Никогда не говори никогда

Говорят, что у каждого преступника есть мотив. Своеобразная цель, к которой он готов идти долгое и, если понадобиться, длительное время. Почти всю жизнь, тогда – кому все это было нужно?.. Кид стучал пальцами правой руки по столу, а левой листал книгу с черной обложкой. Столько разных имен и все, начиная с первой страницы, зачеркнуты. Получается, половины из этих людей нет в живых?.. Он резко убрал стопку бумаг, что скрывали клавиатуру и коснулся мышки. Почтовый ящик его отца был давно доступен. Удачное совпадение или стечение обстоятельств? Парень на всякий случай огляделся. Не может быть все настолько просто. Не может. Кид медленно, почти сомнамбулически вернул мышку на место и так же не спеша перевел взгляд на часы. Половина двенадцатого. «Эльроуз» закрыт на ночь; Лиз уже дома. Нет смысла ждать и беспокоить девушку, если он не хочет нажить себе врага. Он встал и прошелся по комнате, вслушиваясь в невыразимую, угнетающую тишину в доме. Он привык жить один, но сегодня вечером безмолвие этих стен давило на плечи. Он мог бы включить телевизор, но знал, что легче не станет. Совсем наоборот. Как хорошо было в тот вечер – в парке, маленькое радио, холодный лимонад, и алое покрывало, на котором возлежали они. И как плохо сегодня, с ощущением надвигающейся потери, посреди роскоши. Откуда взялось это ядовитое чувство? И когда?.. Он сел на стул и попытался вспомнить. Все было хорошо до определенного момента, а затем резко изменилось. Кид мог бы предположить, кто так поступил со всеми и зачем? Все началось с Соула. С того самого дня, как они собрались вместе на квартире у Стара. Именно в ту ночь он попал в больницу, а после все, как по сценарию. Молодой человек вышел на балкон, чтобы вдохнуть ночной воздух. Холодный душ не имел столь отрезвляющего эффекта, а вот ночь за окном позволяла многое. Со слов Маки, да и не только, в тот день много людей попали под раздачу. Соул был одним из них. Странно, что у остальных не было того же. Черная кровь. Кид перевел взгляд на ночное небо и глубоко вздохнул. Если бы кому-то была выгодна именно смерть, то этот кто-то давно бы убил его. Вот только… «Холодный ветер» действовал слишком противоречиво. Складывалось ощущение, что, либо это два источника силы борются друг против друга, либо это одна безумная личность. Во всяком случае, его интересует Соул. Отец все равно ничего не скажет. Придется снова действовать в одиночку. Мака перекатилась на живот и взяла в руки забавный кончик зеленного шарфика с белыми зайчиками – маленький дар спасенной девочки. Хорошо, что дети верят в ангелов. Албарн вообще очень любила детей. Сидеть с ними по несколько часов – одно сплошное удовольствие, конечно, пока маленькие бестии не заметят за ее спиной белые крылья. И то, не все могут увидеть ангелов, но… Девушка легла на спину, вспоминая машину около себя. Что тогда произошло? Почему водитель резко повернул?.. Кто знает. – Мака, чай готов, – голос Цубаки прорезал тишину в доме, выводя из раздумий. – Я сейчас! – Она встает и ищет ногами пару тапочек. Наконец-то один из них был найден под столом, а второй лежал далеко под кроватью. Пришлось доставать. – Цубаки, как у тебя дела с Блек Старом? – Да так, – пожала плечами Накацукаса и слабо улыбнулась, – у Блека проблемы на работе. Приехал какой-то начальник, вот он сутками напролет и пропадает там. – Ясно, – ответила Мака, но просто так, не зная, что еще можно сказать, да и как вообще продолжить разговор. – А ты как? Я слышала, Соул захотел, чтобы ты подменила его, пока он… Ну… – Подменила? – Она подняла взгляд на подругу, явно не понимая, о чем шла речь. – Ну как же… – Запнулась Цубаки. – У Соула есть группа, если можно так сказать. Она положила еще одну ложку сахара и отвела взгляд в сторону. Часы замерли. Стрелка сдвинулась с места. Ровно час ночи, а они все не спят. А ей, уже сегодня, надо заглянуть в одно место. – Цубаки, что ты имела в виду под подменить? – Группу, – она медленно перевела взгляд на подругу, – обычно Соул поет песни и играет, но теперь… В общем, он хочет, чтобы ты заняла его место. Думаю, Ты смогла его чем-то зацепить. Улыбнулась девушка, а Мака чуть не подавилась чаем. Чем она могла его зацепить, да и причем тут вообще группа?.. Она ведь имела в виду только скрипку. – Он слышал, как ты поешь, да и видел скорее тоже. – Это Блек ему показал то видео? – Нет, он сам видел, – Цубаки убрала ложку с салфетки, – он же жил в Лондоне. Он что, тебе не рассказывал. – Все наши с ним разговоры заканчиваются как-то не так, – смутилась Мака. Ее уже несколько дней не было в больнице. Хорошо, что Хрона вернулась. В некоторой степени хорошо. Девушка уставилась на чашку, рассматривая свое отражение и забавный шарф. Звучит глупо, но что-то в том парне есть, кроме внешности. Внешность, конечно, цепляет, но не так сильно. Ей было приятно с ним общаться, хоть он и такой невыносимый. – Цубаки, а почему он терпеть не может скрипку? Брюнетка встрепенулась и замерла. Мака пристально смотрела на нее, однако жесты и даже взгляд – ничто не могло ей указать на что-то конкретное. Жаль, что нефилимы не умеют так сильно читать эмоции людей. По крайней мере, сейчас она этого сделать не может. – Прости, но я не могу тебе этого сказать. Если Соул захочет, то сам расскажет. Прости, пожалуйста. – Да ладно, – слабо улыбнулась Мака, – если захочет, то расскажет. Утро добрым не бывает, день добрым не бывает. Четыре чашки кофе не помогают. Зеленый цвет не расслабляет, а раздражает. А три тарелки с бутербродами так и остались не тронутыми. Почему она готовит для призраков? Ведь знает, что муж пропадает на работе сутками, а сына больше нет в живых? Именно поэтому, она приходит на работу в шесть. Одиночество убивает, как терпение кое-кто сейчас. Женщина откинулась на спинку стула, выражение ее лица по-прежнему оставалось холодным. Соул нахмурился; неужели у нее совсем нет эмоций или же столь богатый опыт в медицине дал знать о себе спустя много лет? – Ты хотел поговорить, так ведь? – Да, – начал он, – какова вероятность, что я снова смогу ходить? Ну вот, старая пластинка дала о себе знать. Аманда оценивающе посмотрела в его глаза. Он готов принять правду, какой бы она не была, хотя… Почти все то время, когда дело касалось именно этого парня, с ней что-то происходило. А когда что-то происходило, и этого не было в ее планах – она начинала злиться. Нужно контролировать обстоятельства, а не наоборот. Она не позволит эмоциям взять вверх. Возможно, это из-за того, что он ровесник ее давно умершего сына, но… Это не та причина, по которой он стал именно ее пациентом. – Вероятность есть, но все зависит только от тебя. – То есть? – Не понял он. – Поясните. – Думаю, ты и сам понимаешь всю серьезность происходящего. – Ну, и что дальше? – Озлобленно прошипел Соул. – Вы полагаете, что я забыл, в каком положении нахожусь и не могу принимать правильные решения? Вы на это намекаете? – Нет, – уверенно ответила она, – совсем наоборот; ты понимаешь, что я хочу сделать, но ты колеблешься. Оттягиваешь свое решение. Хочешь знать подлинный ответ? Да, я уверенна, что ты встанешь на ноги. Не сразу, не скоро, но встанешь. Со временем, а до тех пор нужно кое-что сделать. Кое-что, Соул. Кое-что? Да он и слышать об этом не хочет. Обо всем, что связанно с операцией и с тем миром. Правду говорят, во снах людей воплощаются кошмары, а еще многие верят, что после смерти человек попадет именно в тот мир, который видел там, за пределами этого. Он отвернулся, изучая взглядом пейзаж за окном. Почему у него на душе не спокойно? Но будет ли принятое им решение верным? Вдруг он, как и все его знакомые, попросту накручивает себя? Он запутался. – Соул. – Что? Вейд поправила очки на переносице, и устало вздохнула: – Обычно, люди нервничают, перед принятием резких решений. Знаю, это тяжело, но стоит верить в лучшее. – Звучит, как приговор, – ядовито усмехнулся он, – вы совершенно не умеете успокаивать. – А тебе это нужно? Сомневаюсь. – Вы сами озвучили ответ. Мне больше нечего добавить, – он снова отвернулся к окну, словно там было нечто необыкновенное. Солнце, люди, город. Ничего нового, только приевшееся старое. – Мой знакомый врач приехал в этот город всего на неделю. Я уверенна, он сможет тебя прооперировать. Шокированный таким заявлением, Соул на секунду замолчал. Пару раз он открыл рот, чтобы что-то сказать, но, так, как мысли все еще не хотели выстраиваться в понятные предложения, он начал говорить только через десять минут. – То есть, как прооперирует? – Как обычно или тебе рассказать, как проходят операции? – Нет, – буркнул он, – не стоит. Я и так знаю. – Вот и отлично, – она закрыла папку, – тогда тебе лучше принять решение побыстрее. Я не смогу ничего сделать без твоего согласия. – По-моему, оно вам и не нужно, – недовольно бросил юноша, – судя по тому, что несколько дней назад приходил мой брат, я уже предположил, что он решил «внести» сумму денег, верно? Это вы ему сказали, что произошло? – Нет, – спокойно ответила она, – он узнал сам, а что насчет моего знакомого, подумай. – Маки сегодня не было? – Ему срочно нужно перевести тему разговора, чтобы не слушать ее монолог: «Как полезна медицина». Если это не сработает, можно включить телевизор на всю громкость, так, чтобы диалоги актеров заглушили ее голос. – Ее сегодня не было, – устало проговорила женщина, – вчера тоже. Если тебе так интересно, ее не будет и сегодня. – Это почему же? – Он слегка приподнялся на локтях, всматриваясь в холодные черты лица. Увы, но женщина-манекен была неприступной крепостью. Видимо, только Бог знает, что у нее на уме. – Ничего серьезного, – отмахнулась она, – тебе стоит лечь обратно. Во всяком случае, после всего, что произошло, тебе необходим покой и отдых. – А еще тишина, лекарства по расписанию и сон. Я в курсе. – Знаю, приятного тут мало, но что поделать. – Ничего, – фыркнул он, уставившись в потолок. После того случая с роялем, резко изменилось давление, появилась головная боль и температура. Возможно, на анализах этого и не видно, но ему действительно становилось хуже. Только в чем дело? Скорее и его лечащий врач что-то заметила, однако держится отстраненно и невозмутимо. Еще и это предложение. – Вы бы могли найти иной вариант, если бы искали. – Я предлагаю тебе, как лучше. Это уже не шутки. Если ничего не сделать сейчас, то ты покинешь это место на инвалидном кресле. – Вы… Какого?.. – Поразился он. В горле образовался ком, отчего все слова остались где-то внутри. Он попытался что-то сказать, но вместо привычных предложений получилось нечто иное. – Соул, – в ее взгляде ничего не изменилось, разве что, светлые лучики пару раз коснулись черных безмолвных огоньков, однако тут же погасли, – ты больше себя накручиваешь. Все не так уж плохо. Не так уж плохо?.. Да, неужели, никто не чувствует этого холода, гуляющего где вздумается? Эти странные, истории из которых явно получится дешевый фильм ужасов. Конечно, там бояться нечего, ведь все уже вначале знают, кто, что и кого захотел убить, напугать, ограбить. Все вполне логично и закономерно, жаль Жизнь – неопытный режиссер. Что-то сделать на авось, сойдет. А публика?.. Да что там публика. Не нравится – дело сугубо ваше. Только с каких это пор он стал тем же героем фильма ужасов? Он и сам не знал. – Хах, легко говорить, словно вы все про всех знаете. – Скорее много опыта, ничего особенно, – флегматично ответила. Эванс только хмыкнул и улыбнулся, только отчего?.. Хотелось рассмеяться прямо в лицо самому себе, но не тут, а где-нибудь в другом месте. Почему получается так, что именно самый неправильный, по мнению, вариант – оказывается верным?.. Ворон за окном замотал головой, прикрыв глаза. Кир мог бы согласиться с ним только потому, что тот, кто мог помочь сейчас, потом запросто вонзит в спину нож, именно в ненужный момент. – К тебе сегодня никто не приходил? Мог бы кому-то позвонить. У тебя полно друзей. – Вы изучили мое досье? – Наигранно удивился он. – Нет, – сухо ответила Вейд, – это обычный опыт. Опыт. Снова опыт. Почему она говорит об этом? Какого черта она вообще сюда зашла?.. – Я хочу побыть один, – он прикрыл глаза, – вам лучше уйти. Стоило их открыть, а палате уже никого не оказалось. Соул огляделся: странно, он не слышал ни скрипа двери, ни шороха исписанных страниц. Абсолютно ничего. Оставив это гиблое дело, он потянулся за телефоном, что лежал на тумбочке у самого края. Быстрый набор нужного номера, гудки и голос автоответчика. – Извините, но Килик сейчас либо не желает с вами говорить, либо нет времени. Причину можете выбрать сами, либо потратить свое время после сигнала. – Килик, я знаю, что ты там. Возьми трубку. Есть разговор. Однако никто так и не удосужился подойти. – Черт! – Уставившись в потолок, он перевел взгляд на телевизор. Ни пылинки, все чисто до тошноты. Весь день через чур медленный. И почему он сегодня проснулся в семь утра? Проведя по экрану большим пальцем, он зашел на страницу Маки. Слева, в углу, была надпись: «Мир музыки и чувств – добро пожаловать на мою страницу!». Чуть дальше фотография девушки с гитарой в руках на фоне парка. Хорошо, что он знаком с Блеком, иначе бы не узнал ее номер, однако, набрать его так и не решился. Признать, что он стал от кого-то зависеть – могло стать большой ошибкой, как и само отрицание подобного факта. И все же он набрал ее номер, однако нажать на кнопку вызова так и не решился. Выключил телефон и, глубоко вздохнув, уставился на потолок. Какого черта он делает?.. Эта девчонка хорошо играет – факт. Она согласиться его заменить – не факт. Он останется в живых – тоже не факт. А ведь он знал, во всяком случае, предполагал, что так оно и будет, но не так быстро что ли. Не тогда, когда он этого не ждал. Обычно, он мог предугадать событие, а тут… Резкое заявление, причем сказанное совершенно холодным тоном. Он рад, что именно таким, без жалости в глазах, без соплей и всего такого, но, как и при всех неожиданно плохих новостях, появляется щемящее чувство тревоги внутри, потом «А что, если?». Соул натянул одеяло до подбородка и закрыл глаза. Ему нужно перестать об этом думать. Обо всем думать. Раньше он никогда так много не переживал, а теперь аж самому тошно. Вот значит как люди меняются после таких неприятностей. Он стал одним из них. Одним из тех психов, что каждое утро смотрят в сонник, чтобы узнать значение сна. Неужели все настолько плохо? Холодный воздух проник в легкие, отчего по телу прошлась дрожь. Он поправил куртку и огляделся. Как и всегда, холодный заброшенный город из фильмов ужасов встретил его с распростертыми объятьями. Старый вестерн оживал на глазах, словно его плакат сняли с очередной стены и воссоздали все до мелочей. Соул был не особо рад оказаться здесь снова. Его уже бесило всякий раз путешествовать с одно место в другое. Почему ему не снится, как он сидит и смотрит телевизор. Это вполне безопасно для… Души что ли. Наступив на что-то, он резко отступил назад. Под ногами оказалась золотая скрипка. Итер поднял ее и рассмотрел со всех сторон. Вроде ничего особенно, не считая надписи. – Моей любимой Адель. Музыка – не твоя стихия. Юноша нахмурился. Адель – это имя так и вертелось на языке. Почему? Да потому что отец постоянно сжигал именно эти письма в камине. Обычно они были адресованы матери. Адель – была его бабушкой. Оставив скрипку на полу, Соул подошел к знакомому бару. Дверь закрыта, ключ под кирпичем в стене. Все по старинке. Открыв дверь, он вошел внутрь и плюхнулся на диван, по привычке, закинув ноги на стол. Во сне он может ходить. Здесь больше возможностей. Он посмотрел на лампочку над головой. Образ рояля и черной жидкости на руке, заставили задуматься. Что, если это все неспроста, и он может что-то еще, кроме нескольких мелочей. – Да ладно тебе. Заходи уже. Дверь открыта, – хмыкнул он, услышав шум на улице. Блер проскользнула внутрь так ловко, что не заметила, как дверь снова закрылась за ее спиной. –О, Соул-кун, ты снова здесь, – девушка присела напротив, подперев подбородок рукой, – как делишки? Ты скучал, милый? Сегодня выходной и посетителей нет. – И мы не работаем в Аду? – Наигранно удивился он. – Я огорчен. Это сон. Всего лишь очередной тупой сон с очередным подобием Блер. Он оглядел девушку сверху вниз. Откуда она только берет такие безумные платья. – Соул-куну не нравится мой наряд, – надула губки девушка, – Блер старалась угодить, но, похоже, у Маки плохой вкус. – Причем тут Мака? – Так ведь живем вместе, – девушка наклонилась вперед, – между нами, хозяйка она не ахти, но, если вдруг тебя превратят в кота – беги к ней. Наш женский коллектив примет тебя с радостью. Итер закатил глаза. Что за чушь ему снится? – А вот и мое маленькое рабочее гнездышко. Ему не хватает женского тепла. – О, Боб, ты такой милый. Мужчина хмыкнул. – Это еще ничего. Ты только зайди и посмотри, какие у меня столики. Их недавно покрыли лаком. Мирную идиллию нарушило отсутствие ключа на привычном месте и поддавшаяся дверь. – Какого?.. – Боб, что-то случилось? – Жди здесь. – Соул-кун, зачем ты украл ключ? Теперь дядюшка Боб расстроится, – пробурчала Блер. – Навряд ли, – пожал плечами парень, в тот момент, как кто-то очень храбрый выбил дверь ногой и вошел внутрь, выставив швабру вперед. – Ну вот, – ухмыльнулся парень, наблюдая через плечо за всем происходящим, – даже оружия нет. Лучше иметь при себе хоть что-то, чем ничего. Боб глубоко вздохнул и поставил швабру около стены. – Дело, конечно, ясное, но что ты здесь делаешь в такое время? – Как видишь, отдыхаю. – Для отдыха у тебя есть дом, а не мой бар. – У меня больше нет дома, – прошипел парень, нахмурившись. Мужчина почесал затылок и, задумавшись, добавил: – Глупости какие, у всех есть дом. – Но не всем не хочется туда возвращаться, – Соул прикрыл глаза и постарался расслабиться, – так что не стоит об этом говорить. – Не стоит, – он жестом указал Блер на девушку за своей спиной. Та поднялась с пригретого места и кивнула. – А что случилось? – Блондинка у входа так и не вошла внутрь. Ее выпроводили и закрыли дверь. – Значит так, – хлопнув по столу большими ладонями, он сел напротив парня и скинул его ноги со стола. Итер резко открыл глаза и сел, устало посмотрев на своего босса. – Что-то не так? – Это с тобой что-то не так, – всплеснул руками тот, – ты себя хоть в зеркале видел?.. Что происходит, Соул? – Это мои проблемы, и они вас не касаются, – он медленно встал и направился в сторону барной стойки. Старый бармен недовольно покачал головой. – Если ты возьмешь бутылку, то будешь одним из тех людей, что бросили все на самотек. – По-вашему, я могу что-то изменить? – Он достал бутылку и открыл ее. – Не ты. Не только ты сам. – Вот именно, – он сделал глоток, – замечательное виски, жаль, что толку от него здесь будет мало. Брошенная на пол бутылка разлетелась на мелкие осколки. Мужчина отвел взгляд в сторону, стараясь не смотреть в его глаза. Жаль, что все вышло из под контроля, стоило одной заразе покуситься на душу. Он посмотрел в сторону Итера с некой печалью и горечью. Этот парень ему, как сын. Он для него воссоздал этот клуб. Думал, станет хоть чуточку легче, однако… Когда пожирают душу, даже самая большая радость будет пустым звуком против огромной тоски. – А я ведь помню, как работал здесь, да и сейчас работаю, – начал Соул, указав пальцем на босса, – только, вас там больше нет. Живого. Насколько помню, вас нашли в нескольких кварталах от бара с дыркой в голове. – Что поделать, – мужчина пожал плечами и горько ухмыльнулся, – у судьбы своенравный характер. Эванс скривился и фыркнул: – Я не верю в судьбу. Ее не существует. Мужчина рассмеялся и закашлялся: – Что смешного?.. – Смотря, на какой конкретно образ ты намекаешь. У Судьбы ведь не одно лицо. Соул недоуменно уставился на знакомого. К чему был весь этот разговор?.. – Я вас не понимаю. – И не нужно. Кстати, к тебе пришли. Открой глаза. – Кид Шинигами, у тебя вообще совесть есть или нет?! – Лиз неодобрительно покачала головой и бросила сумку на диван. Смерть младший пытался ее успокоить, но увы, старшая Томпсон была только на своей волне. – Он лежит в таком состоянии здесь, а ты приперся со своими дурацкими вопросами. Как так вообще можно?! Шинигами посмотрел в сторону друга. Соул поморщился и что-то пробурчал во сне. Спит. Пока спит. – Я хочу услышать его версию, понимаешь? Мне нужно знать, что произошло. – Чтобы потом втянуть всех в «Игры престолов»? Кид, с меня и прошлого раза достаточно. Ладно, мы с Патт это кое-как пережили. Хорошо, что без последствий обошлось, но тебе я, погляжу, мало. Хочешь еще неприятностей? – Затараторила она. Юноша покачал головой: – Выходит, тебя такое положение дел устраивает? – От его ровного голоса, девушка вздрогнула. – Тебе приятно, когда кто-то попадает в передрягу. Ты будешь стоять в стороне. Выходит, мне тоже самое следовало сделать по отношению к Патти несколько лет назад?.. Странно, почему я этого не сделал. – Не думай, что у меня нет сердца, но ты видел, что чуть не произошло с Макой? – Но обошлось же. Девушка окаменела. Ей не послышалось или он действительно это сказал. Ему, конечно, боятся нечего. Смерть никто не убьет, но вот других: людей, ангелов. Для одних специальные ножи, для других целый арсенал. – К тому же, я думаю, что тот, кто все это вытворяет, скорее всего сам находится под прицелом. – С чего такие выводы? – Я не могу сказать. По крайней мере не сейчас, – он молча перевел взгляд на диван, стараясь больше ни о чем не думать, кроме дела, однако, беспокойство давало о себе знать. Он волновался о Лиз, обо всех. А что, если в это все втянут и их?.. Он просто не мог себе такого позволить. У него нет права на ошибку. – Ребят, вы не могли бы чуть-чуть потише? – Соул потер глаза и попытался сесть. – Может не стоит? – Подал голос Кид. – Хреново выглядишь. Лучше полежи. – Я и так лежу практически сутками напролет, – Соул оглядел присутствующих и почесал затылок, – вас сегодня так много. Прям все пришли. – Месть? – Так, маленькое недопонимание. Верно? – Соул посмотрел на Лиз. Томпсон цокнула языком и, развернувшись, вышла, закрыв за собой дверь. – Кид? Что у вас произошло?.. – Да так, одна лежащая проблема, – захотел пошутить тот, но не вышло. – Ну спасибо, – буркнул Итер, – впрочем, я уже ничему не удивляюсь. Устал от всего этого. – Тогда надо что-то менять. К примеру, что тебе предложила твой врач. Не поверю, что все настолько печально, – беседа начинала заходить в тупик, хотя толком и не началась. Киду нужно было другое, но чтобы дойти до другого, надо было начать с этого. Однотипный и дурацкий диалог: «Привет, как дела?», «Как ты себя чувствуешь?», «Чего новенького?»… Это было начальной почвой. Только стартом, все остальное будет потом. Возможно даже больше. – Думаю, ты и так знаешь, что она мне предложила, – фыркнул он, – и если уж на то пошло, то я не хочу об этом говорить, окей? – Ладно, – спокойно ответил Кид, – тогда расскажи, что произошло тогда в комнате с роялем. – Постой. Откуда ты?.. Это что Албарн нашептала? Зачем тебе это? – Так ты ответишь? – А ты? – Нет, пока не буду уверен. – Тогда, – Соул замолчал, обдумывая свои слова, – это просто сны и обычные ситуации. Стоило или нет. Стоило ли оно того или нет? А ради чего все, тогда делается. Кто-то оставил конверт на полу и позвонил в дверь. Ради чего все делается? Ради кого? Зачем вообще это делать? – Подождите, я сейчас, – Мака открыла дверь своей квартиры, однако никого не обнаружила. – Странно, – она пожала плечами и хотела уже закрыть ее, однако что-то холодное пробежалось по ногам, бросая в легкую дрожь. Албарн опустила взгляд вниз. Конверт. Стоило его открыть, как на старый ковер вывалилось несколько крупных купюр и маленькое письмо: «От никого». – Ты уверен, что это все? Может тебе есть что рассказать? – Кид старался держать себя в руках. Почему лучший друг ему не доверяет? Явно что-то тут не так. – Кид, отвали, – Соул уже в сотый раз изучил всю поверхность тумбочки и контраст пейзажа за окном. Ему не хотелось, чтобы об этом кто-то узнал. Это только его проблемы и они никого не касаются. – И тебе совсем нечего добавить? – Нет, – буркнул тот, прикрыв глаза, – сделай одолжение – дай поспать. – Ладно, – сын Смерти не стал ничего добавлять, лишь потрепал друга по плечу, – отдыхай. Не буду мешать. Сын Смерти направился к двери, напоследок взглянув на друга. – Ну, если что, ты позвони. – Обязательно, – ложь иногда лучше правды. Она не до конца понимала, зачем сюда пришла. Стоит под дверью палаты и не знает, а стоит ли войти. Может для начала постучать?.. Однако рука все-таки коснулась дверной ручки и она открыла дверь. В палате было темно и только серебряный полумесяц ликовал над городом, разделяя свой триумф со звездами. Конец дня. Практически двенадцать. И что она здесь забыла?.. «А, Ангел. Пришла проведать?» – Кир благоговейно расправил крылья. Твоя компания ему не помешает, только не так долго. Девушка молча кивнула и улыбнулась. Подошла к койке и вытащила один наушник. – Какого черта? – Не ожидающий такого парень, резко сел и разблокировал экран телефона. Посветил на нее. – Это я, – Мака закрыла лицо ладонями и зажмурилась. – Ага, оно и видно, – он убрал телефон, – зачем пришла так поздно?.. – Как зачем, а заниматься? – Но не ночью же? – Буркнул он. Действительно, глупо получилось. А Цубаки окрестила это дело свиданием, хотя ничего такого особенного во всем этом не было. – Ну и ну, да ты вся покраснела. И что же такого увидела? Уже боюсь спросить, о чем подумала. – Заткнись! Ничего ты не понимаешь! – Рыкнула она, резко отвернувшись. Неужели так заметно?.. – Да? Тогда зачем пришла так поздно, только на чистоту. И не ходи вокруг да около. – Я хочу тебе кое-что показать, – начала она. – Показывай, в чем проблема то? – То, что я хочу показать, находиться не здесь, – она провела по стеклу пальцем и закрыла глаза. – Но я уверена, тебе понравится. – Спасибо, было интересно с тобой поговорить, – он повернулся на другой бок и посильнее укутался в одеяло. Кто знает, вполне возможно, что это очередная галлюцинация. Если бы он знал, как это проверить. Девушка только фыркнула и бросила на койку что-то маленькое. – Я не смогу начать без тебя.