Сволочата

      Тихим сапом жизнь шла своим чередом. С появлением Волка банда окончательно сформировалась и жила без новеньких уже несколько месяцев. Тяжелая зима прошла, уступив место пусть и пропитанной болью потерь, голодом и страхом, но по-старому яркой и цветущей весной. Бороться с судьбой, бросившей осиротевших детей на улице, стало на толику проще. Потеплело, и часть проблем сама собой отпала.       Всех радовала хорошая погода — людей на улицу высыпало много, и это было всем на руку. У Жели, Тяпы и Охотника было раздолье на рынках, а остальные беспрепятственно обчищали опустевшие квартиры.       Кто бы что ни говорил про то, что команду лучше всего сплачивает общая цель, а группировка Лаврика заработала в разы лучше, только когда между ее членами начали наклевываться дружеские и доверительные отношения.       Все как-то сами собой разбились на пары. Кот, как только перенял все, что можно, у Фобоса, стал обшаривать дома с главарем. Марсиане тоже ходили отдельно ото всех — научить хорошо лазать Деймоса так и не вышло, и потому старший брат работал за двоих, разумно не говоря об этом другим. Желя продолжала натаскивать Тяпу, и тот делал большие успехи, так что уже вскоре оба могли особо не напрягаться — вдвоем они на раз выполняли задания Лаврика. Медведь всюду теперь таскал с собой Волка — с отмычками тот явно был не в ладах, но лишняя пара рук всегда делу пригодится, тем более, если с хозяином этой пары можно скоротать время за беседой.       Общими стараниями подвал оборудовали чуть ли не под жилой дом: разгребли мусор, натаскали на всех одеял и подушек, из пустых ящиков сколотили подобие шкафа, стола и табуреток. По наставлению Феди даже купили пару потрепанных учебников в книжном — в свободное время стали изучать позабытые за ненадобностью школьные предметы.       И можно было бы успокоиться и в тишине зажить припеваючи, если б компашка не состояла из одних детей. А им вскоре эта размеренность без приключений просто-напросто наскучила.       — Может, замутим что-нибудь крупное? — в один момент предложил Лаврик.       — Например? — явно без особой заинтересованности, скорее просто из уважения уточнил Медведь.       Признаться честно, неожиданный порыв главаря всех застал врасплох, оторвав от разной степени важности дел. Майя подметала самодельным веником пол, Юрка и Сашка поднимали для нее всю «мебель», Федя объяснял Деньке и Вальке что-то из арифметики, Кот неумело штопал порванную одежду, а Вася сортировал по сумкам, коих его стараниями было завались, консервы с разными этикетками. У Мишки, по сути, тоже было занятие: он по-турецки сидел на деревянном ящике и скрупулезно точил ножиком карандаши. Только этого явно было недостаточно, чтобы завлечь мальчишку целиком. Потому-то он и затеял разговор.       — Желька с Котом как-то к местному барыге подмазывались. Может, вспомним старые связи-то? Достало шалупонь всякую тырить, какая под руку попадается.       — И чего ты хочешь? — на выдохе произнесла взмокшая девчонка и широким жестом руки стерла пот с раскрасневшегося лица. — Чтоб мы со списком теперь ходили? И ради чего, скажи, нам так надрываться?       — А тебе в обносках не надоело ходить? — резонно заметил Лаврик, и все, не только Желька, оглядели свою заплатанную, застиранную одежду, в которой приходилось ходить. С рук нереально было купить что-то стоящее. — А барыга новое тряпье скупает, заграничное даже. Тебе, как девчонке, это должно быть важно. И книги у него тоже нормальные, — последнее было адресовано уже Фобосу, у которого как раз в руках развалился видавший виды учебник.       — Да хрен с тобой, — сдалась карманница, отшвыривая от себя подальше ненавистный веник, занозивший все ладони. — Делай, как знаешь.       У остальных и возразить-то было особо нечем: кто-то и сам устал мозолить глаза легавым на рынках, а кто-то лишний раз не хотел выпендриваться.       Так и решили сегодня же всей гурьбой завалиться к Максиму Бондареву, некогда приглашавшему к себе Костю с «Женей».       Тот, к счастью, места жительства не поменял и все так же занимался спекуляцией. Приходивших к нему несколько месяцев назад «брата и сестру» он признал сразу. Память на лица у мужчины была отменная — еще бы, подстава ведь может прийти, откуда не ожидаешь. Поэтому-то Макс и приучился всех, даже, казалось бы, разовых клиентов держать в голове.       — О, детки, — так же, как и в прошлый раз, пьяненько улыбнулся он знакомым, щуря красные от полопавшихся капилляров глаза, и осмотрел и пересчитал всех остальных: — Кто же из вас, интересно, их бабушка с дедушкой и приехавшая с детьми тетка? — Ребята опешили, Кот с Желей потупились, уличенные в обмане, а остальные настороженно переглянулись. — Ладно, проходите уже, — видя, что его шутку не оценили, пригласил Максим и отодвинулся от двери, давая немаленькой компании войти внутрь.       Костя и Майя вместе с крутившимся рядом Валькой целенаправленно пошли в уже знакомую спальню-переговорную, в то время как Лаврик и прочие ошарашенно зыркали по сторонам, пораженные захламленностью помещения.       Охотник, встав столбом перед нагроможденными друг на друга коробками с кожаными перчатками, бросил меткие взгляды по сторонам и заныкал одну пару себе под свитер. Бондарев этого не заметил, но зато заметил Мишка. А чей гнев страшнее — спорный вопрос.       — Положь на место! — злобно шикнул главарь в самое ухо вору, чтобы не привлекать лишнего внимания. Он застыл аккурат между Васей и коробками, как бы закрывая его собой от посторонних глаз. — Живо! — Охотнику ничего не оставалось, как молча, скрипя зубами, положить обратно почти доставшиеся ему перчатки, которые, по сути, и не нужны-то были, но просто сработал выработанный инстинкт. — Сопрешь отсюда что-нибудь — прикончу, — добавил напоследок Лаврик, решив, что Вася понял его недостаточно хорошо.       Охотник набычился, рассвирепел, но смолчал. Мишка взял его под локоть и буквально втащил в комнату, где уже собрались все и зажато расселись вшестером на одной кровати. Места там уже явно не оставалось, и хозяин квартиры кивнул головой в сторону старого протертого кресла сбоку. Дернув несговорчивого мальчишку за руку, Лаврик заставил его усесться вглубь обветшалой мебели, а сам примостился на подлокотнике.       Только после того, как все более или менее (в большинстве случаев — менее) удобно расселись, Максим решил осведомиться, зачем разом столько гостей к нему пожаловали:       — Опять за одеялами, небось? Или в этот раз что посерьезнее?       — Мы не покупать сегодня, — ответил Мишка, изо всех сил давя Васе на плечо, чтоб тот сидел смирно. — Ты работу нам покинь.       — Работу? Вам? — барыга усмехнулся. Орава детей явно не внушала ему не то что доверия, даже банального уважения. — Вам сколько лет? Из детсада давно вышли?       — Давно, — напустив в голос угрюмости и взрослости, попытался пробасить Миша. — И можем мы многое.       Максим умиленно посмотрел на пыжащегося главаря шайки, а потом перевел взгляд на сгрудившихся на кровати его подопечных. Глаза почти у всех были угрюмые, силящиеся что-то доказать, внушить серьезность собственных намерений. Меткий взгляд барыги как-то сразу остановился на пареньке со шрамом, нервно крутящим в руке самодельные отмычки. Вот от него прок мог быть.       — Вообще есть кое-что, — наконец, выдал барыга, и компашка Лаврика воодушевленно встрепенулась. — Золото я сейчас скупаю. Достанете — я в долгу не останусь.       — Достанем, — уверил Мишка, поднимаясь. Следом за ним повскакивали с мест остальные — какая-то напряженная атмосфера всех ребят угнетала.       — Тогда жду вас, — выдохнул напоследок Максим, неторопливо, будто с неохотой, занимая вертикальное положение.       Гостей он проводил до двери, сонно улыбнулся, опираясь о косяк, и заперся изнутри. Кучка юных воров застыла на лестничной клетке, столпившись вокруг своего главаря. Тот довольно улыбался, смотря куда-то вперед, мимо всех, невидящим взглядом. Прошла минута, или даже чуть больше, прежде чем Лаврик не крикнул на весь подъезд:       — Дошло! — стоявшие к нему ближе других Кот и Медведь поспешно закрыли мальчишке рот руками, пока тот не начал оповещать о плане предстоящей кражи всех жильцов.       Гурьбой ребята спустились вниз, и на улице, убедившись, что лишних ушей и глаз нет, Мишка начал рассказывать, что же до него «дошло»:       — В центре города ювелирка есть, походу, частная, и закрывается на ночь. Не караулит там даже никто, фигня делов.       — А тебе не кажется, что это слишком… просто? — заметил Чернов, и все негласно с ним согласились.       — А тебе только трудности в жизни подавай, Кот, — хмыкнул ничуть не смущенный Лаврик.       Портить ему настроение не стали, и потому молча двинулись в путь. Пешком и не напрямик, а всякими подворотнями, добрались часа за четыре, как раз к закрытию магазина. Спрятавшись в ближайших кустах, стали наблюдать.       Охраны, вправду, не было, а хозяин по уходу только повесил на дверь навесной замочек и преспокойно ушел восвояси.       Убедившись, что никто не следит за ними, ребята двинулись на более доскональную разведку. Медведь секунд двадцать оценивал предстоящую работу и обнадеживающе заявил:       — Замок-то паршивенький, делов минуты на две.       Народ обрадованно заулыбался и облегченно выдохнул, а Юрка уже хотел было начать ковыряться с отмычками, как вдруг…       — Я бы так не делал.       Все, будто по команде, подскочили на месте, а медвежатник даже выронил все свои инструменты, но напугавшим всех оказался не кто иной, как маленький мальчик, лет двенадцати. Рыженький, щуплый, упитанный, в смешных, чуть маловатых штанишках с подтяжками и с водруженными на маленький носик огромными очками, перекрывающими пол-лица       — Ты кто такой? — начал наступать на него Мишка, но Костя предусмотрительно придержал его за плечо.       — Я Ваня Олушев, — явно не так расценив вопрос, беззлобно отрапортовал очкарик, задрав голову, чтоб смотреть собеседнику в глаза.       От подобной наглости Лаврик опешил и спустя почти минуту раздраженно бросил:       — Так, Олух, а ну-ка сдрысни отсюда пулей, и чтоб я больше тебя не видел.       Отвернувшись от мальца и вернувшись к Юрке, он как бы дал понять, что можно продолжать, и мальчишка, подобрав выроненные отмычки, хотел вернуться к начатому делу, но не тут-то было.       — Но я же помочь хочу! — воскликнул настырный Ваня и даже запрыгал на месте, пытаясь привлечь к себе внимание. Мишка разозленно зарычал сквозь плотно сомкнутые зубы, но все же повернулся лицом к оратору. Довольный, что его все же слушаю, мальчонка махнул рукой на дверь: — Это магазин друга моего папы, и ему замок на заказ делали за границей. Сунете в него что-то, кроме родного ключа, и сработает тревожная кнопка. И двух минут не пройдет, а сюда уже нагрянет милиция.       — Хм, а Олух-то не Олух, — завороженно протянула Желька, — а Умник. — На этих словах Ваня просто расцвел, преисполненный гордостью.       Мишка призадумался на несколько секунд, таращась на паренька в недоумении, пока не собрал воедино рухнувший план и не озвучил его поправки:       — Ну и ладно, значит, сопрем ключ у хозяина. Вернемся завтра.       — Полдня сюда перлись, — буркнул Медведь, пряча в карман свои железки. — И столько же обратно.       — Не ной, — придирчиво хмыкнул Охотник. — Тебя только что от легавых спасли, а ты еще права качаешь.       Юрка было хотел что-то ответить, но поперхнулся собственными же словами. Оглядев удрученных ребят, Ваня, выпятив грудь колесом, оптимистично заявил:       — Я живу в соседнем доме. Оставайтесь у меня, места хватит.       — Правда? — почти хором спросила по крайней мере половина компании.       — Правда.       — Ну, Умник, — резко изменив тон от пренебрежительного до самого что ни на есть доброжелательного и дружеского, улыбнулся Лаврик и обнял щедрого мальчонку за плечи, — считай, ты официально в нашей банде.