***
Заснув ближе к шести, Желька встала, когда было уже светло, как днем. Настенные часы подтвердили догадку маленькой стрелочкой на одиннадцати. На кровати рядом с ней свернулся калачиком Валька, на соседней, обнявшись, уместились Марсиане, Костя же растянулся на полу. Лаврика в комнате не было, а остальные еще сладко сопели. Не желая их будить, Майка тихонько слезла с лежанки, стараясь не потревожить Тяпку, и на цыпочках вышла из комнаты. Главарь обнаружился бодрствующим на кухне. По темным кругам, замутненным глазам и замедленной реакции можно было сделать вывод, что мальчишка не недавно встал, а не ложился вовсе. Перед ним на столе лежал блокнот, на который Мишка старательно таращился, явно уже ничего не видя. Девчонка бесшумно подплыла к нему и оперлась о спину, заглядывая через плечо. От неожиданного прикосновения Ларвик дернулся, но, обнаружив сзади лишь старую подругу, облегченно выдохнул и обратно растекся по стулу. Желька наклонилась, рассматривая содержание маленькой странички. Корявым невыработанным почерком Мишкиной рукой там в столбик были выведены клички. Кот, Медведь, Марсиане — все были выписаны в порядке вступления в банду. Не было никаких пометок, ключевых слов, и лишь только напротив надписей «Желька» и «Кот» короткое «Не предаст!», дважды подчеркнутое для значимости. Майка улыбнулась на этих строчках. Вроде бы, всего полтора слова, но какие важные. — Никак не можешь успокоиться? — с осуждением шепотом произнесла она, присаживаясь на стул напротив. — Я должен вычислить, кто это, — смачно зевнув, отозвался Мишка. — Для чего? Кто бы это ни был, Лаврик, он уже сделал свое дело. Больше мы его не увидим. — Мне нужно знать, — сухо ответил главарь и потер уставшие глаза. — Знать что? — В ком я ошибся. Желька склонила голову вбок, чтобы еще раз взглянуть на восемь коротких строчек, и, вернувшись глазами к собеседнику, безапелляционно заявила: — Ты ошибся в каждом из нас. — Поясни, — попросил паренек, подперев тяжелую голову руками. Майка выдохнула и пододвинула Мишкин блокнот к себе, ткнув грязным ногтем в первое слово «Кот»: — Ты нашел его на вокзале, пытающегося отжать деньги у местных попрошаек? — Ответа на свой вопрос девчонка явно не ждала, но Лаврик все равно согласно кивнул головой. — А сейчас он уже даст фору главным районным форточникам и, если прижмет, и на рынке бабло срубить сможет. Он за полгода достиг большего, Лаврик, чем ты за пять лет. И он, пусть и неосознанно, но метит на твое место. Поверь, Лаврик, скоро будут говорить, что не Кот входил в группировку великого Лаврика, а что Лаврик создал группировку, откуда начал свой криминальный путь Кот. — Своими же руками лишил себя авторитета, — понимающе констатировал Мишка, однако достаточным аргументом для того, чтобы зачеркнуть надпись «Не предаст!», не посчитал. — Что не так с остальными? Жельке понравился настрой Лаврика, она даже одобрительно ему улыбнулась прежде чем перевести пальчик на слово «Медведь». — А этот вообще меченый, — голос был пропитан возмущением. — Ты ведь знал это, Лаврик, но все равно взял к себе. Все равно, что носить на шее неразорвавшийся снаряд — никогда не знаешь, когда рванет. Встав на его защиту, ты автоматически навлек на себя врагов. Ты знал, что так режет шпана Громова, и знал, что они те еще мокрушники, которые никогда не разбираются, но это тебя не остановило… — Потому что ему нет равных, — перебил главарь и напротив клички обсуждаемого криво нарисовал минус. — Он бы не сунулся никуда один, у Громова свои люди повсюду, — прокомментировал он свои действия и попросил: — Дальше. Девчонка довольно хмыкнула, читая вверх ногами следующее исковерканное слово «Марсияне». — Ты ведь должен был понять, что никакие они не форточники? — Да. Но талантливые и исполнительные. — А еще очень скрытные, — перебила Желька, и Лаврик не мог не согласиться. — Они вечно вдвоем, никому ничего не рассказывают. И сколько бы времени ни прошло, они все равно будут вдвоем и защищать только друг друга. В этот раз это вряд ли они, потому что Фобос пока самостоятельно не может защищать Деймоса, и ему невыгодно тебя подставлять. Но помяни мое слово, Лаврик, через пару лет, когда ты им будешь уже не нужен, они подложат тебе свинью. Мальчик часто заморгал, из последних сил держа глаза открытыми, и напротив слова «Марсияне» поставил минус и восклицательный знак. Дождавшись, когда он снова вернется к ней, девчонка продолжила: — Охотника я даже обсуждать не буду. Просто дерьмо человек. — Ты его не перевариваешь? — ухмыльнулся Мишка. Их взаимную неприязнь давно заметили, просто не хотели вмешиваться. Да и не видели смысла. — Из-за него на рынках дежурят легавые, его разыскивают, — насупившись, пояснила Майка. — Из-за него не могут работать такие, как я. И он одиночка, Лаврик, до мозга костей. — Мальчишка уже было хотел обвести словечко «Охотник» в кружок, но девчонка продолжила: — А еще он трус и, если бы сдал нас, не стал бы даже возвращаться. Он боится легавых до одури, боится, что снова загремит в колонию. Слухи ходят, что его там опустили. — Аргумент, — кивнул Лаврик и начертил очередной кривой минус. Свою кличку Желька пропустила и перешла сразу к Тяпе, но и на нем зависла, нервно сглотнув. — Он ведь не твой брат, да? — улыбнулся Мишка, видя, что девчонке тяжеловато. — Конечно, нет, — решилась-таки Майя. — Помнишь бездомных, которые в нашем подвале обосноваться хотели? Тяпка с ними был, но отстал. Пока вы их по городу гнали, Кот его нашел, захотел крышевать. Я пыталась ему объяснить, что так не делают, но он верит в идеальный мир. — Желька задумчиво улыбнулась, а потом, вспомнив про названного братца, поспешила объяснить: — Он не тот, кем ты его считал, Лаврик, но он очень способный! Я за три месяца наблатыкала его так, что он уже и меня превосходит. — Ну еще бы, — хмыкнул паренек, — с таким-то учителем. — Тут даже не во мне дело… — Да я понял, — выдохнул Ларвик и напротив четырех букв «Тяпа» мелко нацарапал «Не предаст», но уже без восклицательного знака и двух подчеркиваний. Но Майку устраивало и это. Следующим в списке был Волк. — Он парень полезный, не спорю. Но он тебя обманул. А это что-то, да значит. Что-то у него явно было за душой. — Своими руками сделать ключ от двери, за которой засели легавые? — Лаврик в недоверии поднял бровь. — Бред какой-то. — Напротив Сашкиной клички была начертана просто огромная, жирная черта, и Майка кивком головы с этим согласилась. — С Умником что не так? — Может быть… — Желька на долю секунды замолчала, и мальчишка уже успел подумать, что она не знает ответа, но следующее слово и интонация разрушили догадку в пух и прах: — … все? Сам посуди, разве это не странно? Появляется какой-то пацаненок, объясняет, как ограбить магазин друга его отца, запросто пускает нас в свой дом. Не думаешь, что он специально не дал нам грабануть ювелирку, когда была возможность? — Точно, — разочарованно, но в то же время с облегчением выдохнул Мишка и обвел слово «Умник» в кружочек. И уже было хотел отложить блокнот, но неожиданно вспомнил: — Погоди. Тогда почему он не вернулся к себе домой? — Так может, это и не его дом вовсе? Ключ-то он тоже нам оставил. С чего бы это? — Выражая одобрение, мальчишка подчеркнул Ванькину кличку трижды и справа и слева нарисовал несколько восклицательных знаков. Майка довольно улыбнулась. — Теперь мы можем пойти спать? — Да, — все еще пялясь на столбик имен, потерянно бросил Ларик, и Желька, устав его дожидаться, встала и направилась прочь из кухни. Когда она была уже в дверях, мальчишка ее окликнул: — Получается, я ошибся во всех, кроме тебя? Майка, не глядя на собеседника, усмехнулась. — Во мне ты ошибся больше всего. — Чего это? — Не понимаешь, да? — с хлещущими через край эмоциями, девчонка обернулась, и в ее глазах с легкостью читалось осуждение вперемешку с сочувствием. — Я влюбленная в тебя девчонка, которую ты отверг. — Аленушка, это же было пять лет назад, — умиленно улыбнулся Лаврик. — Такие вещи не забываются, Мих, — неодобрительно качнула головой Майка.Глава 16. Догадки, которые не всегда верные
8 июля 2013 г. в 21:40
В бессмысленном ожидании прошла вся ночь. Вальку с Денькой, конечно, сморило часам к двум ночи, но все остальные старательно таращили замутненные усталостью глаза на главаря, сидевшего напротив и пусто смотрящего в одну точку.
— Лаврик, чего мы ждем? — первым сдался Фобос. — Девять часов прошло, никто больше не придет.
От этих слов в Мишке будто что-то переклинило. Он вдруг сорвался с места, подлетел к столу и в ярости смахнул все, что на нем лежало, на пол. Костя, Федя и Майя подскочили от неожиданности и, онемевшие от шока, наблюдали за парнишкой, пока приступ не закончился.
— Сука! — выругался главарь, пиная разбросанные по полу Ванькины книжки, Сашкины напильники и прочие вмиг ставшие ненужными вещи.
— Лаврик, успокойся, — попыталась утихомирить Мишку Желька, протягивая к нему руки, но тот грубо от нее отмахнулся.
— Вы не понимаете, да?! — в бешенстве закричал главарь и окончательно разбудил младших. — Нас сдали! Среди нас все это время был предатель! — Ответом ему были понимающие глаза старших. — А знаете, что самое противное? Эта гнида может сейчас быть здесь и ухмыляться, как это ловко у него все получилось!
— Ты что за пургу несешь? — ошарашено просипела Майка.
— Это может быть любой из вас! — продолжал орать в истерике главарь. — Он, — кивок головы в Федину сторону, — он, — взмах руки на Костю, — ты!
И так немаленькие глаза девчонки в момент стали в два раза шире. Она замерла в той позе, что долю секунды назад, до этого короткого слова всего в две буквы.
— Дура-ак, — протянула она, неодобрительно качая головой. — Лаврюха, какой же ты дурак!
Мишка в момент встрепенулся, будто бы одно единственное слово его больно ужалило. Он медленно повернулся на Жельку и до рези в глазах стал вглядываться ей в лицо.
— Меня так с детдома не звали, — пораженно прошептал он. — Ты кто?
— Что, Лаврик, уличная жизнь совсем мозги повышибла, что даже своих не узнаешь? — усмехнулась Желька и надменно скрестила руки на груди. — Хотя когда это я тебе своей-то была? Так, девчонка какая-то, которая вечно крутится рядом, списывать дает ни за что, компотом своим на полднике делится.
— Аленушка? — вытаращил ошарашенные глаза Мишка, и Кот не выдержал.
— Лаврик, как можно не узнавать человека, с которым провел детство? Это же Майя.
— Майя, — согласилась девочка, не разрывая зрительный контакт с главарем и одобрительно улыбаясь самым уголком рта. — Только фамилия у меня Иванова. Ива́нова сестра. Аленушка.
Костя понимающе пожал плечами и смолк, остальные даже и не думали вмешиваться. А Лаврик с Желькой продолжали пялиться друг на друга, будто бы неожиданно обнаружили что-то из ряда вон выходящее.
— Ну что, ты еще веришь, что я могла тебя предать? — Мишка будто в рот воды набрал. Он, как завороженный, таращился на девчонку и лишь заторможено качал головой. Майка хмыкнула и дернула головой в сторону Кости. — А может, он? Пацан, который ради тебя и для тебя делает все, которого ты считаешь лучшим другом. Может, он тебя предал? — Реакция у Лаврика была та же.
— Завтра уйдем отсюда, — в конце концов, выдал он. — На ночь останемся. Ложитесь.
Хоть и не все это одобряли, но делать было нечего. Федя взял на руки Дениса, а Костя — Вальку. Желька проводила ребят взглядом, но с места не сдвинулась. Так и стояла аккурат напротив Мишки в ожидании. Тот продолжал смотреть на нее, но молчал. Не знал, что сказать, или не хотел?
— Май, ты идешь? — позвал девчонку из комнаты Кот.
Она в последний раз бросила на детдомовского друга разочарованный взгляд и, кивнув Чернову, отправилась спать. Главарь же остался в одиночестве. Оглядев созданный им бардак на полу, он нашарил блокнот и ручку и закрылся на кухне.