным голосом ответил я. — Небольшой ожог. Не о чем беспокоиться.        — Не о чем? — почти взвизгнула Элизабет, а я рефлекторно повернулся к ней. — У тебя сильнейший ожог!       Прохладные пальцы Лиз с осторожностью коснулись моей руки.        — Если рану не обработать, будет заражение крови! Где у тебя аптечка? — строгим голосом спросила Элизабет.       Не могу же я сказать, что моя рана заживёт сразу же, как я выпью достаточное количество крови.        — На кухне, — я старался придать голосу оттенок безразличия. — Это на первом этаже. Идём. Поманив девушку за собой, мы вышли из гостиной.       Положив аптечку на обеденный стол, со скучающим выражением лица я сел на стул и стал наблюдать за Элизабет. Она открыла коробочку с медикаментами и принялась искать то, что ей нужно. На бледном лице девушки вспыхнул румянец, когда её яркие голубые глаза встретились с моим любопытно-удивленным взглядом.        — Если ты будешь так смотреть на меня, то вместо антисептика я случайно могу насыпать тебе на рану кислоты, — игриво сказала мне Лиз.        — Не думал, что ты такая невнимательная, — в моём голосе явственно слышались нотки сарказма.        — Ты меня смущаешь! — с укором парировала Лиззи, отматывая бинт.        — Пациенты тоже могут тебя смущать, — тоном учителя, сказал я. — И ты не должна на них отвлекаться. Поэтому, скажи мне спасибо и тренируйся.        — Ты слишком высокомерен, — спокойно произнесла Лиз.        — Какой есть… Ауч!!! — зашипел я, когда ватка, смоченная антисептиком, коснулась поврежденного участка кожи.        — Прости! И не дергайся! — ловкие пальцы Элизабет легли на мою кисть, удерживая руку на месте. — Иначе я не смогу нормально обработать рану!       Я с удивлением смотрел на тонкие пальцы, касающиеся моей кожи, от которых по запястью и руке разливалось необыкновенное тепло. Ко мне так никто не прикасался уже более двухсот лет.       И пришлось, пусть и нехотя, признать, что это прикосновение мне нравилось. Это прикосновение… Оно было таким же неизведанно новым, как и эта девушка. И оттого ещё более манящим.        — Сейчас, ещё немного, — заботливо сказала Лиз, увидев, как я в очередной раз скривился от боли.        — Вот теперь у нас есть время поговорить, — зло бросил я сквозь зубы.        — Я могу что-нибудь тебе рассказать, пока ты героически терпишь мою помощь, — извиняющимся тоном сказала девушка.        — Рассказывай, — согласился, выдыхая. — Тема на твоё усмотрение.        — Ну, например, — Лиз задумчиво подняла глаза к потолку. — Например, в городе за последнее время произошло много убийств. И одно из них затронуло наш университет.       Сказанное Элизабет заинтересовало меня.        — Убили кого-то из преподавателей? — спросил я как можно безразличнее.        — Нет, изнасиловали и убили двух студенток с курса Марго: Пэгги и Салли, — ответила Лиз, промокая мою рану салфеткой, а внутри меня всё похолодело.       Убил?       Нет.       Я только выпил из них. Да и то, столь мало, что мне было достаточно для удовлетворения голода, а девчонки явно не могли от этого свести счёты с жизнью. И толкнул меня на этот шаг не столько голод и многообещающе взгляды девушек, а имя одной из них — Салли. Ту милую блондинку звали так же, как и мою давнюю знакомую вампиршу, по которой я когда-то сходил с ума. Ненавижу это имя.       Но изнасиловать, да ещё на таком холоде… Нет, увольте. Не мой почерк. Но тогда кто?        — Значит, ты сегодня останешься у меня, — тоном, не терпящим возражений, сказал я, исподлобья наблюдая за Элизабет.        — Не стоит беспокоиться, — отмахнулась Лиззи с улыбкой, берясь за очередной пузырек с антисептиком. — Я вызову такси.        — А если водитель такси и есть тот, кто насилует и убивает девушек? — задал я вполне логичный вопрос.        — Резонно, — голубые глаза девушки с осторожностью смотрели на меня.        — Оставайся, — приказным тоном сказал я. — У меня уйма пустых комнат.        — И тебе не страшно жить в таком большом и пустом доме? — поинтересовалась Элизабет, закончив мучить меня антисептиком.        — Нет, — я был удивлён этим вопросом. — А вообще, к одиночеству очень быстро привыкаешь, — добавил так, будто это было что-то само собой разумеющееся.        — Не правда, — твёрдым голосом возразила Лиз. — К одиночеству нельзя привыкнуть. С ним можно смириться. Но не привыкнуть.        — А ты ещё и философ, — с издёвкой заметил я.        — Не то, чтобы философ, — протянула Элизабет. — Скорее, тот, кто сталкивался с этим. Поэтому я могу судить об одиночестве.        — Но только со своей колокольни, — вставил я своё веское слово. — Не можешь же ты утверждать, что все так относятся к одиночеству.        — Не могу, само собой! — Лиз пожала плечами. — Но подавляющее большинство именно такое. Плюс, нужно учитывать моду. А сейчас депрессия, хандра и банальное ничего-не-деланье являются крайне модным течением среди людей.        — А как же быть с настоящими психами? — с любопытством в голосе спросил я.        — А настоящие психи уже в лечебницах, — Лиз смерила меня тяжёлым взглядом и, чуть касаясь моего ожога, начала накладывать повязку.        — Тебе нелегко там пришлось? — вырвалось у меня.        — Не… Не знаю, — девушка повела плечами, а её лицо помрачнело. — Там было сложно не потерять себя… А всё остальное уже трудно оценивать. Прошло много времени. Но повторить данный опыт я бы не хотела, — Лиз попыталась перевести всё в шутку, но натянутый смех выдал её напряжение.        — Поэтому ты так углубилась в учёбу? — догадался я. — Выбрала одно из самых сложных направлений — медицину.        — Мне кажется, или ты уже превысил свой лимит вопросов? — на этот раз улыбка Лиз была вполне искренней, а я в ответ лишь закатил глаза.       Старинные часы пробили полночь. Их звук был слышен даже на кухне. Элизабет вздрогнула и посмотрела на меня.        — Сигнал о том, что маленьким девочкам пора спать, — назидательно сказал я.        — То есть, мы ещё можем выпить чаю? — и вновь передо мной была весёлая беззаботная Лиз. Не сумев сдержать улыбку, я ответил:        — Нет, это значит, что тебе пора отдыхать. И ещё это значит, что кто-то совсем забыл, что завтра идёт к мистеру Эверсу.        — Ох, точно! — девушка хлопнула себя по лбу и погрустнела. — Завтра столько работы предстоит.        — Поэтому пора спать. Комната та же, где ты переодевалась, — я показал рукой на дверь, ведущую в коридор.       Лёгкой походкой, гордо тряхнув длинными волосами, Лиз направилась к двери. Я же вновь тихой тенью последовал за ней на второй этаж. Маленькая Вредина остановилась перед дверью в гостевую комнату и с сомнением посмотрела на меня.        — Ты что, планируешь ночевать со мной в одной комнате?        — А ты приглашаешь? — вопросом на вопрос ответил я, соблазнительно улыбнувшись.       Мне всё больше и больше нравилось общество этой девчонки. И ещё бóльшее удовольствие доставляла наша Игра.        — М-м-м-м… Нет, — твёрдо сказала Лиз и, бросив дежурное «спокойной ночи!», скрылась за дверью, оставив меня одного в коридоре.        — Замечательно! — проворчал я и отправился в кабинет. Работа не ждёт.       Кабинет располагался на втором этаже, как и моя спальня, в которой я бывал реже, чем где-либо в доме. Хотя, нет. Кухня в рейтинге непосещаемости на первом месте.       И первое, что мне нужно сделать — набрать Дейтону.        — Привет, старик! — поприветствовал я друга, когда тот наконец-то соизволил взять трубку.        — От старика слышу! — радостно отозвался вампир. — Чего тебе не тусуется этой прекрасной ночью?        — Я хотел поговорить с тобой о том, что сейчас происходит, — я устало потер переносицу и прикрыл глаза.       Вся эта ситуация выматывала, как и непонятки с происходящим вокруг.        — Оу… Я немного занят, — протянул вампир, а на заднем фоне послышались женские голоса.        — Дейт, нужно поговорить, — резко сказал я. — Кто-то убивает тех, кого мы оставили в живых. Вчера убили ещё двух девушек, которые любезно предоставили мне свою кровь на ужин.       В трубке на несколько секунд повисло молчание.        — Это уже серьёзно, — задумчиво ответил друг. — Мои новости таковы, что в Абердине были замечены трое последователей всем известного Религиозного Ордена… И такого не происходило уже лет… Дай подумать… Четыреста. Ты думаешь, что убийства связаны с ними?        — Надеюсь, что нет, — устало ответил я. — Но если это они, то у нас добавится головной боли.        — Если это они, то нам стóит на время залезть поглубже в норы и не высовываться до тех пор, пока они отсюда не уберутся, — недовольным голосом сказал Дэйт.        — Или так…       Я задумался и начал продумывать дальнейший план действий, как голос Дэйтона вернул меня в действительность:        — В любом случае, не помешает совет опытных друзей.        — Значит, пора паковать чемоданы и ехать в Лондон, — заключил я. — Но я не буду торопиться. Пока накопаю больше информации. И если это что-то реально серьезное, тогда придётся заехать в Лондон. Бывай. Как что-то проясню, дам тебе знать.        — Будь осторожен, Рич, — напутствовал друг.        — Конечно, — с лёгкостью согласился я. — Ведь если я умру, то ты больше не попадёшь в мой подвал.       Звонкий смех Дейтона сказал о том, что я угадал.        — Ты меня раскол, Холт! До связи!       Короткие гудки оповестили, что Дейтон вновь отправился веселиться.       Появление представителей Ордена в Абердине было неожиданной и неприятной новостью для всего вампирского общества, обитавшего в этих краях. Конечно, Абердинская община или тусовка, как называет её Дейтон, была вовсе немногочисленна: вампиров двадцать максимум.       Но для такого относительно небольшого города, как Абердин, бóльшее количество вампиров уже являлось бы перенаселением…        — Ни столетия покоя! — в сердцах воскликнул я и принялся разбирать груды бумаг, чудесным образом успевшие накопиться на моём столе.       Голод вновь напомнил о себе жжением где-то в самой глубине грудной клетки. Бумаги были отложены, а дела вновь приостановлены.       Морозильная камера, находившаяся на первом этаже, сегодня порадовала первой положительной группой, которая пришлась мне по вкусу. С раздражением скинув повязку, которую так заботливо накладывала Лиз, я выбросил бинты в урну, усмехнувшись про себя. Элизабет могла быть резкой и заботливой. И мне начинало казаться, что в один флакон влили все мои самые любимые ароматы, получив при этом идеальную для одного меня эссенцию. И этой эссенцией являлась Элизабет. Всё, что я искал, собрано в одном человеке.       Опустошив всю полку с запасами крови, я с чувством удовлетворения отправился дальше приводить многочисленные дела в порядок.       Но завершить начатое помешал звук босых ног по полу.        — Бессонница? — чуть хриплый из-за сна голос Элизабет нарушил тишину моего кабинета.        — Много дел, — ответил я, не поднимая глаз от бумаг, всем своим видом показывая сильную занятость.        — Мне уйти? — тихо спросила Лиз.       «Нет, останься» — сказал голос у меня в голове.        — Да, тебе лучше уйти и отправиться спать, — произнёс я вслух, поднимая глаза на Лиз, которая выглядела помятой, но не заспанной.       Девушка прожигала меня тяжелым взглядом голубых глаз, которые сейчас казались чёрными. Она пожала плечами и уже развернулась, чтобы уйти, но я окликнул:        — Ты что-то хотела? Тебе что-то нужно или что-то беспокоит?       Маленькая Вредина повернула голову в мою сторону и, смерив скептическим взглядом, ответила:        — Беспокоит. Меня беспокоишь ты, Ричард. Твоё поведение, твои мотивы и твой характер. Так же меня беспокоит дождь за окном и этот дом в целом. В остальном, всё просто великолепно!        — А дом-то чем не угодил? — заворчал я.       Звонкий смех Лиз вытеснил тишину старинного особняка, разрушив тьму ночи. Но этот смех так же быстро и резко стих.       Тишина стала столь внезапным происшествием для меня, что я мгновенно поднял голову и увидел искренний ужас на лице Элизабет.        — Что случилось? — испуганно спросил я.        — Твоя рука… — еле слышно прошептала Лиз. — Как? Твой ожог прошёл!       Девушка в несколько шагов преодолела расстояние между нами и, схватив меня за руку, принялась разглядывать место, где не так давно был ожог.        — Э-э-э-э… — протянул я, тупо рассматривая свою руку и втайне наслаждаясь тёплыми пальчиками Лиз, которые сейчас порхали по коже.        — Прошло всего лишь несколько часов! — Элизабет Корнуолл явно оказалась в тупике.        — А у меня регенерация быстрая, — спокойно сказал я, сделав вид, что эта фраза всё объясняет.       Лиз с плохо скрываемым раздражением посмотрела на меня.        — Зато теперь понятно, почему я тебя напрягаю, — я попытался выдавить из себя улыбку.        — Всё, что окружает тебя, кажется мне странным. Будто всё это не вписывается в картину нормального мира, — Лиз была напряжена, а её голубые глаза грозились прожечь во мне дыру.        — Рана была совсем не серьезной, — твёрдо сказал я. — Поэтому от мази и повязки она так быстро зажила.       Элизабет хмыкнула, но ничего не ответила.        — А сейчас, тебе пора спать, а мне возвращаться к делам, — добавил я резко.        — Доброй ночи, Ричард, — зло бросила Лиз и, резко развернувшись, вышла из комнаты.        — Великолепно, — сквозь зубы прорычал я, ударив кулаком по столу.       Маленький вихрь пылинок, различимый только острым вампирским зрением, поднялся в воздух. Я зачарованно наблюдал за причудливым танцем пыли, которая, как и груда бумаг, совершенно непонятно как здесь оказалась.       И в одно мгновение отчего-то стало горько и тоскливо. Будто я забыл что-то важное. Что было важно и дорого.       Ночь пролетала мимо, забирая с собой последние клочки тьмы, бережно окутывавшей город несколько часов назад. Я недвижно сидел за столом и смотрел в одну точку: на дверь, которая уже как несколько часов назад захлопнулась за Лиз.       Жужжание будильника Элизабет, раздавшееся в гостевой комнате, вернуло меня в реальность. Я слышал, как девушка сладко тянется и ворчит, что утро наступило слишком рано.       Улыбнувшись каким-то быстрым мыслям в своей голове, я уткнулся в бумаги, изобразив на лице крайнюю степень увлечённости документами.       Шум душа. Шуршание постели. Звонкий чих. Наверно, вчерашний ливень не прошёл для Лиз бесследно. Чуть слышная поступь босых ног по полу. Тихий скрип двери в кабинет…        — Ты вообще спишь? Или ты киборг, Ричард Холт? — раздалось сонное ворчание Маленькой Вредины.        — Сплю, — улыбнувшись, я поднял глаза на девушку. — Но сегодня у меня много дел, которые нужно довести до ума за короткий срок.        — Значит, киборг, — Лиз кивнула головой и продолжила: — Может, пройдёмся до мистера Эверса вместе? За окном отличная погода.       Я перевёл взгляд на тяжёлые портьеры, скрывающие меня от губительного солнечного света.        — Я бы с радостью, — ответил я. — Но работа не ждёт.        — Работа никуда не денется, — заметила Лиз с лёгкой улыбкой.        — Да, она будет копиться и копиться, пока не поглотит меня, — усмехнулся я в ответ.        — Жаль, — совершенно искренне расстроилась Элизабет.        — В другой раз, — я, улыбаясь, смотрел на сонную Лиз, лицо которой ещё хранило маленькие полосочки от подушки.        — Обещаешь? — по-детски игриво спросила она.        — Обещаю, — твёрдо сказал я.        — Тогда мне пора, — с плохо скрываемой грустью в голосе сказала Лиз.        — Я найду тебя, когда буду посвободнее, — вновь пообещал совершенно искренне.        — Замётано!       Подмигнув мне и на прощанье улыбнувшись, Элизабет протанецвала к выходу из кабинета.        — Не провожай, я помню дорогу! — крикнула она, покидая сначала кабинет, а затем и мой дом.       Хлопнула входная дверь. Удаляющиеся шаги Элизабет оповестили, что девушка покинула мой дом. Вздохнув, я принялся за очередные планы, счета, сметы и договоры.       В делах пролетел весь световой день. Наступившие сумерки сказали, что мне пора заняться по-настоящему важным делом: разобраться в чертовщине, что творилась в городе. Даже мысли об Элизабет отошли на второй план. Хотя её образ в коротком и открытом платье всё равно иногда маячил перед глазами.       Мне предстояло важное дело: найти доказательства того, что приспешники Ордена наведались в тихий городок Абердин.       Ночь вступила в свои права, и у меня появился шанс осуществить задуманное.