Классика жанра

Расследование загадочного школьного дела продолжалось сложно, но интересно. В очередной раз собрав экспертов у себя в кабинете, Рогозина вздохнула: - Ну, кто начнет? - Могу я, - пожала плечами Антонова и, не дожидаясь ответа, сообщила: - Чижейко убита тремя ножевыми. Судя по силе удара, бил один человек. Скончалась она от полученных ранений практически мгновенно. Думаю, ни закричать, ни как-то еще позвать на помощь не могла. На теле никаких следов насилия. На губах у нее остался медицинский тальк. Думаю, дело было так: убийца подкрался к ней сзади, быстро схватил, зажав рот ладонью в перчатке, и нанес три удара один за другим. После чего ушел. - Вопрос: как он вошел и как ушел? – полковник посмотрела на оперативников. - Мы сняли записи с камер, - развела руками Соколова, многозначительно посмотрев на Холодова. - Только там ничего нет, - виновато отозвался тот. – Ходят только ученики, педагоги, иные сотрудники – никого постороннего. И ходят все обычно – никто не оглядывается подозрительно, не выбегает в ужасе, не выносит странные пакеты или мешки… - Мы обыскали всю школу и помойки рядом, - резко перебил его Лисицын. – Нет там никаких следов крови, только в столовой. Убийца все унес с собой. - Значит, плохо просмотрели записи… - укоризненно взглянула на Андрея Рогозина. – Надо будет еще раз просмотреть. - Галина Николаевна, я всю ночь с ними сидел! Я их почти уже наизусть знаю! – взмолился тот. – Нет там ничего подозрительного! Я программу распознавания лиц включил – все свои… А само место преступления в зону видимости камер не попадает. - А что у нас с орудием убийства? Определили, что это? - Да, кухонный нож, - подала голос Амелина. – Таких в столовой шесть штук. А должно быть семь. Ну, по документам. - Так, давайте рассуждать логически, - полковник сцепила пальцы в кулак. – Убийца услышал, как Чижейко звонила Лисицыну, понял, что она его раскроет, и сразу же устранил ее. Времени у него не было, чтобы спрятать тело, поэтому он только унес орудие убийства. - Вынести нож можно легко – хоть во внутреннем кармане пиджака, - недовольно дернула плечом Юля. – Для этого не надо нести какой-то пакет или мешок. - Валя, а на одежде убийцы могла остаться кровь жертвы? - И да, и нет. Все удары нанесены так, что преступник мог остаться чистым. Разве что руки испачкал. Но их легко помыть на той же кухне. - Но там следов крови мы не нашли, - заметил Лисицын. - Мы вообще их нигде не нашли, - напомнила Соколова. - Значит, вытер платком и убрал платок в карман, - пожала плечами Амелина. - Если так, то дело плохо, - бесстрастно озвучила приговор Антонова. – Преступник спокойно все вынес, уничтожил и принял ванну, чтобы смыть с себя все следы. - Значит, нужно работать с тем, что есть, - не сдавалась Рогозина. – Что можешь сказать про самого убийцу? Рост, вес, телосложение, пол… - Убийца – мужчина или очень сильная женщина, - Валентина чуть нахмурилась, вспоминая результаты. - Какой-нибудь учитель физкультуры, - осторожно вставила Оксана, но Антонова, не обратив внимания, продолжила: - Рост преступника около ста семидесяти пяти сантиметров, плюс-минус два сантиметра. - Ведерникова отпадает, - тут же объявил Холодов. – Она ниже. - Значит так, – оживилась вдруг полковник. – Нужно составить список всех присутствующих в школе, кто выше ста семидесяти трех сантиметров. - Галина Николаевна, это же сколько народу получится! – ахнула Амелина. – Педагоги, старшеклассники… - Ничего, - неожиданно перебила ее Юля и с едва уловимой иронией добавила: - На работе иногда очень полезно заниматься работой. Глядишь, раскрываемость повысится. Оксана недоуменно вытаращилась на Соколову, и лишь Лисицын хмыкнул себе под нос, прекрасно понимая, чем вызван этот комментарий. И он опять же мог поклясться, что это ревность, но… Не вязалось это с семейным положением напарницы. Может, Амелина была права? Дети у Соколовой есть, а мужа нет? Может, она потому и ведет себя как собака на сене? Ну он же видит, что тоже ей интересен! Что ее останавливает? Наличие двух маленьких детей? - Ау, Костя, ты с нами? – Антонова помахала у него перед лицом рукой, возвращая майора к действительности и ехидному комментарию объекта его мыслей. - Доктор, мы его теряем. - Да о деле я думал! – не моргнув глазом, соврал Лисицын и тут же сориентировался. – У нас была записка Забродиной. Чей почерк? - Неизвестно, - ответила Оксана. – Он не совпадает ни с одним из тех, что вы принесли. - Как это? – удивленно посмотрела на нее Юля, затем перевела взгляд на Галину Николаевну. – Мы же все изъяли… И взрослых, и детей… - Если наш преступник постоянно находится в школе, то он в курсе расследования, а значит, мог сделать так, чтобы к нам не попали нужные документы, - назидательно произнесла Рогозина. – Нужно запросить полный список сотрудников и учеников, а потом сравнить с имеющимися у нас образцами. Так мы поймем, кого нам не хватает. - Подождите, но ведь сама Коршунова дала мне допуск к этим документам, - все еще недоумевала Соколова. – Получается… это она все устроила? Кто еще мог спрятать нужные бумаги? - Но зачем ей это? – разделял недоверие напарницы Лисицын. - Вот заодно и узнаем. Оксана, Андрей, поднимите всю информацию на эту Коршунову. Возможно, это не она сама. Возможно, она кого-то покрывает. И, кстати, у нас был еще телефон, с которого отправили сообщение Чижейко. По нему что? - Странный он какой-то, - отозвался Холодов. – Раньше с Чижейко он не общался, регистрировался всегда в школе. После того сообщения его выключили и больше не включали. - То есть как всегда в школе? – насторожилась Юля. – То есть его хозяин домой не ходил? - Я думаю, просто не успел. Симка куплена за два дня до убийства, и первый раз телефон включился в день убийства в школе. - Знаете, что я думаю? – подала голос Антонова. – Я думаю, что наш преступник – человек влиятельный или богатый, потому что, узнав, что он убийца, Чижейко решила его шантажировать. Вспомните, что там написано, что деньги будут и чтобы она молчала. Возможно, она и позвонила нам лишь для того, чтобы попугать его, мол, она не шутит: если денег не будет – все расскажет. - Ну да, а преступник решил, что дамочка больно прыткая и лучше сразу ее устранить, - кивнул Лисицын. – А то потом намучаешься. Неизвестно же, что ей в голову придет в следующий раз. - Поэтому она ничего не сказала по телефону и не приехала сразу сама, - задумчиво проговорила Рогозина. – Она и не собиралась ничего рассказывать. Ей нужно было припугнуть убийцу. - Вот и припугнула, - вздохнула Амелина. – Себе же хуже сделала. - Но тогда было бы логичнее удалить эту смску с телефона Чижейко. Почему убийца не сделал этого? – спохватилась Соколова. - Возможно, он не подумал об этом или ему помешали, - пожал плечами Холодов. - Время смерти практически соответствует времени обнаружения трупа, - подтвердила Валя. - Значит, делаем то, о чем я сказала ранее, - подытожила Рогозина. – Составляем списки, прорабатываем Коршунову, ищем автора записки. А вы, - она посмотрела на Соколову и Лисицына, - еще раз едете в школу и осматриваете все помещения. Проверяете, мог ли убийца выбраться как-нибудь незамеченным. Если вспомнить версию про суд Линча, то кто-то из родителей вполне мог подготовиться для всей этой операции, потому мы и не находим автора записки. - Так, может, сразу проверить их алиби и почерки? – предложила Антонова. – У нас не так много пострадавших – всего-то двадцать человек, если не считать моих девчонок. Погибших восемь – имеет смысл начать с них. Плюс у нас есть рост убийцы, что тоже будет своеобразным фильтром. - Принимается, - согласилась Рогозина. – Возьмете координаты у Холодова с Амелиной, - приказала она оперативникам. – Андрей, составь сводную таблицу не только из родителей, но также взрослых братьев, сестер и других ближайших родственников. - Понял, Галина Николаевна, - тяжело вздохнул Холодов, предвкушая объем работы. - А пока вы можете наведаться в школу. Работаем. Эксперты кивнули и разошлись. Трое подростков встретились в спортивной раздевалке. До тренировки оставалось еще минут десять – можно было спокойно переодеться, обмениваясь новостями. - Ну что, Санек, как тебе у моего отца работается? – улыбнулся Антонов, открывая свой шкафчик. - Крутяк! – довольно отозвался тот, одним резким движением сдергивая с плеч ветровку. – Мой начальник непосредственный – Ховрин его фамилия – классный мужик оказался. - Оказался? – переспросил Алексей, быстро переглянувшись с Юрой. - Ну да. Сначала был такой весь хмурый, строгий, жесткий. Я уже думал, все – попал, будет драть как Сидорову козу за каждую промашку, а он… - в голосе послышалось уважение. - А ты что, уже накосячить успел? – усмехнулся Антонов, пихнув Лешку плечом. - А ты думаешь, легко сразу в новой проге работать? – вынырнул из-за дверцы своего шкафчика Александр. – Я ж ее первый раз вижу. Чуть не то нажмешь и – кранты. - Так что было-то? – Алексей даже перестал шнурки завязывать от любопытства. - Ну в общем, ошибся я там малеха, - Забродин сел на лавку рядом с друзьями. – Думал, что влетит мне сейчас и от Ховрина, и от отца твоего. А Ховрин меня прикрыл – выслушал все от твоего отца, но меня ни разу не сдал. - И ты сам смолчал? – нахмурился Юра. - Так я и спросил потом его, почему он не сказал, что это я накосячил, а не он, - кивнул Сашка. – А он говорит, что, мол, ты у меня в подчинении, а значит, твои ошибки – мои ошибки. Вот так, - он завязал шнурки и встал. – Ну что, идем? Ребята кивнули. - Ты это, - начал Антонов, - особо на отца не злись. У него когда проблемы на работе, он всех – и в хвост, и в гриву… А там какая-то долбаная история с застройщиками тянется уже какое-то время, вот он и психует иногда. Обычно он так не придирается за мелкие оплошности. - Застройщиками? – переспросил Забродин. – А какими – не в курсе? У твоего отца просто много партнеров. - Не, я не в теме, - отмахнулся Юрка и пояснил: - Отец не любит распространяться о работе дома. Особенно когда там проблемы. Вот когда все хорошо – тогда да. Вчера вот в командировку смотался удачно и весь сиял потом. И домой раньше пришел, и ужин сварганил, и тортик притаранил. - А, это и я слышал что-то, да, - улыбнулся Александр. – Какой-то важный контракт заключили с региональщиками. Ховрин все ходил и пытался делать вид, что не волнуется, что все пустяки. По конторе ходит слух, что премию могут дать, если сейчас большой заказ толково завернем. - О, ну ты тогда нас приглашаешь, да? – Алексей положил руки на плечи друзьям и с улыбкой посмотрел сначала на одного, потом на другого. - Да мне-то вряд ли что-то перепадет, я ж там без году неделя, - добродушно усмехнулся Забродин, затем вдруг помрачнел. – Да и не до гулянок мне как-то... - Ладно, айда в зал, а то тренер уже ждет, - быстро сменил тему Юра, посылая Лешке выразительный взгляд. – Несколько дней до соревнований осталось. - Всех порвем! – энергично заявил Алексей, просекая ситуацию, и троица отправилась в зал. Сбросив материалы в лаборатории и воспользовавшись тем, что отчитываться полковнику за двоих пошел Лисицын, Соколова устало побрела в буфет. Вечер уже, а у нее после завтрака маковой росинки во рту не было. Увидев за столом Амелину, Юля невольно затормозила на пороге, но потом все же вошла. - Чай? Кофе? – дружелюбно предложила Оксана, глянув на вымотанную коллегу. - Ну, если не отравишь… - бросила та, падая на табурет. - Отравлю? – не поняла та, доставая еще одну чашку. – Ты чего сегодня на меня весь день кидаешься? - Что это весь день сразу-то? - нехотя ответила та и добавила: - Кофе. - То у Рогозиной в кабинете, то в лаборатории, сейчас вот… - Амелина недоговорила, сосредоточенно наливая кофе, но Соколова молчала. – Ю-уль?.. Тяжело вздохнув, та тихо произнесла: - Если тебе так нужен Лисицын, могла бы пустить в ход свое женское обаяние, а не на меня… бочки катить… - Что? – Амелина рассмеялась. – Ничего себе заявление! Да что я сделала-то? - Так что это у меня за дети-погодки? – красноречиво вздернула брови Юля. – Расскажешь? А то я и не в курсе, что у меня дети есть, оказывается… - А, ты про это! – Оксана расхохоталась от души, вспоминая беседу с Лисицыным, но, увидев абсолютно нерадостное лицо Соколовой, уступила: - Ладно, если обещаешь не выдавать меня, расскажу, - и, получив заинтригованный кивок, продолжила: - Подкатил ко мне тут как-то наш майор с вопросами про тебя. - То есть? – напряглась Юля. - Попросил залезть в личное дело. - А ты? – кофе был забыт. - А я спросила, зачем ему, - рассказывала Амелина. – Еще не хватало, чтобы я по чужим личным делам втихаря лазила, - фыркнула она. - И зачем же ему? – любопытство горело в голубых глазах. - Сказал, что хочет узнать, замужем ты или нет, мол, помоги, не в службу, а в дружбу, - доверительно сообщила блондинка. - Что ты ему сказала? – Юля сидела как на иголках. - Правду, - развела руками Оксана. – Сказала, что не замужем, что это я и без личного дела знаю. А тут он и спрашивает: а дети у нее есть? - Ох, Господи! – простонала Соколова, рассмеявшись, и уронила голову на руку. – Вот же его зацепило! Что ты ему ответила? - Да прикололась я, - с виноватой улыбкой созналась Амелина. – Говорю, мол, а как же, товарищ майор, – двое, погодки! А он, похоже, поверил. Да… Тугодум… Юля прыснула пуще прежнего, и Оксана, видя такое веселье, рискнула: - Так что за тема-то с детьми? Соколова вкратце пересказала ей, откуда растут ноги у этого недоразумения, и Амелина покачала головой. - Совсем ты мозг затуманила Лисицыну, раз он соображать перестал здраво. - А что я-то сразу? – тут же встрепенулась Юля. – Никто ему не говорил прямым текстом, что у меня дети есть. Он сам себе это придумал. Я вообще сначала решила, что он издевается так надо мной, а он… тугодум, - она улыбнулась меткому определению Амелиной. - Ну, теперь-то ты понимаешь, что не нужен мне твой майор? Зачем мне мужик, который о другой думает? - усмехнулась Оксана. - Да так, что даже наличие мнимых детей его не смущает. Вместо ответа Соколова снова рассмеялась и, вспомнив о кофе, вернулась к приятному процессу. Как вдруг Амелина резко выпрямилась и иронично протянула: - Ладно, пойду я, Рогозина уже отпустила… Заметив ее хитрый взгляд, Юля обернулась – в буфете, за ее спиной, стоял Лисицын. - Ты тоже не задерживайся, - участливо посмотрела на нее блондинка. – Сама понимаешь, негоже это, - красноречиво округлила она глаза, и Соколова закусила губу, чтобы не рассмеяться. - Ну, меня пока еще никто не отпускал, - постаралась спокойно ответила она. – А то Холодов там сейчас изучит то, что мы привезли, и опять ехать куда-то придется. - Я тебя отпускаю, - важно заявил Лисицын, вызвав удивленные переглядки девушек. – С Рогозиной договорился уже. Если Холодов что-то срочное откопает, то сам съезжу. Если нет – завтра… Только не опаздывай больше… - Костя… - Юля смутилась, отставляя в сторону пустую кружку и выходя из-за стола. Шутка как-то затянулась. Неужели он и правда, на полном серьезе, считает, что у нее есть дети? Воспользовавшись заминкой, Амелина быстро выскользнула из буфета. Соколова стояла, внимательно глядя на серьезного Лисицына, и не знала, что делать. Сказать, что все это выдумка? Поссорятся – как пить дать. Его уязвленное мужское самолюбие выстрелит тут же – он же решит, что его за нос все это время водили, потешались над ним. Хотя никто и не думал. Ну кто ж знал, что у товарища майора такая богатая фантазия? - Что стоишь-то? – усмехнулся Костя. – Езжай давай, пока Рогозина не передумала. Юля открыла уже рот, чтобы что-то сказать, но потом махнула рукой и, попрощавшись, вышла из буфета. В конце концов, есть у нее дети или нет их – ее личное дело. И больше оно никого не касается! Проводив ее взглядом, Лисицын направился в лабораторию к Холодову. - Ну что тут у тебя? - Да пока пусто, - медленно потянулся он. – На Коршунову ничего подозрительного нарыть не удалось. У семей пострадавших детей алиби. Вот сижу – сверяю образцы со списком. Поможешь? – с надеждой глянул Андрей на майора. – Быстрее закончим – быстрее домой пойдем. - Хорошо, если домой, - хмыкнул Костя, а затем махнул рукой. – А, давай! Лисицын называл фамилию хозяина почерка, Холодов искал ее в списке учеников и сотрудников. Когда образцы закончились, Андрей еще раз просмотрел список и задумчиво почесал затылок. - Ничего не понимаю… - Ну что, нашли? – в лабораторию зашла Рогозина. - Чертовщина какая-то, Галина Николаевна, - пожаловался Холодов. – Все образцы полностью совпадают со списком. У семей пострадавших – алиби... Кто это был?