Двое против одного

Градусник коротко пискнул. С усилием разлепив глаза, я скосила взгляд вниз и увидела то, что и так уже было очевидно, – тридцать восемь и пять. Обреченно вздохнув, я не удержалась и зашлась в приступе сухого кашля. Превосходно – что тут можно еще сказать? Еще вчера, когда под утро я внезапно проснулась оттого, что под одеялом спать оказалось невыносимо жарко, без него – холодно, а золотой середины найти никак не удавалось и, в конце концов, почувствовав под собой влажную поверхность подушки и осознав, что источником жары была не температура в комнате, а я сама, я поняла, что, по всей видимости, наша с Фэшем лесная «прогулка» вылилась не только в мою подвернутую ногу. Конечно, ситуация не была бы настолько плохой, если бы, во-первых, как раз вчера утром маме не нужно было отправляться в рабочую поездку, которую, как она ни старалась, отменить не получилось; во-вторых, мне не нужно было на больную голову быстро придумывать причину, по которой мы с Фэшем не сможем вечером встретиться и, в-третьих, если бы завтрашний день не являлся моим днем рождения. На счастье, я, а точнее Алиса, заранее предупреждала его о том, что перед днем рождения Василисы якобы уеду домой на несколько дней, поэтому мне нужно было лишь написать, что поездка переносится на день раньше. Да и мама звонила чуть ли не каждый час, требуя полный отчет о моем самочувствии и о том, выпила ли я нужные лекарства, как будто бы мне завтра исполнялось восемь, а не восемнадцать. Я была уверена, что это как раз она надиктовала отцу названия всех тех таблеток, сиропов и всего тому подобного, с пакетом которого он приехал вчера вечером. К небольшому моему удивлению, вместе с ним была Нира, и она даже предлагала мне поехать к ним, но я отказалась, аргументируя это тем, что не хочу ненароком заразить Николь. Нира всегда мне нравилась и всегда хорошо ко мне относилась, но следует признать, я все равно была тронута ее участием. Ее беспокойство о моем здоровье было искренним, это было видно. По напряженной складке на лбу отца я поняла, что он тоже был обеспокоен, хотя, конечно, старался этого сильно не показывать. Они пробыли у меня полвечера и уже в коридоре, перед тем как уехать, после того, как Нира еще раз поинтересовалась, уверенна ли я, что хочу остаться дома, мне показалось, что отец хотел о чем-то спросить, но в последний момент передумал и попрощался, пообещав заехать сегодня утром. Но вчера я чувствовала себя настолько убитой, что не стала об этом задумываться. Скривившись от ноющей боли в голове, я прикрыла глаза, откидывая голову на подушку и чувствуя, как запершило в горле. Сделав глубокий вздох, который в районе грудной клетки отозвался едва слышным хрипом, я посильнее закуталась в одеяло, и по телу прошлась очередная волна жара. Наверное, мне удалось немного задремать, и неожиданный дверной звонок заставил резко распахнуть глаза. К такому моя голова была не готова, поэтому после того, как я со скоростью черепахи поднялась на ноги, все также оставаясь в одеяле, словно в коконе, она загудела еще сильнее. Направившись в коридор, я кинула взгляд на часы, удивляясь, кому это приспичило нагрянуть в гости в восемь вечера. Я подумала, что, скорее всего, просто отец решил навестить меня еще и вечером, однако, глянув в глазок, я изумилась, и остатки сна мигом испарились. Открывая дверь, я кинула быстрый взгляд в зеркало на стене и потом кое-как пригладила растрепанные волосы. Через мгновение на пороге стояли Захарра и… Фэш. Наши глаза мельком встретились, но я быстро перевела взор на подругу. Сегодня в обед я как раз написала ей о том, что заболела, и было бы глупо не ожидать, что рано или поздно она заявится меня проведать. Однако… Фэш? — Привет, — улыбнулась тем временем Захарра, явно по моему внешнему виду прикидывая, как я себя чувствую. — Мы подумали, что в таком положении оставлять тебя одну ну никак нельзя. — Тем более, — подхватил Фэш, — в компании ты сможешь отвлечься и тебе станет лучше. — Спасибо вам, — искренне поблагодарила я, не сдержав улыбки, пока они снимали обувь. — Да ты погоди еще, — Захарра шутливо махнула рукой, другой прижимая к себе небольшой бумажный пакет. — Мы привезли фирменное малиновое варенье нашего повара и травяной чай, который когда-то дарила мне Диана. После этого ты как миленькая на ноги встанешь, — уверенно заявила она, направившись прямиком на кухню. — Вот тогда и будешь спасибо говорить, а сейчас иди ложись и отдыхай. Я снова посмотрела на Фэша, и он пожал плечами, как будто заверяя, что никуда мне не деться и, хочу я того или нет, меня сейчас будут «лечить». Захарра на кухне загремела посудой, а я издала сдавленный смешок на его действие, однако против воли вновь закашлялась, подставляя ко рту кулак. Лицо Фэша вмиг переменилось, и он с серьезным выражением приблизился ко мне, бесцеремонно приложив ладонь ко лбу. Не знаю, показалось мне или нет, но от этого прохладного прикосновения на долю секунды стало легче. И еще, видимо, в этот момент в моей голове было настолько мутно, что не было даже смущения по поводу моего пребывания перед «посетителями» в одеяле. — Горячий, — Фэш вздохнул, опуская руку, но оставаясь стоять рядом. Потом, слегка наклонив голову вбок, внимательно посмотрел на меня сверху вниз и сказал полушутливо: — И почему же, Василиса Огнева, все шишки достались тебе, а? Не зная, как ответить, я пожала плечами, повторив его движение. — Фэш! — крикнула Захарра. — Иди сюда, поможешь мне. Драгоций закатил глаза, а потом снова посерьезнел, глянув на меня. — Твои розовые щеки, несомненно, выглядят просто очаровательно, но не настолько, чтобы ради их появления приходилось болеть. Так что и вправду, Василиса, иди в постель. Я без возражений последовала совету.

* * *

Чай, малиновое варенье и компания действительно действовали. Не исключено, что это было самовнушение, однако мне стало легче, а это было главное. Когда было уже около девяти часов вечера, мы все устроились в моей комнате: я на диване, все также в одеяле, с большой кружкой и чашечкой варенья на подносе, Захарра на кресле с правой стороны, перекинув ноги через подлокотник, а Фэш – на полу, прямо передо мной, облокотившись спиной на диван. И Захарра была бы не Захарра, если бы не прихватила вместе с вареньем конфеты, печенье, да еще и не нашла бы в моем холодильнике, из чего можно сделать бутерброды. Так что, можно сказать, у нас тут поляна была накрыта не хуже, чем в ресторане. Мы смотрели фильм, название которого я, честно говоря, не запомнила и, когда миновало уже больше половины, Захарра заговорила: — Я сейчас подумала… — мы с Фэшем одновременно повернули головы к ней. — А как же быть с твоим днем рождения? Я видела на дядином столе приглашение. Какой праздник, когда ты болеешь? — Ну, — начала я, отставляя кружку. Напиток в ней, конечно, уже остыл, но все равно оставался вкусным. — Завтра ведь среда, будний день, поэтому изначально родители запланировали торжество на выходной, на субботу. А к субботе я уж точно оклемаюсь. — Подожди-ка, — Фэш, не вставая, повернулся в сторону Захарры, тем самым оказавшись боком ко мне. — Серьезно, родители планировали твой день рождения? Я не поняла, спросил он удивленно или больше насмешливо, и просто пожала плечами. — Ну да. Фильм на время благополучно был забыт. — Точнее, — добавила я, — планировали официальное торжество. По их словам, восемнадцать лет – серьезная цифра, важная и отметить ее надо подобающе. И по-моему, это единственное, в чем за последние восемнадцать лет их мнения сошлись. Драгоции одновременно прыснули. — Выходит, у Норта и Дейлы каждая цифра серьезная и важная, раз отмечают с размахом каждый год, — хмыкнул Фэш, насмешливо приподняв уголок губ. — Ну, они сами хотят этого, потому что им все это нравится, — я облокотилась на стену позади себя, почувствовав шум в ушах, и на секунду прикрыла глаза. — Скорее, нравится Дейле, — хохотнула Захарра. — А Норт-младший идет прицепом. — Вполне возможно, — ухмыльнулась я. — Ну а тебе? — Фэш вновь обратился ко мне. Он казался заинтересованным. — Тебе это все нравится? Перед тем как ответить, я непреднамеренно чихнула и, услышав синхронное «будь здоров», кивнула. — Спасибо, — я втянула носом воздух, снова откинувшись назад, и неосознанно потянула пальцами цепочку с кулоном-цветком. — Честно говоря, мне все равно. Кроме приглашенных мной гостей меня мало кто будет интересовать, а в вопросе организации можно всецело довериться маме. Она в этом мастер. — Но, Фэш, — вдруг сказала Захарра, как будто что-то вспомнив. — Суббота. Ты разве не должен будешь уехать по дядиному поручению? — Должен. Судя по голосу, Фэш об этом не забывал. На несколько секунд повисла пауза. — Василиса… — начал было он, но я поспешила перебить: — Нет-нет, я все понимаю. Наверное, это что-то важное. Все в порядке. Я все еще помнила о том, в каком состоянии он пришел на наш злосчастный разговор в саду после беседы с Астрагором. И потому оставалось только гадать, что это за загадочное поручение. А внезапно появившееся где-то внутри неприятное чувство я постаралась полностью проигнорировать. Наверное, для ясности картины стоило бы сказать, что я успела пригласить всех, кого хотела, на свой день рождения еще в горах, в последний вечер перед нашим отъездом. В некотором роде облегчила себе задачу, чтобы попросту не тратить время, приглашая всех по отдельности. Правда, оставался еще один человек, но Лешка сердечно поклялся, что если не успеет к самому дню рождения, то к празднованию точно приедет. Тем временем Захарра нарушила тишину: — Так-так-так, — проговорила она, поднимаясь, чтобы подойти к моему ноутбуку, стоявшему чуть подальше на полу. — А теперь давайте перемотаем немного назад. Интересно все-таки, что она ему там сказала.

* * *

Наступила полночь, и к этому моменту Захарра уже чуть больше часа мирно спала, и где-то час, как спала на диване в зале, а не на кресле, скрючившись в три погибели. Отнеся сестру, Фэш вернулся на свое прежнее место, и мы собирались еще что-нибудь глянуть, однако и этот Драгоций долго не продержался: прошло почти сорок минут после того, как я заметила, что и он задремал. Задремал, сидя на полу, положив вытянутую руку на диван и примостив голову на плечо. Свет был выключен, экран ноутбука давно потух, и я прилегла на подушку так, что безмятежное лицо Фэша оказалось различимо в тусклом свете уличного фонаря, проникающем в комнату через окно. Ко мне сон не шел. Напротив, проснулось мое сознание и принялось медленно, но верно, как и всегда, разъедать мой мозг. Все тревожившие меня мысли мгновенно заполнили голову. Возможно ли такое, что я немного заигралась? Заигралась в Алису, хотя на самом деле хотела всего лишь показать свою другую сторону. Несомненно, я ее показала, вот только… вот только, по всей видимости, перегнула палку. И неизвестно, как теперь выбираться из того, во что я сама себя закопала по самую шею. Я понимала, что по-хорошему надо бы сейчас разбудить Фэша, чтобы утром он смог хотя бы разогнуться, но почему-то не могла отвести от него глаз. Во сне он выглядел таким спокойным, дыхание было ровным, и я не могла даже пошевелиться, боясь потревожить его. Не в силах сопротивляться самой себе, я осторожно протянула руку и провела пальцами по его волосам. Они оказались такими же мягкими, как я и предполагала. Температура. Наверняка у меня просто повысилась температура. Жар, бред – что угодно, любое оправдание. — И почему же, Фэш Драгоций, ты никак не можешь оставить меня в покое, а? — тихо прошептала я, чувствуя, как защемило сердце. Фэш шумно вздохнул и вдруг схватил меня за запястье мертвой хваткой, и на секунду мне показалось, что он больше не спит и все слышал, но нет. Мирное сопение продолжилось, и я облегченно выдохнула. Попытавшись через некоторое время освободить руку, я поняла, что это будет невозможно, не разбудив его, поэтому пока оставила все как есть. Прошла неделя с того момента, когда мы встретились после нашей поездки в горы. Неделя, в течение которой мы практически каждый вечер проводили вместе. И неделя, в течение которой я осознала, что попалась в свою собственную ловушку. Я считала, что смогу влюбить в себя Фэша. И не заметила, как влюбилась в него сама. Отрицая это всеми возможными способами, в конце концов, я поняла, что от самой себя убежать невозможно. Отчасти я добилась своего: я не могу этого утверждать, потому что не знаю, что творится в его душе, однако нельзя сказать, что Фэш Драгоций не испытывает никаких ответных чувств. Вот только… Меня снова пробил озноб, холодная дрожь пробежалась по телу. Ему нужна Алиса. И от этого мне тошно больше всего.

* * *

Солнечный зайчик скользнул прямо к его лицу, и Фэш, поморщившись, открыл глаза. Втянув воздух, он потер пальцами левой руки веки, чтобы быстрее проснуться, и вдруг почувствовал что-то теплое в правой ладони. Оглянулся и обнаружил, что держит руку Василисы в своей. Бровь парня в удивлении взметнулась вверх. Он перевел взгляд на Василису. Она спала, рассыпав волнистые волосы по подушке, лицо было в тени от солнечного света и под глазами отчетливо виднелись тени, а щеки все также горели болезненным румянцем. Невольно Фэш снова почувствовал сочувствие и, затаив дыхание, очень осторожно, аккуратно высвободил свою ладонь. После этого он бесшумно попытался подняться, но тут солнечный лучик выхватил кулон Василисы, выпавший на подушку, и голубые с синим камешки блеснули, приковав его взгляд. Фэш на секунду замер. И в этот момент к нему в голову пришла одна занимательная идея. Драгоций ухмыльнулся собственной мысли, выпрямляясь, одновременно с этим ощутив, как затекла его спина и шея. Взгляд скользнул по обстановке и остановился на книжной полке, расположившейся на противоположной стене: там стояло множество книжек в самых разных обложках – от разноцветных до простых, однотонных. И в голове неожиданно прозвучал голос Примаро: «Кто судит книгу по обложке, брат?» Фэш раздраженно мотнул головой, потому что до сих пор не понимал, что значил весь тот разговор, и не понимал, почему сейчас ему вспомнилась эта фраза. Он вышел из комнаты, тихо прикрыв за собой дверь. До этого парень отметил, что кружек, которые они оставили накануне, в комнате не было, а это значит, что сестричка уже была на ногах. И это было так, потому что на кухне слышалась какая-то возня. — Доброе утро, — сказала Захарра, заметив вошедшего брата и, не отвлекаясь, продолжила полоскать кружки в раковине. — Доброе, — отозвался тот, потягиваясь и разминая шею. Младшая Драгоций кинула на него быстрый взгляд и попыталась подавить хитрую ухмылку, вспомнив о картине, которую застала сегодня утром. Закончив с кружками, она выключила воду и повернулась к брату лицом, вытирая руки о полотенце. — Ну, что делать будем? Фэш расплылся в своей фирменной загадочной ухмылке. — У меня есть одна идея.

* * *

Зазвонил телефон, и Василиса распахнула глаза. Прищурившись, она нащупала рядом мобильник и приложила его к уху. — Да? — ответила слабым голосом. — Привет именинникам! — раздался в трубке радостный голос Дианы. И не успела Василиса и рта раскрыть, как девушка добавила: — Выйди, пожалуйста, на балкон, если тебе не сложно. В трубке раздались короткие гудки. Ничего не соображая, сонная Василиса вздохнула и сползла с постели. Поднявшись, она немного постояла, подождав, пока пройдет головокружение, и только потом, будто на автопилоте, направилась в зал, замечая отсутствие Фэша. По дороге Василиса закуталась в большую серую толстовку и заправила волосы за уши, впрочем, оставаясь все в тех же светлых пижамных штанах. Открыв балконную дверь, Василиса шагнула вперед и сперва зажмурилась, рукой закрываясь от солнечного света. Попривыкнув, она непонимающе оглянулась, а потом посмотрела вниз и… оторопела. На асфальте перед ее балконом была выведена большая надпись «С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ», а рядом с ней, задрав головы, чтобы насладиться реакцией именинницы, стояли ребята: Захарра, Диана, Ник, Фэш, Маар и даже Гроза. Диана держала в руках огромную связку сине-голубо-серебристых воздушных шариков, Захарра две больших серебристых цифры один и восемь, а в руках у Ника был большой букет цветов. Как только они поняли, что Василиса заметила их, то одновременно прокричали написанные слова: — С днем рождения! И Василиса, мигом проснувшись, не в силах сдерживать эмоции, прижала ладони ко рту, понимая, что это самое доброе утро за все восемнадцать лет ее жизни.